Джайлс Блант - Пучина боли

• Название: Пучина боли
• Автор: Джайлс Блант
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978–5–389–00416–0

В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…

Перевод с английского Алексея Капанадзе.

---

Делорм вынула папку с фотографиями и выбрала один снимок — увеличенный фрагмент, на котором было видно лишь улыбающееся лицо девочки; здесь ей было лет шесть-семь.

— Это ваша дочь?

— Да, это Мелани. Где вы это нашли? У меня целые тонны фотографий, но не помню, чтобы я эту видела.

Делорм выбрала другой увеличенный фрагмент. Голова и плечи тринадцатилетней девочки; у нее такой же настороженный взгляд, как у матери.

— Да, и это Мелани. Ей тут лет тринадцать. Сержант Делорм, вы меня пугаете. Откуда у вас фотографии моей дочери, старые фотографии, — которые я никогда не видела?

Делорм достала два других снимка, тщательно обрезанные так, чтобы показать лишь исполнителя деяния, а не то, что он делает и с кем. Длинные волосы, обнаженный торс, почти отвернутый от камеры.

— Мисс Грин, вы узнаете этого человека?

Она взяла фотографии из рук Делорм с величайшей осторожностью, точно это были культуры бактерий.

— Это… это Фрэнк. Мой муж Фрэнк. Бывший муж.

— Вы уверены? На этих снимках мало что видно.

— Ну, я знаю, что это он, вот и все. Так бывает, когда проживешь с человеком годы: наклон головы, линия подбородка, даже то, как он стоит: эта легкая сутулость в плечах. И потом, у него три родинки на плече. — Она постучала пальцем по фотографии. — На левом. Как пояс Ориона — неправильный треугольник. Это все не к добру, да?

— Да, боюсь, что так, мисс Грин. Не могли бы вы сказать, где мне найти Мелани?

— Сейчас она живет отдельно. Это просто пансион, но она решила жить самостоятельно, как только поступила в колледж. Я вам дам ее адрес. Но не раньше, чем вы мне скажете, что происходит.

Мисс Грин встала и начала стискивать и разжимать кулаки, точно готовясь к ужасной драке.

— Может быть, вам лучше сесть, — проговорила Делорм. — То, что я вынуждена сказать, вас огорчит.

— Пожалуйста, просто скажите мне, детектив.

— Мне очень жаль, что приходится вам это сообщать, но у нас есть и другие фотографии Фрэнка с вашей дочерью. Фотографии, на которых он занимается с ней сексом. Они были обнаружены в интернете.

Правая ладонь мисс Грин поднялась к груди.

— Что?

— Таких фотографий по меньшей мере сто. Куда он выложил их изначально, мы не имеем представления. Люди, собирающие порнографию, часто обмениваются ею друг с другом. В результате, когда полиция Торонто арестовывает кого-нибудь за хранение детского порно, она нередко обнаруживает на компьютерах подозреваемых фотографии вашей дочери — в числе других.

Мисс Грин так и не сдвинулась с места, ее рука неуверенно шевелилась у сердца, словно безнадежно пытаясь защитить его.

— Нам необходимо поговорить с вашей дочерью, чтобы выяснить, будет ли она давать показания против мистера Раули. Мы здесь имеем дело с серьезными преступлениями, и, как нам кажется, есть еще одна девочка, о которой стоит побеспокоиться.

Но мисс Грин почти ее не слышала. Делорм видела, как первоначальный шок порождает печаль, жалость, скорбь, раскаяние и тысячу других чувств, о которых можно только догадываться. Она словно наблюдала замедленные кадры, показывающие, как рушится здание: обе руки женщины поднялись, чтобы прикрыть лицо, послышался приглушенный плач, ноги у нее подкосились, и она рухнула обратно в кресло, навалившись на собственные колени.

Делорм прошла на кухню, крохотную и аккуратную, точно корабельный камбуз, и заварила чай. К тому времени, как он был готов, рыдания мисс Грин утихли, превратившись во всхлипывания, а когда она стала деликатно прихлебывать чай, мучения уступили место гневу.

— Я его убью, — заявила она посреди разговора. — Я его убью, совершенно точно.

— Вы не можете этого сделать, — мягко возразила Делорм, — но вы можете помочь добиться того, чтобы он больше никогда этого не совершал.

Затем гнев сменился угрызениями совести.

— Я должна была знать. Почему я не заметила? Бедная моя девочка. О господи. Все время, когда я оставляла их вдвоем. Я разрешала ему брать ее в походы! Плавать на лодке! Разрешала ему увозить ее из города! Мне никогда и в голову не приходило, что он может сделать что-то такое.

— Он предпринимал все усилия, чтобы вы ничего не заподозрили.

