Стивен Кинг - Истории Хейвена

• Название: Истории Хейвена
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Научная Фантастика

Хронического алкоголика и талантливого писателя Гарденера посещает предчувствие. Он, уверенный в том, что его любимая женщина, Роберта Андерсон, в опасности, отправляется в городок Хэвен. Он выясняет, что Андерсон обнаружила на своем земельном участке некий металлический предмет, погребенный глубоко под землей. Но стоит ли извлекать его оттуда, где он пролежал не одно столетие? Гарденер осознает — если раскопки не остановятся, то под угрозу становится не только жизнь Роберты, но и существование Хэвена, а то и всей Земли...

---

Да и погода изменилась. В день первого представления все вокруг было ясным, теплым и зеленым, особой свежей и нежной зеленью, которая появляется в Новой Англии в последние дни весны. Теперь же — горячий и душный день первой половины июля, когда безудержно горячее солнце палит с неба цвета хрома. Миссис Греншау развлекалась, просматривая свой же Эвонский каталог, и, судя по всему, не могла дождаться, когда все это кончится. Сидя на солнцепеке, все чувствовали себя не лучшим образом. А каково маленькому мальчику, стоящему на сцене, сооруженной из ящиков, одетому в торжественный черный костюм, с приклеенными усами… зануда… пускает пыль в глаза… Миссис Греншау почувствовала, что она просто убивает его своим невниманием.

На этот раз техника исполнения была куда лучше — по-настоящему, на уровне, — но сам Хилли был расстроен и взбешен, обнаружив, что наводит на зрителей скуку. Он видел, что его отец косится в сторону, намереваясь удрать, это-то и убивало его, ведь больше, чем всех остальных, он хотел поразить своего отца.

"Какого рожна им надо?", сердито спрашивал он себя, обливаясь потом (впрочем, как и миссис Греншау в ее черном шерстяном костюме). "У меня все хорошо получается — даже лучше, чем у Гудини — но они не смеются, не ахают, не восторгаются. Почему? Где собака зарыта?"

В самом центре импровизированной сцены была платформа (тоже из ящиков для апельсинов), внутри которой было спрятано загадочное устройство, изобретенное Хилли. На него и пошли те батарейки, которые Дэвид видел в комнате Хилли в тот раз и детали старого маминого шкафа, того, что в холле. Доска, положенная на ящик из-под апельсинов, была спилена по углам, задрапирована куском материи. К своему изобретению, заставляющему вещи исчезать и появляться, Хилли присоединил педаль от швейной машинки и все то, что его мама купила в магазине радиопринадлежностей.

Хилли давно уже предвкушал этот фокус. Правда, он не учел, что к этому моменту зрители уже заскучали и упали духом.

— Итак, фокус первый: исчезновение помидора! — провозгласил Хилли. Он извлек помидор из коробки "магических принадлежностей" и выставил его на всеобщее обозрение. — Любой из зрителей может удостовериться, что это действительно помидор, а не только видимость. Пожалуйста! Вы, сэр! — он кивнул своему отцу, который лениво привстал и подтвердил:

— Это помидор, Хилли, я вижу.

— Прекрасно! Теперь — "Тайна Востока"… исчезновение! Хилли положил помидор на середину белой доски и накрыл ее маминой шелковой косынкой. Он проделал магические пассы над ним и сказал заклинание: "Фокус-мокус!"; при этом Хилли незаметно надавил на замаскированную педаль от швейной машинки. Раздалось короткое, чуть слышное жужжание.

Бугорок под косынкой исчез. Доска оставалась гладкой и монолитной. Он приподнял ее и показал зрителям, чтобы они убедились, что доска пуста, после чего он ждал возгласов удивления. Но пожал лишь скудные аплодисменты.

Только из вежливости, не более.

Вероятно, миссис Греншау подумала следующее: "Люк. Люк и ничего другого. Просто диву даюсь, что сижу на солнцепеке и смотрю, как этот придурок проталкивает помидор в люк; и все для того, чтобы продать его маме флакон духов. Ну и ну!"

Хилли потерял самообладание.

— А теперь — еще одна "Тайна Востока"! Возникновение исчезнувшего помидора! — Он нахмурился и бросил уничтожающий взгляд в сторону миссис Греншау. — И если некоторые из вас достаточно глупы, чтобы подозревать что-то вроде люка, ну что ж, я полагаю, что они знают человека, который может извлечь помидор обратно из люка. Но для этого ему придется основательно потрудиться, так ведь?

Выслушивая эту тираду миссис Греншау теребила подлокотники и смущенно улыбалась. Похоже, Хилли воспринимал ее мысли, как антенна радиоволны.

Он снова водрузил доску на ящик. Проделал пассы. Нажал на педаль. Что-то круглое вздулось под голубым шелком. Торжествуя, Хилли сорвал косынку и продемонстрировал помидор.

— Та-да-та-да! — закричал он.

Вот теперь раскроются рты от изумления!

Еще немного вежливых аплодисментов.

Барни Эпплгейт зевнул.

