Александра Маринина - Не мешайте палачу

• Название: Не мешайте палачу
• Автор: Александра Маринина
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-000385-4

Февраль 1996 года. После отбытия наказания из колонии выходит человек, которого хотят использовать в предвыборной гонке как козырную карту. Анастасии Каменской поручается обеспечить безопасность этого человека на пути в Москву. Вернувшись вместе с бывшим осужденным, она начинает расследовать серию загадочных убийств.

---

– Спасибо, – сверкнула золотыми зубами дежурная, торопливо пряча деньги в карман. – Может, еще что-нибудь нужно?

– Пока нет.

Закрыв за ней дверь, Настя постучалась в ванную.

– Павел, принесли одежду. Я поставлю пакет возле ванной.

– Хорошо, – донеслось в ответ.

Она поставила пакет на пол и ушла в спальню. Ей тоже нужно переодеться. Настя открыла свою дорожную сумку, достала косметичку, туфли и красивый пушистый свитер, сняла с вешалки в шкафу строгие черные брюки и невольно скривилась. Лучше всего она чувствовала себя в джинсах и кроссовках, но дело есть дело, ничего не поделаешь. Она натянула брюки и свитер, сунула ноги в узкие модные туфли и занялась лицом. По доносящимся из гостиной звукам она поняла, что Павел наконец вышел из ванной. Интересно, преследователи уже добрались до Елизаветы или еще нет? Наверное, добрались, и теперь с недоумением пережевывают вытянутую из нее информацию: Павла встречает сумасшедшая миллионерша. Ничего, пусть пожуют, челюсти крепче будут.

Настя с удовлетворением оглядела себя в зеркале. Сейчас она лишь отдаленно напоминала ту замерзшую женщину с покрасневшим от мороза носом, которая ждала Павла у ворот колонии. Лицо от тепла и умело наложенных румян стало нежно-розовым, подведенные глаза – большими и выразительными. Она поправила волосы и решительно вышла из спальни.

– Как одежда? – спросила она. – Все подошло?

Сауляк тоже выглядел получше. После ванны он стал словно свежее, новые брюки отлично сидели на узких бедрах. Он стоял у окна спиной к Насте и даже не обернулся на ее голос.

– Да, спасибо.

– Через полчаса мы с вами пойдем обедать. Вы голодны?

– Нет.

– А я ужасно хочу есть. У вас по-прежнему нет ко мне вопросов?

– Нет.

– Зато у меня есть вопросы к вам. И мне придется вам их задавать, даже если вы не захотите отвечать на них.

– Пробуйте.

Он по-прежнему стоял спиной к ней, но Насте показалось, что в его голосе мелькнула насмешка.

– Павел, я хочу, чтобы вы понимали меня правильно. Эти вопросы я задаю не из праздного любопытства. Меня наняли для выполнения определенной работы, и меня не очень-то интересует подоплека всей этой ситуации, мое дело – выполнить задание и получить деньги. Но для того чтобы это задание выполнить, я должна кое-что знать. У вас в зоне были враги?

– Это не имеет значения, – спокойно ответил тот.

– Нет, имеет. И я прошу вас ответить.

– Хорошо. У меня не было врагов.

– Так не бывает. Вы говорите мне неправду, и я хотела бы понять, зачем вы это делаете.

Он повернулся к ней лицом, но глаза его были устремлены куда-то поверх ее головы.

– Так что вы хотите выяснить в конечном итоге? Были ли у меня враги в зоне или зачем я говорю неправду?

– И то, и другое. Я слишком хорошо знаю зону. И я знаю, что у осужденного не может не быть врагов.

– Откуда такая уверенность? Приходилось бывать?

– Приходилось. Поймите, Павел, ваша ложь мешает мне.

– И за что вы сидели, можно узнать?

– Можно. За мошенничество. Что, меня это не украшает? Хотите сказать, что настоящий мошенник не должен попадаться, на то он и мошенник?

– Я этого не говорил. Вы передергиваете.

– Хорошо, – вздохнула Настя. – Сойдемся на том, что я допустила ошибку. Но это было давно. Вы хотя бы приблизительно представляете себе, кто может за вами охотиться?

– Нет.

– Вы опять лжете, Павел.

– Конечно. Послушайте, ваша задача – довезти меня до Москвы, вот и везите меня. И ради Бога, не лезьте ко мне.

Он снова отвернулся и уставился в окно. Настю охватила злость, но она постаралась взять себя в руки. Села в кресло, закурила. Тронула ладонью самовар и с сожалением поняла, что вода уже остыла, а она с таким удовольствием выпила бы сейчас еще одну чашечку кофе.

* * *

Настя хорошо помнила и эту гостиницу, и этот ресторан, она бывала здесь несколько раз в середине восьмидесятых, когда Самара еще называлась Куйбышевом. За десять лет все здесь стало по-другому, у гостиницы появился хозяин, и в номерах стало чище и уютнее, а ресторан стал похож действительно на ресторан, а не на привокзальную забегаловку, как было раньше. Разумеется, с метрдотелем и официанткой Настя познакомилась еще позавчера, и за два дня, в течение которых она приходила сюда на завтрак, обед и ужин, она сумела создать себе соответствующую репутацию. Сумасшедшая миллионерша.

