Геннадий Босов - Сильбо Гомера и другие

• Название: Сильбо Гомера и другие
• Автор: Геннадий Босов
• Жанр: Исторический детектив

Книга о тайнах и загадках археологии, этнографии, антропологии, лингвистики состоит из двух частей: «По следам грабителей могил» (повесть о криминальной археологии) и «Сильбо Гомера и другие» (о загадочном языке свиста у некоторых народов мира).

---

Кроме того, сами финикийцы и их потомки-карфагеняне были народами смешанного происхождения, сложившимися (первые), по словам немецкого исследователя Г. Герма, автора книги «Финикия — пурпурное государство», в результате вторжений кочевых индоевропейских племен, начиная с гиксосов и филистимлян, на Ближний Восток и смешения их с местными семито-хамитскими племенами. Более того, пишут другие авторы (Д. Барамки, С. Москати), именно легендарные «народы моря» египетских хроник и «создали из прибрежной полоски Ливана собственно Финикию» (согласно формуле С. Москати, «ханаанейцы плюс народы моря равно финикийцы»). Не удивительно, что среди финикийцев и их потомков-карфагенян, смешавшихся еще к тому же с голубоглазыми и светловолосыми ливийцами, был высок процент «блондинов». А потому вполне возможно, что рослые и белокурые гуанчи были потомками любого из вышеназванных народов, в том числе карфагенян и ливийцев, когда-то селившихся на Канарских островах.

Не следует забывать и еще об одной возможности (чисто антропологического характера) объяснения «светловолосости» и «голубоглазости» гуанчей. Антропологи заметили странную особенность — у изолированных долгое время групп (или популяций, как они их называют) часто наблюдается автоматическое увеличение числа индивидуумов со светлыми волосами и глазами, то есть, по их словам, происходит так называемая «изогаметация», или «выщепление рецессивных форм» — в результате чего появляются светлые волосы и голубые глаза. Примерами антропологи называют изолированные группы некогда темнопигментированного населения, ставшие в результате изоляции «голубоглазыми блондинами» (например, нуристанцы Ирана, некоторые из народов Кавказа, лесные ненцы Западной Сибири и др.).

Кажется, первым, кто обратил внимание на это явление, был известный советский биолог Н. И. Вавилов — во время своих путешествий в поисках «прародин» многих культурных растений Старого Света. Так, у кафиров Кафирнистана (Афганистан) он отметил это странное явление депигментации — «посветления», чего, по всем другим показателям, вроде бы не должно было бы быть. Вавилов связал это с замкнутым и долгое время изолированным образом жизни горцев Афганистана, с действием близкородственных браков (то есть с «ограничением круга брачных связей» в условиях долгой изоляции от соседнего населения). Сегодня подобное же явление депигментации открыто исследователями и у других замкнутых, изолированных групп нашей планеты: в горном Кашмире — у буришков-вершиков (Хунза, Гилгит), риффов-берберов Атласских гор (Марокко), горных таджиков Памира, крымских татар и др.

Думается, что гуанчи, как раз и относящиеся к одной из таких долгое время изолированных групп (жители некоторых из Канарских островов вообще считали себя единственными на земле людьми, ничего не зная об остальном мире), могли стать «блондинами поневоле» в результате действия процессов «изогаметации». Поэтому нет нужды делать их «изначальными» «голубоглазыми кроманьонцами», так как никто еще не доказал, что кроманьонцы были «блондинами» — ведь по черепам нельзя установить цвет волос…

Наоборот, антропологические материалы по тем народам, которые более всего сохранили «первозданные черты» наших далеких палеолитических предков (баски, представители балкано-кавказской локальной рассовой общности — черногорцы, албанцы высокогорных районов, некоторые народы Кавказа), говорят об обратном: верхнепалеолитическое кроманьонское население Европы — в частности, средиземноморцы, эта древнейшая формация европеоидной расы вообще, — было темнопигментированным. А депигментация или «посветление» населения впервые произошло на севере Европы, причем это случилось, как считают антропологи, уже в мезолите (среднекаменном веке), или даже в неолите. Поэтому гуанчи могли, оставаясь все еще носителями древнего кроманьоидного типа (по черепам), со временем из темнопигментированных превратиться в светло-пигментированных «блондинов с голубыми глазами». Они же с глубокой древности, невесть как попав на Канарские острова, жили практически в полном отрыве от остального мира, став «изолированной популяцией» Канарских островов.

