Николай Сташек - Крутыми верстами

• Название: Крутыми верстами
• Автор: Николай Сташек
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: О войне
• Год: 1982

Автор — генерал-лейтенант, Герой Советского Союза — повествует в своей книге о Великой Отечественной войне, о героях Курской битвы и форсирования Днепра. Его герои — офицеры и солдаты Советской Армии. Он показывает их в бою и на марше, в госпитале и на отдыхе. Прослеживает судьбы многих из них и в первые послевоенные годы.

---

— Стоп! Тормози! — приказал он, хлопнув водителя по плечу. И как только машина, скользнув по сырому песку, остановилась, Дремов высунулся в открытую дверцу. «Ага! Возвратился матрос, да еще и кого-то прихватил с собой», — без труда определил Иван Николаевич.

— Быстро справился, товарищ Корж, — проговорил он, поспешно вылезая из машины.

— Как приказывали, товарищ командир. Туда и назад галопом. Дома не стал задерживаться, знал, что ждете.

— Молодец, матрос! — Дремов похлопал Юхима по плечу. — Правильно понимаешь приказы. Ты, вижу, не один. Целым экипажем.

— Брательник, товарищ командир. — Юхим посмотрел в сторону длинного юноши, стоявшего в стороне. — Не отстает. «Поеду с тобой», и ни в какую.

Корж-младший приблизился, неуклюже остановившись, доложил:

— Корж Иван!

— Был у самого Ковпака, — подсказал Юхим.

— Партизан? У Ковпака? — переспросил Дремов, глядя на Ивана. — Расскажи, где теперь партизаны. Это же очень важно.

Иван передернул плечами, несколько помедлил, но начал торопливо, как бы стараясь наверстать упущенное время:

— Был я, товарищ командир, в партизанах вместе с отцом еще с прошлой зимы. Больше года по лесам, бывал и на заданиях, больше в разведке. Теперь партизаны ушли… отсюда куда-то далеко за Припять, а мне отец велел оставаться здесь с дедом. Стар он.

— Выходит, партизан близко нигде нет?

— Оставался небольшой отряд, третьего дня тоже ушел за Днепр.

— Хорошо, молодец, — потряс Дремов Ивана за костистые юношеские плечи. — По немцам-то стрелял?

— А как же. Приходилось. Автомат и теперь спрятан. Даже гранаты бросал.

Пока Дремов разговаривал с Иваном, Юхим терпеливо ждал. Уж очень хотелось ему побыстрее доложить обо всем, что удалось услышать в Макарцах.

Как только Дремов закончил с Иваном, Юхим подступился к нему вплотную.

— Тут рядом, товарищ командир, дед Макар поджидает. Мы было сюда всем семейством, а потом он стал шуметь, заботясь о скотине. Вот и слез. А нас послал, чтобы побыстрее доложить…

— Да ты что? И дед здесь? Ну и голова у тебя, товарищ Корж! Видал? — кивнул он подошедшему старшему лейтенанту Белику. — А ты не разрешал.

После короткой паузы Юхим продолжил:

— Батько в партизанах, Иван мотается связным, а дед здесь вроде тыловой базы. А мать… — опустив голову, моряк умолк и продолжил спустя какую-то минуту: — Ждала до последней минуты. Так и не дождалась. Не хватило сил еще на несколько месяцев.

— В мае, — подсказал Иван, — похоронили. Очень ждала Юхима. Его моряцкие карточки разглядывала до последнего дня.

— Да. Очень жаль. Мать у каждого одна. Ее никто не заменит. — Дремов как наяву увидел ребятишек майора Куща. — Сочувствую тебе, знаю, что тяжело, — проговорил Дремов, глядя на Юхима. А тот, выпрямившись и вскинув голову, кивнул назад:

— Так надо быстрее, товарищ командир. Дед Макар рядом, все расскажет. Вы за нами. — Матрос бросился к лошади. Корж-малый — за ним. Один миг, и ускакали.

Дремов поторопился. Поднявшись в кабину, хлопнул дверцей.

— Давай, братец!

Машина тронулась рывком, запрыгала по размытой дороге, но Дремову показалось, что теперь она катилась совсем по-иному — легко и плавно, без резких толчков. На душе стало легче, вроде бы посветлело. «Если где-то впереди Ковпак со своими партизанами, то, возможно, еще и поможет», — подумал он, напряженно всматриваясь в темноту, чтобы не потерять из виду маячивших перед колонной всадников. Не прошло и получаса, как лошадь, перейдя на шаг, остановилась. Из-за куста на дорогу шагнул щуплый белоголовый старик. Поняв, что внуки заметили деда Макара, Дремов велел тормозить, а как только выпрыгнул из машины, встретился с живо подошедшим к нему стариком. Остановившись в двух шагах, тот, волнуясь, одним выдохом произнес:

— Здравия желаем, ваше высокоблагородие!

Дремов смутился. Такая встреча была для него совсем неожиданной.

— Что вы, отец? Откуда это? Что за благородие? Я командир Красной Армии. Разве Юхим вам не сказал?

