Наташа Нечаева - Русская принцесса Монако

• Название: Русская принцесса Монако
• Автор: Наташа Нечаева
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-386-00516-0

Приключения куршевельской тусовщицы и журналистки Даши неожиданно получают свое развитие в Монако, где должны состояться гонки Гран-при Формулы-1. Она и не подозревает, в какую рискованную интригу втянул ее Макс, пообещав сделать принцессой одного из самых богатых княжеств мира…

---

Примерно на час мужчины полностью выпали из времени и пространства. Они ходили между допотопными, хоть и очень эффектными, Aston Martin, Frazer Nash, Gordini, Cooper, Talbot, Bradham. Восхищались уродливыми, на мой взгляд, гоночными болидами, поставленными сюда, видно, прямо с монакской трассы, и совершенно не замечали меня. Я не обижалась. Во-первых, стоило уже начинать привыкать к тому, что я буду супругой знаменитого гонщика, а значит, автомобили – это будет мое все, а во-вторых, особенно сладко было представлять, как Альбер Второй в скором времени лично проведет меня по своей любимой «конюшне», рассказывая о каждом экспонате. Ведь так непременно произойдет. Тогда-то я и вверну что-нибудь из нынешнего профессионального разговора моих спутников.

Например, что именно на этом болиде бразилец Айртон Сенна в сильнейший ливень сумел уйти с рокового тринадцатого места в начало пелетона (надо только выяснить, что такое «пелетон») и чуть не обошел самого Проста. Помешал красный флаг, означающий конец заезда. О Просте, кстати, я уже много чего знаю – Рене рассказывал, но тут попутно выяснилось, что у него есть прозвище – Профессор. У Сенны погоняло другое – Человек Дождя. За тот самый заезд. Интересно! Я-то до сих пор думала, что это Дастин Хоффман. Ну, просто открытие за открытием! А Сенна после этого шесть раз завоевывал первое место в Монако. Это – рекорд. Лучше него только Шумахер.

Альбер от моих познаний будет в восторге! А я стану искренне восхищаться его коллекцией. Может, на какой-нибудь одной из этих ста машин мы даже прокатимся по улочкам старого города. Почему нет? И счастливые подданные будут стоять на всем нашем пути, забрасывая старинный автомобиль лепестками роз… Красиво!

Мечтая о скором будущем, я не заметила, как мы вышли из «ретроконюши» и оказались в настоящем саду. Меж сосен и агав прыскали радужные струйки фонтанов, корявились гигантские алоэ, бронзовели статуи каких-то совершенно мне незнакомых, но, видимо, очень достойных, личностей.

– Где это мы? – покрутила головой я. В таком месте хорошо было бы выпить чашечку кофе прямо под пышной сосной.

– Jardin Saint Martin, – прочел Макс. – Сады Святого Мартина. Кстати, тут написано, садами занята пятая часть Монако!

– Я же говорю – монегаски, – объясняюще скривился Тимур. – У них тут плюнуть некуда, а они сады разводят. Ну охота вам растениеводством заняться, приезжайте к нам! Выдадим какой-нибудь кусок Сибири, и развлекайтесь на здоровье! И вам утеха, и нам доход.

– Какой доход? – не поняла я.

– Так они ж, как муравьи, все так благоустроят, что можно будет туристов туда возить! Нам-то самим когда этим заниматься? Деньги ж зарабатывать надо.

В кустах вдохновенно пели какие-то невеликие пичужки, над нами порхали любопытные, будто специально выдрессированные на туристов, а потому совершенно непугливые бабочки. Мы присели на изящную скамью, я лениво закинула курточку на спинку, раскинула руки, выгнула спину.

– Дашка, – с изумлением, будто в первый раз меня видел, присвистнул Тимур. – А ты, оказывается, у нас со всех сторон… того… Я, конечно, все поняла, сделав вид, что дура дурой, а Макс весь подобрался, напружинился.

– Тимур Асланович, – сказал он вдруг строго и официально, – мне Ильдар дал четкие указания Дашу в обиду не давать. Так что имей в виду.

– Да я первый башку откручу любому, кто на Дашку глаз положит, – честно сообщил Тимур. – Но, согласись, в люди ей тут лучше выходить со знакомым. Как раз во избежание.

– В какие люди? – нахмурился мой спутник.

– Ну на пати там, к Ромке на яхту, на вечеринку. Или еще куда. У нас же знаешь как, если барышня ничейная, значит, доступная. А если я с ней буду, то ни одна собака рыло не сунет.

Макс что-то быстро прокрутил в голове и кивнул:

– Согласен. Только смотри, Ильдар шуток не любит.

– А то я не знаю, – довольно хохотнул Тимур. И тут же совершенно потерял к Максу интерес, развернувшись ко мне.

– Поехали? Покатаемся еще, потом пообедаем, а потом завалимся куда-нибудь, где только наши и никаких монегасков!

