А. Федорович - Генерал В. О. Каппель

• Название: Генерал В. О. Каппель
• Автор: А. Федорович
• Издательство: Издание Русского дома в Мельбурне
• Жанр: История
• Год: 1967

Биография одного из видных деятелей Белого движения на востоке России генерал-лейтенанта Владимира Оскаровича Каппеля

---

Как уже говорилось, Самарское правительство состояло из эс-эров, со всеми присущими им недостатками и пороками. Не доверяя Каппелю, не скрывавшему своих личных монархических убеждений, правительство Самары прикомандировало к его штабу своего представителя Фортунатова, который, к счастью, оказался порядочным и смелым человеком, не мешавшим Каппелю, и даже не раз участвовавшим в боевых операциях. Позднее к отрядам Каппеля присоединился только что бежавший от большевиков Борис Савинков. И когда по приказу Каппеля рядовых пленных красноармейцев, обезоружив, отпускали, эти два правоверных социалиста, поборники добра, свободы, справедливости и прочих красивых слов, протестовали, против этого. Полковник Вырыпаев рассказывает, что когда он таким образом отпустил 16-летнего мальчишку красноармейца, то Савинков недовольно ему сказал: "Эх, Василии Осипович, добрый вы человек что вы с ними цацкаетесь? Расстрелять бы эту сволочь и дело с концом". Так строители и создатели земного рая, царства справедливости и свободы, осуждали за проявляемую ими человечность русских офицеров, против "жестокости" и "дикого самодурства", которых они боролись всю свою жизнь.

А как рассматривал все это сам Каппель, рассказывает тот же полковник Вырыпаев. "В то время каждый командир и сам Каппель были в то же время рядовыми бойцами. На Волге не раз Каппелю приходилось залегать в цепь вместе со своими добровольцами и вести стрельбу по красным. Может быть, поэтому он так тонко знал настроения и нужды своих солдат. Иногда, где-нибудь на привале или дневке, он охотно делился своими впечатлениями о текущем моменте, мыслями о гражданской войне и взглядами на будущее. Вкратце это сводилось к следующему: мы военные оказались застигнутыми революцией совершенно врасплох. О ней мы почти ничего не знали и сейчас нам приходится учиться тяжелыми уроками. Гражданская война это не то, что война с внешним врагом. Там все гораздо проще. В гражданской войне не все приемы и методы, о которых говорят военные учебники, хороши. Эту войну нужно вести особенно осторожно, ибо один ошибочный шаг, если не погубит, то сильно повредит делу. Особенно осторожно нужно относиться к населению, ибо все население России, активно или пассивно, но участвует в войне. В гражданской войне победит тот, на чьей стороне будет симпатии народа. Не нужно ни на одну минуту забывать, что революция совершилась -- это факт. Народ ждет от нее многого. И народу нужно что-то, какую-то часть дать, чтобы уцелеть самим".

"Указывая на добровольцев из крестьян, ведущих коней на водопой, Каппель говорил: "Победить легче тому, кто поймет как революция отразилась на их психологии. И раз это будет понято, то будет и победа. Мы видим, как население идет сейчас нам навстречу, оно верит нам и потому мы побеждаем... И кроме того, раз мы честно любим родину, нам нужно забыть, кто из нас и кем были до революции. Конечно, лично я хотел бы, как и многие из нас, чтобы образом правления у нас была монархия; но в данный момент о монархии думать преждевременно. Мы сейчас видим, что наша родина испытывает страдания и наша задача облегчить эти страданиям"".

После Симбирской победы приблизился кульминационный момент проявления военных дарований и славы Каппеля. Самарское правительство не знало какую линию поведения провести в отношении Каппеля. С одной стороны, он укреплял своими победами их положение и увеличивал территорию, с другой стороны, он был царским офицером, исповедующим иные взгляды, и, наконец, население знало его, ему верило, шло за ним, а имена самарских министров Черновых, Авксентьевых и пр. большинству населения была даже неизвестны. Мелкое самолюбие министров, державшихся на штыках армии Каппеля, страдало. Одновременно и партийная программа последователей Керенского не позволяла им верить и честно поддерживать Каппеля, вышедшего из рядов "царских опричников", которых они, эти министры, в свое время травили с таким увлечением и энергией.

