М. Пришвин - Дневники 1914-1917

• Название: Дневники 1914-1917
• Автор: М. Пришвин
• Издательство: Росток
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-94668-047-9

---

Что, если бы в полевых работах создать дисциплину, подобную военной? И в сельскохозяйственных школах ввести науку такую же, как стратегия, и потом науку общественного труда, какую-нибудь прикладную социологию. (Приходит в голову в тот момент, когда я догоняю первого косца и, чтобы не сбить его, машу косой в такт, и третий косец догоняет меня и тоже машет в такт, и чем верней и все мы идем почти что в линию и при невозможности отступить, дружно, с большой скоростью и особенной радостью идем быстро вперед.) «Общественная» работа — а Андрей Тимофеевич гонит свой овес один.

Подходит посмотреть на работу нашу Архип, милиционер.

— Ну, как война?

— Плохо! Погибли, что говорить, погибли, и нечего думать, немец тут будет, и пусть, один конец.

— А еще шашку одел!

И он испугался. И стал говорить совсем другое, что отечество защищать нужно.

31 Июля. Работа и забота. Не работы боюсь, а заботы. Хозяйство и быт: рассуждение по поводу дырявой самоварной трубы. Какая она старая, вся в звездочках, и пламя пышет из нее, как у Змея Горыныча, и как хорошо ставить самовар с такой трубой, как хорошо трещат заготовленные с весны и высушенные в печке лучинки. Теперь труба эта развалилась, и некому сделать трубу, кровельщик где-то в бегах, нырнул и скрывается от войны, кусочка железа нет у кузнеца, а в город, когда выберешься, да и в городе тоже надо заходить, и проделаешь ее так два месяца. Сегодня из старой заслонки кое-как и кое-как ставили. И так все стало кое-как, хозяйство лишилось условий своего существования, то есть быта. Кто выхватил из разграбленного имения плуг и пашет <этим> плугом, кто ковыряет сохой, а кто каждый день ходит к кузнецу наварить сошник, и кузнец отказывает ему за недостатком железа. Кто работает жаткой, а кто бьется-бьется и не может за 25 рублей купить себе косу. Не работа страшна человеку, а забота. Заела забота и не знаешь, что к чему выведет. Одни говорят, что хлеб все равно отберут, хлеб не свой, а государственный. Другие говорят, что хлеб не дадим, пусть сначала устроят дешевые сапоги, штаны, тогда и хлеб отдадут.

Не работа страшна, а забота. Работать самую тяжелую работу — косить рожь, например, весело, но если вы взяли крюк, наладили косу, идете косить, а хозяйка говорит, что веревку украли и привязать теленка не на что… Веревку же эту нипочем не достать здесь… Косу отбивать — бабку украли. Воровство так развилось, что не в сарай ставим орудия, не в конюшню хомуты, а все это складываем на террасе и ставим возле террасы и тут же привязываем злую собаку. Эта забота лишает хозяйство быта и вкуса, с пустой заботой работа не достижение, а какая-то ухватка — схватил, ухватил. Бога не помянул и хомут из-под руки украли. И сам какой-то ходишь, будто воруешь.

1 Августа. Возим рожь, вяжем овес, готовимся к севу.

Что значит с технической стороны: обрабатывать землю своими руками? Без наемного труда хозяйство невозможно. Наемный труд остается, но поглощает весь доход.

Кто-то, тяжело вздохнув, сказал:

— Боже мой, да тут необходима какая-нибудь молитва, а то, как же тут жить?

Елдан. Вы, люди, далекие от деревенского народа, не представляете, как опустошает душу простолюдина частая смена правительства. Вот я иду в деревню со списком новых министров.

— Новые министры!

— Опять? Не читайте, не надо! Елдан с ними!

— Они вся наша надежда!

— Елдан там надежды: придет ерманец и больше ничего.

— Как ничего?

— Так ничего, придет, и елдан с ними, пускай при ходит, один конец. Ни елды!

И там и тут слышится одно слово:

— Елдан!

Нужно все-таки вам знать, что такое значит слово «елдан»: это значит так: если вы, например, возьметесь писать повесть и бьетесь над ней день и ночь, неделю, две, отложили на месяц, опять ничего не выходит, через год опять ничего и, наконец, поняв окончательно, что из повести никогда ничего не выйдет, разорвал черновик, швырнул в корзинку и сказал: «Черт с ней, с этой повестью, елдан с ней!»

— А как же государство?

— Елдан с государством.

— Россия?

— Елдан с ней!

И со всем на свете елдан, а бы вот успеть до посева озими додвоить пар да перевезти бы на гумно хлеб.

