Анатолий Ким - Поселок кентавров

• Название: Поселок кентавров
• Автор: Анатолий Ким
• Жанр: Современная проза

В эротико-философском романе-гротеске "Поселок кентавров" писатель, в традициях, заставляющих вспомнить Дж. Свифта, рассказывает о конфликте двух миров: видимого, суетного и грешного, в котором живут и противоборствуют люди, кентавры, лошади и амазонки, и высшего, незримого — всемогущих существ, вершащих нравственный суд над «животным» миром, над человечеством, в конце концов уничтожающего себя тяготением к животности, своей грубой корыстной чувственностью

---

И все же с кентаврион голодных воинов благополучно пристроились к ягодным кустам, наконец-то заимев возможность наполнить хоть чем-то свое беспредельно оголодавшее брюхо.

Но тут стали набегать последующие, обсыпанные пеплом, с черными лицами, на которых сияли непонятным блеском глаза с яркими белками. Эти угольно-черные тоже пополни наверх к тем, которые уже пристроились к еде и которые, узрев подбирающихся к ним снизу, стали махать задними ногами, отлягиваясь, но при этом не отвлекались от начавшегося процесса насыщения.

И на крутосклонах завязывались драки, в результате дерущиеся вместе скатывались вниз, колотясь о каменные уступы, оставляя на них кровавые кляксы. А на освободившееся место к ягодному кусту подбирались другие черные кентавры, щелкая зубами от голода, — по несколько воинов на кустик веруськи.

Некто мохнатый, черный догадался стрелять из лука в-тех, кто подбирался к одному из ягодных кустов. Стоя внизу, под скалою, кентаврон прицельно всаживал стрелу меж лопаток очередному, который пристраивался к ягодам. И катились один за другим вниз подстреленные мохнатцем однополчане, пока у него не кончились все стрелы. Тогда он сам полез к кусту, но кто-то вослед идущий, такой же угольно-черный, как и другие, схватил его за хвост, намотал на кулак и сдернул вниз. И мохнатец рухнул на камни, сжимая в руках вырванный из земли куст веруськи.

И таким образом вскоре все кусты ягодные были выдраны с корнем, драться было не из-за чего, и, осознав это, кентавры сползли со скал и побежали в ущелье. Там тянулся извилистый каменный коридор, холодный, темный и безветренный, пропахший странным звериным смрадом.

Сюда никакие кентавры не проникали с тех давно позабытых времен, когда они переселились с — гор в- речную долину. Здесь, в тихом ущелье, было царство горных хищников, для которых самой природою было создано множество весьма удобных нор и пещер.

Красивые пятнистые снежные барсы и огромные бурые львы удивленно прижмуривали глаза и, склоняя головы то на одно плечо, то на другое, смотрели на измызганных черных кентавров, высунувшись из своих пещер. Беженцы же кентаврские тесной толпою валили мимо, чихая, перхая, кашляя и отхаркиваясь черным пеплом прямо под ноги царственных хищников.

Не сдерживаясь, многие, из встревоженных своей судьбою кентавров пускали шипучие голодные ветры в нос чувствительным зверям. И косматый лев с громадной головою, настоящий великан, не выдержал, вскочил с места, яростно рявкнул и, развернувшись, с возмущенным видом удалился в глубину пещеры.

Передние наиболее шустрые кентавры проскочили самое дно звериного ущелья, и вскоре перед ними явился узкий ход наверх, к вершине горного перевала. То был путь по извилистому распадку, заваленному камнями, — унылый и безжизненный камнесброс, где надлежит громоздиться до скончания веков всем этим случайно скатившимся сверху бездушным обломкам скал… И многие из кентавров, выбравшихся на это место, начали в отчаянии хвататься за животы, скорбно перхать и вякать и падали на камни, а некоторые так и умерли.

Впереди никакой пищи не было видно и воды тоже. И кентавры все как один громко взвыли: «Серемет лагай! Серемет яагай!»- призывая милосердную Быструю смерть. Но она и не думала являться ко всему племени: лишь несколько счастливчиков испустили на этом месте дух от тоски и испуга, остальным надо было набираться мужества и карабкаться вверх по каменистому распадку.

Тем более что и пути назад для них не было — уже давно хищники, живущие семьями в ущелье, опомнились от растерянности и начали ловить проходящую мимо добычу.

Из каменного ущелья неслись жалобные вопли детенышей и кентавриц. Ленивые львы и осторожные барсы хватали наиболее доступное и одновременно самое, вкусное — молодняк кентаврский и женщин. Выпрыгивая из своих пещер, львицы настигали кентаврят и, схватив их за шеи, тащили еще живыми в свое логово, где складывали в кучу про запас.

Суета в ущелье поднялась изрядная. Огромный лев-великан, растерявшись во всей этой неразберихе, то налетал и ударом лапы сваливал какую-нибудь жирную кентаврицу, то, бросив ее, кидался преследовать подвернувшегося кентаврен-ка, с отчаянным визгом убегавшего от него.

