Андрей Уланов - Автоматная баллада

• Название: Автоматная баллада
• Автор: Андрей Уланов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-17025-1

События, описанные в этой книге, сейчас выглядят совершенной фантастикой, а ещё недавно казались фатально неизбежными. Она — о мире после Третьей мировой. Концепция «ядерного лета» придумана лично автором и с научной точки зрения являет собой ересь и чушь. Впрочем, идеи «ядерной зимы», равно как и все прочие сценарии последствий массового применения ЯО, пока не проходили проверки полномасштабным экспериментом. «Это всего лишь модель…»

И ещё. Если вы не любите оружие — не читайте эту книгу. Вряд ли вам будет интересен рассказ о том, как оружие умеет любить.

---

Аккуратная, чистенькая, она прямо-таки завораживала меня своими изящными очертаниями — не магазинная худышка, но и без всяких там пулемётных излишеств. Длинный ствол, пистолетная рукоятка, чёрная ребристая ствольная накладка…

Определённо, это было то, что люди называют любовью с первого взгляда. Именно так — едва увидев Её, я понял, я ощутил, что мы созданы друг для друга, созданы, чтобы быть вместе. Я — и Она.

«АКС-74»и «M16А1».

Спутника же её я удостоил куда меньшим вниманием. Да он и не выделялся ничем особенным, по крайней мере с виду. Обычный «АКМС», позднего, судя по красновато-коричневому цвету рукояток, выпуска, штык-нож примкнут. Последняя деталь меня в любой другой момент изрядно бы насмешила — на кого, интересно, его хозяин собрался бросаться в штыковую? — но в тот миг я мог думать только лишь о Ней.

Меня, словно закаливаемый клинок, бросало то в жар, то в холод. В одно мгновение казалось, что вот-вот — и ствол начнёт оплывать, словно под лучами термоядерной, пятная землю горячими каплями. И тут же арктический, нет, космический холод стискивал меня со всех сторон.

Наверное, будь я человеком, то счёл бы, что подхватил какой-то сильнейший вирус, из свежемутировавших… лихорадка мгновенного действия. Но у автоматов не бывает насморка, и чихать, и кашлять мы можем, только лишь «наевшись» отсыревших патронов.

Я смотрел, как, покачиваясь в такт шагам, она проплывает мимо — медленно, неимоверно медленно, по миллиметру в час, в день… в вечность… и при этом всё равно ужасающе быстро. Нет, нет, как же так — только ведь она шла навстречу, и вот уже проходит мимо… и сейчас окажется позади… и скроется из виду в пёстрой галдящей базарной толпе, исчезнет, заслонённая людскими спинами… Нет!

Клянусь последним патроном, если бы она прошла мимо, то я… я бы… сотворил нечто безумное! Например, высадил бы весь рожок прямо в ослепительную голубизну небес — плевать, что в патроннике пусто и предохранитель наверху! Я — автомат, а не какая-то там примитивная мышеловка! Венец прогресса и эволюции, шедевр механики, дитя человеческого гения, рождённое убивать и научившееся думать… чувствовать…

…и любить!

Она не прошла мимо. Тот «АКМС», её спутник, что-то коротко лязгнул — она остановилась, неторопливо развернулась в мою сторону, приблизилась… окинула взглядом… оценивающе — и одобрительно качнула рукояткой.

Мне казалось, на меня сейчас должно пялиться не меньше трёх четвертей базарной толпы. Ещё бы — не каждый ведь день увидишь, как ствол спокойно висящего на хозяйском плече автомата вдруг, ни с того ни сего, начинает медленно наливаться краснотой. Словно его положили в невидимый кузнечный горн… или же пытаются одной непрерывной очередью отстрелять сквозь него столь же невидимую и вдобавок неслышимую ленту на пару тысяч патронов. Почти незаметный отлив поначалу… затем цвет всё гуще… из кирпично-красного в тёмно-вишнёвый…

Если что-то умеет думать, то оно ведь и с ума может сойти? Логично?

А я просто хотел спросить, как её зовут. Всего лишь. Хотел — и не мог. Как будто расплавленного свинца в ствол залили — щедро так плеснули, не скупясь, полкотелка минимум. Для надёжности же ещё и прошлись по ствольной коробке электросваркой, намертво приваривая всё, что может лязгать, щёлкать и вообще сдвигаться хоть на микрон.

Она тоже молчала. Висела прямо передо мной, вся такая стройная, изящная, чуть откинувшись всем телом назад и выпятив при этом приклад, — и не издавала ни звука.

У людей, кажется, такое вот молчание именуется загадочным. Не знаю. По мне, так это была самая натуральная пытка. Да-да, именно так. Мне доводилось слышать, как кричат, корежась и разламываясь, мои собратья, угодившие под беспощадный пресс танковых траков, — сейчас бы я мог кричать так же или даже ещё страшнее.

Между нами было всего полметра. Полметра! Качнуться, соскользнуть с Серёгиного плеча и, вращаясь, словно бы нечаянно, ненароком дотянуться до Неё кончиком рожка. Одно мимолётное касание — и неважно, что будет после!

