Фердинанд Грегоровиус - История города Рима в Средние века

• Название: История города Рима в Средние века
• Автор: Фердинанд Грегоровиус
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0191-8

Впервые в одном томе выходит в свет фундаментальный труд знаменитого немецкого историка и культуролога Фердинанда Грегоровиуса (1821 – 1891) «История города Рима в Средние века». В этом уникальном по своей полноте произведении автор с немецким педантизмом и скрупулезностью последовательно год за годом, столетие за столетием описывает события римской истории (многие из которых малоизвестны современному читателю) и их культурологический контекст. Благодаря широте охвата исторического материала, а также литературному таланту автора это произведение стало классическим образцом исторического исследования, посвященного эпохе Средних веков и Раннего Возрождения. Книга читается не как скучный исторический трактат, а как литературное произведение с захватывающим сюжетом, что делает ее интересной широкому кругу читателей.

Настоящее издание включает в себя полные переводы всех 12 книг произведения.

---

Прибыв к базилике Св. Петра (летом 769 г.), Дезидерий потребовал к себе папу, и Христофор с Сергием не препятствовали этому свиданию. Стефан условился с королем о том, как избавиться от обоих аристократов, а Дезидерий обещал исполнить все требования по вопросу о возврате удержанных церковных имений. С возвращением папы в город Афиарта должен был возбудить народ к восстанию и убийству Христофора и Сергия; таким образом уже тогда было известно искусство пускать в дело народные восстания. Но те, кому грозила опасность, предупредили заговорщиков; под предводительством Додо они напали на Латеран, и папа принужден был искать спасения у алтаря в базилике Св. Феодора. Однако, когда враги с обнаженными мечами ворвались в эту капеллу, папе удалось умилостивить своих противников. Хитрый сицилиец вообще так мастерски играл свою роль, что его замыслы оставались нераскрытыми. На другой день папе снова было дозволено отправиться к Дезидерию. На этот раз папа вместе со своими спутниками был для вида арестован в базилике Св. Петра, так как требование о выдаче обоих временщиков, которым папа был обязан своим возвышением, должно было исходить как бы исключительно от одного Дезидерия, в народе же должен был быть распространен слух, что папа насильственно удержан лангобардами и не будет выпущен до тех пор, пока римляне не сложат оружия и не выдадут врагов папы. Чтобы достигнуть всего этого, Стефан отправил двух епископов к воротам Св. Петра у моста, где Христофор и Сергий с толпой вооруженных людей расположились лагерем. Явившись сюда, епископы потребовали от Христофора и Сергия, чтобы они или добровольно удалились в монастырь, или явились к папе в Ватикан. Малодушный народ в испуге покинул своих вождей и разбежался; таким образом положение вещей сразу изменилось, и дело Христофора и Сергия оказалось совершенно проигранным.

Они были покинуты даже Грациозом, их родственником, бежавшим к папе в базилику Св. Петра. Тогда, решив молить о пощаде у ног папы, покинул свой пост на городской стене так же и Сергий; он и его отец были схвачены лангобардской стражей и затем по распоряжению короля оба были выданы папе.

Очень трудно не признать Стефана виновным в том, что в жертву мести лангобардов или Павла Афиарты были преданы те люди, которые избавили Рим от тирании Тото и которым сам папа был обязан своей короной. Если он действительно хотел их спасти, как утверждают и его биограф, и он сам в одном письме, почему же он не увел их немедленно под своей охраной в город, когда возвращался туда сам из базилики Св. Петра? По его словам, он оставил их в базилике, чтобы безопасно провести их в город под покровом ночи; но уже вечером в церковь был впущен лангобардской стражей по приказанию короля Афиарта, и затем несчастные претерпели около моста Адриана ту же участь, которая раньше постигла их собственную жертву, Вальдиперта; Христофор умер в монастыре на третий день после ослепления; Сергий выздоровел, но томился в одном из подвалов Латерана до самой смерти Стефана. Таким вероломством папа достиг падения своих врагов.