– Чем тебе так монегаски не угодили? – кокетливо спросила я, уже предвкушая весьма приятное времяпрепровождение. – Их тут и так всего-ничего – около пяти тысяч… – Вот именно, – возмущенно вспыхнул Тимур. – И я про то же. Еще три человека погоду бы не испортили. Я хотел тут домишко прикупить и семью перевезти. Так, знаешь, что мне сказали? Что гражданином Монако можно стать только по наследству, и никак иначе. То есть, какие деньги ни предложи, все равно останешься чужаком.

– А зачем тебе монакское гражданство? – с интересом спросила я, уже прикидывая в голове, светят ли нам с Митей тутошние приоритеты или нет.

– Да незачем! Из вредности! Я с Ромкой на его яхту забился, что решу вопрос.

– И как? – с любопытством спросил Макс.

– Решаю, – туманно отозвался Тимур. – Хотите, я вам виллу покажу, которую присмотрел? – вдруг оживился он. – Дашка, ты, как знающий человек, скажешь: стоит пупок рвать или что-нибудь другое поискать.

– Поехали! – подхватились мы. – Только давай по городу прокатимся, надо же хоть как-то тут ориентироваться!

– Не вопрос! – обрадовался Тимур, понимая, что в музеи мы его больше не потянем.

* * *

Несколько раз на извилистых поворотах перед нами открывалась та самая знаменитая бухта с самыми дорогими в мире яхтами. Каждый раз она представала в ином ракурсе, и поэтому казалось, что это – совсем другое место, еще более красивое и притягательное.

Почти на всех перекрестках на специальных столбах висели премиленькие таблички-указатели, острым концом направляющие в сторону места, обозначенного на самой табличке. Как в детском фильме-сказке, честное слово! Монако вообще очень походило на декорации к какой-нибудь доброй истории про бедную девушку, которая жила-была забытая и забитая, а потом нежданно-негаданно стала прекрасной принцессой.

То и дело нам попадались какие-то статуи без лиц, люди-птицы, грозящие немедленно улететь с постамента прямо в небеса, сложнообъяснимые абстрактные фигуры непонятного назначения и смысла. У роскошного здания казино и того лучше: стоял какой-то мужик с пичугой на вытянутой руке. Я уже просто перестала тыкаться в путеводитель, чтобы выяснить, кого именно изображает тот или иной скульптурный шедевр, потому что практически ни одной фигуры в нем обозначено как памятник не было. Предупреждал же Рене, что это – национальная традиция. Дань красоте. Не важно – что и не важно – где. Лишь бы стояло.

– Во, сейчас я вам свою любимую скульптуру покажу, – оживился Тимур, когда наше сливочно-помадное чудовище притормозило рядом со своим собратом, отлитым из какого-то тяжелого металла цвета мокрого асфальта, окруженным ярким венком бело-розовой клумбы.

Вокруг доисторического автомобиля на нарядных красно-белых полосатых флагштоках празднично колыхались бело-желто-красные флаги. Кроны раскидистых сосен прикрывали монстра от яркого солнца. Стройные кипарисы на заднем плане подчеркивали его монументальность и незыблемость.

– Наш чувак, – довольно сообщил Тимур, показывая на пупырчатого мужика в кепке, сжимающего бронзовый руль. – Вильям Гровер.

– В смысле? – не поняла я.

– Ну, конкретный чувак. Самостоятельный. Первый победитель Гран-при Монако. Он на своем Bugatti здесь такого шороху дал! Ну и конюшня у него была клевая. Да, собственно, и Формулу-1 он придумал.

– Насчет Формулы это ты загнул, – не согласился Макс, – Формулу только в пятидесятом году затеяли, а Вилли в двадцать девятом победил. Это же были просто европейские гонки. А в остальном, да: его конюшня Williams F1 до сих пор держит абсолютный рекорд по поулам – двадцать четыре подряд за два сезона.

– Он монегаск? – с замиранием спросила я, надеясь, что легендарный Вильям – наш, местный.

– Ага, прямо! – хмыкнул Тимур. – Вилли – англичанин!

– Странно, – огорчилась я.

– Типа, что «Муму» Гоголь написал, а памятник Тургеневу стоит? – заржал Тимур. – Чего ты Дашка так о монегасках печешься? Никак за кого из местных замуж собралась?

Я даже похолодела, как Штирлиц перед провалом. Хорошо, Макс нашелся:

– Даша просто информацию для репортажа собирает!

– Ну да, – согласился Тимур. – Когда красивую девушку вижу, все время забываю, что она еще и умной может быть. Хотя, порази меня Аллах, не могу понять зачем.

– Трассу-то мы наконец посмотрим или нет? – прервала я этот шовинистический диалог.

Мужчины обернулись ко мне – оба сразу – и застыли, будто в столбняке.

– Да, погорячился я, – вдруг широко улыбнулся Тимур. – Ты, Дашутка, как раз такая, как надо. Без задвигов.

– В смысле? – чувствуя подвох, решила уточнить я.

– Ну в том самом, правильном смысле, – сообщил Тимур. – Мы практически все это время по трассе и катаемся. Тут, в Монако, трасса – это и есть сам город. Она за пятьдесят лет почти и не изменилась. Движение уличное перекрывают во время соревнований, да и все.