Наталья Андреева - Угол падения

• Название: Угол падения
• Автор: Наталья Андреева
• Издательство: Оникс 21 век, АРИА - АиФ
• Жанр: Триллер
• Год: 2004
• ISBN: 5-329-00133-1, 5-93229-114-1

В подъезде дома любовницы убит глава процветающей фирмы «Алексер» — Александр Серебряков. Казалось бы, дело ясное и безнадежное — заказное убийство. Но в ходе расследования у капитана милиции Алексея Леонидова возникает другая, ошеломляющая своей неправдоподобностью версия…

Дело Серебрякова закрыто, можно ставить точку. Однако череда новых убийств заставляет Алексея Леонидова начать собственное расследование

---

Кто дал свидетельские показания в том, что Иванов на глазах у всех прыгнул с балкона? Манцев, Липатов, Саша Иванов, Лиза, Татьяна, Марина, Глебов, Наташа и сама Ольга Минаева. Более чем достаточно.

Как распределили роли? Иванов подпоил двоюродного братца и, чтобы окончательно укротить его, бросил ему в стакан таблетку — действовал наверняка. Дело было в комнате номер тринадцать. Это просто совпадение, как вы сами понимаете, а не подтверждение суеверий. Я там оставил Валерия Валентиновича после серьезного разговора, а брат, судя по всему, пришел обмывать предстоящую махинацию. Выход из игры Паши не повлиял на планы предприимчивого управляющего.

Итак, Иванов подпоил брата, а таблетка сделала его совсем уж легкой добычей. Лизе просто пообещали, что ее не тронут, и отправили спать. Ольга Минаева сама была завязана по уши предыдущим убийством; Марина Лазаревич просто ненавидела управляющего и была подругой Ольги; Нахаша Акимцева — тоже. Для верности кому-то из них или обоим сразу поручили подбросить снотворное мне и Серебряковой. Татьяна давно уже мужа возненавидела, с ней вообще не возникло никаких проблем. Манцев, Липатов и Глебов были исполнителями. Кто нанес удар в висок и чем — это я не берусь сказать. Кто-то из троих. Скорее всего, Липатов, потому что Глебов трусоват, а Манцев очень любит всякие лазейки, чтобы вовремя отмазаться. Их мотивы? Манцева просто зажал в угол Саша Иванов: слишком уж они были связаны взаимными интересами. Глебов возненавидел Валерия еще с тех времен, когда тот незаслуженно уволил его из «Алексера», — тогда он хотел бомбу в магазин подложить, да денег не хватило и смелости, а теперь представилась блестящая возможность за все рассчитаться. Ну а Липатов решил сменить шоферскую баранку на карьеру перспективней. Когда ему после смерти Серебрякова велели возить Валеру, с которым он когда-то начинал, это Андрюху оскорбило. Серость, знаете, тоже имеет свои амбиции. Одно дело директора возить, другое — парня, который тебя обскакал. И не сомневаюсь, что Манцев пообещал Липатову свое место менеджера, а рука у Липатова твердая, возможно, именно за ним был решающий удар.

Валерий Иванов умер от удара в висок, потом его отнесли в холл, стукнули для верности о стол и положили там, где еще недавно лежал Паша. Далее предприимчивые молодые люди начали создавать инсценировку «случая»: они сообразили расширить пролом в перилах и скопировать позу, в которой день назад пребывал коммерческий директор. Утром Костя Манцев разбудил Ирину Сергеевну и рассказал ей созданную коллективом версию о том, что они попытались уговорить Валерия Иванова чистосердечно признаться, он не захотел, завязалась драка и управляющий умер от удара головой, уж не берусь сказать обо что. Скорее всего, так. Конечно, Ирина Сергеевна сочла, что возмездие справедливо, а сор из избы выносить незачем, и решила с помощью денег все это дело замять. Версия для милиции — о самоубийстве — прошла на ура у всех. Первый удар в висок приехавшая милиция и начинающий, не уверенный в себе эксперт успешно проигнорировали, как и следы снотворного в организме, и управляющего благополучно отправили в морг. Вот так.

А отчего покончила с собой Ольга? Просто ситуация загнала ее в угол. Она вообще была девушка очень впечатлительная и, когда попыталась понять, что дальше будет с ее жизнью, не выдержала — и выпила оставшиеся у нее таблетки.

Так что никакого маньяка здесь нет, опасность никому не грозит, все могут спокойно разъехаться по домам. Если смогут, конечно.

— Интересно вы здесь все рассказали, — выдохнул, наконец, Семеркин. — Сразу видно, что из МУРа. У вас там любят красиво сочинять! А мы люди простые. Доказательства есть у вас? Орудие убийства? Факты? А сказки мы и сами писать умеем.

— Не сомневаюсь. Да мне, собственно, и дела до этого нет. Я тут вообще лишний. Разбирайтесь сами, как кого наказывать. Я просто хотел успокоить тех, кто здесь ни при чем, и ускорить процесс отъезда. Надоело все.

Неожиданно вскочил с кресла налившийся кровью Липатов:

— Нет, на меня валит, а? Сука! Меня будете сажать? Шестерку, как же. Да кто его держал, кто за шею его держал?

Манцев взвился, кинулся к нему. Туда же бросились Иванов и Глебов.

