Айзек Азимов - Расы и народы. Ген, мутация и эволюция человека

• Название: Расы и народы. Ген, мутация и эволюция человека
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Биология
• Год: 2005
• ISBN: 5-9524-0399-9

Знаменитый писатель-фантаст, с мировым именем, великий популяризатор науки, автор около 500 фантастических, исторических и научно-популярных изданий приглашает вас в увлекательное путешествие по просторам танин о происхождении и эволюции человека.

Книга познакомит вас с удивительным миром человеческой природы и принципами классификации на расы и народы. Почему люди так отличаются друг от друга и чем объяснишь разницу в цвете кожи, глаз и волос? Что изучают таксономия и генетика? Чем отличается доминантный ген от рецессивного?

Вы найдете ответы на эти и другие вопросы, а также узнаете о методах и характерных особенностях деления животного мира на различные группы, заглянете внутрь хромосомы и вместе с австрийским монахом Грегором Менделем проведете интересные эксперименты по скрещиванию растений.

---

В 1930-х гг., когда Япония порабощала намного ее превосходящий по площади Китай, было принято думать о китайцах как о пацифистах по своей природе. Они казались доброжелательным, миролюбивым и многострадальным народом, который презирал военных и войну. При этом японцы представлялись агрессивной, властной нацией с особой склонностью к лицемерию и вероломству.

Есть много других примеров подобного рода. Национальные характеристики не бывают неизменными. По этой причине они не наследуются и не могут являться признаком расы.

Чистота нации

Мало того что национальные характеры, кажется, изменяются все время, но все нации также имеют смешанных предков. Предположим, что две группы людей, ранее жившие в различных регионах мира, оказались вместе и стали смешиваться. Рождаются дети от смешанных браков. Это случается и тогда, когда народы весьма отличаются по внешнему виду. Это происходит даже тогда, когда одна группа рассматривает другую как низшую по своему социальному статусу.

Мы уже упомянули белых предков, которые существуют у большинства негров в Соединенных Штатах. Подобная ситуация до некоторой степени сохраняется и у индейцев Нового Света, живущих на современных территориях Соединенных Штатов и Канады и в большей степени в Латинской Америке. В Мексике и во многих других странах, лежащих южнее, вновь прибывшие белые (главным образом из Испании и Португалии) смешивались с индейцами. Дети от таких союзов смешивались друг с другом, а также с индейцами, с белыми, с неграми, которые были позже привезены в некоторые районы Латинской Америки из Африки. Людей, которые родились от смешанных браков, называют метисами. В некоторых латиноамериканских странах большинство населения — метисы.

Случалось ли такое смешение в Европе? Да, каждая страна переживала вторжения, и каждое из этих вторжений, несомненно, вело к межнациональному смешению (между армиями захватчиков и местными женщинами). (Последними примерами этого могут быть дети, рожденные в таких странах, как Франция, Германия, Италия и Япония, а их отцами были солдаты армий захватчиков.)

Не является исключением и Германия, где Гитлер много говорил о расовой чистоте, и где нацисты беспокоились об опасности своего «загрязнения» низшими, по их мнению, расами. Говоря о так называемой расовой чистоте и рассматривая лишь современные эпохи, можно вспомнить, что на территорию Германии между 1618-м и 1815 гг. вторгались народы следующих (в составе вражеских или дружественных союзнических армий) наций: Дании, Швеции, России, Англии, Испании и Франции. Можно также указать на наличие балканского контингента в составе австрийской армии. Каждая такая группа, несомненно, оставила свой след, таким образом, ко времени Гитлера, судя по всему, существовала лишь призрачная расовая чистота.

Если мы углубимся дальше во времени, то увидим целые нации или народы, мигрирующие из глубин Азии к Европе. Некоторые из них оставались там в течение многих столетий, вплоть до наших дней.

Возьмем, к примеру, смешение, которое продолжается и сейчас. В VII столетии арабские армии вторглись в Северную Африку, обращая берберов — аборигенов в новую мусульманскую религию. Несомненно, происходило смешение между народами. В начале VIII столетия армия мавров (состоящая главным образом из берберов, но с некоторым числом арабов) вторглась в Испанию и завоевала ее. Они оставались в некоторых частях Испании в течение почти 800 лет, и все это время случалось и прибытие новых племен из Северной Африки. Несомненно, что современный испанец имеет что-то от мавританского наследия. В 1588 г. испанский флот предпринял попытку вторгнуться в Англию. Испания потерпела неудачу, и часть ее судов была разрушена штормами недалеко от берегов Ирландии. Некоторые испанские солдаты и моряки сумели достичь ирландских берегов. Они спаслись и, несомненно, оставили потомство и Ирландии.