Когда Л. Грин, живо интересовавшийся любой информацией о загадочных гуанчах, или гуанчи, как пишет он, обратился в Лас-Пальмасе к одному из авторитетных специалистов по истории островов, Пересу Нараньо, тот ответил ему: «В шестнадцатом веке один догадливый итальянец зарисовал гуанчи. Рисунки эти можно увидеть в музее. Между кроманьонцами и гуанчи вроде бы есть некоторое сходство, но доказать это невозможно. Я надеюсь, что когда-нибудь, в результате новых находок, мы узнаем больше о языке гуанчи и тогда многое поймем. В настоящее же время, если составить список неразгаданных тайн мира, то загадка гуанчи, видимо, окажется в нем на первом месте…» (Что касается языка гуанчей, то в последнее время лингвисты установили: их язык не находится в родстве с диалектами берберов, ни с одним из берберских наречий, которых насчитывается более трехсот. И вообще среди сегодняшних известных языков мира лингвистам не удалось найти «родственников» языка гуанчей. Может быть, сказывается определенный недостаток материалов по этому исчезнувшему языку, а может, его древние «родственники» давно уже исчезли с лица планеты, не оставив никакого «потомства»…).

Какие еще материалы говорят в пользу североафриканского происхождения гуанчей? В первую очередь — загадочное и древнее искусство мумификации трупов, которое к приходу завоевателей на острова сохранялось у гуанчей (кроме них в то время этим искусством владели лишь народы Нового Света — особенно инки и чибча-муиски). Лоуренс Грин в своей книге много места уделяет мумиям у гуанчей, в частности, он пишет: «Мумии гуанчи, видимо, свидетельствуют также о каких-то их связях с Древним Египтом. Своих покойников мумифицировали три народа на земле: египтяне, инки из Перу и гуанчи. Невозможно представить себе, чтобы инки или какой-нибудь иной из народов Южной Америки смог на примитивных судах, преодолев пассат, пересечь Атлантику и колонизовать Канарские острова. Значит, это сделали египтяне.

Техника бальзамирования у египтян и гуанчей имеет много общего… О сходстве говорит и захоронение мумий в пирамидальных могильниках». Но, как известно, египтяне не были голубоглазыми и светловолосыми и всегда в своих рисунках отмечали эти особенности у соседних народов (например, у ливийцев). А всякий, кто бывал в музее Лас-Пальмаса, который скорее напоминает морг — «легионы туристов приходят сюда поглазеть на светловолосых гуанчи, а выходят ошарашенные и потрясенные», — не может не отметить желтые, золотистые, рыжие, темно-каштановые волосы мумий, но никогда не черные, как у испанцев. Все это полностью соответствует тому, что говорили об островитянах первые французские и испанские хронисты, свидетели завоевания островов. По их мнению, блондины-гуанчи больше походили на белокурых шведов, чем на обитателей столь южных широт, живших в окружении темнопиг-ментированных народов и по соседству с темнокожими африканцами. Выходит, что египтяне не могли быть предками гуанчей и не могли завезти на острова свое искусство мумификации мертвых, если только не предположить, что они, попав на острова, каким-то образом «посветлели» и «одичали»…

Другое дело, если за гуанчами признать североафриканское происхождение, тогда бы это объяснило искусство бальзамирования. Согласно Плинию Старшему, где-то еще в его время в лесах за Атласом жило племя берберского происхождения, известное под именем «канарии» — еще один слабый намек, который, как пишут исследователи, может послужить ключом к разгадке тайны. Далее, в «карманном словарике» языка гуанчей, составленном французскими монахами, сохранилось название одного из Канарских островов на языке гуанчей — остров Марзаган. Но Марзаган встречается и близ Агадира в Северной Африке и это название берберского происхождения. Впрочем, как и название побережья Рифа, напоминающее о Тенерифе…

Все это дает повод объединять гуанчей с древнеливийским населением севера Африканского континента и юга Пиренеев, но не со «жгучими брюнетами», как пишет Грин, которые сейчас населяют север Африки, а с теми «блондинами», которые некогда обитали в Южной Европе и Северной Африке и которых в давно прошедшие времена египтяне называли «рыжими ливийцами». Последние всегда находились под сильным влиянием Древнего Египта и даже завоевывали его — оттуда, видимо, они заимствовали свое «ливийское» искусство мумификации и бальзамирования умерших, умение возводить пирамидальные могильнички типа египетских пирамид и даже богов долины Нила. Более того, археологические раскопки в Мерса Матрухе говорят о еще более древнем сходстве культур додинастического Египта и ливийских племен. Даже заселение долины Нила, по мнению Анри Лота, исследовавшего фрески Тассили и культуру их создателей, происходило из районов центральной Сахары, некогда бывшей цветущим садом и родиной, может быть, как иберо-ливийцев, так и египтян…