Едва они толкнули стеклянную дверь и ступили в обеденный зал, как мэтр – низенький, но исполненный достоинства Герман Валерьянович – буквально кинулся к ним.

– Добрый день, добрый день, – приговаривал он, семеня коротенькими ножками и ведя их к самому лучшему столику, – ваш столик вас ждет, все как вы просили.

Он подвинул Насте стул, подождал, пока они усядутся. На столе, кроме приборов, стояла ваза с огромным букетом розовых гвоздик. Больше ни на одном столе во всем ресторане цветов не было.

– Вы любите гвоздики? – спросила она Павла.

– Нет.

– Я тоже. Терпеть их не могу. Особенно розовые.

– Попросите, чтобы их убрали.

– Ни за что. Я специально просила вчера, чтобы на мой столик поставили розовые гвоздики.

– Зачем?

Настя с удовлетворением отметила, что в его голосе мелькнуло плохо скрытое изумление. Ну вот, не такой уж ты непробиваемый, Павел Дмитриевич Сауляк. Непохожий на других, это верно, особенный, даже, наверное, неповторимый в чем-то, но и тебя можно достать и расшевелить.

– Затем. Присутствие негативного раздражителя помогает держаться в форме. Что вы сидите сложа руки? Смотрите меню, выбирайте блюда.

– Я не голоден.

– Вы опять лжете? Как же вы можете быть не голодны?

– Повторяю вам…

– Хорошо, хорошо, – торопливо перебила его Настя. – Вы не голодны, я поняла. Мне не нужно повторять по три раза. Но, поскольку мы с вами договорились, что вы будете меня слушаться, я прошу вас что-нибудь заказать.

– Мне все равно, заказывайте сами.

– Что вы пьете?

– Ничего.

– Совсем ничего?

– Совсем.

– Хорошо, значит, кампари.

Она специально выбрала этот столик два дня назад. С ее места прекрасно просматривался весь зал и обе двери – в холл и в служебные помещения. Ровно в два часа появился Юра Коротков и сел там же, где сидел вчера и позавчера. Все это было частью спектакля. Коротков внимательно оглядел зал, нашел глазами Настю, привстал со своего места и поклонился ей. Настя демонстративно фыркнула и передернула плечами.

Официантка принесла закуски и бутылку кампари.

– Ешьте, – сказала Настя. – Следующее кормление будет не скоро. Попробуйте, это вкусно.

Сауляк лениво отрезал кусочек говяжьего языка и неторопливо отправил в рот. Лицо его было бесстрастным, и было вовсе не похоже, что он изо всех сил борется с голодом, не желая есть оплаченную незнакомой женщиной еду. Такое впечатление, что он действительно не хочет есть.

К их столику снова подлетел прыткий Герман Валерьянович, на этот раз у него в руках была бутылка шампанского «Ив Роше».

– Ваш поклонник уже пришел, – сообщил он, заговорщически улыбаясь. – И просил вам передать это шампанское.

– Да что ж он никак не уймется! – с досадой сказала Настя громко и отчетливо, так, чтобы слышно было на весь ресторан.

Сауляк сидел неподвижно, даже головы не повернул в ту сторону, куда смотрела Настя. Она встала и, взяв бутылку за горлышко, медленно отправилась через весь зал к столику, за которым сидел Коротков. В ресторане в это время было человек тридцать, и все они, как один, следили глазами за высокой худощавой женщиной в черных брюках и голубом пушистом свитере, которая плавно двигалась между столиками, неся в руках бутылку французского шампанского.

Подойдя к Короткову, Настя со всего размаху поставила бутылку на стол, так что посуда задребезжала.

– Я не пью шампанское, – громко сказала она. – И не присылайте мне его больше. Вам понятно?

– А что вы пьете? – так же громко спросил Коротков, не вставая с места. – Я бы хотел хоть чем-нибудь доставить вам удовольствие.

– Если хотите, можете меня поцеловать, прямо здесь и сейчас, но только один раз и с условием, что вы больше не будете мне надоедать.

– Ну и стерва же ты, – шепотом произнес Коротков, растягивая губы в улыбке.

Настя поняла, что он имел в виду. Он был немного ниже ее ростом, но туфли на каблуках сделали разницу между ними весьма существенной. Она усмехнулась, понимая, что на них смотрит весь ресторан, наклонилась, сняла туфли и сразу стала заметно ниже, почти сравнявшись с Коротковым, который был обут в зимние ботинки на толстой подошве. Юра шагнул к ней, обнял, положив одну руку на ее спину, а другую – на затылок. Его лицо медленно приближалось, и Насте захотелось зажмуриться и отступить. Но отступать было некуда. Губы его были твердыми и прохладными, и, несмотря на всю нелепую двусмысленность (или двусмысленную нелепость?) ситуации, она не могла не признать, что целуется Юрка хорошо. Боже мой, они были знакомы восемь лет, они работали в одном отделе, Коротков неоднократно бывал в гостях у Насти и Алексея, выплакивал на ее плече свои обиды по поводу любовных неудач. И вот теперь за много километров от Москвы в ресторане провинциальной гостиницы они целуются на глазах у изумленной публики только лишь потому, что кто-то охотится за освободившимся из мест лишения свободы Павлом Сауляком. Чудны дела твои, милицейская жизнь!