Ковалевская Елена - Письмо с которого все началось

• Название: Письмо с которого все началось
• Автор: Ковалевская Елена
• Жанр: Книги

---

Пока мы добрались до госпиталя, находившегося практически на другой стороне города, раз двадцать успели переругаться с местным населением. А когда наконец-то добрались, то открывшаяся картина никого не оставила равнодушной. Госпиталь был до того крошечный и убогий, что представшие перед нами ветхие строения одноэтажного жилого корпуса и покосившейся часовни, проняли до печенок даже скуповатую Юзу. Забора, который должен был окружать все эти постройки, не существовало в помине. У входа в гостиничное здание, на колченогой лавочке привалившись к стене, дремал старичок в застиранной сутане. Он был такой же ветхий и замшелый, как все здешние постройки, с лицом похожим на сморщенное и высушенное зеленое яблоко.

– Ну?! – требовательно посмотрела я на сестер. – Убедились?! Вот зачем, спрашивается, нужно было добрый час ноги сбивать? Поселились сразу бы где-нибудь у ворот, а рано по утру уехали!

– Да ладно, не гунди, – отмахнулась от меня Гертруда, обреченным взором окидывая госпитальные постройки, но, похоже, все еще не собиралась сдаваться. – Может внутри ничего страшного.

– Ну, ну! Успехов! – многообещающе выдала я, и, указав на дверь, скомандовала. – Вперед! Действуйте!

Юозапа с самым решительным видом направилась к дедушке, теперь проснувшемуся и разглядывавшему нас с не меньшим интересом. Она остановилась рядом с ним и принялась что-то ему втолковывать, что именно расслышать из-за орущих на соседней улице мальчишек не представлялось возможным. Покричав ему минут пяток, сестра в сердцах махнула рукой и потопала к нам обратно.

– И? – вопросительно приподняла бровь Герта.

– Жуть полная! – неохотно подвела итого Юозапа только что состоявшейся беседе. – Он тут самый главный прислужник, с ним еще парочка таких же Божьих одуванчиков. В госпитале действительно шаром покати. Еда должна быть своя, постель своя, а конюшни нет и в помине.

Я стояла, закатив глаза к небу, и демонстративно постукивала ногой по пыльной укатанной до каменного состояния земле. Девочки, недовольно глянув на мое показное: 'Ну что я вам говорила?!' принялись между собой перепираться. Опять заголосили дети на соседней улице, и сквозь их крики я расслышала:

– Оться где скажет! – это Гертруда.

Еще один дружный вопль и:

– Есь статься?! – теперь Юозапа.

Снова гвалт и я разобрала:

– Иты а фиг! Я на нормальных простынях ночевать хочу! – так, похоже удача повернулась сегодня ко мне хотя бы боком, и сестры если и не признают свою ошибку, то согласятся, и сегодня все будет по-моему.

Я преспокойно стояла и дожидалась когда они дойдут до кондиции, созрев с нормальным решением, а сама меж делом прикидывала, где бы лучше остановиться. В прошлый раз я здесь была проездом и недолго. Тоже по дурости поперлась сначала в госпиталь, но после первой же ночевки в продуваемой всеми ветрами келье смылась на постоялый двор. Плохо конечно, что от нужных нам ворот так далеко забрались, но плюсы все же есть, до рынка ближе. Хотя его близость означает для нас повышение стоимости гостиничных услуг. 'Куда бы нам пойти, куда податься, кого б найти?' – невольно вертелось у меня в голове. В принципе есть тут неподалеку одна небольшая харчевня, с приемлемыми ценами, можно туда, но до нее еще пару кварталов топать.

Ну вот, сестры дозрели, и теперь принялись размахивать руками, указывая каждая в свою сторону. Ох уж это мое номинальное главенство! Сплошная зубная боль! И толку никакого, подруги ведь все-таки, и сейчас меня крайней сделают за неудачное заселение.

– Куда теперь? – едко поинтересовалась у меня Юза, напрочь игнорируя осторожные Гертрудины тычки в бок. – Предложения есть?

– Куча! Целых два, – не упустила я возможность поддеть их. – Мы или назад топаем и снимаем комнату поплоше у ворот, или отмахиваем еще пару кварталов и селимся в не самом паршивом местечке, но недалеко от рынка. Какой больше устраивает?

– Второй, – выбрала Герта.

– А сразу предложить не могла?! – Это уже Юозапа. Ну что я говорила?! Так и есть – я крайняя!

– Пошли за мной. А на лошадей не садитесь – там улицы узкие и ставни низкие, – сразу же предупредила я их, видя, как старшая сестра намеревается взобраться на коня.

