Фердинанд Грегоровиус - История города Рима в Средние века

• Название: История города Рима в Средние века
• Автор: Фердинанд Грегоровиус
• Издательство: Издательство АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0191-8

Впервые в одном томе выходит в свет фундаментальный труд знаменитого немецкого историка и культуролога Фердинанда Грегоровиуса (1821 – 1891) «История города Рима в Средние века». В этом уникальном по своей полноте произведении автор с немецким педантизмом и скрупулезностью последовательно год за годом, столетие за столетием описывает события римской истории (многие из которых малоизвестны современному читателю) и их культурологический контекст. Благодаря широте охвата исторического материала, а также литературному таланту автора это произведение стало классическим образцом исторического исследования, посвященного эпохе Средних веков и Раннего Возрождения. Книга читается не как скучный исторический трактат, а как литературное произведение с захватывающим сюжетом, что делает ее интересной широкому кругу читателей.

Настоящее издание включает в себя полные переводы всех 12 книг произведения.

---

3. Города Церковной области переходят на сторону Фридриха. – Он основывает свою резиденцию в Витербо. – Отчаянное положение папы. – Почему Рим остался гвельфский. – Великая процессия Григория IX. – Отступление Фридриха II. – Перемирие. – Нарушение его папой. – Отпадение кардинала Иоанна Колонна. – Григорий созывает собор. – Взятие в плен прелатов у Монте-Кристо, 1241 г. – Татары. – Безуспешные переговоры. – Анибальди и Одо Колонна – сенаторы. – Матеус Рубеус Орсини – единственный сенатор. – Фридрих блокирует Рим. – Смерть Григория IX, 1241 г.

В феврале 1240 г. император вступил в Церковную область, заявив открыто о своем намерении включить ее снова в состав империи. Многие города Умбрии, Сабины и Тусции отворили ему свои ворота, и даже Витербо, до сих пор бывший вернейшим союзником папы, восстановившего его стены, отпал от церкви, не столько из расположения к императору, сколько из ненависти к Риму, остававшемуся на стороне папы. В нем Фридрих и установил свое местопребывание. Корнето также подчинился ему, а в Кампаньи с ним в союзе была гибеллинская партия в Тиволи, Он написал всем своим верным сторонникам, что настроенная в пользу империи палата Витербо с радостью приняла его, что все города в области Рима и Маритимы приняли подданство, а сын его Энцио в то же время овладел Маркой Анконой, «После этого мне ничего не остается, – говорил он, – как с триумфом вступить в город, где весь римский народ ожидает меня, восстановить снова древнюю власть империи и увенчать лаврами моих победоносных орлов». В напыщенных выражениях писал он к римлянам, как писали и до него многие другие императоры, обещал им возобновление их древней славы и приглашал их немедленно прислать к его двору своих проконсулов Наполеона, Иоанна Поли, Оттона Франджипане и Анджело Малабранка, чтобы он мог дать им отличия: имперские звания или наместничества. Император был близок к своей цели: только два дневных перехода отделяли его от Рима, где судьба Григория IX, как некогда Григория VII, всецело зависела от образа действий римлян. Франджипани (которым император еще в 1239 г. позволил восстановить их башню у арки Тита, а Оттона и Мануила одарил имениями в Неаполитанской области) предводительствовали там гибеллинами; но папская партия имела перевес, потому что Конти, Орсини и Колонна все еще стояли единодушно на стороне Григория. Благодаря этому папа в ноябре 1239 г. мог спокойно возвратиться в город и снова изрек проклятие на Фридриха.

Мужество старика, которому нечего было ждать от жизни, который не оставлял после себя наследников и сам был воплощенным принципом своей церкви не представляет ничего удивительного, но поведение римлян могло бы удивлять, если не принять во внимание, что у них были серьезные причины, заставлявшие их держать сторону скорее папы, чем императора. Если бы Фридрих II овладел Римом, то он тотчас же уничтожил бы устав Капитолия и превратил сенатора в своего управителя. Господство папы в Риме было мягко и слабо, господство же императора отъявленного врага всякой городской автономии, который при Витербо сражался с самой римской республикой и во всякий момент мог передать ее снова папе, не было таким. Этим объясняется, почему римляне не воспользовались случаем восстать против владычества Святого престола, которое они, против воли, принуждены были признать в 1235 г. Патриоты стали на сторону Григория IX, и таким образом в силу этих обстоятельств папа еще раз сделался настоящим представителем и защитником национальной самостоятельности Рима.