Старик тоже сконфузился, но, охваченный радостными чувствами, стал тыкаться дрожащими руками за пазухой. Извлекая оттуда скрепленные вместе три Георгиевских креста, старик подступился к Дремову с мольбой:

— Возьми, сынок! Все, что имею… Возьми. Не от царя это, от России-матушки! От Отечества нашего!

Не совсем сознавая, что происходит, Дремов с душевным волнением ощутил, как сюда, в тревожную приднепровскую ночь, повеяло чем-то далеким, от предков.

— За избавление нашей земли от лютого ката, вот за что это тебе, сынок! — еще раз проговорил старик дрожащим голосом, глядя Дремову в глаза.

Дремов так и не мог избавиться от смущения, но отказать в просьбе старому русскому солдату не хватило сил. Он принял подарок как эстафету ратных подвигов.

— За избавление благодарите, отец, вот их, солдат, ваших внуков. — Дремов посмотрел в сторону выстроившегося отделения воинов и находившегося рядом с дедом Ивана.

— И их, конечно, — машинально отряхивая песок, согласился старик, но от своего не отказался: — А только вы, как их командир, считаетесь на службе военной больше отца родного. Был у нас на японской такой запалистый прапор. Бывало, подпрыгивает, отрывается каблучками от землицы, чтобы казаться поболее, да и сует своими кулачками под нос. «До бога высоко, до царя далеко. Я тебе царь, бог и воинский начальник». Бывало, что и в зубы тыкал. А ежели, упаси бог, такое заметят их высокоблагородие полковой командир, то ходил прапор неделю целую словно с переломанным хребтом.

Оно нечего таить, был лют и полковник, но солдата уважал, стоял за него. Было у него такое. За то и звали его солдаты отцом. Благородие… Из дворян.

Дремову не хотелось прерывать старика, хотя и была дорога каждая минута. Поэтому, как только тот сделал паузу, поторопил:

— Прошу вас, отец, расскажите, где тут немец, что у него здесь, на реке, как нам побыстрее на ту сторону перебраться…

У реки севернее ухнуло несколько разрывов. Там же короткими очередями пророкотал пулемет. Старик, о чем-то соображая, словно бы потянулся ухом в ту сторону.

— Там он и есть, немец. Вон, слышишь, — взмахнул он рукой в северном направлении, откуда доносилась пальба. — Хотелось точнее, да и как бы это вам?

Дремов понял, что старик ищет более определенный ответ на поставленный вопрос, с тем чтобы помочь командиру перебраться на противоположный берег Днепра.

Так и не найдя сразу подходящего ответа, старик начал рассуждать, как бы продолжая думать вслух:

— Видать, весь он там, у моста. Тут он был, когда жег камыши да рвал наши торфа…

Дремов приблизился к старику вплотную.

— Что рвал, где?

— Давненько это было, никак боле месяца, когда рвал он да поджигал торфа. Зажег наш берег. На том берегу пусто, болотины да непролазные пески. А торфа почти нет. Да и немца, если брать напрямик, на том берегу нет. Уцепился он за мост. Видать, вся сила его там.

— А здесь, прямо, говорите, немца нет? — взглянул Дремов старику в самые глаза.

— Так, так. Нету его здеся, не видать. Весь он у моста и у шоссе.

— Если торф горит, как попасть к реке? — спросил Дремов.

— Это-то можно, тропки сыщем, — полушепотом ответил старик, начиная притопывать босыми ногами, как бы торопясь побыстрее тронуться в ту сторону, куда думал вести командира.

— Если так, отец, пойдем. Где тут? — взглянул Дремов вперед.

Из темноты появился капитан Сорокин, уходивший вместе с Заикиным. С трудом переводя дыхание, оглянулся вокруг.

— Что стряслось? — спросил Дремов, глядя на запыхавшегося капитана. Сорокин остановился и, утирая лицо, еще раз звучно выдохнул:

— Фу-у! Еле выбрался. Не пошел по дороге, понесло напрямик. Вот и барахтался в дыму да чаду. Думал, не сыщу.

— Что там у Заикина?

— Пока не понять. Имел противник на нашем берегу у моста небольшие силы, должно быть, для его прикрытия, но как только наши подошли, поспешно драпанул на ту сторону. Лишь немного пострелял не целясь. Теперь бьет с той стороны минометами. Батальон с ходу растянулся по фронту, принялся за дело. Все закипело. Нашли плетни, какие-то старые кошары да сараи, подбирают кое-что на хуторах. Так что все пошло. Вяжут плоты рядом с рекой.

— Ну а как противник на остальном фронте?

— Повсюду всполошился, но где он и сколько его на том берегу, установить не удалось. Мотается вдоль берега, лупит из пулеметов, да и мин не жалеет. Правда, пока бьет куда попало, неприцельно, чаще всего по пустым местам. Наши артиллеристы уже успели нащупать несколько позиций его минометов и заставили фрицев замолчать.

Доклад разведчика в какой-то мере успокоил Дремова, и он, как бы рассуждая с собой, проговорил:

— А вот старик уверяет, что ниже по реке противника вообще нет, что там непроходимые топи, болота да глубокие сыпучие пески. Так ведь, отец?