Ефим Черняк - Вековые конфликты

• Название: Вековые конфликты
• Автор: Ефим Черняк
• Издательство: Международные отношения
• Жанр: История
• Год: 1988
• ISBN: 5-7133-0116-8

Раскрываются исторические корни важнейшей проблемы нашего времени - война или мирные отношения между различными государствами и народами. Предпринята попытка рассмотреть эту проблему на материале всемирной истории. Анализ ведется на примерах столкновения Древнего Рима и раннего христианства, Византии и Арабского халифата, средневековых папства и империи; на примерах войн, участниками которых выступали турецкие янычары и германские ландскнехты, британские пираты и испанские инквизиторы, а в новейшее время - силы реакции и национального и социального освобождения. Убедительно показано, что борьба различных социальных систем с использованием военно-силовых методов ставила препятствия на пути общественного прогресса, но не меняла неотвратимого хода истории. В этом полемическая заостренность новой книги известного советского историка.

---

XVII век и для Англии, и для Франции был столетием быстрого подъема (прерывающегося, правда, отдельными фазами относительного упадка). Конечно, и этот общий подъем, к слову сказать, происходивший на очень неодинаковой почве по разные стороны Ла-Манша, и препятствия, на которые он наталкивался, уже в основном находились вне непосредственного влияния векового конфликта, продолжавшего бушевать в Европе. В Англии происходит буржуазная революция. Совершенно иная расстановка классовых сил во Франции - неудача Фронды в середине века привела там к укреплению на целую историческую эпоху абсолютной монархии, которая даже возобновила религиозные преследования. Людовик XIV отменил в 1685 году Нантский эдикт о веротерпимости, изданный Генрихом IV. Это не вызвало сочувствия даже в Риме. Папа, не ладивший с королем Солнце, заявил в 1688 году: «Мы не одобряем такие насильственные обращения, которые обычно бывают неискренними».

Надо учитывать, что некоторое время после затухания векового конфликта сохранялась инерция прежних представлений. Так было после Вестфальского мира, когда современникам нередко рисовалась роль императора и папы так, как будто они по-прежнему были руководящей силой уже не существовавшего лагеря контрреформации. И лишь надолго сложившаяся система военных блоков, при которой Вена превратилась в постоянного союзника раннебуржуазных государств - Англии и Голландии - в борьбе против гегемонистских устремлений Людовика XIV, окончательно вытеснила прежние представления о расстановке сил в Европе.

Выдвигая притязания на европейскую гегемонию9, французский абсолютизм не делал попыток разжечь потухшие угли конфликта протестантизма и контрреформации. В своих «Мемуарах», предназначенных для воспитания сына, Людовик XIV писал, что было «некстати поддерживать мир, более прочный, чем это наблюдалось на протяжении столетий… В мои годы стремление находиться во главе моих армий породило желание более активно действовать за рубежом страны». Идея «священной войны» против неверных и еретиков во второй половине XVII века перестала отвечать политическим реальностям вследствие ослабления - периодами очень неравномерного - турецкой угрозы. Министр иностранных дел Людовика XIV Помпонн писал (в 70-е годы) генералу Фекьеру: «Я Вам ничего не сообщаю о проектах священной войны, Вы знаете, что она перестала быть модной со времен Людовика Святого» (т.е. с XIII в.)10. Войны Людовика XIV против коалиции его врагов, в которую входили протестантские державы - Англия и Голландия - вместе с императором, даже внешне не имели спичи с вековым конфликтом. Папа Иннокентий XI (1676-.168*') прямо поддерживал «еретических» противников француз ского короля. Внучка Филиппа II Анна Австрийская стали матерью Людовика XIV. А внук короля Солнце и потомок бывшего еретика Генриха IV Филипп V занял в начале XVIII века испанский престол и покоится теперь в том же фамильном склепе в Эскуриале, что и Филипп II.

Голландской республике позднее Англии и Франции удалось вырваться из сферы векового конфликта - Йена ния только в 1648 году признала независимость нидерландского государства. Тем не менее Голландии все же удалось держаться в стороне от главной арены борьбы. Победа новых, буржуазных отношений создала предпосылки для экономического расцвета, для превращения Голландии в образцовую капиталистическую страну XVII века. Войны, которые она вела во второй половине столетия с Англией и Францией, уже не имели ничего общего с вековым конфликтом, и не раз удобным союзником оказывалась австрийская ветвь Габсбургов. Гуго Греции, которого во второй половине XVII века считали крупнейшим авторитетом в области международного права, решительно объявлял несправедливыми религиозные войны, попытки навязать другим народам христианскую веру (исключением являлись, по мнению Греция, лишь войны против жестоких гонителей христиан)".

