Ник Перумов - Алмазный меч, деревянный меч (Том 1)

• Название: Алмазный меч, деревянный меч (Том 1)
• Автор: Ник Перумов
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-001029-Х (1998 – 5-04-001029-Х)

Уже несколько столетий Империя, основанная людьми, победившими гномов, эльфов, орков и Дану, держится на крови и страхе. Опоры трона — семь Магических Орденов — имеют неограниченную власть над душами и судьбами обитателей страны и самого императора. Но близок день мести, день начала великой битвы, ибо пробудился уже в глубине Друнгского Леса священный меч Иммельсторн и все ярче искрится Алмазный «брат» его Драгнир, освещая тайные пещеры Подгорного Племени.

Первая книга цикла, действие происходит в Мире Мельина. Множество магических сил, народов и героев одиночек ведут борьбу за обладание двумя магическими мечами. Главный герой цикла — Фесс, ведет свою игру, но неожиданно обнаруживает себя в центре схватки за Алмазный и Деревянный мечи.

---

Господин Онфим возлежал на сундуке-кассе, покрытом в четыре слоя одеялами. Рядом суетилась Таньша-Смерть, поднося дымящиеся плошки.

Да, небывалое дело. Господин Онфим погнал свою любовницу готовить! Обычно этим занималась рабыня-Дану; сегодня, видать, случилось что-то особенное.

Утруждать себя приветствиями хозяин цирка не любил. Даже с Таньшей он разговаривал, как правило, так: «Ну, готова? Сколько ждать можно? Задирай юбку, стерва, и нагибайся! А вы отвернитесь, скоты…»

— Мы проезжаем остатки Друнгского Леса, — прошипел Онфим. — Сейчас сделаем остановку. И пройдемся. Вдвоем с тобой. Бери свои причиндалы. Да не заставляй меня ждать! Не то…

— Да, господин Онфим, — Дану низко поклонилась.

«Грязные свиньи. Друнгский Лес! Западная граница земель Дану… последний оплот. Я знала, что он окажется на нашем пути… Он звал меня, он узнал меня за десяток лиг — однако не смог разглядеть ошейник на моей шее… Великие Боги, Онфим, оказывается, неплохо знает историю!.. И мне вновь придется смотреть, как нога жалкого хуманса попирает священную землю моих отцов!..»

Однако сделать она все равно ничего не могла. Ошейник заклепали умелые чародеи.

Онфим отбросил одеяла. В темно-зеленом охотничьем кафтане, в высоких сапогах и с кривой арцахской саблей на поясе он совершенно не походил на содержателя бродячего цирка, недавно разменявшего шестой десяток, отрастившего изрядное брюшко, большого любителя пива и женщин — как человеческих, так и нечеловеческих рас. Невесть куда исчезли одутловатые щеки, а блеклые глаза горели настоящим, живым огнем — такого не случалось даже в самые счастливые моменты его жизни, когда он считал выручку.

— Я жду, — холодно напомнил он. Агата молча поклонилась.

— Еремей! Останавливаемся, — скомандовал Онфим.

Братцы-акробатцы глядели на Дану злыми крысиными глазками.

Догнать головной фургон, схватить теплый плащ — единственную оставленную ей вещь, натянуть дорожные сапоги было делом одной минуты. Повозки со скрипом остановились; Кицум, разинув рот, глядел на хозяина.

— Господин… Господин Онфим! — от испуга он хрипел и спотыкался чуть ли не на каждом слоге. — Дожди… господин Онфим…

Агата едва не упала, заметив улыбку на тонких бескровных губах хозяина.

— Все в порядке, Кицум. Я все предусмотрел. В том числе и эту остановку. Ждите нас… мы недолго, самое большее — до вечера. А чтобы у горячих голов поубавилось соблазну удрать вместе с фургонами и деньгами, на лошадей я налагаю заклятье Пут.

