Эльфарран - Записки неординарной эльфийки

• Название: Записки неординарной эльфийки
• Автор: Эльфарран
• Жанр: Фэнтези

---

Весь день мамочка старательно шила нам одежки, гному разноцветный халатик а нам с эльфом по платью, похоже, она считает его тоже девочкой.

Нарядив нас она восхищенно вздохнула:

– Ах, вы мои красавицы, и ты тоже, лесной человечек, ничего.

– Я гном. Из рода истинных гномов, и мы не носим халаты, – грозно вскричав Гимли потянул с плеч лоскутное одеяние. У мамочки задрожали губы.

– Вы неблагодарные дети, ляжете спать без ужина.

– Допрыгался! – моему гневу не было предела, чудный сыр, прикрытый тяжеленной крышкой, покоился на высоком столе.

Путаясь в длинном подоле эльф обреченно вздохнул:

– Как твой план?

– Додумываю.

– Что-то ты не больно торопишься. Не можешь соображать побыстрее? – От бессильной злости он начал нарываться.

– А платье тебе очень идет, особенно к глазам. – Я не осталась в долгу.

– Не ссорьтесь эльфы, – Гимли меланхолично укладывался спать. – Вы шипите как старые супруги.

Надувшись, мы разошлись по разным углам домика.

– Почему ты все вечера дома? Сходила бы на танцы. – Помогая взбивать масло, а точнее, бултыхая ногами в сметане, я деланно беззаботно болтала.

Тяжело сопя, милая одноглазка наконец раскололась:

– Я некрасивая, у меня маленький глаз.

Так вот в чем твоя тайна! С визгом соскользнув в бадью с пахтой и разгребая волны, я подплыла к ней.

– Слушай, а если я сделаю тебе такой глаз, что все лопнут.

– Это как?

– Доверься мне. Я в три раза тебя старше.

Набрав сажи из очага и смешав её с молочным жиром, я мешала тушь для ресниц. Друзья демонстративно молчали. Мы не разговаривали с того памятного вечера, поворачиваясь спинами каждый раз, когда встречались. У каждого был свой план. И медлить было смерти подобно, вот только чьей?

– Сиди прямо. Не смейся. – Я, поместившись на широкой ладони и старательно макая в черную смесь половую щетку из кукольного домика, красила гигантские ресницы. Глаз преображался. Он теперь выразительно сиял посередине лба.

Не веря зеркалу, мамочка метнулась к бочке с водой. Несколько мгновений помедлив, она радостно проговорила:

– Как называется эта чудесная мазь?

– Тушь для ресниц. Рецепт я тебе записала. Ну что, теперь на танцы? – задержав дыхание, я мысленно молилась Эсте милосердной.

– Да, на танцы, – гордая великанша, накинув шкуру мускусного быка, беззаботно выскочила за дверь, торопясь, она оставила её приоткрытой.

– Бежим. – Хором взвизгнули мы и тотчас оказались на улице. Гимли, как всегда самый запасливый, сунул пол куртку кусок сыра. Кстати, и на корабль он прилетел первый, оставив нас далеко позади. Лихорадочно отчалив, мы еще долго слышали звуки немудреной деревенской свирели. Прощай наша милая названная мамочка.

Остров мечты, блаженный Валинор, где уходят все тревоги и опасности, сверкая в золотом ореоле восходящего солнца, выглянул из-за горизонта. Бодро расплескивая волны, мы с каждой минутой все ближе подходили к нашей новой родине, к дому и родным, к концу нашего путешествия. Залитые янтарным сиянием зеленеющие холмы, цветущие рощи вековых ясеней, прозрачные потоки высоких водопадов – остров, как красавица, открывая все новые грани совершенства, поворачивался к нам, гордый своей неповторимостью.

"Вот и все, конец странствий и приключений, конец нашей дружбы. Ступив на землю, я снова стану осужденной и вместо дома получу небольшое подземелье, – зябко передернув плечами, я продолжила ход грустных мыслей, – лишь бы сухое, и каждый день встречи с семьей, тогда я согласна здесь и задержаться. Мне бы маму повидать. Сказать ей: "Привет мам, это я Эльфи и у меня все хорошо.""

Ветерок трепал серебряные крылья волос, ласково суша набегавшие слезы.

Подойдя сзади, эльф набросил мне на плечи свой плащ.

– Холодно с утра, – он так же задумчиво глядел на приближающийся остров. – Тебя не арестуют, – поняв мои мысли, он заботливо обнял меня, – можешь наслаждаться своей семьей сколько захочешь.

Благодарно вздохнув, я ткнулась носом ему в плечо. Он пригладил выбившиеся из моей прически непослушные пряди отмывшихся в соленой воде волос и твердо продолжил:

– И с изгнанием что-нибудь придумаем, у меня есть план, как определить твою судьбу. Вытри слезы, сестренка, мы дома.