Вековой конфликт обычно прекращается раньше, чем не только разрешаются породившие его социальные противоречия, но и исчезают идеологические формы, характерные для конфликта. Религиозная оболочка борьбы между старым и новым строем сохранялась в Европе даже после того, как международный лагерь контрреформации ушел в историю. Поэтому борющимся внутри страны партиям не раз оказывалось выгодным поддерживать иллюзию, будто этот конфликт продолжает бушевать с прежней силой. Помимо всего прочего, это помогало оправдывать принятие иностранной помощи, хотя она оказывалась уже вне связи с целями прошлого векового конфликта.' Здесь опять едва ли не наиболее показательным будет пример Англии, уже проделавшей в середине XVII века буржуазную революцию и вставшей на путь, который позволил ей обогнать в экономическом отношении Голландию, капиталистически наиболее развитую страну этого столетия. В 1660 году, опасаясь народа, английская буржуазия и обуржуазившееся дворянство возвратили на престол сына казненного во время революции Карла I. Новый король Карл II (1660-1685) вскоре же нарушил многие из обещаний, которые давал, возвращаясь из эмиграции. Но у него хватило ума не покушаться на основные экономические результаты революции. Поэтому ему прощалась не только растрата правительственных средств на содержание целого гарема фавориток, но даже тайная »в деталях, но в общем и целом известная запродажа независимости английской внешней политики за весьма весомую сумму Людовику XIV. Субъективно цели Людовика XIV, стремившегося путем французских субсидий поставить в зависимость от себя Карла II - точнее, контролировать внешнюю политику Англии,- имели мало общего с целями векового конфликта. В этом они отличались от аналогичных попыток Карла V и Филиппа II, например, во время правления Марии Тюдор. Однако в обоих случаях речь шла о попытке достижения европейской гегемонии. И в конечном счете французская помощь создала - уже у преемника Карла Якова II- ложное представление о возможности католической реставрации.

Буржуазия первоначально более или менее снисходительно относилась к услугам, которые оказывал Карл II Людовику XIV в обмен на французское золото. Для подобной терпимости были свои веские причины: до поры до времени английскую буржуазию устраивала враждебность короля Солнце, еще только приступавшего к осуществлению своих широких завоевательных планов, к Голландии -«протестантской сестре» и в то же время торговому конкуренту,- против которой Англия не раз вступала в вооруженную борьбу. Но такая снисходительность не распространялась на планы реставрации католицизма и абсолютизма, которые лелеял узколобый фанатик Яков, герцог Йоркский, ставший наследником престола (у Карла II не было законных детей). В конце 70-х и начале 80-х годов возник острый политический кризис, принявший форму борьбы за лишение герцога Йоркского права наследовать престол.

И тут страна узнала о существовании «папистского заговора»- о планах иезуитского ордена, включающих убийство Карла II и высадку иностранной армии для избиения протестантов и восстановления «римского идолопоклонства». Все эти сведения были получены от некоего Титуса Отса и в своей основе представляли чистую выдумку. Титус Отс не имел никаких сведений о планах иезуитов, действительно продолжавших интриговать в Англии - теперь в пользу герцога Йоркского,- но, естественно, никак не собиравшихся убивать тайно к ним благосклонного Карла II. Тем не менее мнимый «папистский заговор» послужил предлогом для политических процессом и казней, а когда Карл II одержал верх над оппозицией, ее руководителей тоже обвинили в «заговоре» и отправили на эшафот.

Герцог Йоркский сохранил право на наследование трона, однако, заняв его в 1685 году, король Яков II сумел удержать власть только до 1688 года, когда против него объединились все противники восстановления католицизма и абсолютной монархии. На престол был призван его зять штатгальтер Голландии Вильгельм Оранский, официально деливший трон со своей женой Марией - дочерью Якова II. Бежавший во Францию Яков не сложил оружия. Его сторонники - якобиты - плели один за другим заговоры против нового правительства, опираясь на помощь Людовика XIV, но пытаясь добиться поддержки и других католических держав12. Впрочем, такая поддержка как раз и обрекала на неудачу все замыслы якобитов - новая реставрация Стюартов даже теоретически была возможна только при полном признании новых социально-экономических и политических порядков, восторжествовавших в Англии. Вызывая тень былого векового конфликта, якобиты лишались последних шансов на успех. Иезуиты продолжали свои происки. Так, в начале XVIII века во время Северной войны они поддерживали попытку Швеции оторвать Украину от России. Вспомните строки поэта:

Мазепа козни продолжает,

С ним полномощный езуит

Мятеж народный учреждает

И шаткий трон ему сулит.

Однако эти интриги уже не имели связи с лагерем контрреформации, окончившим свое существование с прекращением векового конфликта.