Он поднял руку. На безымянном его пальце Агата увидела кольцо с изумрудного цвета камнем в дешевой бронзовой оправе. Онфим пробормотал слова пароля, и камень вспыхнул, исчезнув в ярко-зеленом пламени. На кольце осталось лишь пустое гнездо.

На мгновение заложило уши.

— К моему приходу чтобы в фургоне было натоплено и ужин готов, — неприятным голосом распорядился Онфим. — А теперь давай вперед, данка!.. Отрабатывай свой хлеб!..

Агата молча двинулась вперед.

«Ты меня удивил, Онфим. Никогда бы не подумала, что ты знаешь о нашем Лесе. Никогда бы не подумала, что ты захочешь сам залезть в него. Но самое главное — что тебе нужно в Друнгском Лесу? Ваши маги прочесали его вдоль и поперек. Да и людей побывало множество — они искали золото Дану, глупцы… Ты не похож на глупца, Онфим. Ты грязная, жестокая, развратная и бесчестная свинья, Онфим, но при этом ты далеко не глуп. Так зачем же тебе понадобилось в наш Лес?»

Деревья вдоль дороги росли обычные, человеческие. Мусорные деревья, как называли их истинные Дану. Мелкие, худосочные, примученные гнилью и тлями, кое-где опутанные паутиной шелкопрядов. Их ненавидящие взоры впились в спину Агаты; безъязыкие рты разомкнулись, изрыгая поток грязных и отвратительных ругательств, неслышимых ни для кого, кроме нее. Пожелание быть изнасилованной и задушенной собственным отцом могло на этом фоне сойти за изысканную вежливость.

Чуть дальше от дороги лес стал почище. Оно и понятно — деревья вдоль тракта принимали на себя всю злобу проезжающих, все их горе и разочарование, а оттого — болели, чахли, но не умирали и даже давали потомство. Бесконечность же мук только усиливала злобу.

Ветки попытались вцепиться Агате в волосы, выцарапать глаза — Онфим хлестнул по ним тонким костяным стеком, и девушка ощутила внезапный ледяной укол под ложечку — желтоватая кость явно таила в себе какое-то заклятье, и притом не из простых.

— Чего встала? А ну шагай, остроухая! Они пробирались сквозь унылые заросли — листья и трава казались покрытыми пылью, хотя откуда здесь пыль? Липы и клены соседствовали с соснами, грабами и пихтами — результат всеобщего магического хаоса в годы Войны с Дану, о которой людские менестрели поют на каждой ярмарке, на каждом торжище и на каждом постоялом дворе.

Уцелевшие Дану стараются по мере сил о ней не вспоминать.

— Куда идти, господин Онфим? — еще одна жалкая попытка самозащиты. Не хозяин, а господин, просто вежливое обращение…

— Не прикидывайся, что не знаешь, остроухая. Веди меня в Друнг! В самую глубь! Ты чувствуешь его, я знаю. Веди!

Агата коротко поклонилась. Закрыла на миг глаза, отрешаясь от больного, злобного леса, жалкой на него пародии, что окружал ее сейчас; чувства девушки-Дану потянулись вперед, к недальним холмам, где из каменных гротов еще текли быстрые, незамутненные ручейки, где на косогорах еще высились настоящие Lhadann Naastonn, Истинные Деревья, где все иное, даже воздух…

Там, где родина Дану.

Лес отозвался тотчас же — слитным гудом исполинских ветвей, нежным трепетанием не знающей увядания листвы (когда Дану отступили, Lhadann Naastonn научились сбрасывать листву на зиму — наивная попытка защититься от гнева хумансов, чей закон «Уничтожь незнакомое!»).

Онфим держался позади Агаты в трех или четырех шагах. Правая рука на эфесе сабли; левая сжимает костяной стек. Наслышан о чудовищах Друнга, зародившихся из останков злой магии, что огненной метлой прошлась по твердыне древнего народа?

