Дарья Донцова - Золотое правило Трехпудовочки

• Название: Золотое правило Трехпудовочки
• Автор: Дарья Донцова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40826-9

Говорят, снаряд дважды в одну воронку не падает, но Татьяне Сергеевой «повезло» – уже вторая ее квартира пострадала от пожара! Пришлось Танюше принять любезное предложение компьютерного гения Димона пожить у него. Она наивно согласилась присмотреть за четырьмя рыжими кошками! Однако каждая хвостатая красавица требует особенного ухода, а разбираться в этом Танечке совершенно некогда, ведь у нее новое запутанное дело. Лена Киселева попросила найти настоящих родителей своей приемной дочки Ани. Кровная родня быстро отыскалась – не какие-нибудь голодранцы, а владельцы престижной клиники «Светлое детство» – и сразу признала Аню. Казалось бы, расследование закончено, но вскоре Таня получила страшное известие: Лена с дочкой и ее новые родственники отравились в ресторане ядом рыбы фугу, и это явно не случайность!

---

Резко повернувшись, консультант убежал.

– Посмотри завтра внимательно на свою макушку, – крикнула я ему вслед, – увидишь на ней всходы полосатой шубки.

Конечно, это жестокая шутка, но глупость парня, испугавшегося корма для животных, меня рассердила. Правда, уже через секунду мне стало смешно, и я стала класть в пакет маленькие коробочки с хлопьями, содержащие одну порцию еды. Пусть Маргоша попробует из каждой и решит, которые ей более по вкусу.

– Девушка, – вкрадчиво произнес красивый баритон, – о каком средстве против облысения вы упоминали?

Я обернулась, увидела парня лет двадцати пяти с наголо бритым черепом и ответила:

– Ерунда.

– Нет, нет, – зашептал юноша, – я слышал, как вы обещали шубу на макушке. Мне очень надо, поверьте.

– Глупость получилась, – призналась я и вкратце рассказала незнакомцу про корм «Антистресс», намеренно не упомянув про Маргошу. Придумала подругу, которую случайно угостила хрустиками, и завершила спич фразой: – Вы же не думаете, что кошачья еда стимулирует рост волос у человека?

– Вполне может быть! – засуетился незнакомец. – Вот, например, крем для вымени коров и коз. Отлично помогает от артрита. Проверено на собственной маме.

Я засмеялась.

– И как дойные животные им пользуются? Идут в магазин, покупают мазилку, а потом своими копытами наносят на собственное вымя? Тем более артрит поражает суставы, а в груди их нет.

– Раз уж мы разговорились, давайте познакомимся, – странно улыбаясь, предложил парень. – Я Никита, работаю в сфере культуры, а вы?

– Таня, – представилась я, – служу секретаршей в офисе.

Сами понимаете, моя деятельность в бригаде Чеслава – закрытая тема для обсуждения. О том, кем на самом деле является госпожа Сергеева, знает ограниченное количество людей. Остальные искренне полагают, что я тоскую на рецепшен в конторе, разгадываю в служебное время кроссворды и часто летаю на пару дней в гости к сестре, которая живет вне Москвы.

– Танечка, коровы и козы имеют доярок, – пояснил Никита, – женщины ухаживают за животными. Артрит проходит не у тех, кто дает молоко, а у тех, кто его получает. Крем продается в ветеринарных аптеках, он там хит, потому что народ в курсе: намажешь больные места – и забываешь о напасти.

– Да ну? – поразилась я. – Никогда не слышала.

– Просто у вас пока отсутствует проблема с суставами, – не сдался Никита. – Кстати, в тех же торговых точках отпускают «Гель для лошадей», он шикарно успокаивает мышечные боли, попробуйте, не пожалеете.

– Спасибо, мне пора, – я попыталась отделаться от назойливого парня и поспешила к кассе.

Сейчас оплачу гору крохотных коробочек с мюсли и пойду в кафе. Выпью очень калорийный, но восхитительно вкусный латте.

Стакан с кофе опустел наполовину, когда на экране моего мобильного возникла надпись «Дима». Коробок сразу начал идиотничать:

– Пока в Бодольск сбегал, все тапки истоптал! Последние километры шел пешком по перекати-полю, пятки колючками изранил.

– Ты сведения нашел? – прервала я гундеж.

– Поскольку Дмитрий Коробков обладает острым умом, наточенной сообразительностью, чрезмерно развитой логикой и понимает, что Олесь в Бодольске, как мух небитых осенью… И поскольку Дмитрий – лучший ум во Вселенной, постольку он, раскинув громадным потенциалом своего мозга…

– Короче! – потребовала я. – Суть дела!

– Олеся Олеговна Семеняка скончалась от травм после автоаварии, – ответил Димон, – имела дочь Анну Семеняка. Отец ребенка неизвестен, судьба малышки тонет в тумане. Есть лишь сведения о ее рождении, больше ничего. В сад не ходила, школу не посещала.

– Как ты нашел Семеняку? – поразилась я.

– Ты не хочешь пространного рассказа, – объявил хакер, – старшей по делу подавай только инфу. Определитесь, доцю, тебе медленно или быстро?

– Быстро, но с подробностями, – велела я, – без лирических отступлений.

– Йес, босс! – булькнуло из трубки. – Я подумал, потыкал пальцем в комп, увидел, прочитал, позвонил тебе.

– Ты невыносим, – простонала я.

– Загадочная женская душа, – жалобно откликнулся Димон, – всем она недовольна. Лады.

