Валерий Шамбаров - Казачество. История вольной Руси

• Название: Казачество. История вольной Руси
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: История

В своей новой книге известный писатель-историк Валерий Шамбаров представляет читателю полную историю всех казачьих войск России от их зарождения до нынешних дней. Книга рассказывает о зарождении казачества, о казачьих традициях, о верном служении Отчизне, о страшных временах казачьего геноцида при советской власти. После десятилетий коммунистической клеветы автор возрождает правду о славном и великом казачьем народе. Эта уникальная книга будет интересна всем неравнодушным к истории России.

---

Выходная и повседневная одежда, конечно, отличались. В летнее время для работы по хозяйству и по дому единственной одеждой казачек служила рубаха. Это отнюдь не считалось чем-то непристойным (как и у крестьянок Юга России). А казаки в походах, на рыбных ловах, одевались похуже — в холщевые шаровары, серьмяжные зипуны. Зато уж на праздниках любили щегольнуть шелковыми вышитыми рубахами, парадные чекмени и кафтаны шили из дорогих тканей, с ложными рукавами, расшивали золотом и жемчугом. Нарядной одеждой служили мужские и женские шубы, в то время их шили мехом внутрь, покрывая бархатом, заморским сукном, вышивкой, и часто надевали не для тепла, а для красоты. Женщины, как и во все времена, старались одеться помоднее. На Украине следили за польскими образцами, на Дону — за российскими. Например, щеголяли в башмачках и сапожках на очень высоком каблуке, которые в XVII в. были «последним писком» моды в Москве.

Развивалась и культура. Грамотных среди казаков было не так много, и творчество в основном было устным. Зимними вечерами, собравшись в станичной избе, люди рассказывали сказки, былины, играли песни (кстати, термин «играть песни», а не «петь», характерен для Древней Руси, но сохранился только у казаков). Рождались песни в своей же казачьей среде. Иногда — в честь каких-то событий, героев, иногда — о родной природе, бытовые. И проходили «естественный отбор». Одни забывались, а лучшие сохранялись, передавались из поколения в поколение. И старинные песни, записанные исследователями в XIX в., обнаруживают очень высокий уровень поэтического мастерства. Куда более высокий, чем профессиональная «официозная» поэзия XVII–XVIII вв. Были свои художники. Расписывали стены домов, посуду, сундуки, шкатулки. Умели красиво резать по дереву и кости. Сохранились замечательные запорожские иконы, где кроме Господа, Девы Марии и святых изображены поклоняющиеся им казаки. На станичных и войсковых праздниках устраивались пляски. Проводились и спортивные состязания, в основном военно-прикладного характера: стрельба из ружья и лука, джигитовка, фехтование, борьба, кулачные бои. А среди землепроходцев Сибири были популярны шахматы. Археологи обнаружили несколько комплектов фигур, что также свидетельствует об интеллектуальном уровне казаков [129].

20. ЗА ВЕРУ И ВОЛЮ!

Польша так затерроризировала Украину, что она целых 10 лет не смела поднять голову. Разгром казачества по сути оголил границы. Татары в 1640 г. прокатились по окрестностям Переяславля, Корсуня и Полтавы, совершенно беспрепятственно угнали массу людей и скота. Но с подобными «издержками» паны мирились. Главное — не стало очага сопротивления. А покорность давала возможность усилить гнет. Даже папский нунций Руггиери отмечал, что «в целом свете нет невольника более несчастного, чем польский кмет». А Боплан писал: «Но это еще менее важно, чем то, что их владельцы пользуются безграничной властью не только над имуществом, но и над жизнью своих подданных… положение их бывает хуже каторжников на галерах». Разумеется, паны не сами выжимали деньги из крестьян. У них хватало других дел — балы, пиры, охоты, заседания сената и сейма. А хозяйства они стали сдавать их в аренду евреям. Которые были для православных чужаками, сговор и поблажки исключались. И образовывался взаимовыгодный симбиоз. Пан получал наличные и мог пускать их на ветер. А арендаторы добывали ему деньги, не забывая и свой «гешефт».