За что Хилли с удовольствием бы его расстрелял.

Поначалу Хилли планировал приберечь трюк с помидором для эффектного финала; хорошо задумано, однако действительность вносит свои коррективы! Все получилось не так, как он предполагал. В своем простительном возбуждении из-за изобретения, которое действительно заставляло предметы исчезать (он уже подумывал, не предложить ли свое изобретение Пентагону, разумеется, после того, как выйдет его фотография на обложке «Ньюсуик», как величайшего фокусника в истории), Хилли упустил из виду две важные вещи. Во-первых, никто, будь то взрослый или ребенок, присутствуя на демонстрации фокусов, не поверит, что предметы действительно исчезают; во-вторых, повторяя однотипные фокусы, он лишает их новизны. Стирается свежесть восприятия.

Помимо Исчезающего помидора и Появляющегося помидора, Хилли проделал уйму подобных фокусов с разными вещами…

Вежливые аплодисменты.

Исчезновение складного кресла; последующее появление складного кресла.

Зрители сидели сонные и поникшие, словно получившие солнечный удар… или, быть может, разморенные воздухом Хэвена, каким-то странным сегодня. Подобно тому, как нечто, приходящее из атмосферы, разъедает корпус корабля, было что-то, из-за чего тот день был особенно тяжелым; казалось, полное безветрие и зной подавляют морально и физически.

"Сделай же что-нибудь", думал паникующий Хилли.

Он планировал что-нибудь эффектное, типа исчезновения книжного шкафа, велосипеда (маминого), мотоцикла (папиного, правда, учитывая теперешнее настроение папы, он едва ли согласится выкатить мотоцикл на платформу). Вот то, что нужно для Великого Финала.

Исчезновение младшего брата!

— А теперь…

— Хилли, извини, но… — начал отец.

— Мой последний фокус, — быстро договорил Хилли; его отец откинулся на спинку кресла с видимым облегчением. — Мне нужен кто-нибудь из зрителей. Иди сюда, Дэвид.

Дэвид шагнул вперед с выражением страха и покорности, почти уравновесившими друг друга в этот момент. И, хотя он не мог объяснить толком, Дэвид знал, что это фокус будет последним. Слишком хорошо знал.

— Не хочу, — прошептал он.

— Ты должен, — твердо сказал Хилли.

— Хилли, я боюсь, — умолял Дэвид, с глазами, полными слез. — Что, если я не вернусь обратно?

— Вернешься, — прошептал Хилли. — Ведь все остальное возвращалось, правда?

— Да, но до сих пор ты не пробовал с чем-нибудь живым, — сказал Дэвид. Слезы градом потекли из его глаз.

Глядя на своего брата, которого он любил так сильно и явно (любовь к брату была наиболее успешным приложением его способностей, все остальное, к чему он приложил руку, приносило неважные результаты, даже магия), Хилли почувствовал на мгновение пугающее сомнение. Все равно, что кошмар, посетивший вас на несколько мгновений. "Ты ведь никогда не делал этого. Ты бы не пустил его одного на улицу с сильным движением, в надежде, что все машины остановятся вовремя, так ведь? Ты ведь даже не знаешь, где находятся те предметы, которые исчезают!"

Потом он взглянул на рассеянных и скучающих зрителей, среди которых только Барни Эпплгейт был полуживым, прилежно морща лоб, — и снова раздражение вернулось. Он отвел глаза от заплаканных глаз Дэвида.

— Становись на платформу, Дэвид — строго прошептал Хилли. Мордочка Дэвида жалобно сморщилась… однако он вскарабкался на платформу. Он всегда слушался Хилли, которого боготворил всю свою короткую жизнь; и на этот раз не ослушался. Все же его ножки дрожали и подгибались, когда он ступил на платформу, накрывавшую ящик с загадочной машиной.

Дэвид повернулся к зрителям: маленький упитанный мальчик в голубых штанишках и майке с надписью ОНИ ЗВОНЯТ МНЕ. ДОКТОР ЛАВ. Слезы текли по его щекам.

— Улыбнись же, — прошептал Хилли, ставя ногу на педаль. Задыхаясь от рыданий, Дэвид кое-как изобразил подобие улыбки. Мэри Браун еще никогда не видела слез ужаса у своего младшего сына. Миссис Греншау поменяла кресло, (алюминиевые ножки которого она вдавила до половины в мягкую лужайку), явно собираясь уходить. Ей было уже все равно, удастся или нет продать что-нибудь из каталога. Эта пытка того явно не стоила.

— А теперь! — оглушил Хилли сонных зрителей. — Величайший секрет Восточных Магов! Известный только избранным и доступный единицам! Исчезновение человека! Смотрите внимательно!

Он окутал фигурку Дэвида косынкой. Когда она соскользнула к ногам Дэвида, зрители вздохнули с некоторым облегчением. Внезапно по спине Хилли пробежали мурашки; в глубине души снова шевельнулось предчувствие.

— Хилли, пожалуйста… пожалуйста, я боюсь… — шептал силуэт из-под косынки.