Владимир Моисеев - Вонючий рассвет

• Название: Вонючий рассвет
• Автор: Владимир Моисеев
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

От автора:

Продолжение "Боконист"а.

Пространство-время пошло в разнос. Дело дошло до конца света.

Как я ни старался сделать книги самостоятельными, лучше все-таки читать последовательно.

---

- И не надо - прочитай и скажи: "Чепуха". Всего-то и дел.

- А сам не можешь?

- Честно говоря, мне бы не хотелось заниматься этими бумагами одному. Сознаюсь, что мое отношение к физике пространства-времени довольно своеобразно. Я могу понять что-нибудь неправильно, мне может что-нибудь почудиться... Я, знаешь ли, излишне эмоциональный. А главное, Ксения требует, чтобы бумаги были просмотрены в твоем присутствии. Спорить с ней тяжело, сам знаешь.

- Вот - зараза! - зло сказал Махов. - Хорошо, передай ей, что я приду. Но начинай без меня, хорошо? Будут вопросы - обращайся.

- Когда настанет пора делиться славой?

- Терпеть не могу низкопробные шутки!

Макаров от души расхохотался.

- Так что там произошло с бумагами Виктора? - Махов сдался.

- Лежат, ждут нас с тобой в гости.

- Знал бы ты, как это все некстати...

- Все и всегда случается некстати, - заявил Макаров уверенно. - Это мне, как писателю, известно абсолютно точно.

- Понимаешь, у меня в Нью-Йорке книжка вышла, ее перевели на русский язык, мне нужно ее срочно отредактировать.

- А что, мало вокруг редакторов?

- Но это моя книга!

- Да ладно! Только не говори, что ты своей книжкой с утра до вечера занимаешься! Из дома выходишь, проветриваешься?

- Ну?

- Могу, конечно, и сам просмотреть бумаги, но какой в этом смысл, если я не в состоянии понять, что в них написано? Слова, сами по себе, значат гораздо меньше, чем об этом принято думать. Мне ли не знать, как важно вовремя раскрыть смысл, который обязательно таится между строк. Текст - это всегда шифр, каким бы понятным и открытым он не казался своему создателю. А это значит, что нам предстоит отыскать ключ, который поможет нам прочитать заметки Каркова правильно. Виктор, насколько мне известно, был крайне нестандартным человеком, и его манера воспринимать обыденные вещи была далеко не общепринятой, правда?

- Тут ты прав, - задумчиво произнес Махов. - Никогда не думал об этом. Мне всегда казалось, что должны существовать какие-то основополагающие вещи, которые все воспринимают одинаково. Наверное, я ошибался.

- Вот для этого, мой друг, собственно, и существуют писатели - их цель доходчиво объяснять элементарные вещи. Считай, что это услуга, которую я оказал тебе. Добровольно и безвозмездно. Ответь мне тем же.

- Хорошо. Ты меня уговорил.

Макаров вздохнул с облегчением - ему удалось привлечь к работе Махова и не проболтаться о странных свойствах кабинета. Пусть теперь Махов сам разбирается с изобретением своего друга.

Макаров закрыл глаза и представил, что произойдет, когда этот самоуверенный человек попадет в комнату Кларкова... Интересно будет посмотреть, как Махов воспримет свое собственное перемещение в пространстве и времени, которого ему не миновать. Надо будет обязательно записать его первые слова после возвращения в нашу реальность. А то, что его забросит в чужой мир точно также, как это произошло с самим Макаровым, сомневаться не приходилось.

Глава 5 Странная любовь к террористам

Поздно вечером размышления Макарова были прерваны неожиданным телефонным звонком - Фимка Гольдберг с младенчества считал, что ему должны быть рады в любое время суток. В Неформальном объединении графоманов он был известен, как искусный мастер игры в слова. Фимка был способен самое привычное понятие вывернуть наизнанку, получая от своего умения огромное удовольствие. Макаров отметил, что появился Фимка очень вовремя. Это был верный друг, вот уже пять лет не позволявший Макарову усомниться в собственной писательской состоятельности. Фимка принадлежал к почти исчезнувшему племени бескорыстных любителей отечественной словесности. Печатное слово, само по себе, приводило его в состояние благоговейного восторга, сравнимого, разве что, с реакцией обывателей Каменного века на открытый огонь.

- Дружище, - обрадовался Макаров. - Какими судьбами? Что-то случилось?

- Привет, - смущенно пробубнил Фимка. - Хотелось засвидетельствовать тебе свое почтение. Я только что перечитал твою повесть "Запрещенная физика". Не понимаю, как это у тебя получается - каким образом удается приподнять непроницаемую завесу, отгораживающую нас, простых людей, от понимания будущего?

