Александра Маринина - Черный список

• Название: Черный список
• Автор: Александра Маринина
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004306-6

Убийство двух актрис, кинозвезды и известного кинорежиссера заставило подполковника Владислава Стасова предположить существование преступной организации, убивающей людей из мира кино. Подтверждением этой версии стал случайно оказавшийся в руках его дочери листочек бумаги – «черный список» потенциальных жертв. И с этой минуты жизнь Стасова и его близких – в смертельной опасности.

---

– Значит, вы уверены, что оба убийства между собой не связаны?

– Ни в чем я не уверен. В случае с Довжук есть три объяснения, в случае с Ольгой – только одно. Пока. Если убийства связаны, то убийцу надо искать среди женщин, которые могут получить пятьдесят тысяч долларов за лучшую женскую роль. Их всего было сколько?

– Шесть, – вздохнул Лисицын. – И с исчезновением тех, кто возглавляет список, шансы остальных увеличиваются. Премию-то все равно надо вручать.

– И кто у нас там остался?

– Остались четверо.

Он достал из кармана блокнот и заглянул в него.

– Первая – Регина Голетиани, литовка, замужем за грузином, семья очень обеспеченная, за пятьдесят тысяч долларов мараться вряд ли станет.

– А слава? Серега, для артиста слава дороже денег, потому что первая премия на фестивале обеспечивает кассовость будущих фильмов с его участием, а это – тоже деньги, прибыли, причем зачастую огромные. Кто следующий?

– Екатерина Иванникова, двадцать один год, заканчивает ВГИК. Знаете, такой ангелочек, глазки большие, зелененькие, волосы белокурые, голосок нежненький. Я таких больше всего боюсь.

– Почему?

– Потому что при нашей поганой жизни ангелом быть невозможно. Неоткуда взяться ангельскому нутру, условия не способствуют. Поэтому женщина, которая производит впечатление ангелочка, вызывает у меня ужас. Она мало того, что притворщица, так еще, скорее всего, и стерва первостатейная.

Я с любопытством глянул на Сергея. Надо же, в его-то годы – и уже такой печальный, но полезный опыт. Интересно было бы посмотреть на ту красавицу, которая так обошлась с симпатягой Лисицыным. О Кате Иванниковой я слышал от Риты, разумеется, только плохое, но это не было показателем. Еще не родился человек, о котором моя экс-супруга отзывалась бы хорошо. Среди того, что говорила Ритка, были и факты, свидетельствующие об абсолютной безнравственности молоденькой старлетки, о ее готовности «обслужить» в любой форме кого угодно, где угодно и когда угодно, лишь бы получить роль. Не знаю, в какой мере можно было верить этим рассказам, ну, с учетом особенностей характера Маргариты Мезенцевой, конечно, не на сто процентов, но вот на семьдесят или на двадцать – сказать трудно. В каком-то смысле Катя была полной противоположностью Алле Казальской: если Аллу ненавидели в основном женщины, которым она нагло и без всяких пристойных объяснений отказывала в работе, то Катю, как ни странно, ненавидели в основном мужики. Женщины относились к ее откровенному блядству совершенно равнодушно, считая ее дешевкой, не способной разрушить мало-мальски крепкие отношения. А вот мужчины таких сучек всегда ненавидят, потому что доступное, быстрое, дешевое и острое удовольствие является для них наркотиком, против которого они бессильны. Сама мысль о том, что можно в любую минуту поставить это белокурое создание на колени и заставить открыть рот, будоражит, греет самолюбие, воздействует на уровне подсознания на глубинное инстинктивное стремление любого мужика быть хозяином и повелевать женщиной. И попадая в зависимость от такой вот поблядушки, мы ненавидим ее за то, что не можем от нее отказаться. Мы ее презираем, порой она нам бывает просто отвратительна. Часто возникает желание убить ее и никогда больше не видеть. А отказаться не можем. Вот такие мы дураки.

Могла ли Катя Иванникова, двадцати одного года, образование незаконченное высшее, за плечами – около десятка довольно заметных ролей, так вот, могла ли она убить или организовать убийство двух соперниц, чтобы получить первую премию? По степени сволочизма души – вполне могла. А по стереотипу действий – вряд ли, она привыкла все свои проблемы решать при помощи губ и языка. Так что в этом случае она, скорее, стала бы подкатываться к членам жюри.

Тут меня осенило.

– А список членов жюри у тебя есть?

Сергей открыл другую страницу в этом же блокноте и прочел мне список, состоявший из семи фамилий. Так и есть, из семи человек – три женщины плюс девственный Игорь Литвак, которого Катиным знаменитым минетом не проймешь. Даже если обработать привычным ей способом оставшихся троих мужчин, они не смогут обеспечить ей большинства голосов. Но в таком случае убийство становилось вполне реальным.

