Барбара Картленд - Волшебные чары

• Название: Волшебные чары
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-002526-2

Этого циничного, легкомысленного аристократа прозвали Дьяволом – и он, годами разбивавший женские сердца, делал все, чтобы оправдать свое прозвище… до той минуты, пока в сельской английской глуши не встретилась ему прелестная юная девушка…

---

Мать улыбнулась.

– Ты знаешь, что я горжусь тобой, и я заметила, как износился твой френч. Я уверена, что мы с папой сможем найти деньги для нового.

Петр обнял мать и поцеловал ее.

– Ты славная мама! – сказал он. – Я знаю, как мало вы тратите на себя, и по временам чувствую себя, как назойливая бедная вдова.

Матушка засмеялась.

– У тебя будет верховой костюм, сынок. Не так, так эдак мы найдем деньги на него!

Гермия знала, что это означает прощание с планами на новое платье для" мамы, а также и на новую шляпку, которая была обещана ей самой, как только появится возможность.

Все это пронеслось в ее голове, и она быстро сказала:

– Это было бы очень, очень щедро с твоей стороны, Мэрилин, если бы ты послала мне что-либо, ненужное тебе. Ты отлично знаешь, как приходится выкручиваться папе с мамой, несмотря на то что они экономят на всем.

– Я прикажу моей камеристке упаковать все, что мне не нужно, – пообещала Мэрилин. – А теперь, Гермия, позволь мне рассказать тебе о том, что мне нужно от тебя.

– Что же это?

– Я должна объяснить тебе сначала, какой у нас сейчас важный гость.

По мере дальнейшего рассказа Гермия не отрывала глаз от лица кузины.

– Это – маркиз Деверильский, и сказать тебе откровенно – я намерена выйти за него замуж!

Гермия тихо вскрикнула от неожиданности.

– О Мэрилин, это поразительно! Ты сильно влюблена в него?

– Вопрос не в том, влюблена я в него или нет, – ответила Мэрилин. – Маркиз Деверильский – несомненно самая выгодная супружеская добыча во всем Лондоне!

– Почему самая выгодная? – спросила с любопытством Гермия.

– Потому что он богат и занимает блестящее положение У него есть лошади и поместья, которые лучше, чем у кого-либо другого.

– Мне кажется, я слышала, как папа говорил что-то о нем, – сказала Гермия, силясь вспомнить, и оттого нахмурила брови.

– Невероятно, чтобы дядя Стэнтон знал маркиза, – быстро сказала Мэрилин. – Он вращается лишь в самых возвышенных кругах, а его скаковые лошади побеждают на всех классических скачках, поэтому его ценят и уважают везде.

Она тихонько вздохнула и произнесла голосом, в котором зазвучали наконец искренние человеческие нотки:

– Став его женой, я заняла бы почти королевское положение! Каждая девушка страшно завидовала бы мне, если бы мне удалось завлечь его.

– И ты думаешь, он сделал бы тебя счастливой? – спросила Гермия.

Поколебавшись, Мэрилин ответила:

– Я была бы очень, очень счастлива стать маркизой Деверильской, и я намерена достичь этого!

В ее голосе послышались жесткие нотки, слишком хорошо знакомые Гермии.

Когда Мэрилин нацеливалась на что-то, всем окружающим лучше было предоставить ей немедленно то, что она хотела.

Когда она была еще ребенком, уже тогда обнаружила, что вспышки ее истерик доводили няню и гувернантку до такого состояния, что они сдавались: противиться было бесполезно.

Гермия очень хорошо знала, что под симпатичной внешностью Мэрилин скрывалась стальная воля.

Когда они вместе учились в школьной комнате, Мэрилин, если ей надоедал урок, просто отказывалась слушать то, что объясняла воспитательница.

Она бросалась вон из класса, оставляя Гермию наедине со взволнованной учительницей, не имевшей представления, как ей справиться с такой буйной ученицей.

Поскольку Гермия стремилась воспринять от учебы все что можно, она, несмотря на то что была еще почти ребенком, успокаивала оскорбленную пожилую учительницу и уговаривала ее продолжать урок, стараясь узнать то, что ей было интересно.

Теперь она подумала, что если Мэрилин задалась целью выйти замуж за маркиза или за другого мужчину, ему будет очень трудно избежать этого.

Но тут Гермия упрекнула себя за такую недобрую мысль и мягко сказала:

– Если ты выходишь замуж за человека, которого любишь, Мэрилин, я могу лишь пожелать тебе всяческого счастья!

– Я так и думала, что ты скажешь это, – ответила Мэрилин. – А это значит, что ты поможешь мне завоевать его.

– Он еще не сделал тебе предложения?