Государство есть организация силы. Сила осуществля ется властью. Извне эта власть обращена на защиту границ государства. Изнутри на индивидуума, который силою подчиняется целому. В монархическом государстве подданные не свободны. В республике свободны, потому что индивидуум сознает необходимость подчиняться и подчиняется добровольно. Путь освобождения от государственного насилия есть путь сознания личностью необходимости жертвы общему делу. Абсолютно свободная личность и абсолютно покорный раб — подобны. Вот почему мечтательная свобода наших социалистов-революционеров обращается к нашему рабу-крестьянину — одно подобно другому.

Земля — это закон необходимости. Воля — сознание необходимости. Так мыслит свободный. А раб мыслит: земля — свобода, воля — захват.

Наши крестьяне, последовав призыву землевольцев, уперлись в стену осьминника. И есть из них такие тупоголовые, что этим осьминником удовольствовались.

Работник Павел всегда заводит жеребенка в надежде стать хозяином, и вором был из-за этого жеребенка. Жена его звала к свободе, не знает числа (счета). Теперь они получили землю и жили на ней два месяца — после чего Павел ушел опять в работники. (Жеребенок свободы.)

2 Августа. Вчера свезен овес. Сегодня молотил цепом семена (2 р. копна). Погода наладилась. Завтра думаю начать сев озими.

Дуничка, наша идеальная учительница, на Пасху, бывало, сделает каждому мальчику маленькую пасху и яиц накрасит и всех оделит. А Надежда Александровна говорит маме: «Вот она, Дуничка, наделала по красному яичку, и хорошо им, и сама будто равноапостольная. Но мы-то, Марья Ивановна, всю жизнь своих растим, убиваемся, и они-то дураками растут, и мы что получаем и заслуживаем?»

Так вот теперь думает настоящая Россия о всех этих министрах-социалистах с красными яичками.

3 Августа. Коля сеялку не дал, я поехал к Андрею, и тот пришел на поле и научил меня сеять руками:

— Леши, а хочешь и не леши — рука меру знает, горсть укажет. Из-под низу вей, кидай, с гордостью, с гордостью, полную горсть бери, махай, пускай не задерживая. Под ветер иди! Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Раньше удивлялся на вымирающих стариков, сеющих руками, а теперь сам хожу. Как это было красиво смотреть и как тяжело нести на шее пуд ржи.

4 Августа. В этом физическом труде чего никогда мы не можем достигнуть — это сознания чрезвычайной важности своего дела, так же, как в торговле мы не можем достаивать до конца на торгу (тысяча пропала, и ничего), словом, действовать без пропуску. Какое священнодействие, когда няня, облапив горшок с молоком, с больной поясницей, с больными ногами тащит его по своей собственной тропе на ледник.

Мать преображалась, когда выезжала из своего гнезда в Задонск или в Оптину пустынь, и так весь народ наш преображается, когда странствует. И вот мы, интеллигенты, эту часть души народа наследуем и поражаем иностранцев шириной и великодушием. Из области литературы, искусства и подпольной политики мы теперь странниками вступили в мир сплетения корысти народов и здесь проповедуем мир всего мира.

Черта русского народа: самохвальство при удаче, источник чего есть самопрезрение в простом бытии.

В жизни моей совсем нет обыкновенной радости.

Полудикое состояние: цыплята в кабинете, на террасе хомуты, спим на току, газеты прочтешь, когда привезут.

7 Августа. Праздник Спаса Преображения в деревне прошел так же, как во времена казенки: с пьяной дракой и даже стрельбой. Драка началась еще вскоре после обеда против церкви и милиции. До ножей доходило. Вызывали участкового милиционера, а он говорит:

— Не пойду, что я с ними сделаю?

Кончилось стрельбой, оглушили выстрелом и насмерть перепугали одну девочку.

Не был день в деревне и чувствую, что хуже стало: не так быстро выгоняют мальчишек, пасших на моем поле деревенские стада, не так готовы старики идти мне на помощь.

— Народ куда-то переходит, а чем все это кончится, еще неизвестно.

— Самолюбие стало такое, что старуха какая-нибудь, и та что-то в себе понимает.

В Мореве всю рожь на самогон переделали и даже ходят к нам занимать.

— Керенский чего добивается? славы, а слава — дело хорошее, это не рожь: рожь съедим, а слава останется. Вот Христос, какую славу нажил, что до сих пор забыть не можем.

О собственности. Собственность — это кол, вокруг которого гоняют привязанного к нему человека до тех пор, пока он не научится заботиться о вещах мира сего, как о себе самом, потому что завет собственности: люби вещи материальные, как самого себя. Эта заповедь о вещах сохраняется равно для мира буржуазного и мира социалистического.