Это было на-важ-де-ние. Я избавлялся от него — понемногу, словно бы остывал после жаркого боя. Так же неожиданно вдруг оказывалось, что в мире есть ещё звуки, кроме грохота моих выстрелов, какие-то цвета, кроме хлещущего из ствола пламени, и вообще мир отнюдь не ограничен той, единственной, в которую нити выпущенных мной пуль… не ограничен мир — целью.

Прошло — осознал, что пока вид заокеанской красавицы бросал меня в экстремальные термические перепады, наши хозяева вели довольно оживлённую беседу. Местами даже переходя на повышенные тона.

Кстати, о хозяевах. Выбор чёрной красотки меня, откровенно говоря, слегка озадачил. Женщина… слабый пол… ну, допустим… наши с ней три с хвостиком кило к разряду неподъёмных тяжестей отнести сложно. Тем более что мускулатура данной конкретной особи, насколько я мог судить по открытым для публичного обозрения участкам тела — открыто было изрядно, коротенькие рукава, шорты… мечта комара во плоти, — так вот, мускулатура была развита вполне достойно. Не комки вперемешку с буграми, но и отнюдь не тряпки. И общее сложение вполне себе пропорционально. А вот стиль причёски, вернее сказать, отсутствие такового, будил во мне кое-какие не очень приятные воспоминания. Знавал я одну винтовку, чья хозяйка также предпочитала «свободную до плеч». Ухода эта копна требовала практически ежедневного — и бывали случаи, когда уход сей совершался в ущерб уходу за оружием. Про то, как замечательно вышеуказанная копна цеплялась за ветки, я промолчу и просто скажу, что итог, как и следовало ждать, был печальный — именно тех трёх четвертей секунды, которые ушли на откидывание с прицельного глаза непослушной пряди, им с винтовкой не хватило, чтобы опередить вражеского пулемётчика. Три пули в винтовку, пять в хозяйку… их и похоронили вместе.

Конечно, польза от волос тоже есть, признаю. Голова — это одна из важнейших для хозяев деталей, и возможные удары по ней желательно как-то амортизировать. Однако должна быть какая-то разумная достаточность… или можно в косу заплести… да хоть бы в «конский хвост» собрать!

Нет, не понимаю я иногда людей. Впрочем, мне и не положено. Моё дело — дырки в них делать, чем несовместимей с жизнью, тем лучше.

Глава 3

Медленно ракеты уплывают вдаль,

Встречи с ними ты уже не жди.

И хотя Америки немного жаль,

У Китая это впереди.

Сергей

Девка была чокнутая — совершенно точно. Красивая, но с та-акой придурью в башке. За десять минут разговора с ней у Айсмана уже раз пять возникало желание плюнуть, послать её за Дальний Лес, развернуться и уйти. Но каждый раз он это желание давил.

Лет ей было на вид шестнадцать-восемнадцать — в самом, что называется, соку. Больше — навряд ли, слишком уж свежо выглядит. Не потасканно, как любит говорить в подобных случаях Дон Жуан де Лешка Максимов, первый, по общему мнению, спец по женской части среди следопытов. А явилась она сюда, судя по выговору, откуда-то с востока… то-то вырядилась так, что местные на неё уже все шеи посворачивали. Ладно ещё, руки голые, но штаны эти обрезанные… как их… шорты… при том, что у здешних баб юбки до пола, строго. А тут… от бедра и ниже, до самых сапог. Хороших таких сапожек, чёрной кожи, толстая подошва…

— Эй. Ты вообще меня слушаешь?!

— А?

— Бэ! Я тебе что, туша на прилавке? Тебе куда врезать, чтобы в глаза начал смотреть, когда с людьми разговариваешь?!

Можем и в глаза, мысленно усмехнулся Сергей, благо тоже есть на что посмотреть. Левый голубой и зелёный правый — не доводилось пока такой вот штуки видеть. Мутация? Хрен знает. В остальном-то лицо у неё вполне правильное… разве что под волосами, этой волной цвета мёда, скрывается третье ухо или ещё чего — и такое, говорят, бывает.

А времена сейчас такие, что веришь во всё это, даже и не рассуждая особо.

— По-моему, мы зря теряем время, — неожиданно сказал спутник разноцветноглазой.

До сих пор этот среднего роста и возраста мужик в потёртой светло-коричневой полуброняшке — куртке с нашитыми железными пластинками — занимался тем, что молчал. И с каждой секундой этого молчания не нравился Айсману всё сильнее.

Это был собак. В смысле псина мужского рода — опытный, перегрызший на своём веку не одну волчью и человечью глотку, заработавший уйму отметин о кровавых схватках… выигранных. Неподвижность его скуластого лица могла бы ввести в заблуждение многих — но Шемяка был уверен, что бесстрастность эта мнимая, а на деле же спутник девки чуть ли не с первых минут разговора очень сильно хочет его убить. Жаждет. Выхватить саблю, рукоять которой торчит у него над плечом, и располовинить. Именно так, не выстрелом в упор, а чтоб фонтан кровищи на полбазара.

— Надо же, — нарочито удивлённо произнёс Сергей, — а я уж начал думать, что ты немой.