Любовь Миллер - Царская Семья - жертва темной силы

• Название: Царская Семья - жертва темной силы
• Автор: Любовь Миллер
• Жанр: История

---

Уже потом, после революции, ген. Спиридович задал Воейкову вопрос - предупреждал ли его тогда о задуманном перевороте Протопопов. Ответ был, что никакого официального доклада о заговоре он не получал.

Так вел себя легкомысленный, опьяненный властью и уже не совсем психически здоровый министр Внутренних дел Протопопов.

В начале ноября Государь с Наследником выехал в Киев, чтобы навестить Царицу-мать. В Киеве тогда находились: Великие княгини Ольга Александровна, сестра Императора, и Мария Павловна (старшая), Великий князь Александр Михайлович и другие. Все эти члены Царской фамилии относились очень отрицательно к Распутину и знали, что творится в тылу.

Генерал Спиридович говорит,475 что тогда думали, что может быть в Киеве, близкие к Государю лица, пользуясь отсутствием молодой Царицы, расскажут Императору многое.

Генерал Алексеев просил Великого князя Георгия Михайловича повлиять на Вел. князя Александра Михайловича - просить Вдовствующую Императрицу, чтобы она посоветовала Государю расстаться со Штюрмером и поставить вместо него другого. Эту же просьбу передал Александру Михайловичу и один из сопровождавших Императора флигель-адъютантов.

Императрица Александра Феодоровна, предчувствуя, что в Киеве постараются повлиять на Государя, волновалась.

Император пробыл в Киеве два дн Он произвел смотр выпускному классу школы прапорщиков и возвел их в звание офицеров. Сказал им ласковое напутственное слово. Посетил Государь и несколько лазаретов, в том числе лазарет свой сестры, Великой княгини Ольги Александровны. Он дал также ей и формальное разрешение на брак с ротмистром Николаем Александровичем Куликовским.476

Завтракал и обедал Государь со своей матерью и проводил с ней вечера в долгих беседах. Императрица Мария Феодоровна тогда сказала сыну многое, и сказала откровенно.

Великая княгиня Ольга Александровна на этот раз видела в Киеве своего Царственного брата в последний раз. О том, какое впечатление произвела на нее эта встреча, говорится в книге Яна Ворреса.477

Ольга Александровна рассказывала:

«Я была поражена, когда увидела такую перемену в Ники, - таким бледным, худым и усталым он выглядел. Моя мама была обеспокоена его чрезмерной молчаливостью. Я знаю, что он хотел иметь со мной длинный разговор, но там не было и момента свободного - надо было сделать так много и повидать многих людей». (пер. с англ.)

В лазарете Великой княгини Ольги Александровны лежал раненый молодой дезертир, которого военно-полевой суд приговорил к смертной казни. Его день и ночь охраняли два солдата. Он выглядел таким невинным мальчиком и весь больничный персонал жалел его.

Когда Государь приехал в этот лазарет, то доктор больницы первым же делом рассказал ему об этом молодом человеке. Император, выслушав врача, сразу же направился в тот угол палаты, где лежал несчастный дезертир. Все видели, как при приближении Государя, он весь съежился от страха. Император, подойдя к его кровати, положил ему руку на плечо и тихим, спокойным голосом спросил его - почему он так поступил. Молодой человек, заикаясь, рассказал, что у него вышли все патроны и он в страхе и панике бежал.

Великая княгиня Ольга Александровна продолжала:

»… Мы все ждали, затаив дыхание. И вот, Ники сказал ему, что он свободен. В следующий момент молодой человек сполз с постели, упал на пол, обхватил руками колени Ники и зарыдал, как ребенок. Помнится, все мы были в слезах, даже те, очень закаленные сестры из Петрограда. В палате водворилась необычайная тишина - взоры всех людей были устремлены на Ники, и какая была преданность в их глазах! В тот момент все тяжелое, все неприятное ушло. И опять Царь и его народ слились воедино.

Тут голос Великой княгини дрогнул: «Я храню это в своей памяти все эти годы. Я больше никогда не видела Ники». (пер. с англ.)

Когда Император вернулся в Могилев, то все заметили, что он был очень нервным, что бывало с ним чрезвычайно редко. Пьер Жильяр записал следующее:478

»… Советы, полученные Императором, произвели на него очень сильное воздействие, и я никогда не видел его таким взволнованным. Он выказал сам себя нервным, вспыльчивым и даже два или три раза грубо обошелся с Алексеем Николаевичем».