Конец, И я надеюсь, что это конец

 Книга в роскошном черном переплете из змеиной кожи.

К острову блаженной мечты мы должны были подойти во второй половине дня. Мои спутники начали сворачивать парус и готовить снасти для причала. Я стояла обдуваемая легким ветерком. Крики чаек становились все громче, они пикировали на наши рыбные запасы, не останавливаясь даже перед сеткой, натянутой для защиты от таких нахалок. Легкая грусть и ожидание встречи с семьей беспокоили меня всё больше. Ведь наказание никто не отменял, и нежелание моих родителей оживить давно угаснувшие чувства я пойму и не стану роптать. Мне надо жить с моим народом, ведь как я ни старалась я нигде не стала своей, даже спутникам я тоже достаточно надоела. Просто совместная борьба за обретение этого острова очень сблизила нас, порой мы уже понимали друг друга без слов. Всё четче вырисовывались причудливо изогнутые крыши, заросшие вьющимися розами, виднелись ухоженные палисадники, даже галки с вычищенными клювами строго и невозмутимо поглядывали на блестящие украшения беседок. Всё чисто и благопристойно.

Ворча, Гимли развернул причальный канат и набросил его на торчащие из воды сваи, лоснящиеся от влаги, черным переливающимся лаком. Несколько прибрежных зевак дружно воззрились на нас – весьма колоритную группу – и запинаясь поинтересовались, какого рожна нам надо. Эльф выразил свою радость от встречи с необразованными соотечественниками, затем представил нас с перечислением всех титулов и родственников до пятого колена, кратко описал наши приключения и в завершение сразил их всех простой фразой.

– А я ваш аранен.

Что тут началось! Каждый хотел пожать ему руку, заглядывая в глаза и воспевая дифирамбы его мужеству, все больше эльдаров окружало нашего друга, вежливо отирая нас на периферию. Оказавшись вне всё нарастающей толпы, Гимли сказал мне:

– Ну его, пошли к твоим родственникам, – и мы зашагали по направлению к городу.

Добрые жители показали небольшой домик, скрытый цветущим виноградом почти до крыши, маленькие окошки с традиционной пеларгонией, заросли мяты и укропа, вышитые коврики с котятами, да, это точно мой дом. На крыльце руки внезапно перестали меня слушаться, и я сдавленным шепотом попросили Гимли постучаться. Раздались легкие шаги, на пороге возникла моя любимая мамочка. Несколько морщинок под бирюзовыми глазами, устало поджатые губы сказали всё без слов. Я прижалась к такой родной и бесконечно милой маме. Наши слезы слившись в один поток залили порог и медленно перетекли в комнату. Оттуда донесся недовольный голос отца, божественная музыка этого голоса окончательно привела меня в восторженное настроение, и я, конечно, забыла представить гнома. Тот, вздохнув, поспешил ретироваться в направлении моря, ворча о нашей излишней сентиментальности. Когда утихли первые восторги, и речи наполнились смыслом, я узнала, что все братья женились, а сестры уже развелись и снова вышли замуж, так что мои предки остались одни, и лишняя дочь им не помешает. Отец высказал мысль о подаче прошения на высшее лицо нашей страны, короля Ар-Трандуила, о моей реабилитации за прошествием стольких лет. А мама пошла еще дальше, сообщив твердое решение, больше никогда со мной не разлучаться. Мне казалось, что я лопну от полноты чувств.

Дни летели незаметно. Окруженная родительской любовью, я старательно изображала примерную дочь. Довольно улыбаясь, мама по пять раз на дню переплетала меня, вознося благодарственные молитвы за возвращение моим волосам естественного цвета. Она перешивала мои старые платья, подгоняя их к последней эльфийской моде. Отец, как и обещал, подал прошение в совет двенадцати и каждый раз, проверяя почту, возмущенно фыркал не найдя оправдательного документа. Вечерами я убегала на берег моря, где уже застаивался наш корабль. Цепляясь длинными рукавами за прибрежные кусты спешила подбодрить покинутого друга, не оставляя его в одиночестве. Гном наотрез отказался жить во дворце и ютился на причале. Сидя с ним на корнях меллорнов, мы пекли лепешки. Я торжественно обещала, что поеду с ним в Морию. Только ещё немного поживу дома.

– Вы, эльфы, слишком привязаны к своим лесам, и сковырнуть вас отсюда очень сложно.

От скуки Гимли вырезал фигурки животных и раздавал их детям. В те дни я не могла решить, что для меня важнее, родной дом или вожделенная свобода и, раздваиваясь, сходила с ума. Конец этому мучительному чувству положила газета. Точнее, её первая страница, на которой крупным шрифтом было напечатано объявление о весеннем бале, внизу как всегда были приписки: форма одежды самая торжественная – белые цветы в руках дам и голубые галстуки на шеях кавалеров, тип прически строгий, без излишеств.