В списке номинантов на приз за лучшую женскую роль стояла и фамилия Сауле Ибрайбековой, которая к своим двадцати пяти годам имела кинематографический стаж лет в двадцать. Я помню, как двадцать лет назад, когда я еще учился в школе милиции в Караганде (в Московскую школу в те времена принимали только после армии, а в Карагандинскую можно было поступать сразу со школьной скамьи), на экранах гремел фильм «Маленькие взрослые», где пятилетняя Сауле, смуглая куколка с раскосыми глазами и изумительной красоты личиком, блистательно сыграла главную роль пятилетней же девочки, глазами которой в фильме показан чудовищный и нелепый мир взрослых, наполненный мелочным и ненужным враньем, плохо скрываемым лицемерием и рвущейся наружу злобой. С тех пор Сауле снимали все кому не лень, и в хороших картинах, и в слабых, а порой и просто в кошмарных. В девочке был от природы заложен талант актрисы, а бесконечные съемки шлифовали его, позволяя наращивать профессионализм. Для меня было очевидным, что из всех шести номинантов Сауле – самая талантливая, и на конкурсе актеров вообще она несомненно была бы на первом месте. Но здесь был конкурс ролей, причем ролей не всяких, а сыгранных в течение последнего года. К сожалению, роль, которую прекрасная москвичка казахского происхождения сыграла в своем последнем фильме, была далеко не самой удачной.

И завершала список претенденток на премию некая Марина Целяева, о которой почти ничего не было известно. Это была начинающая актриса, сыграла она совсем мало, в ее биографии были две проходные роли и одна плохонькая, но главная, за которую ее и представили к премии. Как она попала в список номинантов – одному богу известно, даже невооруженным глазом было видно, что она не смогла бы тягаться ни с крепкой профессионалкой Сауле Ибрайбековой, ни с несомненно талантливой и яркой актрисой Ольгой Доренко, ни даже с очаровательной стервочкой-потаскушкой Катюшей Иванниковой. И они, и Регина Голетиани, и погибшая Люся Довжук, при всех их недостатках, были опытными актрисами, в разной степени, но владели ремеслом и даже обладали мастерством и, опять же в разной степени, талантом. У Марины же Целяевой не было ничего: ни опыта, ни мастерства, ни таланта. Зато, наверное, у нее была толстая волосатая лапа, не столько мощная, сколько денежная, которая захотела купить своей девочке первую премию. А может, и не девочке, а главным образом себе: сделать девочку победительницей, а потом тешить себя тем, что имеет в любовницах кинозвезду. Не хуже, чем у них там, на Западе.

Итак, Марина Целяева. И эти разговоры о том, что Игорю Литваку кто-то предлагал большую взятку за то, чтобы не присуждать первую премию Ольге Доренко. И устранение двух главных претенденток на первое место. А исчезновение шкатулки с драгоценностями Казальской – не более чем примитивный камуфляж, чтобы отвлечь внимание от Люси Довжук. В списке актрис Марина была на последнем месте. В списке же подозреваемых она оказалась на первом.

Я посмотрел на часы и почувствовал угрызения совести. Уже половина девятого, а я расхаживаю по аллее с умным видом усталого комиссара Мегрэ, учу жизни молоденького сыщика и совершенно не думаю о том, что вон на той скамеечке меня терпеливо дожидается голодный ребенок, которого я выдернул ни свет ни заря из теплой постели.

– Сережа, где тут поблизости можно позавтракать?

– Пойдемте, я покажу.

Мы отправились куда-то в сторону базара, где Лисицын показал нам прелестное маленькое кафе, чистенькое и уютное, со столами, на которых красовались скатерти в бело-синюю клетку и вазочки с цветами. В воздухе витал запах свежей выпечки, ванили и только что смолотого кофе.

– Я вам очень советую, возьмите струдель, – сказал Лисицын, усаживаясь за столик вместе с нами. – Это что-то невероятное. Здесь работает знаменитый Эдик, и весь город ходит сюда именно за струделями.

– Кто такой Эдик?

– Эдик – это местная достопримечательность. Он много лет работал поваром на круизном теплоходе, готовит так, что можно сойти с ума. Но специализируется на кондитерке. Попробуйте, не пожалеете.

Сергей не обманул. Кофе в этом кафе был хороший, крепкий и сладкий, а от горячего, только что снятого с противня струделя возникло чувство, словно ангелочек в бархатных штанишках проехался по пищеводу. Это действительно был кулинарный шедевр. Лиля пила чай с молоком, причем я заметил, что официантка готовила его по особым правилам: сначала налила в красивую большую чашку с розочками топленое молоко, которое на наших глазах вытащила из печки, где оно томилось в керамическом горшочке, и только потом стала вливать в молоко крепко заваренный чай, не разбавляя водой. Судя по выражению лица моей дочери, чай тоже был на уровне не ниже фантастического струделя. Вкусный завтрак заставил меня размякнуть, и я ухитрился совершить глупость, о которой потом много раз жалел.