В середине ноября в Могилев приехал Великий князь Николай Михайлович. Об этом рассказывают и протопресвитер Георгий Шавельский и генерал Спиридович.479

Под влиянием просьб Вдовствующей Императрицы Марии Феодоровны и Великих княгинь Ольги Александровны и Ксении Александровны, Николай Михайлович решился на откровенную беседу с Императором. Он обрисовал ему внутреннее положение в России и, главным образом, коснулся его супруги, Александры Феодоровны. Великий князь просил Государя не поддаваться влиянию Императрицы потому, что ее обманывают близко стоящие к ней лица и политиканы, и она, веря им, невольно вводит в заблуждение самого Императора. Великий князь говорил, что Государь находится накануне больших волнений и даже покушений. Но, как пишет генерал Спиридович, Николай Михайлович при весьма обширных и разносторонних знакомствах много знал, но знал это в общих чертах, и его сведения не имели ничего конкретного. Кроме того, излагая все это Императору, он очень волновалс У него несколько раз гасла папироса и Государь зажигал ее. Последний же был совершенно спокоен и ничего не оспаривал. Он распрощался с князем очень приветливо, в когда Николай Михайлович вручил ему все изложенное в письменной форме, то Государь взял это письмо, но переслал его Императрице. Государыня была сильно рассержена.

В тот же день, в Петрограде, в Государственной Думе произнес громовую речь П.Н. Милюков. Его речь была направлена против Штюрмера. Говоря об ошибках правительства, Милюков неоднократно спрашивал аудиторию:

«Глупость это или измена?» И в конце сам сказал: - «Нет, господа, воля ваша, уже слишком много глупости…"480

Генерал Спиридович пишет, что правительство на речь Милюкова ответило молчанием. Министр Протопопов, говоривший, что «скрутит» революцию, не понял, что речь Милюкова - есть первый удар революции. Ни один из шефских полков Императрицы не предпринял никаких шагов, чтобы обуздать клеветника. Эта безнаказанность поступка Милюкова окрылила оппозицию и показала ей, что при Протопопове все можно делать.

Императрица Александра Феодоровна, как пишет генерал Спиридович, не придала речи Милюкова должного значени Она видела в ней только личный выпад против Штюрмера. Протопопов сам не понимал всего того, что происходило, и укреплял Государыню в ее отношении к речи Милюкова. Все же Императрица склонялась к тому, что Штюрмер должен уехать на отдых.

Государыня писала Императору:481

Письмо №385, Царское Село, 7/11/1916.

«Я имела продолжительное свидание с Протопоповым, а вечером короткое с нашим Другом, и оба они находят, что для успокоения Думы Шт(юрмер) должен был бы сказаться больным и уехать на отдых на три недели…»

В другом письме Государыня писала:

Письмо №387, Царское Село, 9/11/1916.

«Наш Друг говорит, что Шт(юрмер) может еще некоторое время оставаться пред. С(овета) М(инистров), так как за это его не так много упрекают, но весь шум начался с тех пор, как он стал министром иностранных дел. Гр(игорий) это понял летом и уже тогда ему сказал - с этим тебе конец будет. Вот почему Он умоляет, или чтобы Штюрмер уехал в отпуск на месяц, или же сейчас же был назначен кто-либо другой на его место м. ин. дел, например, Щегловитов, так как он очень умен…»

Во второй половине ноября в Ставку приехал Великий князь Николай Николаевич.482 Приехал он со своим братом Петром Николаевичем.

Великий князь имел с Государем горячий и даже резкий разговор. Он уговаривал Императора даровать ответственное министерство, и даже предостерегал Государя, что он может потерять корону. Император был невозмутим и спокоен, что нервировало Николая Николаевича.

В книге генерала Ю.Н. Данилова приводится запись Великого князя Андрея Владимировича о разговоре между Государем и Николаем Николаевичем:483

«Неужели ты не видишь, что теряешь корону ! Опомнись, пока не поздно. Дай ответственное министерство!… Смотри, чтобы не было поздно. - Пока еще время есть, потом будет поздно!…»

Во время этого разговора Государь оставался с виду спокойным. Он только слушал. На другой день Великий князь Николай Николаевич уехал обратно на Кавказ.

После свидания с родными в Киеве, и видя отрицательное отношение общественности к Штюрмеру, Государь, вопреки желанию Императрицы, решил уволить Штюрмера. Он освободил его от должности председателя Совета Министров, и снял с поста министра Иностранных дел. На место председателя был назначен А.Ф. Трепов.

Государыня писала Императору:484

Письмо №388, Царское Село, 10/11/1916.

»… Я принимала старика (Штюрмера), и он мне сказал о твоих решениях - дай Бог, чтобы все оказалось к лучшему, хотя для меня было горестным ударом, что ты его также удаляешь из совета министров… Я жалею, так как он любит нашего Друга и в этом отношении поступал так правильно - Трепова я лично не люблю и не могу иметь к нему того чувства, которое было у меня к Горемыкину, Штюрмеру… а этот, увы, я сомневаюсь, чтобы он меня любил и, если он не верит мне или нашему Другу, трудно будет работать. Я сказала Штюрмеру, чтобы он передал ему, как нужно вести себя по отношению к Гр(игорию) и всегда Его оберегать…»