В середине XIX столетия много ирландцев эмигрировало в Соединенные Штаты, где теперь они составляют большую и респектабельную часть ее населения, свободно вступая в брак с американцами неирландского происхождения. В 1945 г. американская оккупационная армия, включавшая много военных ирландского или частично ирландского происхождения, высадилась в Японии и оставалась там в течение многих лет. И здесь снова имело место скрещивание народов.

Таким образом, мы могли проследить наследование арабских черт через Северную Африку, Испанию, Ирландию и Америку детьми, растущими теперь в Японии.

Конечно, нужно признать, что любой арабский след в Японии должен быть настолько незначительным, что его можно проигнорировать. Его можно привести лишь как пример. Смешивание такого типа происходило на земле с тех пор, как началась история человечества, и эффект накапливается в течение столетий. Глупо ожидать, что линии на географической карте разделяют людей с чистой родословной.

Языки и национализм

Когда мы думаем о различиях между двумя различными нациями, то прежде всего обычно предполагаем, что они говорят на двух различных языках. (Самые большие исключения — Великобритания и Соединенные Штаты, — страны, состоящие в основном из англоговорящих жителей.)

Почти каждая нация в Европе говорит на собственном языке. Язык, возможно, более важен, чем политическая лояльность. Люди с общим языком имеют общую литературу и поэтому общие традиции. Грекоговорящий житель острова Кипр чувствует, что он имеет больше общего с грекоговорящими жителями Греции, чем с англоговорящими людьми, которые управляют им. Когда Гитлер говорил о немцах, он подразумевал не только население Германии, но и всех, кто где-нибудь еще в мире считал немецкий своим родным языком.

Эта идентификация со стороны европейских народов по общности языка, а не в соответствии с политическим единством, известна как национализм.

Национализм иногда заканчивался формированием наций. Например, в начале XIX столетия итальянский полуостров был разделен па маленькие независимые образования типа Неаполя, Сардинии, Пармы, Модены и Тосканы. Все их жители говорили по-итальянски. Кроме того, жители некоторых частей Австро-Венгерской империи, Ломбардии и Венеции также говорили по-итальянски. В результате ряда войн, в которых приняли участие эти итальянские образования во главе с Сардинией, все они были объединены в Королевство Италия.

Подобным же образом множество маленьких государств в Центральной Европе под лидерством Пруссии, подданные которой говорили по-немецки, объединились в Германскую империю.

С другой стороны, национализм может и разрушить государство. В Австро-Венгерской империи жили люди, которые говорили на различных языках, например на польском, сербском, румынском, итальянском и чешском, все они были в той или иной степени недовольны тем, что ими управляли люди, которые говорили по-немецки. После Первой мировой войны и поражения Австро-Венгрии эти «подчиненные народы» образовали свои собственные страны или же присоединились к соседним независимым народам, которые говорили на их родном языке.

Проблема национализма не исчезла после Первой мировой войны. Очень многие из проблем, которые привели ко Второй мировой войне, затрагивали немецкоговорящее население, которое жило вне границ Германии, особенно в Австрии, Чехословакии и Польше. Начиная со Второй мировой войны националистические проявления росли в странах, которые долгое время являлись колониями или стали таковыми недавно, это происходило в Северной Африке, на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии.

Действительно ли тогда языки являются тем признаком, с помощью которого мы можем разделить человечество на расы? Конечно, язык является более точным признаком общности людей, чем та политическая общность, в которой им приходится жить.

Например, повсюду в Европе есть немецкоговорящие колонии. Перед Второй мировой войной они находились весьма далеко от Германии — на реке Волге в России. Полмиллиона человек, проживавших на Волге, происходили от немцев, ввезенных в XVIII столетии Екатериной Великой.

Поскольку они жили на Волге, можно было бы предположить, что они — русские, если бы не тот факт, что они сумели сохранить немецкий язык.

С 1795-го до 1918 г. на карте Европы вообще не было страны с названием Польша. Все же в течение почти тысячи лет до 1795 г. Польша существовала. Она была разделена Пруссией (которая позже сформировала главную часть Германии), Австрией и Россией и, на удивление картографов, исчезла. Однако жители исчезнувшей Польши сохранили свой язык и чувство родства друг с другом. Когда все три империи, поглотившие ее, были побеждены в Первой мировой войне, появилась новая Польша.

Таким образом, языки сохраняются, даже когда нация побеждена или рассеяна, и не только в границах Европы. Франция ранее владела Канадой и третью той территории, что является теперь Соединенными Штатами. Ее политическое правление закончилось в 1763 г. в Канаде и в 1803 г. в Соединенных Штатах. Тем не менее национальное меньшинство канадского населения (главным образом в провинции Квебек) в основном все еще говорит по-французски, и следы французского языка сохранились в американском штате Луизиана.