Я допивала латте, одновременно слушая Коробкова. Он сразу решил плясать от деревни Каскино. Село действительно тихо умирало, в нем, по архивным данным, пятнадцать лет назад жили три старухи. Имя Вера носила лишь одна из них – Вера Марковна Семеняка. У нее была внучка Олеся Олеговна с той же фамилией.

Получив полные данные женщины, Димон полез в анналы местной больницы и нашел сведения о роженице Семеняка. Никаких проблем с произведением ребенка на свет у Олеси не было, девочка появилась доношенной, с параметрами «3 кг 500 г» и «52 сантиметра», но что-то насторожило врачей. Молодую мать выписали лишь на двенадцатые сутки. А потом снова положили в больницу, сделали операцию по поводу мастита. Коробков пошарил по сусекам детской поликлиники и узнал: к Семеняке на дом один раз приходила патронажная медсестра, потом визиты прекратились. Олеся впоследствии ни разу не обратилась в медицинское учреждение, Аню не показывали врачу, ей не делались прививки, не выписывался кефир и творог на молочной кухне. Девочка исчезла. А вот Олеся спустя короткое время появилась – но уже на местном кладбище.

Старуха Вера пережила внучку на пять лет, а затем ушла в мир иной. Воспитывалась ли у нее Аня? Вполне возможно, но никого, кто мог бы подтвердить это предположение, нет в живых: соседки Веры и Олеся давно покойники.

Глава 8

– Небольшая нестыковка в показаниях, – заметила я, когда Димон примолк, – Влада Сергеевна сказала, что Юра говорил, будто Нина сообщила: Аня воспитывалась у Веры до смерти старухи.

– «Она сказала, что он говорил, будто баба сообщила», – передразнил меня Коробок, – столько лет прошло, а директриса помнит в деталях незначительную беседу?

– Не соглашусь с тобой, – перебила я его, – ситуация с Аней Киселевой непростая, Влада Сергеевна крепко хранит ее в голове.

– Странно, что она обладает столь редкой способностью к устным мемуарам, – заухал Коробок.

– На вид ей и пятидесяти пяти не дать, – уточнила я, – из-за болезни суставов работу покинула.

– Ладно, пусть Влада Сергеевна суперкомп, – согласился Димон, – но я гляжу в документы. Олеся Семеняка скончалась примерно пятнадцать лет назад. Анне тогда еще не было трех месяцев, но нигде не указано, с кем жила девочка. Бумаги не врут.

Мне пришлось признать правоту Коробка.

– Ладно. А как с некой Ниной? Ну той, что пыталась всучить девочку Юрию?

Хакер оглушительно чихнул.

– Невезуха прет из всех щелей. Нина Петровна Семеняка, двоюродная сестра Олеси, проживала в Бодольске, работала в торговом центре кассиром, скончалась от пневмонии, похоронена на том же кладбище, что и Олеся.

– То есть никого из семьи Семеняк в живых нет? – уточнила я.

– Вера имела двух сыновей, Олега и Петра, – зачастил Димон, – мужики страдали самой распространенной на земле болезнью – алкоголизмом и умерли, не дожив до тридцати пяти. Жена Олега, став вдовой, тоже увлеклась выпивкой и ушла на тот свет, оставив дочь Олесю. Внучку забрала бабка. Олеся не пошла в родителей, хорошо училась, в шестнадцать лет досрочно получила аттестат и поступила в институт.

– Ого! – воскликнула я. – Непросто это для девочки без родителей.

– Диплом ей вручили в двадцать один год, – не останавливался Димон. – Олеся устроилась на службу в детсадик воспитательницей. Оклад был невелик, но и опыта работы у нее не имелось. Потом родила Аню и умерла. У Нины другая судьба, ее мама тащила одна через ухабы, Ниночка любила погулять, выпить, короче, ей досталась папина генетика. Когда мать скончалась от сердечного приступа, девушка кое-как окончила торговое училище, пристроилась кассиром сначала в один магазин, потом в другой, лечилась от любви к водке, посещала занятия местного клуба «Больше ни капли», вроде исправилась и умерла от воспаления легких. Баба Вера пережила сыновей, невесток и внучек. Может, мне съехать жить в деревню? Справлю там столетний юбилей.

– Тебе не поможет! – усмехнулась я. – И что мне теперь делать?

– Кто у нас ведет дело? – забухтел Димон. – Я типа поисковой системы, так, скромно сижу в углу, починяю примус. Промежду прочим, с примусом не всегда получается, как хочется. Я не нашел дело об удочерении Киселевыми Ани.

У меня вырвался возглас удивления:

– Почему?

Димон кашлянул.

– Смею предположить, что таких бумаг не существует в электронном виде. Увы, в России такое случается. Если очень-очень надо, тебе придется искать папку по старинке, рулить в архив, договариваться с начальником, спускаться в подвал, рыться там в пыльных скоросшивателях. Может, и обнаружишь нужное, а может, увидишь милое семейство крыс, которое слопало документы. Увы, в России и это бывает, причем довольно часто. Либо архив утонул или переезжал в новое помещение, а в процессе утерял ряд коробок. Важен результат: дело об удочерении девочки Киселевыми отсутствует. Равным образом нет и сведений о детдоме Ильченко. Кто у них там содержался десять лет назад, неизвестно. Ну не дошел прогресс до интерната, не поставили там компьютер в конце девяностых. Тебя это удивляет?