Владимир Моисеев - Вонючий рассвет

• Название: Вонючий рассвет
• Автор: Владимир Моисеев
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

От автора:

Продолжение "Боконист"а.

Пространство-время пошло в разнос. Дело дошло до конца света.

Как я ни старался сделать книги самостоятельными, лучше все-таки читать последовательно.

---

- Не может быть! - в ужасе закричал Василий. - Неужели, мы что-то напутали?

В ответ раздался раскатистый, внушающий ужас хохот. Сергей понял, почему Олег назвался Волкодавом - отныне он был готов давить каждого, кто не оправдает его надежды. Недавние дружеские отношения больше не рассматривались как смягчающее вину обстоятельство.

- Опростоволосились, голубчики, не справились с простейшим заданием, - очень громко прокричал Волкодав. - А потому не ждите пощады! Участь ваша будет ужасна!

Глава 13 У Махова обнаружился жестокий враг

На глазах у Махова выступили слезы. Прав был профессор Казанский, который в свое время слезно уговаривал Махова остаться на кафедре и выбросить из головы бредни о "свободной науке, опирающейся на менее строгую систему аксиом". Махов пожалел, что дискуссии в тот день не получилось, во всяком случае, он был обязан внимательно выслушать доводы профессора.

И вот сейчас, выслушав Сергея Сергеевича, Махов вспомнил разговор с Казанским от начала до конца. Сейчас он не был абсолютно уверен в своей непререкаемой правоте.

Профессор был конкретен.

- Послушайте, Петя, - сказал он строго. - Сейчас вам кажется, что достаточно объявить ваших научных предшественников недоумками, чтобы совершить качественный скачок в познании. Еще бы, они ведь не сумели очиститься от догматизма, а потому не способны сделать решительный шаг к установлению истины, которая, вот она, совсем рядом. Не исключено, что вы считаете себя революционером и реформатором. Но это заблуждение. Не так уж и глупы были корифеи прошлого, когда пытались отделить зерна от плевел. Они боролись за чистоту науки не по прихоти, а потому, что на собственном опыте убедились - любое послабление приведет лишь к гибели и забвению науки. А это, согласитесь, совсем не тот результат, которого бы вы хотели достичь.

- Но, профессор, строгое рассмотрение явлений, которые не описываются причинно-следственным связями, значительно расширяет список наблюдаемых фактов. Разве наука не есть собрание сведений об окружающем нас мире?

- Наука - способ познания мира. Некое мировоззрение, а вовсе не склад фактов.

- Вы считаете, что мое мировоззрение должно обязательно совпадать с вашим?

- Берусь предсказать вашу дальнейшую судьбу. Не пройдет и полгода, как вокруг вас неминуемо объявятся люди со странным поведением, привлеченные вашим расширенным толкованием процесса познания, они будут желать выгодного, но гадкого. Опыт подсказывает, что это будут несчастные и часто больные люди, для которых объективная реальность абсолютно враждебна, поскольку не соответствует их представлениям о "жизни". Уверен, что вы не сумеете договориться с ними. Этим людям не нужна ваша новая наука, им нужно, чтобы вы им поддакивали. Из них не получатся оппоненты, в которых вы, как я вижу, нуждаетесь, возражать им опасно для жизни. Могут и по голове стукнуть.

Похоже, что профессор оказался прав.

Рассказ Сергея Сергеевича окончательно запутал ситуацию. Менее всего Махов ожидал услышать о людях, которые всерьез считали, что слежка за ним может способствовать прогрессу человеческого общества. Звучало это откровенно глупо, чтобы поверить в подобный бред, надо было и самому обладать неустойчивой психикой. Махов окончательно перестал что-либо понимать. В каком, спрашивается, мире он сейчас находится? Может ему кто-нибудь сказать об этом? Разбираться в тонкостях психологических коллизий он не был расположен. Здесь хорош был бы Макаров, ему подобные сюжеты всегда удавались.

Махов с грустью посмотрел на сосредоточенного Сергея Сергеевича, который прервался на минуту, чтобы попить чаю. Нет, выслушивать с серьезным видом бредни о проблемах новых Фаустах больше не хотелось.

- Подождите, Сергей Сергеевич, - сказал Махов, почувствовав, что повествование о Волкодаве вот-вот возобновится. - Я подумал, что будет правильнее, если вы продолжите свой рассказ в присутствии моего сотоварища Макарова. Он писатель. Его опыт в распутывании подобных историй может оказаться чрезвычайно полезным.

Сергей Сергеевич вскочил на ноги. Он ни на шутку рассвирепел. Таких злых глаз Махов давно уже не видел. Видимо, сам того не желая, он сказал, что-то невпопад.

