Майя Родейл - Сладкое поражение

• Название: Сладкое поражение
• Автор: Майя Родейл
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-063526-9, 978-5-403-02922-3, 978-5-226-01962-3

Когда-то юную Анджелу Салливан обольстил и бросил возлюбленный. А разгневанные родители отправили дочь в монастырь и постарались забыть о ней.

Но однажды в монастырскую больницу попадает красавец Филипп Кенсингтон, маркиз Хантли, чудом уцелевший после несчастного случая, — и прекрасная послушница снова почувствовала себя желанной.

Однако как поведет себя Филипп, когда узнает, кому отдал свое сердце? Не бросит ли с негодованием опозоренную девушку, для которой закрыты двери респектабельных домов?

---

— Говорят, что я могу погубить женщину одними глазами. Но твои глаза… когда ты так смотришь на меня…

— Посмотри на меня, — прошептала она.

Филипп протянул руку и от самого затылка начал поглаживать Анджелу по голове, по спине. Потом обеими руками быстро расстегнул пуговицы на ее платье. Она скинула его. Он легко расшнуровал корсет и помог снять тонкую сорочку.

И она была этому рада. Он делал это раньше и знал, что делает. Это означало, что не будет лишних минут мучительного копошения. Она быстрее сможет освободиться от своих одеяний. И вот она уже стоит перед ним в одних чулках, а ее одежда брошена на пол, словно разбитые в сражении доспехи.

Анджела наблюдала за ним, а он пристально смотрел на нее. Его глаза сконцентрировались на ее груди, и от его взгляда соски затвердели. Глаза Филиппа стали совсем темными, и он перевел взгляд ниже, на мягкую округлость ее живота, потом еще ниже и закусил нижнюю губу.

Ее желание было таким сильным, таким отчетливым, что она неожиданно почувствовала себя очень смелой. Она повернулась и пошла к кровати, бросив на него взгляд через плечо.

Она села на кровать. Он встал перед ней. Она подняла руки и начала медленно расстегивать пуговицы на его брюках. Уже через секунду он стоял перед ней совершенно обнаженный. Она коснулась рукой его возбуждения. Своей рукой он обхватил ее руку.

Порочная мысль пришла ей в голову. Филипп охнул, когда она слегка поцеловала его плоть. Раскрыв губы, она вобрала его член, чуть сильнее сжав его у основания, Филипп застонал.

— Нет. Еще нет, — простонал Филипп.

Она остановилась и вопросительно взглянула на него. Ей казалось, что ему это нравится. Он уложил ее на постель и улегся сверху.

— Сначала ты, — прошептал он ей на ухо, поглаживая ее между ног. — А когда наступит мой черед, я хочу быть внутри тебя.

— Ммм. — Она издала единственный звук, на который была способна. Как она могла так долго обходиться без его прикосновений?

Филипп начал медленно покрывать дразнящими поцелуями ее кожу, спускаясь от шеи к груди. Он обхватил губами ее сосок, и у нее вырвался стон, потом он обхватил другую грудь, продолжая ритмичные поглаживания.

Внимание Филиппа сместилось ниже. Он коснулся губами одного бедра, потом другого и кожи между ними. Вперед и назад, вверх и вниз, не осталось ни дюйма кожи, который он не покрыл своими поцелуями и ласками. Иногда она смеялась, когда ей становилось щекотно, но чаще вздыхала от удовольствия. Анджела запустила руки в его волосы, прижимая его к себе, хотя он и не собирался отстраняться.

А затем его рот опустился еще ниже, и он погладил ее бутон языком, оставив руки свободными, чтобы ласкать нежную внутреннюю сторону бедер. Она начала извиваться под его нежными ласками. Ее движения и стоны были непроизвольными. Она не могла молчать и сдерживать себя, даже если бы попыталась. Но она не пыталась. Она знала, что находится на грани взрывного удовольствия, которое он доставлял ей и раньше. И, словно это было вчера, она вспомнила тот жар, который разливался по ее телу со сверхъестественной быстротой, становясь, все горячее и ярче. Она вспомнила импульсы этих волшебных ощущений, которые шли от его губ и через волшебное место проникали вглубь.

А затем весь ее разум и каждый дюйм ее тела были охвачены волной удовольствия, такой взрывной, такой чудесной, что все в мире исчезло, кроме их двоих и этого потрясающего чувства.

Она надеялась, что никто не слышал, как она выкрикивала его имя во время оргазма. А потом ей стало безразлично, пусть ее слышит весь мир.

И до того как удовольствие ушло полностью, она с наслаждением почувствовала на себе вес Филиппа.

— Анджела, — прошептал он, глядя ей в глаза.

— Да, — шепотом отозвалась она.

Филипп входил в нее медленно, дюйм за дюймом, горячо и твердо.

Он смотрел ей в глаза, ни на секунду не отводя взгляда.

Он был нежен, нетороплив и сдержан, словно у нее это было в первый раз. Но правда была лучше: у них это было в первый раз.

