Брэд Брекк - КОШМАР : МОМЕНТАЛЬНЫЕ СНИМКИ

• Название: КОШМАР : МОМЕНТАЛЬНЫЕ СНИМКИ
• Автор: Брэд Брекк
• Издательство: ООО "Издательство "Эксмо"
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-27879-4

Он воевал, он стрелял, и по нему стреляли; он видел, как полыхают джунгли, подожжённые напалмом, и как легко обрывается человеческая жизнь. Бред Брекк- американский солдат, воевавший во Вьетнаме, рассказывает о том, что он пережил. Если сначала война казалась ему романтическим приключением, то первый же бой обнажил её зловещий оскал, её грязную кровавую изнанку. Чужая земля, чужой уклад жизни, чужое небо над головой, а в итоге – чужая война. Она навсегда останется с теми, кто уцелел: как страшное молчание джунглей, багровые сплохи пламени, лица погибших товарищей, боль и отчаяние людей, втянутых в бессмысленную и беспощадную бойню…

---

Меня откинуло в кресло. Я выглянул в иллюминатор : мимо размытыми пятнами неслась земля, быстрее и быстрее, и вот мы взмыли в воздух. Летим! Под ногами с лязгом сложилось шасси. Самолёт круто пошёл на вираж, и мир словно перевернулся вверх дном.

Мы набирали высоту, и бледно-оранжевые дороги внизу, рисовые поля и дома Лонг Биня становились меньше и меньше. У меня заложило уши, и я, крепко держась за поручни кресла, набирал полные лёгкие воздуха и задерживал дыхание.

У нас получилось!

Пролетели над рекой Сайгон и, по-прежнему набирая высоту, над деревнями и огневыми позициями полетели прямо на восток.

Трудно было поверить, что там внизу идёт война. Я как бы отстранился от неё.

Сразу после взлёта, ещё в небе Вьетнама, пилот приветствовал нас по радио, пожелал счастливого пути и сообщил, что всем нам страшно повезло.

Сразу после нашего взлёта Вьет Конг атаковал аэропорт. Внизу под нами разразился настоящий ад. На взлётную полосу посыпались мины и ракеты.

Один из снарядов разорвался у той второй группы солдат, ожидавших отправки домой, спрятаться они не успели. Сведения были отрывочны, но диспетчер передал, что, по всей видимости, несколько человек убито, многие получили ранения.

До самого конца, до последних минут нам угрожала опасность… И ничто так не радовало Вьет Конг, как запуск 140-мм ракеты в улетающий самолёт, битком набитый солдатами.

Но, как оказалось позже, самое странное то, что я сел на чужой рейс. Этот самолёт летел в Форт-Дикс, штат Нью-Джерси. Мои же документы предписывали мне лететь на авиабазу Трэвис. Но самолёт на Трэвис всё ещё стоял на земле. И ждавшие его солдаты как раз и попали под осколки той ракеты.

Комок подкатил к горлу. Руки затряслись. Это Вьетнам. Он всегда полон мрачными неожиданностями. До самого грёбаного конца! Ничто не кончено, пока ты не вернулся домой.

Я тихо смотрел вниз.

Прекраснейший вид открывался моему взору : внизу, на белом песке прибрежных дюн, плескалось бирюзовое Южно-Китайское море. Мы летели на высоте 25 тысяч футов, и жёлто-зелёное побережье Вьетнама постепенно бледнело и, наконец, исчезло совсем в туманной дымке. Был ясный день, на небе ни облачка. Я устроился в кресле поудобней, закрыл глаза и попробовал отдохнуть.

Знаешь, что едешь домой, а поверить не можешь – это трудно описать. Это что-то нереальное, как война. Единственной реальностью во Вьетнаме была смерть.

Я слышал только шум двигателей, какой-то треск в кресле, да вопросы стюардесс : "Всё в порядке? Не желаете подушку, одеяло, журналы?"

Полёт был нормальный. Ни тебе тайфуна, ни турбулентности. Минут через 30 ребята начали вставать с мест : кто размять ноги, кто отлить.

В положенное время принесли еду.

На пути к пункту назначения – к авиабазе Макквайр в Форт-Диксе – мы садились для дозаправки в Маниле, на острове Уэйк, в Гонолулу и на авиабазе Маккорд в штате Вашингтон.

Я знал, что не буду скучать по 199-ой бригаде. Не буду скучать по крысам, которых мы ловили в палатке и скармливали ручному питону нашего генерала. Не буду страдать по муторным дням, когда нечем было себя занять. Что не буду скучать по последним двум неделям, когда я со страхом ждал миномётных и ракетных обстрелов. По ночным засадам. По передовой, где стреляют. Что я не буду скучать по ежевечерним обязанностям, которые мы делили с Рамсфельдом : ходить на КП за списками потерь и диктовать их по телефону в ЮСАРВ для общевойсковой сводки.

Но что буду скучать по людям. По таким парням, как Билли Бауэрс.

Мы сели в Форт-Диксе ночью. Встречающих толп не было. Было темно, шёл дождь.

Мы получили багаж, нас провели в здание аэропорта базы, пропустили через таможню, накормили бифштексом с яичницей, выдали по новому комплекту летней формы, прочитали лекцию о чистоте речи и – предоставили самим себе.

Я и ещё четыре парня взяли такси и поехали в аэропорт Филадельфии. Я просмотрел список рейсов на Чикаго. Ближайший вылет был в восемь утра. Так или иначе, я решил попасть на него.

На часах было три – два ночи по чикагскому времени, но я всё равно решил позвонить родителям. Трубку взяла мама.