И наконец лев, совершенно осердившись, заревел во всю глотку так, что оглушил всех находившихся в ущелье, после чего схватил заваленную кентаврицу, закинул ее на плечи и бегом унес в свою глубокую пещеру.

ОТСТУПЛЕНИЕ 8

Арьергардная часть кентаврского исхода, состоявшая из кентавриц, их детенышей и слабосильных стариков, не смогла пройти сквозь охотничий заслон хищников вслед за остальными кентаврами.

Пришлось отсталым, спасаясь от львиных клыков, поворачивать назад и бежать на пожарище. И эта испуганная толпа самок кентаврских с кентаврятами составила табун голов в пятьдесят; мужская же часть народа вся проскочила через ущелье и ушла в нагорные края.

Оставшиеся на старом месте образовали новый кентаврский народ, получивший от самого себя название «Янто хи лери», что означало «Кентавры, черные, как смола янто».

Они выжили благодаря тому, что, выбежав на пожарище, рассеялись в разные стороны, гонимые хищниками, и неожиданно обнаружили выросшие под слоем пепла съедобные грибы — мрычи.

Они росли в таком количестве, что в иных местах корка пепла, образовавшаяся после недавнего дождя, подымалась над землею непорушенною, воздетая тесно составленными шляпками выросших грибов. Это было любимое лакомство кентавров, но раньше, до пожара, мрыча попадалась не столь уж часто, и редко кому удавалось поесть ее вволю.

Теперь же грибов под пеплом наросло столько, что они стали спасением остатка нации; благодаря этим грибам кентавры в конце своей истории попади живыми на небо — ведь если бы они умерли с голоду или были съедены львами, конец был бы, само собой разумеется, совсем другим.

Те же кентавры, которые друг за другом полезли по камням вверх по распадку, еще долго мучились голодом и погибали от жажды. Примерно 170 голов прошло сквозь ущелье хищников, 5–7 из них получили от судьбы серемет лагай, ощутив безысходную тоску, 37 размозжили головы, споткнувшись и грянувшись на камни, когда карабкались к вершине перевала. Пятеро сломали ноги или сорвали копыта, из-за чего вынуждены были лечь на землю и умирать мучительной смертью.

Остальные, почти полтора кентавриона, благополучно добрались до вершины горы и, перевалив через нее, оказались на обширном высокогорье. Оно было пересечено множеством заснеженных гребенчатых хребтов, один вид которых устрашил робких кентавров так, что у многих немедленно пошло жидкое раккапи, хотя желудки их уже несколько дней ничем не наполнялись.

Где-то правее от вершины перевала, на котором стеснились жалкой кучкой кентавры, находилась их древняя родина, в лощинах которой в изобилии произрастала дикая лачана. Но никто из нынешних кентавров не знал обратной дороги к покинутому раю, и они пошли не направо, а налево, ведомые новым несчастным вожаком народа.

Самым крепким, самым голодным и решительным среди добравшихся до Амазонии (а это была Амазония на ее горной границе со страной Халиб, где знали железное ковачество) был кентаврон по имени Кехюрибал — в серых яблоках савраска, широкоплечий и совершенно лысый.

Он и направился первым в левую сторону, навстречу своей ужасной судьбе, и сделал это не по какому-тб внутреннему зову, а единственно потому, что чутким ухом вдруг уловил далекий шум воды. А остальные кентавры зашагали вслед за ним, удовлетворенно взмахивая хвостами; по-прежнему они не знали, как жить и куда идти, если их не погоняли и не вели за собою разные верховоды и копытоводители.

Кехюрибал не ошибся — вскоре привел всех к небольшому водопаду, чем окончательно и утвердил себя как новый командир кентавров. Его власть началась с того, что он сразу же убил двух кентавронов — так учил властвовать Великий Кентавр Пуду.

Первого, Хеленболика, новый вождь схватил одной рукою за хвост у самого основания, а другой рукою за волосы на его человеческом затылке. и, рванув на себя, сбросил с мокрой скалы. Сделал это новый командир потому, что нетерпеливый кентаврончик Хеленболик, кудрявый и смазливенький, сунулся первым на каменную площадку, с которой удобно было пить, хватая ртом низвергающуюся в пропасть струю горной воды.

Когда отчаянно мотавшее головою и сучившее в воздухе ногами тело Хеленболика грянулось внизу о камни и осталось неподвижно лежать на месте, кентавры все как один подняли головы и с немым вопросом уставились на лысого командира.

Посмотрел на него и Потогришечек с косматой гривою и с такою же косматой бородкой. Он посмотрел столь же неопределенно, как и все остальные кентавроны. Но он стоял ближе всех к новоявленному вождю, и это предрешило его участь. Коротко вскинувшись на дыбы, Кехюрибал двумя передними ногами обрушился на грудь Потогришечеку. Этот охнул испуганно и, взмахнув руками, мгновенно исчез за краем обрыва.