Александр Шалимов - Пир Валтасара

• Название: Пир Валтасара
• Автор: Александр Шалимов
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-015323-6

Остросюжетный фантастико-приключенческий роман  Александра Шалимова посвящен острейшей проблеме современности борьбе миролюбивых сил планеты с милитаристами, рвущимися к реваншу.

…Промышленная империя Фигуранкайнов. В неё проникают герои, сторонники мира и демократии, и перестраивают военную машину на научно-технические программы…

---

— По странной иронии судьбы, — заметил Тибб, — у небольшой и небогатой Америки в прошлом были президенты-великаны — Вашингтон, Линкольн, а потом — у огромной и богатой — президенты-карлики. Нелепо и смешно, но в этом ростки трагедии…

— И еще какие! — Стив встал и принялся расхаживать по комнате. — Двадцать лет назад, когда мы начинали борьбу с ОТРАГом, он был для нас средоточием зла. Несмотря на наши ошибки, просчеты, потери, несмотря на то что сам ОТРАГ продолжает существовать, кое-чего мы добились… Заторможены, даже изменены многие начинания ОТРАГа, выведен из игры Пэнки… Все это было. — Стив вздохнул. — Но в целом мы охотились на зайцев, из которых, будь их хоть десять тысяч, не составишь одного слона. А теперь я не вижу выхода… И не потому, что рассыпалась база, на которой мы начинали, — "империя" Цезаря.

Выхода я не вижу потому, что, пока мы вели борьбу с ОТРАГом, возник другой ОТРАГ, неизмеримо более опасный для мира, для человечества. Раковая опухоль милитаризма проросла насквозь страну, в которой я родился. Ведь то, чем сейчас откровенно, зримо, даже с оттенком шовинистической гордости занимаются в Америке, принципиально не отличается от проводившихся в глубокой тайне дел ОТРАГа. Я начинаю думать, что и моя книга, когда появится на книжных прилавках, никого особенно не заинтересует. Я опоздал… То, что приоткрываю в Африке, сейчас открыто свершается в Америке. Даже если мои разоблачения принесут неприятности отдельным лицам, системы это не изменит. Распалась "империя" Цезаря, ее место заняли другие корпорации, в недрах которых потенциального зла не меньше. Разве я не прав?

Цвикк промолчал, старательно раскуривая потухшую трубку. Ответил Тибб. Он решительно тряхнул головой:

— Нет… И я не думаю прекращать борьбу. Там, где самое трудное, где угрожающая неизвестность, там мое место. Там, где речь идет о победе разума над безумием, там я найду для себя работу. Поэт Альфред Теннисон еще в прошлом веке нашел слова, которые стали для меня смыслом бытия: "Дерзать, искать, найти, но не сдаваться".

— Даже и после уничтожения УЛАКов?

— Даже и после этого, Стив. И я уверен — ты тоже не прекратишь борьбы…

Солнце зашло. Небо над горами окрасилось в нежнейшие, лимонно-алые тона. Закат еще не успел погаснуть, как над головой, в синеватой черноте небесного свода, прорезались экваториальные созвездия. Цезарь и доктор Хионг продолжали молча прохаживаться вдоль ступенчатой каменной платформы главного монастырского храма. Райя, присев на каменную ступень, еще теплую после дневного зноя, глядела на них сверху. Быстро темнело. Желтое монашеское одеяние Хионга и белый саронг Цезаря едва различимыми пятнами скользили внизу, во мраке монастырского сада. Там в черной гуще деревьев и кустарников сотнями зеленоватых пунктиров искрились светлячки. "Словно звезды, — подумала Райя, — такие же, как наверху, но ускорившие бег". Она прислушалась. Было очень тихо. Изредка доносился скрип гравия под сандалиями Цезаря.

Почему они сегодня молчат? Райя уже привыкла, что по вечерам, когда спадал зной, они подолгу прохаживались внизу, тихо беседуя, иногда о чем-то споря вполголоса. Работа над древними рукописями, расшифровкой которых они занимались несколько лет, подходила к концу. Цезарь надеялся все закончить в этот приезд. Но они тут уже третий месяц, а о конце работы Цезарь давно не упоминает. Он замкнут и молчалив. Опять не хватает каких-то данных?

Райя встала. Неслышно ступая в темноте по теплым каменным ступеням, спустилась в сад. Из мрака, прорезанного искрами светлячков, совсем близко вынырнули две фигуры.

— Это Райя, — прозвучал негромкий голос Цезаря. — Хорошо, что пришла к нам.

Доктор Хионг сложил ладони в буддийском приветствии:

— Славлю богиню, бодрствующую над миром.

Райя взяла Цезаря под руку и прислонилась головой к его плечу:

— Что-то случилось? Да? Я, кажется, догадываюсь…

— У текста, которым мы занимались с братом Хионгом, не оказалось конца… Он не дописан или оборван… В последних фрагментах, которые удалось понять, упомянут "оазис космической мудрости" в Гималаях.

— Остров Шамбала?

Цезарь взглянул на Хионга:

— Мы истолковали последнюю строку так: "оазис космической мудрости в мире безумства среди высочайших гор этой Земли" или "за высочайшими горами". Дальше несколько слов не расшифровывается и текст оборван, скорее всего, на середине предложения…

— Что же у вас получилось на нынешнем этапе?

— Нам так и не удалось подняться над уровнем легенд, Райя. Легенда о прилете на Землю таинственных представителей "космических братьев". Ты о ней знаешь… Легенда о заложении "оазисов мудрости и нового знания". От нее можно протянуть нить к Атлантиде Платона — это уже домысел.

— И к Шамбале индийских и тибетских сказаний, — добавил доктор Хионг, — но и эта "нить" едва уловима и пунктирна.

— Разве "оазис мудрости и нового знания" это не Шамбала? — спросила Раня.

— Мы спорили с братом Хионгом несколько вечеров подряд, — сказал Цезарь. — Снова и снова возвращались к прочитанным текстам. Озарение пришло в споре… После уточнений перевода мне стало ясно, что прав брат Хионг. "Оазисы мудрости и нового знания" — их было несколько — не Шамбала. Шамбала, или ее этическая и философская идея, появилась гораздо позднее.

— Из расшифрованной части текста следует, что "оазисы мудрости" создавали "космические братья". — Взгляд Хионга, устремленный в небо, блуждал от одного созвездия к другому, словно отыскивая что-то. — Местоположение некоторых "оазисов" можно привязать к современной географии. Надежно устанавливается Двуречье, долина Нила, юг Индостана, менее надежно — какая-то земля или остров в Атлантическом океане. Доктор считает, — Хионг перевел взгляд на Цезаря, — что это Атлантида. Но если текстам действительно десять — двенадцать тысяч лет — это конец последней ледниковой эпохи; тогда очертания суши могли сильно отличаться от современных…

— Насколько надежна датировка? — спросила Райя.

— Определяли абсолютный возраст красок, которыми нанесен текст, — объяснил доктор Хионг. — Данные анализов позволяют утверждать, что текст наносился на материал десять — двенадцать тысяч лет назад. Таким образом, это древнейшая из известных рукописей. Шамбала тибетских текстов и индийских пуран — это последние тысячелетия. Интервал — около девяти тысяч лет. Индийские тексты вам известны, Райя. В тибетских тоже говорится о "посланцах Шамбалы", которые иногда приходят к людям, живут среди них, учат любви и мудрости, помогают на трудных перекрестках истории…

— Может, и ты посланница Шамбалы? — шепнул Цезарь, касаясь губами волос Райи.

— В древней книге "Аватумсала Сутра" сказано: с появлением государств, началом войн истина и ложь смешались. — Взгляд Хионга был снова обращен к звездам. — Чтобы спасти человечество от гибели, мудрецы создали тайную систему знаний. Эти знания хранят в Шамбале "великие учителя Гималаев". Через "посланцев Шамбалы" приобщают к ним избранных — тех, кто прошел школу гуманности… Согласно тибетским текстам шестисотлетней давности, из Шамбалы в конце каждого века выходит призыв к миру и спокойствию. Ныне он необходим более чем когда-либо…

— О Шамбале написано много, — Цезарь задумчиво покачивал головой, — но она была и остается одной из величайших загадок на протяжении нескольких тысячелетий. Сохранность древнего текста позволила надеяться на его полноту, а он оборвался в самом интересном месте — наиболее важном для понимания сути. С какой целью и для кого текст составлен? Земное ли происхождение у Шамбалы индийских и тибетских текстов? Загадки остались, и едва ли теперь их удастся разгадать. Для меня, — Цезарь печально усмехнулся, — это неудача более серьезная, чем крах "империи".

— Разве можно сравнивать, Цезарь! — В голосе Райи прозвучал упрек. — Разве все эти годы "империя" не была невыносимой тяжестью для тебя! Я возношу хвалы богам, что все позади.

— А меня угнетает мысль, что наша программа осталась невыполненной. И виноват только я…

— Позвольте не согласиться с вами, доктор, — мягко сказал Хионг. — Чувство вины — благородное чувство воспитанного человека. Не анализируют своих поступков и не переживают за их последствия лишь нравственные невежды. От этого один шаг до вседозволенности, которая ныне угрожает всем… Ваше истинное призвание — поиск утерянного и еще непознанного…

— Спасибо, доктор Хионг. — Голос Цезаря дрогнул. — Вы слишком добры. Я не заслуживаю такой доброты, но… хотел бы продолжать наш с вами поиск… Мы снова возвратимся сюда, вместе с Райей, спустя некоторое время. А теперь нам придется уехать… "Мир страстей и несправедливостей" снова призывает…

Райя вздрогнула.