– Алло…

– Привет, ма! Узнаёшь?

– Брэд… Это ты, Брэд? Неужели это ты, Брэд?

– Я только что прилетел…

– Откуда ты звонишь?

– Из Филли. Мы сели в Форт-Диксе два часа назад, я взял такси и приехал в аэропорт.

– Здравствуй, Брэд!

– Папа? Привет! Ты где-то в подвальчике? Да, чертовски рад слышать вас обоих.

– Когда ты приедешь? – спросила мама.

– Бери ручку и записывай : рейс 142 из Филадельфии в Чикаго. Вылет в восемь утра, полёт займёт, наверное, не больше полутора часов.

– Это по восточному времени?

– Ах да, я и забыл… да, восемь утра по восточному времени, то есть семь по чикагскому. По вашему времени я буду в Чикаго примерно в девять.

– Хорошо, Брэд, мы будем ждать тебя там.

– Ой, ма, позвони Мэрилу : пусть возьмёт с собой Тину. Я хочу, чтобы они тоже приехали…

– Хорошо, Брэд. Мы так…мы так рады, что ты вернулся!

В её голосе послышались слёзы.

– До скорой встречи.

– Мы приедем, Брэд, пока…

Думаю, они были так же потрясены, как и я. Странно, но я помнил номер телефона и код города. До меня ещё не доходило, что я снова в Соединённых Штатах и только что разговаривал с родителями – впервые за последний год.

В аэропорту я побрился и привёл себя в порядок, сдал вещи в камеру хранения. Подумал было поспать часок-другой в зале ожидания. Но уснуть не смог. Я был слишком возбуждён. Я боялся, что если закрою глаза, что-то от меня ускользнёт. Я был дома, но чувствовал себя в своей стране, как иммигрант. Возвращение на родину стало бoльшим потрясением, чем прибытие во Вьетнам.

Другие парни ожидали свои рейсы так же, как и я. Читали, пересмеивались, рассказывали случаи из жизни, посматривали на часы и ходили туда-сюда, когда сидеть становилось невмоготу.

Кое-кто позволил себе шикануть. В мужской комнате только что заступил на службу дежурный, помимо прочего он чистил обувь.

– Надрайте-ка их, мистер, – сказал один солдат. – Мы только что из Нама.

– Вы как раз вовремя, молодой человек. Добро пожаловать на родину…

На этом утреннем рейсе было полно свободных мест, я занял одно возле иллюминатора. Когда мы снижались над озером Мичиган и подлетали к аэропорту О'Хэйр, стали проявляться знакомые места и у меня остро защемило в груди.

Слёзы навернулись на глаза. Я старался сдержаться и не мог. Я испугался, что если расплачусь, то не остановлюсь никогда. Поздно. Моя броня дала трещину, и весь жидкий груз вырвался на свободу.

Слёзы хлынули по щекам за всё, что я перечувствовал и видел. Я задержал дыхание и прикусил язык, чтоб хоть как-то сдержаться. Но чем больше я старался, тем меньше у меня получалось : меня заколотило и затрясло, я разрыдался, мне стало невыносимо стыдно, ибо это произошло внезапно, на людях – весь самолёт пялился на меня.

Я уткнулся в стекло иллюминатора, чтобы никто не видел моих слёз. И чтобы я никого не видел.

Рядом со мной сидел человек лет сорока с небольшим в синем деловом костюме в тонкую полоску.

– Что с вами? Могу ли я чем-то помочь?

– Всё хорошо. Просто я рад, что еду домой. Не думал, что мне удастся выбраться оттуда…живым.

Последние слова застряли в горле, я поперхнулся.

Живой, живой, живой. Я живой!

– Во Вьетнаме вы принимали участие…в боях?

– Да, сэр. У меня был друг, я с ним даже не попрощался… он похоронен где-то там, внизу. Дэнни не повезло. О Господи…

Я снова потерял самообладание.

– Вам действительно…ничего не нужно?

– Я просто счастлив…

– Вы, ребята, делаете там хорошую работу.

Я больше не мог разговаривать. Мои глаза были на мокром месте, всё двоилось и расплывалось, губы дрожали. Самолёт уже снижался над аэропортом, а я всё трясся и рыдал, судорожно хватая ртом воздух. Я снова прикусил язык и вытер слёзы.

Я поправил узел галстука, отстегнул ремень безопасности и пошёл в туалетную комнату освежить лицо влажным бумажным полотенцем.

– Сэр, вернитесь на место и пристегнитесь. Через несколько минут мы приземляемся, – сказала мне в спину стюардесса.

Я кивнул и опять пристегнулся, но меня по-прежнему мутило, потряхивало, дыхание перехватывало. И опять слёзы набежали на глаза. Они текли по щекам и капали с подбородка, но мне уже было всё равно. Мы коснулись земли, а слёзы бежали пуще прежнего, меня трясло. Самолёт остановился, я утёр слёзы и снова попробовал взять себя в руки.

Я вышел на воздух одним из первых.

Спускаясь по трапу, я заметил родителей : они стояли в зале ожидания у выхода на поле. В одной руке у меня была сумка, в другой – новая зимняя шинель.

И опять я расклеился.

Рыдания сотрясали моё тело, я ослеп от слёз. Я раскинул руки и шагнул им навстречу, но видел перед собой только четыре размытых пятна.

Я упал в объятия мамы, потом, не поднимая головы, уткнулся лицом в пальто отца. Тут только до меня дошло, что рядом стоят ещё двое : Мэрилу и Тина.