Мы тронулись в путь прежним порядком, я возглавляю, Герта замыкает. До меня доносилось раздраженное Юзино сопение: 'Город дурацкий, на лошадь не сесть, улицы узкие и грязные, сильно воняет…'. Ну что правда, то правда! Я едва успела отскочить в сторону, чтобы мне с криком: 'Поберегись!' – не выплеснули на ноги помои, но с другой стороны спасибо, в этот раз хоть предупредили. В прошлый мой визит просто так вылили, две недели потом сапоги от ароматов ночного горшка промывала. И ведь что обидно, сапоги-то новые были, выкинуть жалко, а носить – моченьки нет.

Протопав пару улиц, я свернула в проулок. Ну что ж, еще пара поворотов и мы почти на месте. О! Вон вывеска, кажись, добрались.

Я остановилась перед небольшой доской, на которой было изображено какое-то странное бело-черное нечто с кружкой в лапах, а ниже корявыми буквами красовалась название 'Пьяный барсук'. Это барсук?! Второй раз в жизни вижу такой рисунок, и второй раз сомневаюсь, что именно это животное хотел изобразить рисовальщик.

– Сестры, нам сюда, – указала я на неприметные ворота в заборе, что сразу начинался за зданием харчевни. – Только сходите кто-нибудь вовнутрь, свисните, чтобы открыли, – и увидев как Юозапа собралась возмутится, тут же попросила ее так, чтоб она не смогла отказаться: – Юзонька, дорогая, сходи, а?

В ответ на мою просьбу сестра недовольно фыркнула, но развернулась и, кинув поводья мне в руки, нырнула в добротную дверь харчевни, я же, подхватив брошенные концы, потянула коней к воротам. За мной последовали Гертруда и Агнесс. Перед ними мы простояли не больше пары минут, как их распахнул рябой парень в замурзанной котте и залатанных шоссах. Бросив взгляд на его ноги, я с удивлением на них обнаружила драные башмаки. Ничего себе! Это как же хорошо должны идти дела в этом заведении, если у него конюхи обувь носят?! Обычно прислуга вся ходит босая. Ну все, сейчас как заломят цену! (Котта – нечто среднее между курткой и рубашкой, может служить домашней одеждой. Шоссы – поверх брэ и рубашки надеты обтягивающие чулки из шерсти, льна или другой прочной ткани, подвязывающиеся к нижней рубашке.)

– Идите, – замахал нам рукой парень, держа створку ворот.

Я первая ввела внутрь лошадей, девочки за мной. Двор харчевни был небольшой, можно даже сказать маленький, вмещал в себя немного: лишь пару кособоких строений, да крытую поленницу вдоль свободной стены, полную свеженаколотых дров. Из задней двери вышла невысокая девушка, в длинном переднике, наверное, подавальщица или кухарка, и, уперев руки в боки, стала наблюдать за нашими действиями. Парень же закрыл ворота, заложив их изнутри приличным брусом, а затем направился к одной из сараюшек.

– Коников сюда поставить надоть, токма сами, а то вдруг че пропадеть, а на меня думать будетя. Да. – Он что блаженный?! Только этого не хватало!

Мы с Гертрудой переглянулись и принялись стаскивать полупустые сумки, складывая их прямо на землю, Агнесс посмотрела на нас и решила не отставать. А девушка все стояла и наблюдала за нами. Мы закончили разгружать коней, и, оставив Агнесс приглядывать за сумками, повели лошадей в конюшню. Придурковатый конюх двинулся за нами.

– Тапереча я сам, – заулыбался он, едва мы потянулись к подпругам. – Вот поставили, а тута я сам.

Мы, неуверенно кивнув, вышли. Тут наблюдавшая за нами девушка сказала:

– Пойдемте, можете не волноваться, Курт все прекрасно сделает, – заверила она нас, видя, как мы настороженно посматриваем на парня.

– Точно? – усомнилась Гертруда, с подозрением косясь на блаженного, шустро расседлывавшего лошадей.

– Можете не сомневаться, – мягко подтвердила она и, развернувшись, скрылась за дверью.

Мы подошли к Агнесс которая стояла рядом с приличной кучей наших вещей. Ой, я и не думала что у нас так много всяких пожитков!

– Ты куда нас приперла?! – тихо прошипела Гертруда, пока мы навьючивали на себя все сумки.

– Раньше его здесь не было, – так же тихо ответила я. – Почем я знаю, почему они этого слабоумного пригрели. Если что не так, шкуру мы с них всегда спустить сможем.

– Надеюсь, – выдохнула сестра.

Подобрав все баулы, мы втроем поднялись на крыльцо и, пройдя недлинный темный коридор, вошли в саму харчевню. Внутри она была чистенькая и опрятная: гладкие стены из аккуратно обструганных досок, в центре невысокого немного закопченного потолка подвешено колесо с оплавившимися свечами. Вдоль стен, торцами к ним стояли десяток недлинных выскобленных начисто столов, а напротив входной двери, прямо по проходу образованному столами располагался большой очаг. Однако! А у хозяина дела-то действительно пошли в гору!

– Эй, где все? – негромко позвала я, сваливая свои сумки на пол.