- О, Господи! Неужели вы не поняли, что речь идет о вашей судьбе! Вы - именно вы, можете в любую минуту расстаться со своей драгоценной жизнью. Я должен был рассказать свою историю вам! Только вам! Это не шутки! И запомните на будущее, Махов, - сболтнете лишнее - примите мучительную смерть. Волкодав шутить не любит!

- Значит, Макарова приглашать нельзя? Но дело в том, что мне все равно придется пересказать ему вашу исповедь. Мы с ним - одна команда!

- Послать бы вас подальше, - дрогнувшим голосом сказал Сергей Сергеевич, - но, к сожалению, я должен получить ответы на свои вопросы. Как только я узнаю правду, ваша судьба перестанет меня интересовать. Делайте, что хотите, меня это не касается. Если не боитесь - рассказывайте о нашем проекте кому хотите. Пожалуйста. Только это настоящее самоубийство. Над вашим трупом я рыдать не собираюсь!

- Неужели дело обстоит так плохо? - погрустнев, спросил Махов. - Кстати, почему вы в своем рассказе говорите - Сергей, речь ведь, насколько я понял, идет именно о вас?

- Мне страшно. Легче думать, что речь идет о каком-то другом Сергее... Понимаете, словно бы это он попал в неприятную историю, а не я!

- Не понимаю. Но что привело вас ко мне? Какие вопросы вы хотите мне задать? Задавайте, не стесняйтесь.

- Спасибо за разрешение! Постараюсь быть кратким.

Сергей Сергеевич поднялся со своего места и, приблизившись к Махову вплотную, задал первый вопрос:

- Действительно ли Кларков реализовал нуль-транспортировку?

Махов заскрежетал зубами.

- Я не знаю, никогда не интересовался этим вопросом. С точки зрения современной физики - это нонсенс. Ни о каких параллельных мирах говорить пока не приходится. Подобные бредни отданы на откуп фантастам - это их хлеб. Лично я в реализацию не верю.

- Но Виктор Кларков часто говорил с вами о своих планах. Неужели вы не нашли ничего рационального в его словах?

- Виктор был умен - этого отрицать нельзя. Но нужно помнить, что современный математический аппарат позволяет легко генерировать весьма далекие от привычных представлений гипотезы. Они могут выглядеть вполне логично даже для профессионалов, и при этом не иметь никакого отношения к реальности. Достаточно чуть-чуть подправить систему аксиом, и - пошло-поехало... Сам автор будет вполне убежден в своей правоте... Но ведь этого недостаточно, чтобы природа подчинилась его взглядам. Вы понимаете?

- Значит ли это, что путешествовать по параллельным мирам пока нельзя?

- По каким параллельным мирам? - возмутился Махов. - Нет никаких параллельных миров! Есть только психическое помутнение рассудка, которое ошибочно принимают за такое путешествие. Лечиться надо.

- Понятно. А говорил ли вам Кларков о предстоящем конце света?

- Нет. Он был увлекающимся, но вполне психически здоровым человек.

- Значит, не говорил. Может быть, намекал каким-то образом?

- Нет.

- Упоминал ли Кларков о вещах и событиях неожиданных для вас? О чем-то таком, что выходило бы из обычного круга тем, которые вы обычно обсуждали с ним?

- Не понял?

- Ну, как бы это по-другому спросить? Рассказывал ли он вам в последние дни о вещах, которые никогда прежде вами принципиально не обсуждались?

- Пожалуй... Меня удивили упоминания о какой-то жабе и каком-то озере. Никогда прежде Виктор не занимался экологией.

- Когда он говорил вам об этом?

- Собственно, он и не говорил. Я узнал об этом от его сына Пашки. Это сообщение было записано на кассете, которую Виктор приготовил для меня, но она сгорела...

- Понятно... А что еще было на этой кассете? Расскажите подробнее.

- Да я толком и не знаю. Пашка рассказал, что на пленке Виктор упоминал о жабе и об озере. Это все, что мне известно. Самому мне эту пленку посмотреть не удалось, как я уже сказал, она обгорела.

- А сын Кларкова не рассказал, почему его отец заинтересовался жабами?

- Я так понял, что Виктору хотелось обратить мое внимание на эти события. По его мнению, исследования некоторых происшествий в биосфере может каким-то образом оказать влияние на понимание фундаментальных процессов в нашем мире.

- Это подтвердилось?

- Нет, нет, ничем подобным я не занимался. Мне всегда казалось, что экология - это наука, изучающая способы уничтожения человечеством своей среды обитания. Не более того. Это же явная чушь - связывать устройство мира и экологию... Какое они могут иметь отношение друг к другу, я и представить не могу. Это все равно, что искать взаимосвязь между коричневым и длинным.

- Одно из стихотворений, которые мы у вас изъяли, я выучил наизусть. Точнее, оно само собой запомнилось.