Сама Агата толком об этом ничего не знала, но надеялась, что ее кровь, кровь Дану, послужит надежной защитой. Так уже случалось, и притом не раз.

Мало-помалу изуродованный человеческий лес отступал. Среди сорной травы мелькнула пушистая метелка Ssortti, на ветвях вполне обычного дубка алел кружевной венчик Doconni, а вот и первый куст голубой Auozynn, — считай, пришли.

«Здравствуй, Друнг. Человеческая гортань не в силах передать созвучия твоего истинного имени: Dad'rrount'got. Даже примитивное Дадрроунтгот (хотя и оно не имеет почти ничего общего с твоим настоящим прозваньем) слишком сложно для них. Друнг! Кличка собаки, или племенного быка…

Ну вот, ты и начался, Dad'rrount got. Я ступаю по твоей земле, а шея моя охвачена злым человечьим железом. Наговорным железом. И я бессильна против него. Я могла умереть, но мне были завещаны жизнь и месть. И потому я веду этого грязного хуманса, чье дыхание зловонней разлагающейся мертвечины. Прости меня, Великий Лес, прости свою ветреную внучку, она слишком долго пела и танцевала… Но теперь она платит по счетам всего племени Дану».

— Мы на границе Друнга, господин Онфим.

— Старайся, остроухая, и, быть может, проживешь сегодняшний день без порки. Давай веди дальше! Веди, кому говорят!

Если Онфим и был удивлен открывшимся ему зрелищем, то виду не показал.

Друнг начался. Исчезли кривые, изломанные стволы, изглоданные вредителями чахлые листья. Шуршащие кроны вольно распахнулись над головами, зазвенели птичьи голоса. До колен поднялась мягкая ароматная трава (и это в октябре!), истинная oend'artonn, чья целебная сила поспорила бы с любой алхимичьей отравой. Деревья становились все выше, их ветви сплетались, но внизу, подле могучих корней, окруженных молодой порослью подлеска, не темнело — еще одно чудо Леса Дану.

«Как странно… Лес жив. Dad'rrount'got жив, несмотря на падение всей магии Дану, несмотря на то, что его дети истреблены и рассеяны… Что-то хранит тебя, Великий Лес, что-то уберегает тебя от полной гибели… Но что — вот вопрос…»

— Шагай, данка, шагай. Веди меня в сердце Друнга, — повторил за спиной господин Онфим.

«А ведь он совсем-совсем не боится… Совсем-совсем!»

Откуда ни возьмись, под ногами появилась тропа.

Заструилась, зазмеилась под ногами, ловко уворачиваясь от коричневатых громад Rraudtogow, подныривая под свисающие до земли ветви rusmallow, чьи нарядные золотисто-зеленые листья упрямо сопротивлялись стылой осени, мимо иных чудес Великого Леса, мимо, мимо, мимо…

Когда-то Dad'rrount'got можно было пересечь самое меньшее за неделю. Потом Хвалинский тракт рассек его почти пополам, точно удар вражьего меча. То, что лежало южнее дороги, уничтожили маги Красного Арка при помощи подавшихся на новые места обитателей перенаселенных окрестностей Ежелина. Северная же часть леса лежала в пределах владений Ордена Нерг, однако те, то ли по свойственному Бесцветным равнодушию ко внешнему миру, то ли еще отчего-то, не стали искоренять наследие богомерзких Дану. Окраины Великого Леса вымирали сами, благочестивые правители окрестных земель, понукаемые Епископатом, отправляли одну лесорубную экспедицию задругой. Друнг должен был исчезнуть давным-давно… однако отступив, точно воин, на самый последний рубеж (теперь, чтобы пройти его насквозь, требовался всего один день), уперся изо всех сил — и каким-то чудом выстоял. О нем стали ходить самые страшные слухи. Агата знала, что слухи эти почти во всем истинны. Недаром Онфим прихватил с собой заговоренный стек…