— Ты что, сдурел, он тебя на дурачка берет! Замолчи ты, урод! — Иванов рукой зажал Липатову рот, Глебов неловко суетился рядом, хватаясь то за стакан, то почему-то за полотенце.

— Нет, а почему я?! — никак не унимался Липатов. Семеркин наконец опомнился и заорал:

— Я сейчас буду привлекать за клевету! Нам чересчур умные не нужны!

— Да замолчите вы! — не выдержала Серебрякова. — Все кончено. Хватит уже. Собирайтесь, сейчас же едем.

— Нет, ну почему я?! — опять выкрикнул Липатов. — Почему Липатов? Почему, как туда-сюда, так сразу Липатов? Да сколько можно Липатову?!

— Ты сейчас доорешься, — зашипел на него Иванов. — Сказали тебе: иди чемодан собирай, а ты надрываешься. Костя, да уведи ты его! Опился, разве не ясно?

— Да, пьян, — тут же с готовностью подтвердил Семеркин. — Эксперт, возьмите пробу на алкоголь.

— Да хватит вам уже, — сказал Леонидов. — У меня тут в связи с вами со всеми странные ассоциации возникают, фильм один вспомнил, документальный, из мира животных. Оказывается, наши предки, какие-то там обезьяны, питаются не просто мясом, а мясом своих сородичей. Так вот там, в этом кино, голодная стая наметила в жертвы мартышку, из своих. Они совсем озверели, все зажимали ее на дерево, окружали, рычали, ревели, а потом, когда загнали совсем, просто разорвали на куски.

Саша Иванов сорвался на крик:

— Ты сам мартышка. Такие всегда лезут, куда их не просят. И, между прочим, из-за вас все так по-дурацки заканчивается.

Семеркин влез в разговор, явно торопясь поскорее закруглиться:

— Отношения свои потом можете выяснить, все это милиции не интересно, нам факты нужны.

— Ирина Сергеевна, я вас отвезу? Вы впереди сядете, а Леонидовы сзади. Сережу на руки возьмут, доедем как-нибудь, — засуетилась Марина Лазаревич.

— Хорошо, Мариша. Вызывайте дежурную, через час будем сдавать коттедж.

— А кто за телом приедет? — вмешался Семеркин. — Родители у нее где?

— Да кто их знает, — заметил Манцев.

— У меня есть телефон, — вздохнула Марина. — Ольга давала мне свой адрес, это где-то в Подмосковье. Маленький такой городок. Я позвоню, когда приеду, скажите только, где тело забирать. И когда.

— Вот сегодня вскрытие сделаем, надо же причину смерти… — заикнулся молоденький эксперт.

— Значит, завтра, — еще раз вздохнула Марина.

— Все, уносим, мужики, — велел Семеркин, и они пошли за носилками.

Минут через десять Саша уже лихорадочно запихивала в объемистую сумку тряпки. Она бегала из ванной комнаты то к тумбочке, то к. креслам, заглядывала под кровати, пыталась сдвинуть мебель.

— Да не суетись ты так, — не выдержал Алексей. — Все равно раньше Серебряковой не уедешь, а она отправится последней, потому что все бумаги у нее.

— Как бы чего не забыть.

— У тебя что, золотой запас России с собой, что ли? Ну, забудешь какую-нибудь ерунду, не велика потеря. Что ты так нервничаешь?

Саша села на кровать и заплакала.

— Ну, вот опять. Слушай, ты дома столько не ревешь, а здесь сплошное озеро Байкал. Ну что теперь?

— Леш, ты меня простишь?

— За что?

— Я не знала, что это они Валеру убили. Мне Аня сказала, что была драка.

— Значит, я был прав?

— Да.

— Бедная Анечка! Значит, для всех добреньких была разработана именно эта версия, и ты, дуреха, вместе со своей Анькой на нее попалась. А ей кто доложился?

— Муж.

— Серега? Значит, он все знал?

— Хочешь, я пойду в милицию и во всем признаюсь?

— Куда?! Сиди, идеалистка. Знаешь, что после драки не делают?

— Я думала, что Валера здесь самый плохой. Его так все ругали.

— Глупая моя девочка. Ну когда ты перестанешь так по-дурацки, без оглядки верить людям? Так и не научила тебя ничему жизнь. Саш, ну сколько можно быть ребенком?

— Он Аню уволил.

— Ане твоей еще достанется. Что еще показалось тебе таким мерзким в управляющем, кроме огромного живота? Когда ты поймешь, что не все физически симпатичные люди добрые и милые? Это только в твоей литературе лицо — зеркало души.

— Да не лицо, ты путаешь.

— Какая разница? Да что там говорить, Барышев — и то попался…

Тут раздался стук в дверь, и голос Сереги Барышева прогудел:

— Леха, ты еще здесь? — Барышев просунул в дверной проем голову. — Можно?

— Чего тебе?

— Мы сейчас уезжаем.

— На чем?

— Да у меня старый папашин «жигуль», милая сердцу «копеечка». Хотел тебя захватить, только подумал, что ты больше к серебряковскому «пассату» привычный. Мы остальных дожидаться не будем, наши комнаты все равно на первом этаже, а там уже тетка с ключами шурует. Что, не увидимся больше?