– Нет, конечно, нет! В ту же минуту, как он сделает мне предложение, я помещу его в «Газетт», прежде чем он успеет передумать, и каждой незамужней женщине в Лондоне захочется выцарапать мне глаза за то, что я преуспела там, где они потерпели неудачу!

– Он очень красив, и ты сильно любишь его? – тихо спросила Гермия.

– В настоящее время он ведет себя довольно уклончиво и прохладно, – сказала Мэрилин, как будто рассуждая сама с собой. – Он принял папино приглашение погостить у нас, и поскольку я знаю, что он лишь хочет взглянуть на новых кобыл, которых папа выписал с Континента, и не интересуется мной, я стараюсь как можно лучше использовать его пребывание в усадьбе.

Мэрилин говорила теперь с ней так откровенно, как когда-то они разговаривали в детстве, как будто она вновь считала свою кузину близкой и родной:

– Я должна заполучить его, Гермия! Ты видишь, что я должна заставить его сделать мне предложение! Но это будет нелегко!

– Почему? – спросила Гермия. – Ты очень, очень хорошенькая, Мэрилин, и я не могу представить, что он, гостя в усадьбе, не заинтересуется тобой.

– Мне и самой хотелось бы так думать, – доверительно сообщила Мэрилин. – Но за ним гоняются самые прекрасные женщины Лондона.

Она помолчала, затем продолжала задумчиво, как бы про себя:

– Конечно, они все замужем, а маркизу необходимо когда-нибудь жениться, чтобы иметь наследника. Ходят слухи, что он очень не любит своего кузена, который унаследует его титул и имения, если у него не будет сына.

– Я уверена, он захочет жениться на тебе, – сказала успокоительно Гермия.

Наступило молчание, как будто Мэрилин продумывала то, что хотела открыть, прежде чем продолжить:

– Одна из его родственниц сказала мне по секрету, что вся его родня последние пять лет буквально на коленях умоляет маркиза жениться и завести семью.

– Разве это так важно? – спросила Гермия.

– Неужели ты не понимаешь, Гермия! Я же только что сказала тебе, что он ненавидит кузена, который может стать его наследником. И все его сестры, тети, бабушки и все остальное семейство Девериль тоже ненавидят его двоюродного брата.

– Что это за кузен такой, что они все так его ненавидят? – спросила заинтригованная Гермия.

– Я никогда не видела его, – ответила Мэрилин, – но говорят, что он вечно безобразно пьян и проводит время с актрисами самой дурной репутации.

Она засмеялась.

– Никто не ожидает такого поведения от маркиза, поскольку он осознает свою ответственность и возможные последствия этого! Но его постигло разочарование в молодости, когда у него была очень неудачная любовная связь.

– Что же с ним произошло? – спросила Гермия.

Она чувствовала, что эта история очень походит на те фантазии, которые все время роятся в ее голове, и поэтому все, что Мэрилин рассказывала, было ей крайне интересно.

Мэрилин пожала плечами.

– Я не знаю всех подробностей, но предполагаю, что это произошло, когда он был совсем молод, и он вынес из этого очень плохое мнение о женщинах и значительно более интересуется теперь своими лошадьми!

Она глубоко вдохнула, как бы набираясь решимости, и провозгласила:

– Но он должен жениться, и его женой определенно буду я!

– Я тоже уверена в этом, моя дорогая, – сказала Гермия, – но не вижу, как я смогу помочь тебе.

– Вот об этом мы и поговорим.

Голос Мэрилин становился все более напряженным и уверенным по мере того, как Мэрилин раскрывала свой план:

– Прошлым вечером маркиз, разговаривая с папой за ужином, говорил о том, как изменилось все после войны. Благородные фамилии – оказавшись в денежном затруднении либо просто отвыкнув заниматься своими поместьями, как они делали это ранее – перестали заботиться о своих людях, как заботился о своих подданных его отец, когда был жив.

Мэрилин взглянула на свою кузину, чтобы убедиться, что голубые глаза Гермии с живейшим вниманием устремлены на нее, и продолжала:

– "Мой отец, – сказал маркиз, – знал что имени каждого своего работника, так же как он знал клички своих гончих, и моя мать заходила в каждую избушку в нашем поместье. Если кто-то был болен, она приносила им суп и лекарство, и когда подрастали дети наших работников, она находила им дело либо на собственной земле, либо у наших родственников".

У Гермии промелькнула мысль, что именно так поступают ее отец и мать, пусть не с таким количеством людей.

Мэрилин продолжала:

– "Никто не делает этого ныне, – сказал маркиз, – и я понимаю, почему работники проявляют недовольство на севере: да и в южных графствах, я слышал, нередки подобные раздоры".

Мэрилин остановилась и спросила:

– Теперь ты понимаешь, чего я хочу?

Она увидела недоуменный взгляд Гермии, и в ее голосе вновь послышалась привычная резкость тона: