Маша Царева - Девушки, согласные на все

• Название: Девушки, согласные на все
• Автор: Маша Царева
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40977-8

Если не хватает удачи и таланта стать кинозвездой, зато смелости и амбиций – через край, можно попробовать себя в «низких» жанрах. Съемки в порнофильмах могут стать первой ступенькой к настоящей славе, а могут – лестницей на самое дно. Все зависит от характера. В этом бизнесе, как в волчьей стае, не терпят слабаков. В романе «Девушки, согласные на все» Маша Царева показывает этот бизнес глазами начинающей старлетки, и опытной актрисы, и модного фотографа, для которого режиссура запретных фильмов – вторая, тайная, жизнь. Кто-то из них добьется успеха, а кто-то – потеряет все.

Ранее это произведение выходило под названием «Девушки, согласные на все, или Капкан для охотника».

---

Весь вид мужчины кричал о его принадлежности к немногочисленной касте тех, кто мог себе позволить особняк с колоннами в Рио, конюшни на юге Франции, яхты в Портофино и шикарную двухэтажную квартиру в престижном квартале Нью-Йорка. Его светлый вельветовый костюм явно шили на заказ, остроносые туфли из кожи некоего пресмыкающегося были начищены до блеска, а в запонках поблескивали массивные бриллианты. Он пил элитный японский чай «Цветок невесты» и смаковал нежнейший шоколадный чизкейк.

Этот человек никогда раньше не видел Филиппа. И тем не менее сразу его узнал. Скорее всего потому, что Филипп был единственным среди посетителей ресторана, кто предпочел шикарному костюму демократичные линялые джинсы. А может быть, потому, что он ворвался в ресторан, по своему обыкновению, стремительно, как сквозняк в плохо прикрытую форточку. Вальяжной обычно бывает «миллионерская» походка. Те, в чьем распоряжении огромные состояния, не любят мельтешить и суетиться.

– Вы, полагаю, господин режиссер? – У мужчины был приятный, профессионально поставленный голос с легким иностранным акцентом. Филипп не знал ни настоящего имени, ни биографии своего собеседника, но почему-то сразу решил, что он, скорее всего, немец.

– Точно, – подтвердил Филипп.

– Присаживайтесь. Будете что-нибудь? Разумеется, я угощаю. Рекомендую креветочный коктейль от шеф-повара.

– Благодарю вас, не откажусь.

Они присели за столиком у затемненного окна. Филипп задумчиво смотрел на улицу и куда-то спешащих по ней прохожих. Он знал, что с другой стороны окно было зеркальным, так что случайные любопытные не могли видеть посетителей ресторана.

– Итак, давайте сразу к делу. Мне рекомендовали вас как честного, исполнительного и порядочного человека.

«Порядочного! – внутренне позабавился Филипп. – Если только к моей профессии возможно применить такое слово!»

– Надеюсь, так оно и есть, – вслух сказал он.

– Для вас лучше, если так, – сверкнул фарфоровыми зубами «немец». – Работа, которую я хотел бы вам предложить, достаточно легкая. По крайней мере, для человека с вашим опытом.

Филипп слушал, не перебивая, почтительно склонив голову.

– Вы знаете, мне семьдесят четыре года. У меня было больше двухсот баб, – мужчина хвастливо приосанился. – Первоклассных баб. Но любимая – одна… В семьдесят четвертом году я ее потерял. Моя жена Гвен упала с лошади и сломала себе шею. Лошадь я запер в конюшне и поджег. Пристрелить было бы слишком мягкой мерой.

«Зачем он мне все это рассказывает?!» – недоумевал Филипп.

– Я любил Гвенни. Никто так хорошо не делал любовь, как она. У меня на нее всегда стоял. В этом смысле она была феноменальна. Знаешь, чем она меня зацепила?

И Филиппу пришлось вежливо поинтересоваться:

– Чем?

– Я подобрал ее в баре. Красавицей она не была. Маленькая грудь и кривые ноги. Мы пришли к ней домой – она снимала какую-то вонючую конуру с протухшими обоями и протекающими потолками. Она сняла платье, и я присел от удивления. На ней были кожаные шорты и лифчик, они соединялись при помощи ремешков. Она достала откуда-то высокие ботфорты и плетку…

– Вас возбуждает садомазохизм? – догадался наконец Филипп.

– Верно. Наша первая ночь была фантастическая. Она привязала меня к кровати, она отлупила меня до красноты, она засунула свой острый каблук мне в…

– Достаточно, я понял ваш замысел, – нервно перебил Филипп.

– Итак?.. Это возможно?

– Безусловно.

– Вот фотография Гвен. Только вы должны мне ее вернуть. Актриса должна быть похожа на нее.

Филипп мельком взглянул на снимок и едва не поперхнулся. Гвен была ухудшенной копией французского комедийного актера Пьера Ришара. Белесые реснички, копна бестолковых кудряшек на яйцевидной голове, высокий лоб, небольшие голубые глазки. «Если бы я увидел это чудовище в латексе и с плеткой в руках, скончался бы от смеха!» – решил он.

– А актеру не должно быть меньше сорока лет. Я хочу, чтобы это был солидный мужчина, а не слюнявый юнец.

– Будет сделано, – пообещал Филипп.

– Снимите дешевенькую квартирку в качестве декорации. Разводы на стенах, тараканы. Именно в таком месте и жила Гвен. Пока я не забрал ее в свой дом, разумеется.

«Где найти сорокалетнего актера? – думал тем временем Филипп. – Да такого, который согласится, чтобы его хорошенько отшлепала перед камерой малосимпатичная баба?»

– Я сделаю все в лучшем виде.

– Это хорошо. Теперь о цене. Думаю, две тысячи долларов будет вполне справедливо.

– Но… Ваш знакомый заплатил шесть.

– Так ты снимал для него малолеток. Это сложнее. Учти, если у меня много денег, это вовсе не значит, что я люблю переплачивать, – разозлившись, мужчина мгновенно перешел на «ты».

И Филипп решил с ним не спорить. В конце концов, в последнее время у него было не много заказов такого рода. Лишняя пара штук никогда не помешает.

– Я согласен.

– Еще бы ты отказался! – Заказчик отодвинул от себя тарелку с недоеденным, неаппетитно развалившимся чизкейком. – Значит, через неделю я жду фильм.

Он поднялся, отодвинув стул, аккуратно промокнул губы льняной салфеткой. Филипп остался сидеть на месте – он был голоден и вовсе не собирался оставлять на столе божественно-нежные пряные креветки.

От двери заказчик обернулся и вполголоса добавил:

– Пусть будет больше крови. Красные полосы на его заду. Можно сигаретные ожоги… Ну, бывай! – И «Санта-Клаус» скрылся за дверью.

Филипп вздохнул. Он занимался съемкой порнофильмов уже почти десять лет. Элитное кино в единственном экземпляре для конкретного заказчика. Разумеется, он много за это время повидал. Старые развратники, богатые нимфоманки, похотливые извращенцы. Чего только они не придумывали! Иногда Филипп передергивался от отвращения, читая сценарий. Иногда ему казалось, что его окружают одни моральные уроды.

Он был известным светским фотографом, ему хорошо платили за съемку рекламы и «фэшн-стори». Но основные деньги Филипп Меднов зарабатывал именно на порнографии. Хотя были и другие причины, не позволяющие ему вырваться навсегда из вязкого омута нелегального бизнеса. Веские причины…

Филипп задумчиво пережевывал креветку, глядя в окно. За неделю он должен успеть. С актрисой проблем не будет, в конце концов, женщину проще загримировать… А вот актер… Ничего, в конце концов, он наймет какого-нибудь бомжа. Любой вокзальный обитатель с радостью согласится быть избитым за пару сотенных купюр.

Внезапно чей-то пристальный неприязненный взгляд ожег его, как укус ядовитой медузы.

Филипп нервно огляделся по сторонам – никого. Соседние столики пустовали, официант, повернувшись к нему спиной, что-то записывал в своем блокноте. Показалось, наверное. Бывает же такое.

Успокоившись немного, он вновь уставился в окно и чуть не подавился. На улице перед окном стоял человек. Высокий, темноволосый, молодой. В дорогом кожаном пальто и темных очках, как Киану Ривз в фильме «Матрица». Над городом висели рваные низкие тучи, утопившие в себе шпили московских высоток. Так что в очках никакой необходимости не было – а значит, это был предмет маскировки.

Человек смотрел прямо на Филиппа. Его губы искривила язвительная усмешка.

«Как он может меня видеть?! – запаниковал Филипп, машинально поправляя парик. – Стекло же зеркальное. Он в зеркало смотрит!» Но мужчина смотрел прямо на него. Никаких сомнений быть не могло – этот человек следил за Филиппом Медновым. «Как он узнал меня, как?! Меня бы мама родная в такой маскировке не узнала!»

У Филиппа резко пропал аппетит. Креветки внезапно показались ему слишком солеными – такими, что у него даже в горле пересохло. Он залпом допил остатки сока, натянул куртку и бросился к входной двери. Единственный способ не нервничать – устранить причину нервотрепки. Он должен узнать, кто этот странный человек и что ему от Филиппа нужно. Шантажист? Старый знакомый? Городской сумасшедший? Маньяк? Как бы там ни было, сейчас он узнает это наверняка. Филипп с силой толкнул дверь и выбежал на улицу. Мостовая была пуста. Никого.

Звонок мобильного едва не заставил его вскрикнуть от неожиданности, любой посторонний звук – словно удар хлыста, когда нервы на пределе.

– Да! – несколько раздраженно крикнул он в трубку.

– Филя? – Он сразу узнал этот жеманный женский голосок. Принадлежал он одной из второсортных, но необыкновенно смазливых актрис – его обладательница вовсю «звездила» в дневных сериалах, неизменно играя небольшие, но эффектные роли красавиц-злодеек.

– Да, – ответил он уже более спокойно. И так он один раз уже сегодня сорвался, стоит закусить удила.

– Филечка, как хорошо, что я тебя поймала! Мне срочно нужно сделать фотосессию. Меня пригласили сниматься во Францию!

– Поздравляю, – усмехнулся Филипп и, поморщившись (как хорошо, что она не видит выражение его лица), галантно добавил: – Я всегда знал, что ты добьешься успеха. Так какие фотографии тебе надо сделать?