Газета Троицкий Вариант - Газета Троицкий Вариант # 42 (24_11_2009)

• Название: Газета Троицкий Вариант # 42 (24_11_2009)
• Автор: Газета Троицкий Вариант
• Жанр: Публицистика

---

М.С.Аксентьева, Колонный зал

Гроб с телом Виталия Лазаревича поставили под зеленый пластиковый тент, прощальные речи продолжились уже в менее официальной обстановке, чем в Колонном зале. Первым выступил директор АКЦ ФИАН Н.С. Кардашев. Он сказал про огромный вклад Виталия Лазаревича в астрофизику: с его работ по синхротронному излучению, ускорению частиц и распространению радиоволн берет начало радиоастрономя.

Он очень живо интересовался делами института до самой своей смерти. Буквально в пятницу, за день до смерти, он подписывал документы УФН, спрашивал, как идут дела. Несколько дней назад мы с ним разговаривали, он интересовался, как идут поправки к Уставу Академии наук, какое финансирование будет у Академии.

Г.А. Месяц, Колонный зал ФИАНа

Увы, кроме как из передних рядов плотной толпы, окружившей гроб, ничего не было слышно. Это было явным упущением в организации похорон (пожалуй, единственным, в остальном организация была отличной). Конечно, нужен был микрофон с усилителем, да хоть обыкновенный мегафон. Всего на кладбище выступили семь человек: Ю.В. Копаев, А.Г. Забродский, Б.Л. Альтшулер, В.М. Пудалов, А.А. Зиминовияч, Н.Г. Полухина. Затем краткое заключительное слово произнес глава ФИАНа Г.А. Месяц.

Так получилось, что известие о присуждении В.Л. Нобелевской премии пришло минут за 20 до начала семинара, на котором как раз я должен был выступать. Не скажу, что В.Л. не обратил внимание на эту новость, но, тем не менее, после этого мы пошли в конференц-зал слушать доклад. Он участвовал в семинаре, начал комментировать доклад, но потом появилось много представителей прессы, которые мешали и докладчику, и всем участникам семинара, и, конечно, В.Л. И дальше произошло то, чего, наверное, не было никогда. Он минут 20 терпел, а потом плюнул и сказал, что «вынужден уйти». Наверное, это был единственный случай в его жизни, когда он ушел с семинара.

М.В. Садовский, Колонный зал

Получилось так, что сотня человек слушала выступления, а еще сотни 3–4, не имея такой возможности, общались друг с другом, знакомились, давали интервью, изучали кладбище.

Так получилось, что известие о присуждении В.Л. Нобелевской премии пришло минут за 20 до начала семинара, на котором как раз я должен был выступать. Не скажу, что В.Л. не обратил внимание на эту новость, но, тем не менее, после этого мы пошли в конференц-зал слушать доклад. Он участвовал в семинаре, начал комментировать доклад, но потом появилось много представителей прессы, которые мешали и докладчику, и всем участникам семинара, и, конечно, В.Л. И дальше произошло то, чего, наверное, не было никогда. Он минут 20 терпел, а потом плюнул и сказал, что «вынужден уйти». Наверное, это был единственный случай в его жизни, когда он ушел с семинара.

М.В. Садовский, Колонный зал

На Новодевичьем кладбище нигде ни ложки грязи, даже в самую слякотную погоду, которая как раз и была в тот день. В местах наибольшего скопления народа заранее постелили зеленые пластиковые ковры. Стены могилы облицованы то ли деревом, то ли пластиком. Никаких отвалов — рядом куча чистого песка, укрытая еловым лапником. Над могилой — устройство для опускания гроба: никелированная рама с двумя валами по сторонам, на валы намотаны ленты — человек крутит ручку, и гроб плавно и ровно опускается в могилу. У могилы — две вазы с песком и совочками. Пожалуй, это устройство и эти совочки уже перебор — нечто для нуворишей, каковых здесь не было. Похоже, многие чувствовали то же самое — совочками не пользовались, песок в могилу бросали рукой. Могильный холм скрылся под толстым слоем цветов, а венкам не хватило места около могилы.

Было не то, что холодно, но довольно зябко — чуть выше нуля и высокая влажность. Прощание на кладбище длилось не меньше полутора часов. Средний возраст приехавших на похороны был даже выше, чем в нынешней российской науке. Была и молодежь, но больше пожилых, в том числе и за 80, в том числе и тех, кому передвигаться не так-то просто. Старшее поколение продемонстрировало удивительную стойкость. После более чем двух часов в жаре Колонного зала — полтора часа в промозглой стуже, все на ногах. Скорая помощь не понадобилась.