— Но я все равно должна была догадаться. Теперь, когда вы мне обо всем рассказали и показали фотографии, я легко в это верю. Я знаю: то, что вы сказали, — правда. Так почему же я сама не сообразила? Он столько раз хотел повезти ее куда-нибудь один… Какая я идиотка! Ох, бедная Мелани.

Еще слезы, еще чай, и наконец слезы перестали литься, мисс Грин потянулась за телефоном и набрала номер.

— Не отвечает, — сообщила она и набрала опять. Она позвонила три раза, прежде чем Делорм предложила, чтобы они просто поехали к Мелани в пансион.

— Не знаю, почему она не берет трубку, — в пятый раз сказала мисс Грин по пути к Мелани. Как и большинство людей, на которых обрушиваются дурные вести, она проявляла то раздражение, то надежду. — Я уверена, что с ней все нормально, — тут же произнесла она.

Делорм свернула с Самнер-стрит на Макферсон-стрит.

— А на что я надеюсь, — проговорила она, — так это на то, что Мелани даст показания против мистера Раули.

— Но, конечно, фотографий достаточно, чтобы его обвинить? Этого ублюдка. Его надо кастрировать, вот что ему нужно.

— С фотографиями будет много возни, — ответила Делорм. — А свидетельство Мелани уничтожит у присяжных всякие сомнения. А если она не станет давать показания, они зададутся вопросом, почему она этого не сделала. Это может быть истолковано в его пользу.

— Но для нее это будет так ужасно. А я-то все эти годы удивлялась, почему она такая несчастная, а оказывается, ее мучил человек, которого она обожала. Он ее использовал, как, как… ох, не могу даже сказать как… а потом полностью исключил ее из своей жизни. Если она будет выступать в суде, опять всплывут все эти воспоминания.

— Мисс Грин, я уже около десяти лет работаю с жертвами изнасилований. Почти во всех случаях, — не могу сказать, что во всех, но почти в каждом случае — они обнаруживают, что это действует на них благотворно — дать показания против человека, который их обижал. Да, это их смущает. Да, это мучительно. Но далеко не так мучительно, как продолжать хранить молчание. И если они работают с хорошим психотерапевтом, это в конечном счете может оказаться очень полезно.

— Она сейчас ходит к терапевту. По-моему, к доктору Беллу. Судя по всему, он очень хороший.

Делорм свернула на Редпас, и один-два квартала они проехали молча. Потом мисс Грин указала на квадратный дом из красного кирпича; рядом светился в куче опавших листьев электрический садовый гном.

— Вот он. Мелани здесь нравится, потому что отсюда всего полквартала до Алгонкин-роуд, а автобусная остановка — на углу. Она за десять минут доезжает до Северного университета, и это удобно, потому что у нее раза два в неделю занятия начинаются в восемь. В восемь утра, представляете? Надеюсь, она дома. Уверена, что так оно и есть. Это просто пансион, — продолжала она, когда они шли по дорожке к дому, — но миссис Кемпер, дама, которая им заведует, кажется, очень милая. Она присматривает за ребятами, — по-моему, у нее снимают комнаты одни студенты, — но она их никогда не шпыняет.

Мелани живет на втором этаже, слева. О, у нее горит свет: наверное, она вернулась домой, как раз когда мы подъезжали.

Они втиснулись в вестибюль размером со шкаф, и мисс Грин нажала на кнопку домофона.

— Вот это ее сапоги, с меховой оторочкой. Миссис Кемпер заставляет их снимать обувь у входа.

Они подождали одну-две минуты, и она снова надавила на кнопку.

Послышались шаги: кто-то спускался по лестнице. Мисс Грин уже приготовилась выдать даже, пожалуй, слишком широкую улыбку, но, когда открылась внутренняя дверь, эта улыбка сжалась в простую гримасу вежливого приветствия.

Дверь открыла молодая женщина в свитере с капюшоном (на свитере была надпись «Северный университет») и с тремя сережками в левой ноздре. Она издала негромкий удивленный возглас.

— Привет, — произнесла мисс Грин, хватаясь за дверь и удерживая ее открытой. — Вы Эшли, да? По-моему, мы знакомы. Я мама Мелани, помните?

— А, да. Здрасте.

— Мне кажется, Мелани только что пришла. Мы как раз к ней приехали.

— По-моему, Мелани весь вечер никуда не уходила, — ответила девушка. И, бросив через плечо «Ну, пока», она вышла.

Делорм поднялась по лестнице вслед за мисс Грин. Этот дом был значительно круче тех мест, где ей случалось проживать в свои студенческие годы: ковры на лестницах, красивые обои, но главное — везде чистота. Делорм вспомнилась подвальная комнатушка в Оттаве, песок на ступеньках и повсюду — запах плесени.

Мисс Грин постучала в белую дверь без стекла, с латунным номером 4.

Внутри доиграла старая рок-песня, а потом, как определила Делорм, зазвучала реклама «И-Зэд-Рока», местного дилера «Тойоты».