Галина Романова - Любовь окрыляет

• Название: Любовь окрыляет
• Автор: Галина Романова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40823-8

Следователь Глеб Карпов, находясь в гостях у ненавистной тещи, случайно узнает о том, что старуха потворствует встречам его жены Светланы с неким Жоржем. Прямо на своей территории. Карпов в ярости! Подлая сводня еще и подливает масла в огонь. Мол, над нею живет молодая соседка, и очень уж она и зятек подходят по характеру. Встреча с Кристиной производит неизгладимое впечатление на Глеба. Весь следующий день он бесцельно кружит по городу и в конце концов оказывается у знакомого подъезда. А в понедельник Светлана, ругаясь и рыдая, сообщает об убийстве матери. Ну и ну! Глебу теперь бы радоваться потихоньку. Но не тут-то было: жена обвиняет в преступлении его!!!

---

И все! Дальше ничего не получилось. Веселье вдруг закончилось, будто захлопнувшаяся дверь отсекла его, призывая к серьезности. Стало очень тихо. Кристина хотела включить свет, но Сережа поймал ее руку и не позволил. И зашептал горячо и судорожно что-то про чувства, которые он устал скрывать, о красоте ее неземной, что-то еще трудно различимое. И принялся торопливо рыться в ее одежде, пытаясь отыскать ходы к ее телу. И на пол начал ее заваливать.

– Не надо! – Кристина ударила его по рукам, добравшимся до ее голой спины. – Сережа! Не надо, остановись!

Ей вдруг сделалось очень неприятно. Только что хохотали до слез, дурачились, ничто не предвещало бурной страсти, трепетного шепота, а на него что-то нашло. Так положено, что ли, или как? И показалось ей вдруг все это фальшивым и наигранным. Даже видеть его расхотелось.

– Уходи! – потребовала она, запахивая на себе полушубок.

– Но почему? – Теперь уже он потянулся к выключателю, и теперь уже Кристина поймала его руку, не позволив включить свет.

– Уходи, потому что я хочу спать!

– Вот вместе и выспались бы, Крис, чего ты? – И он сделал еще одну попытку раздеть ее.

Не вышло у него ничего. Кристина вытолкала его за дверь и на звонки потом все рождественские каникулы не отвечала. Не потому, что противна ей вдруг сделалась его смелость. А потому, что, поразмыслив, поняла, что вела себя как дура последняя.

Сережа был очень симпатичным, умным и производил впечатление порядочного парня. На него многие дамы на фирме заглядывались, некоторые даже проявляли настойчивость. Симка тоже одобряла отношения с ним. И Кристина вполне благосклонно принимала его знаки внимания, даже провоцировала их, порой без нужды вызывая к себе в кабинет. На новогодней вечеринке они друг от друга не отходили, и то, что вечер этот будет иметь продолжение, подразумевалось по умолчанию. А она возьми и выгони его.

– Молодец он будет, если пошлет тебя куда подальше, – с удовольствием посыпала любимая подруга ее немногочисленные раны солью.

– Пускай, – тупо твердила Кристина, провалявшись все каникулы на диване с пультом от телевизора. – Значит, не судьба.

– Судьбу мы делаем сами, дурочка, – урезонивала Симка, пристроившаяся в другом углу дивана с коробкой конфет и кружкой чая. – Хотя…

– Что?

– Если чувства к тебе у него настоящие, этот щелчок по носу и другим частям тела он поймет правильно. И не станет искать утешения у безвольных дурочек, а подождет, когда осаждаемая им крепость падет наконец.

– Скажешь тоже! – фыркнула Кристина и погладила подругу по коленке с благодарностью. – Станет он ждать!

– Если любит, подождет. А если нет, то…

– То что?

– То правильно ты и сделала, что выгнала его, Тиночка…

Кристина вдруг почувствовала, как к горлу подкатывает комок, делая дыхание непереносимым. Она отвернулась от Сережи, уставившись в окно невидящими глазами, и часто задышала, боясь расплакаться.

Вот как она будет жить теперь, если с Симкой что-то случилось??? Она же родным человеком ей стала за долгие годы дружбы. Они могли ссориться, потом мириться, могли дуться друг на друга и не разговаривать подолгу, но никогда, ни единого раза за все время не предали друг друга. Они ценили это, считая самым главным достоянием их отношений.

– А в том, что я тебя обидела, ничего страшного нет, – оправдывалась как-то Симка, когда они ревели, обнявшись на ее кухне, заключив перемирие. – Природа человеческих отношений такова, миленькая моя! Они ссорятся, потом прощают друг друга. Главное-то знаешь что?

– Что? – всхлипывала Кристина, любившая подругу всем сердцем.

– Не предавать, Тиночка. Вот что главное…

Она ни за что не предаст свою Симку, ни за что! Она ее обязательно разыщет. Что бы ей это ни стоило, она ее…

– Эй, Крис, ты чего это там сопишь, а? – Сережа съехал на обочину и притормозил, трогая Кристину за плечо. – Плачешь, что ли?

– Ничего я не плачу, – огрызнулась Кристина, дергая плечом и настырно не поворачиваясь. – Просто переживаю за нее очень.

– Ох, господи! – вздохнул он с жалостью и мягко, но весьма настойчиво развернул все же ее к себе. – Ну чего ты паникуешь, а? Подруга влюбилась в очередной раз, загуляла, а ты ее уже хоронишь.