Когда он был уже болен, кто-то, не я, сказал ему примерно то же самое, что наука погибла, В.Л. ответил: «Брось ты дурака валять! Во-первых, наука погибнет только тогда, когда не будет человечества. А среди человечества всегда найдутся один-два-три, которые эту науку не дадут убить».

Е.Г. Максимов, Колонный зал

Фонтанный зал Президиума РАН

После похорон процессия в полном составе направилась в Президиум РАН — в новое здание, известное под названием «Золотые мозги». Поминки были в огромном Фонтанном зале, столы были накрыты в два ряда по периметру, примерно на 400–500 человек. Первое слово произнес заведующий теоротделом ФИАНа М.А. Васильев. Оно было очень простым и коротким: «Давайте помянем Виталия Лазаревича, как это принято в России». Через некоторое время речи пошли чередой, все чаще, почти без перерывов. В основном звучали воспоминания — от работы по созданию водородной бомбы (В.И. Ритус) до последних дней. В число выступавших попали и отдельные случайные люди — была дана возможность выступить всем желающим, но подавляющему большинству выступавших было что сказать по существу. Виталия Лазаревича вспоминали и как Ученого, и как Гражданина, и просто как хорошего человека. В речах не было траурного надрыва — в числе прочего были веселые эпизоды, шутки. Звучали малоизвестные истории, показывающие нетривиальные грани личности Виталия Лазаревича. Много говорилось про семинар Гинзбурга, бывший главным физическим семинаром Москвы, да и России на протяжении десятилетий. Мария Аксентьева, ответственный секретарь журнала УФН, много общавшаяся с Виталием Лазаревичем в последние годы, рассказала о его последних днях и высказала слова благодарности всем, кто помогал ему держаться — врачам, которые, по ее словам, делали все, что могли, и даже больше, коллегам и друзьям, которые звонили, сообщали научные новости, приносили журналы и газеты. Ведь, несмотря на тяжелую болезнь и почтенный возраст, Гинзбург оставался активным, любознательным и преданным науке человеком до самого конца.

Виталий Лазаревич Гинзбург был поистине человеком эпохи Возрождения, он не поддавался узкой специализации, которая сейчас характерна и для физики, и почти для всех областей знаний. Достаточно сказать, что до последних недель своей жизни он регулярно читал журнал «Nature», научно-популярные публикации которого охватывают практически все перспективные направления и достижения современной науки.

Б. Альтшулер, Новодевичье кладбище

Народ за столами, конечно, не только слушал, но и вовсю общался — кто-то о прошлом, кто-то о науке, кто-то даже был замечен договаривающимся о будущей совместной работе.

Это, может быть, не очень известно, но вторая идея создания водородной бомбы принадлежит В.Л. Он предложил использовать дейтерид лития как топливо для термоядерной ступени заряда. Это было очень красивое и элегантное изобретение, оно, может быть, техническое, но оно перевернуло всю ситуацию, и после этого ядерное оружие стало транспортабельным. Перед этим речь шла о больших нетранспортабельных устройствах. Поразительно то (он мне сам рассказывал), что узнал он о том, что эта идея воплощена в жизнь, случайно. К нему приехал какой-то родственник или родственница с Урала, стал рассказывать, чем он занят на химическом комбинате, и выяснилось, что он занят изготовлением этого дейтерида лития, использовать который придумал В.Л.

В.Е. Фортов, Колонный зал

Траур ассоциируется с черным цветом. Прощание с Виталием Лазаревичем, наоборот, осталось в памяти как нечто светлое. Осталось ощущение единства и солидарности людей разных поколений и взглядов. Видимо, так и должно быть, когда прощаются с полностью, абсолютно состоявшимся человеком, сделавшим за свой век так много хорошего, что трудно представить, как это можно сделать за одну, пусть даже очень долгую жизнь.

В подготовке репортажа

участвовали

Наталия Демина,

Борис Комберг,

Евгений Онищенко,

Борис Штерн

Из статьи А.Г. Молчанова «1700 семинаров В.Л. Гинзбурга», книга «Семинар»

(Выступление на 1700-м семинаре)

...Начиная с 1960 г., когда Б.М. Болотовский, а затем — я с 1963 г. стали отмечать число присутствующих на семинаре, по 1965 г. число участников составляло в среднем около 50 человек. Затем наблюдается неуклонный рост, пока в районе 1988 г. среднее число участников не достигло 300 человек. После этого наблюдался спад, который правильно объяснил Евгений Львович Файнберг, связывая его с наступлением перестройки и возможностями доступа к информации широких масс трудящихся.