Правда, гибеллины поднялись смелее, как только императорские войска подошли к воротам города. Множество голосов кричали: «Император! Император! Мы сдадим ему город», и Григорий IX мог ожидать окончательного отпадения непостоянного народа, который уже много раз изгонял его. В такой крайности он устроил 22 февраля торжественную процессию, при которой реликвии Святого Креста и головы апостолов были перенесены из Латерана в храм Св. Петра. Положив их на главный алтарь, папа снял с головы тиару, положил ее на них и воскликнул: «Вы, святые, защитите Рим, который римляне хотят предать». Это произвело ожидаемое действие на толпу, которая легко трогается мистериями и театральными сценами. Многие римляне из собственных рук папы взяли крест, чтобы идти с ним против императора как язычника и сарацина. Фридрих, бывший вблизи, в Витербо, смеялся над числом и положением этих крестоносцев, которые должны были испытать его самый тяжелый гнев, попадая в его власть, но Григорий был убежден, что внезапное обращение римского народа было действием небесного чуда. Император, войско которого было слишком слабо, чтобы успешно атаковать Рим, увидел, что его надежды не сбылись. 16 марта он из Витербо ушел в Апулию и только в письмах выражал свое недовольство римлянами. Летом он двинулся в Марки, не трогая римской Кампаньи. Он согласился даже на перемирие с папой, но отказался включить в него ломбардцев. Склонные к миру кардиналы, среди которых умеренные составляли сильную оппозицию, требовали созвания общего собора, который решил бы спор. Тем временем полученные папой большие денежные средства неожиданно дали ему возможность еще в течение года покрывать военные издержки, вследствие чего он объявил о прекращении перемирия, которого он ранее сам добивался. Кардинал церкви Санта-Прасседе Иоанн Колонна, бывший посредником при заключении перемирия, счел свою честь оскорбленной и с этого времени открыто перешел на сторону императора. С него начался решительный поворот его знаменитого дома в сторону гибеллинов. Иоанн был второй кардинал из рода Колонна; он был любимцем Гонория III, а при Григории IX несколько раз был легатом и еще в 1239 г. был послан в Марку Анкону, чтобы вести борьбу с Энцио. В коллегии кардиналов этот гордый и богатый магнат был самым влиятельным лицом. Его отпадение не могло быть приписано алчности или злобе, но было протестом против властолюбия Григория, страстность которого увлекала церковь на гибельный путь. «Такие признаки, – восклицал английский летописец, – ясно показывают, что римская церковь навлекла на себя гнев Божий; ибо ее правители заботятся не о душевном спасении народа, но о наполнении собственных кошельков; они стараются приобрести не души для Бога, а ренты для себя; они притесняют священников и посредством наложения церковных штрафов, ростовщичества, симонии и множества других ухищрений нагло захватывают себе чужое добро».

За возмущением кардинала последовал еще более жестокий удар для папы.

9 августа 1240 г. из аббатства Гротта Феррата он созвал в Рим собор на ближайшую Пасху. Мысль о соборе исходила от императора, но теперь уже Фридрих не мог допустить судебного решения трибунала, заранее неприязненно к нему настроенного тогда как его победоносное оружие сделало его господином большей части Северной и Средней Италии и когда его враг находился в самом стесненном положении а сам он был полон надежды продиктовать условия мира в Риме. Поэтому он послал духовенству письменные извещения, в которых запрещал ему ехать на собор, настойчиво отговаривал его от этого и отказывал ему в охране безопасности. Замечательное письмо одного независимого клирика рисует нелестную для Рима картину опасностей, ожидавших епископов в самом городе. «Как можете вы, – говорит он, – быть в безопасности в Риме, где все, граждане и духовенство, ежедневно сражаются за и против обоих противников. Жара там невыносимая, вода гнилая, пища грубая и сырая; воздух там можно ощупать руками, и он кишит москитами; всюду множество скорпионов; народ грязен и отвратителен, полон злобы и бешенства. Под всем Римом выкопаны пещеры, и из катакомб, наполненных змеями, подымается ядовитый и смертоносный туман».

Многие прелаты Испании, Франции и Верхней Италии, несмотря ни на какие опасности, не отказались от путешествия в Рим. Легат Григорий из Романьи, кардиналы Иаков Пекорарио из Пренесте и Оттон (церковь Св. Николая) собрались в Генуе. Путешествие со слепой самоуверенностью было предпринято на генуэзских кораблях и продолжалось до тех пор, пока на высоте мыса Мелориа они увидели паруса Пизанской республики и сицилийского флота, которые с боевыми намерениями шли к ним навстречу. Знаменитое морское сражение 2 мая 1241 г. возле островов Монте-Кристо и Джиглио было одним из самых удивительных зрелищ, когда-либо виданных на море. Более ста прелатов, кардиналов, епископов и аббатов были трепещущими зрителями смертоносного боя и вместе с тем являлись его целью и наградой победы. После того как генуэзские галеры были рассеяны и вместе с войсками и прелатами отчасти были потоплены, отчасти взяты в плен, императорский адмирал со своей добычей, торжествуя, направился в Неаполитанский залив. Несчастные священники в течение трех страшных недель плыли по морю, в оковах, страдая от жары, голода, жажды и насмешек грубых матросов, пока не достигли темниц Неаполя или Сицилии. Здесь они повесили, как жаловался вместе с ними папа, арфы свои на плакучих ивах Евфрата и стали ждать приговора фараона. Захват духовных лиц обратил на себя общее внимание и наделал много шума; церковь никогда не простила императору этого «безбожного посягательства». Он получил в Имоле известие об этом смелом нападении, освободившем его от собора. Счастье покровительствовало его знаменам: Генуя была унижена, Милан побежден верными павийцами, Беневент завоеван, геройская Фаэнца после долгой осады пала 14 апреля. Поэтому Фридрих решил, вместо того чтобы осаждать Болонью, снова идти на Рим; Фано и Сполето покорились ему в июне, и, двигаясь через Риети и Терни, он подошел к Риму, к чему его побуждал кардинал Колонна. Так война между папой и императором разгорелась новым пламенем, и насколько она была бедственна для Европы, видно было из того, что как раз в это время к стыду ее, пришло известие о нападении с Востока диких варваров. Татарские орды Октая опустошили Россию, Польшу и дунайские страны и возобновили на латинском западе тот страх, который некогда предшествовал гуннам. Христианский мир умолял императора и папу о спасении, но, к своему глубокому стыду, слышал от папы проповедь крестового похода против императора, а от императора – что он лишь тогда может пойти против татар, когда принудит к миру папу. В июне 1241 г он написал римскому сенату, что им получено уведомление о наступлении татар на границы империи; он идет форсированным маршем, чтобы заключить мир с папой; город должен восстать и помочь ему, чтобы он после окончания итальянских смут мог отвратить от империи безграничное бедствие.