Она прижала кончики пальцев к его спине и медленно провела ими вниз по горячей мускулистой спине. Обеими руками, распластанными по его ягодицам, она побуждала его войти в нее полностью. Она уже начала ощущать себя единым целым с ним. И хотела, чтобы это чувство было полным.

И когда он вошел в нее, их пальцы сплелись, губы соединились в жадном глубоком поцелуе, а его бедра начали свое неторопливое движение. Он двигался внутри ее, и она двигалась вместе с ним. Сначала медленно и мягко, затем чуть тверже, чуть быстрее.

Она почувствовала полное и отчаянное завершение. Он шептал ей признания в любви, она собиралась ответить ему тем же, но второй оргазм настиг ее так неожиданно, что Анджела смогла прошептать только его имя.

Анджела почувствовала, что его последние толчки стали жесткими и требовательными, словно бесконтрольными, и тогда она привела его к освобождению. Он прижался губами к ее плечу, и она услышала, как он стонет от наслаждения и завершения.

— Я не представляла, что это может быть таким, — прошептала она несколько минут спустя.

— И я тоже не знал, — сказал он, обнимая ее и притягивая к себе. Он снова поцеловал ее. И снова. Той ночью они много раз занимались любовью и заснули только на рассвете.

Утром они спустились к завтраку последними.

— Ну, есть ли необходимость в специальном разрешении? — без обиняков спросила леди Палмерстон.

— Нет, — ответил Филипп, с удовольствием наблюдая за их потрясением. — Никто не поверит, что я женился, пока своими глазами не увидит брачную церемонию. У нас будет очень пышная свадьба, как положено.

— После оглашения о помолвке, — добавила Анджела.

— Значит, у нас остается три недели, — оживилась леди Палмерстон. — Нам лучше вернуться в Лондон сегодня же, чтобы мы могли начать подготовку.

— Но сначала мы должны нанести последний визит, — сказала Анджела.

— Ну, хорошо, я должен извиниться еще перед одной женщиной, — проворчал Филипп.

— Достаточно будет написать ей письмо. Нежелательно, чтобы вас видели в ее обществе.

— Только не говори, что ты все еще не доверяешь мне, — уязвлено произнес Филипп.

— Это я ей не доверяю, — ответила Анджела, и они улыбнулись друг другу.

— Кого же мы в таком случае должны навестить? — спросила леди Палмерстон.

— Мою семью, — ответила Анджела, сияя. — Я хочу лично пригласить их на свадьбу.

Проведя ночь в лесу, вблизи внушительного особняка графа и графини Дайамонд, на следующий день, поздно утром, Лукас наконец увидел выходящую из дома Анджелу. Он оседлал лошадь, пока они усаживались в экипаж и укладывали вещи. Он был голоден, измучен и пребывал в отчаянии.

Но все же не раздумывая поехал за ними.

Весь день он следовал за ними, стараясь, чтобы его не увидели. Когда начали спускаться сумерки, Лукас заметил, что ему знакомы эти места. Его прошиб холодный пот. «Этого не может быть, — сказал он себе. — Это тебе только кажется. Ты сходишь с ума от жажды, голода и усталости».

Он плохо себя чувствовал. Но он не мог больше обманывать себя — Анджела возвращается домой. По пути они пересекли поле, где скончался ее отец. И вновь Лукас пожалел о том, что это не он погиб на дуэли. Но на этот раз его желание усиливалось чувством вины и угрызениями совести, которые он продолжал испытывать даже спустя семь лет. Шесть лет ему приходилось мириться с браком, которого он не мог избежать. Каждый раз, глядя на свою жену, он желал, чтобы на ее месте была другая женщина. Беатрис знала, что он любит другую, но она никогда не жаловалась и не предпринимала ни малейших усилий, чтобы завоевать его любовь. У нее была продолжительная связь с другим мужчиной. Лукас оставался нежеланным и всегда был на втором месте. Когда он увидел Анджелу с Хантли, он почувствовал себя даже больше обманутым, чем в случае с Беатрис.

Он не оплакивал Беатрис. Он понимал, что эта женитьба была одной из его ошибок, которые он совершил, чтобы разбогатеть и получить женщину, которую желал. Как он понимал сейчас, тогда ему следовало быть смелее и согласиться на небольшое приданое Анджелы. По крайней мере, они были бы вместе.

Лукас почувствовал головокружение и сильнее натянул поводья. У него сильно болело сердце, и непрекращающийся стук копыт по пыльной дороге усиливал эту боль. Но физическая боль не могла сравниться с мучительным чувством вины, которое терзало его каждый день в течение этих семи лет. Это было очень серьезное испытание, которое с большим трудом мог вынести простой смертный. Лукас хотел непременно исправить причиненное зло или умереть.

Анджела была его последней и единственной надеждой. Он был готов на все, чтобы завоевать ее и добиться прощения. И если он не может этого получить, то он не хочет больше жить.