И после Симбирска прямой провод передал в штаб Каппеля приказ Самары, пропитанный полумерами времен Керенского. Министры видимо вспомнили время выступления ген. Корнилова и предательство Керенского. Но отстранить Каппеля, как это сделал в свое время Керенский с ген. Корниловым, они не могли -- сила быв его руках и сила, которая наверное такого их приказа не послушала бы. Объявить же его изменником было настолько нелепо, что к этому варианту они даже и не думали прибегнуть. Поволжье знало Каппеля, его имя стало символом освобождения, и керенствующим министрам оставалось смириться. Но подрезать ему крылья, как-то уменьшить его популярность было необходимо. И приказ Самары гласит, что после Симбирска Народная Армия Каппеля может устроить только демонстрацию в сторону Казани не дальше, чем до Богородска. Военные соображения для самарских эс-эров были менее важны, чем сведение счетов с подозрительным Каппелем. Они отчетливо понимали, что взятие Казани подымет имя Каппеля на небывалую высоту и в ее блеске окончательно растают, исчезнут их имена.

От Симбирска до Казани по тракту около 200 верст. Казань укреплена, там большой гарнизон, туда еще подтягиваются красные части. Но оттуда к Каппелю пришла от тамошней противобольшевистской организации горячая просьба наступать на город; там хранит красное правительство золотой запас; наконец взятие Казани расчищает путь к дальнейшему наступлению, -- кто знает, может быть, до Москвы.

Только все проводить скорей, не терять ни одного дня. Раскидывать, разбрасывать встречные части противника, рваться вперед, на плечах красных двигаться непрестанно вперед, не давать опомниться, укрепиться. Серо-голубые глаза впились в карту, лихорадочно быстро работает мысль, твердо и четко прикидывает, взвешивает, вычисляет. Приказ? Но там в Самаре не понимают положения, не знают обстановки. А главное, всегда и во всем для него -- Россия, а не отдельные лица. И откинувшись на спинку стула, закрыв глаза, решает он твердо и неуклонно -- вперед на Казань! Победа будет -- уверен в этом Каппель и эта победа будет для родины. И вызванные им на совещание представители Самары Фортунатов и Лебедев, увлеченные его словами и планами, становятся на его сторону, взяв на себя всю ответственность за неисполнение приказа Правительства.

Красное командование Казани было неспокойно. С одной стороны, нервировала весть о взятии Каппелем Симбирска, заставляя готовиться ко всяким неожиданностям; с другой стороны, имелись сведения о какой-то противосоветской организации, открыть которую никак не удалось. Наконец, в городе проживало около тридцати тысяч офицеров, которым тоже верить нельзя. В городе же находилась Академия Генерального штаба, недавно привезенная сюда из Екатеринбурга. Правда, академики старались уверить в своей лояльности, правда, начальник ее, генерал Андогский, внешне вел себя безукоризненно, но за этими лояльностью и безукоризненностью чувствовалось совсем иное. "Хитрая лиса", говорили про Андогского комиссары и на всякий случай разместили оба курса Академии в трехэтажном здании, отведя им второй и третий этажи и разместив в первом каких-то своих верных курсантов. К июлю в Казань прибыл испытанный боевой 5-ый латышский полк и комиссары стали чувствовать себя спокойнее. Красное командование знало, что Троцкий не щадит за неудачи, но в данном случае дело осложнялось еще и тем, что в городе хранился этот проклятый золотой запас, зачем-то сюда привезенный по приказу самого Ленина. Город укреплялся со всех сторон, охранение было вынесено далеко за его стены, казалось, были приняты все меры и Троцкому слались самые успокоительные донесения, но на душе казанских хозяев все же было неспокойно. Этот сумасшедший, не признающий никаких преград, царский кавалерийский офицер Каппель путал все карты. Для него не было больших расстояний, для него не существовало времени, его белые банды появлялись там, где их не ждали, его маневр никогда нельзя было предугадать, наконец, его такие же сумасшедшие, как и он, отряды не знали ни чувства страха, ни сознания невозможности при выполнении его приказов. И чуть слышным шопотом шелестело среди академиков: "Слышали? Каппель". А генерал Андогский, наверное, после очередного доклада комиссарам о настроении вверенной ему Академии, старался вспомнить кто же этот Каппель, тоже когда-то окончивший эту Академию.

А где-то на конспиративных квартирах заговорщики горячо и страстно ждали человека, имя которого было овеяно постоянными победами. К этому легендарному белому вождю были посланы от организации свои люди и заговорщики, никогда не знавшие Каппеля, уже верили в его скорый приход.

Шестого июля с утра серые дождевые тучи тянулись с юга на город. С полудня начал накрапывать дождь, превратившийся к вечеру в жестокий ливень. Ветер гнал тучи на север и, казалось, им нету конца. Сквозь пелену ливня в десяти шагах не было ничего видно. Промокшее охранение, спрятавшись за стогами сена, под деревья, было спокойно -- кто в такую непогодь будет наступать? Вздохнули облегченно и красные командиры.