– Не смей так говорить, слышишь!!! – закричала Кристина и стукнула его по плечу, обтянутому тонкой кожаной курткой, подбитой бобром. – Ты не знаешь, что такое настоящие чувства! Настоящая дружба!

– Настоящая любовь… Продолжай, Крис, продолжай. Ты же это хотела сказать, – проговорил он с укором и вздохнул, отворачивая лицо. – Ты не права. Знаешь, что не права, а все равно старательно делаешь мне всякий раз больно. Тебе это доставляет удовольствие, да?

– Я?! – Кристина непонимающе вытаращила глаза, откидываясь спиной на дверцу. – Я делаю тебе больно?! И, скажи на милость, что такого я тебе сделала?! Как именно больно я тебе делаю?!

– Ты не замечаешь, – начал говорить Сережа, снова усаживаясь прямо и заводя машину. – Старательно не замечаешь моих чувств к тебе. Сколько я ни бьюсь, сколько ни пытаюсь завладеть твоим вниманием, ты…

– Чувств?! Каких чувств, Сережа?! – разозлилась вдруг она. – Что я не замечаю?! Что должна замечать? Все никак не можешь простить мне моего отказа? Надо было отдаться тебе на полу в прихожей, так, что ли? Так надо было заметить? Не надо путать настоящую любовь со страстью охмелевших от веселья и вина людей. Не надо!

– Это не так, – перебил он ее с горечью. – Тот вечер был замечательным. Ты была замечательной.

– Пока не выставила тебя вон?

– Пускай и выставила. После того вечера прошло много времени, Крис, у тебя было его предостаточно, чтобы разобраться в чувствах.

– Чьих?

– Твоих, моих. – Он подергал недоуменно плечами. – Неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя? Не замечаешь этого или не хочешь замечать?

– Нет, – буркнула она сердито.

И тут же подумала, что ей сейчас совсем не до его чувств, завуалированных слишком тщательно, оттого и трудно различимых. У нее подруга пропала. А он тут про любовь свою. Какая любовь, ну какая любовь теперь?! Нашел тоже время для объяснений!

– Что нет? – Он покосился на нее с понимающим хмыканьем. – Не замечаешь или не хочешь? Уточни!

– Я не замечаю.

Это она совершенно точно и честно сказала. Те знаки внимания, которые он ей оказывал, принимались ею как симпатия, не более того. Ну погуляли, ну в кино сходили, поужинали, пообедали, даже целовались как-то. И все! Ничего же больше такого не было между ними. Не считая того предновогоднего вечера, Сережа ее голого тела не коснулся ни разу. И ни разу больше не намекнул, что хочет ее или что-то в этом роде. И темы такой вообще никогда прежде не поднималось. О работе, о погоде, о фильмах, писателях, общих знакомых, о чем они только не разговаривали. Но вот о чувствах никогда. И тут вдруг…

– Странно. – Он глянул на Кристину с недоверием, сбрасывая скорость и снова прижимаясь к обочине. – Все замечают, а ты нет.

– Все – это кто?

Кристине наскучил разговор, хотелось говорить о Серафиме, о Косте, который внезапно ушел в отпуск. А ведь именно он порекомендовал ту самую беговую дорожку ее подруге, с которой все и началось. Почему?

Вот о чем сейчас следовало бы говорить, а не о том, кто и что за кем замечает.

Но грубить ему не хотелось. В конце концов, может, что-то такое и проскальзывало. А она в силу своей занятости и закостенелости душевной, в которой Симка не зря ее упрекала, могла и не заметить.

– Все – это кто, Сереж? – Кристина снова тронула его за запястье. – Лида-переводчица? Или Валентина Николаевна, зам главного?

Всем было известно, и Кристине в том числе, что эти две дамы не давали прохода Шипову. И злобно шипели ей в спину, не добившись от него взаимности.

– Все знают, что я люблю тебя, – настырно повторил он. – А ты не замечаешь этого.

– Ну… Ну, ты хоть сказал бы как-нибудь, – пробормотала она обыденным тоном и тут же устыдилась, поняв, что обидела его снова.

– Разве об этом непременно надо говорить? Нет… Это чувствуют.

– Сережа, ну как я почувствую, если мы с тобой почти не видимся, работа не в счет! – начала она оправдываться, уже ненавидя себя за это, навязал тоже тему.

– Вот! Вот, Крис, а я о чем?! Тебе же постоянно некогда! У тебя никогда нет времени на меня! А я… Я так люблю тебя, думаю о тебе постоянно, обнять хочу, прижать к себе.

– И в чем дело?

Ей, между прочим, тоже иногда этого хотелось. Чтобы он обнял, чтобы прижал к себе. А он после того вечера больше ни разу так не сделал. Не самой же ей на этом настаивать, в самом деле!

– Боюсь, что снова укажешь мне на дверь, – упрекнул ее Сережа. – Если… Понимаешь, я тут подумал… Если ты не можешь спать со мной до замужества, то… Я тут подумал, может, нам пожениться, а?

– Иди к черту, Шипов!!! – прошипела Кристина и больше до офиса не вымолвила ни слова.

Идиот! Разве так делают предложение женщине?! Это не просто глупо, а даже унизительно! Как, как он сказал? Если не можешь трахаться со мной без печати, то ради бога, я поставлю ее в твоем паспорте! Пускай не так, но смысл тот же. Он сам-то хоть понял, что сказал? Кажется, да, потому что до самого вечера больше глаз не казал. И нужные бумаги от него Кристина получала через посыльных. И ему указания передавала через них же.