В своем послании к Карлу и его матери Берте Стефан утверждает, что жестокая участь постигла Христофора и Сергия без его ведома. В то время когда Стефан писал это письмо, он пользовался полной свободой и лангобардов, вероятно, уже не было в Риме. Стефан в этом письме дает событиям неправильное освещение, называет Христофора и Сергия пособниками дьявола, много винит Додо и говорит, что все они хотели убить его и что спасением своим он обязан одному только Дезидерию, который именно в это время прибыл в Рим затем, чтобы выполнить свой долг перед св. Петром. Весь этот рассказ вполне согласуется с изложением биографа Стефана, но не с другими его письмами. Насколько согласие между Стефаном и Дезидерием было полное, достаточно ясно свидетельствуют слова преемника Стефана, папы Адриана. «Мой предшественник, – говорил последний лангобардским послам, – однажды рассказывал мне, что король приказал передать ему такой ответ, когда послы папы, Анастасий, первый дефензор, и иподиакон Геммул явились к королю с просьбой исполнить то, что им самим было обещано св. Петру: довольно с папы Стефана и того, что я убрал с его дороги Христофора и Сергия, у которых он был во власти, и пусть он не касается вопроса о своих правах. Он должен знать, что, если я не буду поддерживать его, он погибнет. Король франков Карломан – друг Хрифора и Сергия и готов идти походом на Рим, чтоб отомстить за их смерть и взять в плен самого святого отца». Между тем Дезидерий не возвращал церковных имений, на которые заявлял притязания Стефан, и последний стал прилагать старания к тому, чтоб восстановить слагавшееся естественным путем согласие с жестоко оскорбленными франкскими королями. Поздравляя их с окончанием их взаимных раздоров, он отправил им изложение своих жалоб. Берте удалось примирить своих детей; в 770 г. она сама была в Италии и даже явилась в Рим паломницей. Ее приезд вселил надежду в папу, но затем он узнал, что королева направилась к Дезидерию и желает связать обе династии брачными союзами. Королева и Дезидерий пришли к соглашению, что принц Адельхис женится на Гизеле, король Карл на Дезидерате (Эрменгарде) и его брат Карломан на другой дочери лангобардского короля. Этот проект привел папу в ужас. Для него стало очевидно, что сыновья Пипина не разделяют взглядов своего отца и к светским интересам церкви относятся скорее даже холодно. Поэтому в своем письме он старается отклонить королей от такого брака и вызвать раздор между обеими сторонами. «До меня дошла весть, – пишет Стефан, – преисполнившая мое сердце великой печалью, что король лангобардов Дезидерий старается склонить ваши светлости к тому, чтоб один из вас, братьев, женился на его дочери; такое дело, если бы оно действительно случилось, было бы поистине дьявольским наущением и было бы не брачным союзом, а конкубинатом. Священное Писание свидетельствует нам, что некоторые государи, вступив в беззаконный союз с чуждым народом, отступали от заповедей Божиих и впадали в великие грехи. Каким было бы безумием, если бы ваш прославленный франкский народ, затмевающий все другие, и блестящий отпрыск вашего королевского могущества запятнали себя союзом с презренным народом лангобардов, которые никогда не считались даже за народ и от которых происходят прокаженные. А между тем по Божьему произволению и воле вашего отца вы уже состоите в законном браке, так как вы, как и приличествует светлейшим королям, избрали себе в вашей собственной отчизне, из благороднейшего франкского народа, прекраснейших супруг и должны остаться им верны в вашей любви к ним». Папа полагал, что оба короля уже были женаты, тогда как известно, что только Карломан был женат на Гильберге, а о том, состоял ли в законном браке Карл, нигде не упоминается. Стефан увлекается даже саркастическими замечаниями относительно природы женщины вообще, вспоминает о грехе Евы, через который люди были лишены рая, и напоминает королям, что некогда, будучи юными, они дали обещание апостолу быть друзьями друзей пап и врагами их врагов. Чтобы придать своему письму чарующую силу, Стефан положил его на гроб апостола и принял святое причастие. Письмо заканчивается следующей угрозой: «Если кто-нибудь отважится поступать противно смыслу этого заклинания нашего, то он должен знать, что властью моего повелителя, святого апостола Петра, он будет предан анафеме, изгнан из Царства Божия и осужден вместе с дьяволом со всем его адским воинством и другими безбожниками на вечный огонь». Такое письмо могло быть написано верховным христианским пастырем, конечно, только в варварское время; в ту эпоху религия Христа была в действительности каким-то служением колдовству.

Карломан, вероятно, не решился удалить от себя Гильбергу и не женился на дочери Дезидерия, но Карл, не смущаясь анафемой папы, женился на Дезидерате.

Положение Стефана в то же время было затруднительно еще в другом отношении. Со времени получения дара Пипина папы посылали в провинции, некогда бывшие греческими, своих собственных чиновников: герцогов (duces), военачальников (magistri militum) и трибунов; тем не менее в этих провинциях папы еще не имели Действительной власти. Равеннцы хорошо помнили, какое значение имел их город, в течение долгого времени имевший под своей властью Рим; архиепископ Равенны скоро приобрел влияние над всем экзархатом, в котором метрополии принадлежало много имений и колонов. Сергий, восстановленный в своем сане Павлом I, распоряжался здесь как хотел; по смерти Сергия (770 г.) место его занял узурпатор, в течение года не обращавший никакого внимания на отлучение, к которому был присужден папой. Большая часть духовенства в Равенне провозгласила архиепископом архидиакона Льва, но с согласия короля Дезидерия и при содействии герцога (dux) Маврикия в Римини, бывшего самым большим городом в Пентаполисе и в то время не желавшего повиноваться папе, архиепископом сделался Михаил, церковный библиотекарь в Равенне. Лев был заключен в темницу в Римини, а Михаил, Маврикий и судьи (judices) Равенны отправили к папе послов, чтобы богатыми подарками склонить его на сторону узурпатора. Стефан ответил приказанием Михаилу сложить с себя епископский сан; но узурпатор продолжал все-таки расходовать церковные сокровища, чтобы добиться своего утверждения, и только в конце 771 г. был свергнут. Франкские и римские послы соединились вместе, чтобы восстановить порядок; народ выдал Михаила папским послам, которые должны были отвезти его в Рим, и туда же для посвящения направился тогда и Лев.