Макаров поежился. "Ну, началось!" - подумал он с некоторым раздражением. Сегодня Фимка загнул уж слишком замысловато. Что ни говори, а факт остается фактом - при длительном потреблении произведений современников, способность выражать свои мысли на нормальном литературном русском языке значительно снижается. Еще несколько лет тому назад Макаров советовал Фимке, в качестве прививки, перечитывать книги Тургенева или Чехова, но тот так и не смог побороть свою страсть к новинкам книжного рынка.

- И что тебя потрясло на этот раз? - спросил Макаров, приготовившись получить очередную порцию заслуженной похвалы.

- Я восхищен твоей прозорливостью, господин писатель! Как ты это проделываешь, я не знаю и, боюсь, что это останется для меня секретом, но засвидетельствовать свое почтение я обязан!

- Да в чем дело? Объясни по-человечески.

- А? - удивился Фимка. - Так ты еще ничего не знаешь! Вот это номер! Разве в "новостях" не сообщали? Не смотрел, что ли? Мне казалось, что ты следишь за текущими событиями.

- Далеко не всегда...

- Сегодня вечером я обнаружил в своей электронной почте крайне интересное сообщение. Оказалось, что группа террористов захватила заместителя министра финансов. Он приехал в Департамент по содержанию жилищного фонда на переговоры то ли о долгосрочных кредитах, то ли о инвестициях, о чем конкретно - не сообщается. А его уже поджидали. Заговорщики отключили лифты и опустили противопожарные щиты, так что Департамент оказался в их руках. Вместе с заместителем министра, естественно! Сейчас идут переговоры.

- И кто тебе его прислал?

- Сообщение пришло из Неформального объединения графоманов. Там знают, что меня интересует подобные происшествия. Они не ошиблись! Я как услышал о требованиях, которые выдвигают террористы - обеспечение свободы научного поиска и привлечение ученых экспертов при принятии важных политических решений - сразу вспомнил о твоей книге "Запрещенная физика". Один к одному, удивительно, честное слово! Как тебе удалось описать все заранее?

- Неприятно, если многочисленные придуманные мной ужасы и в самом деле начнут сбываться, - проворчал Макаров. - Собственно, я писал о появлении кровожадных инстинктов у ученых только для того, чтобы предупредить своих читателей о крайне маловероятном и нежелательном развитии событий, не более того. Мне не хочется дожить до того дня, когда интеллектуальная деятельность будет и в самом деле запрещена.

- Так ты ничего не слышал о теракте?

- Нет.

- Выходит, я правильно сделал, что позвонил тебе. Будь готов к визиту парней из службы безопасности. У них наверняка будут к тебе вопросы. Советую включить телевизор и следить за развитием событий. Будет неприятно, если тебя каким-то образом привяжут к этой истории. Ты не хуже меня знаешь, что сотрудники службы безопасности не любят, когда литераторы предсказывают кризисные события. Их это бесит!

Пять лет тому назад Макаров действительно написал книгу "Запрещенная физика", в которой предсказывал высокую вероятность возникновения терроризма высоколобых, если однажды, по недомыслию властей, свобода научного поиска будет ограничена или запрещена вовсе. Впрочем, совершенно невозможно представить, что в настоящее время такое возможно. Слава Богу, до прямых запретов заниматься фундаментальной наукой дело не дошло. И не дойдет, надо полагать. Главное, открыт предохранительный клапан - обиженные и неудовлетворенные могут перебраться для продолжения своих занятий на Запад. Дверца приоткрыта, катитесь колбаской. Спрашивается, о каком высоколобом терроризме может идти речь в таких условиях? Наоборот, есть все основания предполагать, что наше славное государство давно научилось делать деньги на уплывающих из страны мозгах.

- Ситуация изменилась, сейчас ученым не до терроризма, - сказал Макаров.

- Теоретик. Лучше следи за новостями. И не говори, что я тебя не предупреждал, - сказал Фимка взволнованно и повесил трубку.

История о внезапном и беспричинном захвате высокопоставленного заложника заинтересовала Макарова. Неплохо было бы узнать, какие силы за всем этим стоят. Он включил телевизор, но, к его разочарованию, в ночных новостях о происшествии в Департаменте не было сказано ни слова.

* * *

Макарову показалось, что работу над текстом о Викторе Кларкове можно отложить до лучших времен, а пока заняться более актуальным сюжетом. В этом был свой резон, терроризм - тема перспективная. При правильной работе с материалом можно сделать вполне приличный текст, не лишенный драматизма и философского содержания. Новый журнализм, однако! Поэзия сухих фактов. Собственно, по другому Макаров писать не умел. Природа наделила его способностью отыскивать в самой простой истории фантастические сюжетные ходы и нетривиальные философские проблемы, и он умело пользовался своим даром.