Под покровительством панов они чувствовали себя неуязвимыми, наглели. Сочли, что пришло их время наживаться. Там, где пристраивался один, вскоре оказывались десятки. Современник писал: «Жиды все казацкие дороги заарендовали и на каждой миле понаставили по три кабака, все торговые места заарендовали и на всякий продукт наложили пошлину, все казацкие церкви заарендовали и брали поборы» [32, 109]. Ведь церкви были «недвижимостью», и по польским законам принадлежали пану, который, издеваясь над православными, передавал их арендатору. Да и сами евреи, ощущая ненависть со стороны обираемых крестьян, мстили им. Сдирали поборы за крещение, венчание, отпевание. Кочевряжились, открыть ли церковь для службы и за какую сумму? Тешили самолюбие, заставляя прихожан унижаться перед собой. Монополизировали даже выпечку просфор, метили их и проверяли, чтобы литургия служилась на их просфорах [57]. Арендаторы пользовались и панским правом жизни и смерти, проявивших недовольство по их доносам быстро отправляли на виселицу.

Но все, что копилось 10 лет, прорвалось… Возглавил восстание Богдан (Зиновий) Хмельницкий. Он был сыном сотника, получил отличное образование, окончив школу Киевского братства и иезуитскую школу в Ярославе, владел пятью языками. В 1620 г. в битве под Цецорой его отец погиб, а сам Богдан попал в плен к татарам, был в неволе, пока его не выкупили. В Смоленской войне сражался на стороне короля. Но затем принял участие в антипольских восстаниях. Был амнистирован, дослужился до войскового писаря реестровых казаков. Возглавлял отряд казаков, который король по просьбе кардинала Ришелье посылал во Францию для участия в войне против испанцев. Однако в 1647 г. чигиринский подстароста Чаплинский отнял у Хмельницкого наследственный хутор, красавицу-жену, а младшего из трех сыновей от первого брака, пытавшегося протестовать, запорол до смерти. Ни у чигиринского старосты Конецпольского, ни на сейме в Варшаве, ни у короля Богдан справедливости не нашел, добиться управы на магната в Польше было невозможно. Зато когда он начал изливать возмущение, его схватили и приговорили к смерти.

Хмельницкий сагитировал охранявшего его полковника Кречовского и бежал в Запорожье. Сечь в это время располагалась на Никитинском Рогу (Никополь) и была занята поляками. Но многие запорожцы не разошлись, обитали на окрестных реках и хуторах. Вблизи Сечи Хмельницкий собрал 300 казаков, напал на польский гарнизон и перебил его. Стали стекаться остальные запорожцы, провозгласили Богдана гетманом. Он заключил союз с крымским ханом, разослал по Украине универсалы с призывом к восстанию и весной 1648 г. выступил на поляков. Сперва у него было лишь 3 тыс. казаков, но на его сторону перешли реестровые. И брошенные на подавление коронные войска были разгромлены в битвах под Желтыми Водами и Корсунем. Вот тут-то занялось по всей Украине. Крестьяне брались за косы и вилы, составляли загоны, били помещиков, грабили усадьбы.

Паны принялись усмирять подданных испытанными методами — террором. Отряды, которые возглавил Иеремия Вишневецкий, оставляли за собой сожженные селения и груды трупов. Людей распинали, распиливали пополам, обливали кипятком и горячей смолой, сажали на кол, сдирали заживо кожу. А Вишневецкий еще и подзадоривал палачей: «Мучьте их так, чтобы они чувствовали, что умирают». Но восстание разливалось все шире. Из казаков и крестьян сформировались отряды Кривоноса, Ганжи, Небабы, Нечая, Половьяна, Морозенко. Брали замки, города, и шляхте пощады тоже не было. Пришла расплата и евреям. Было разгромлено более 700 иудейских общин и погибло 100 тыс. евреев — цифра, разумеется, условная, кто их там считал? Но эти цифры говорят и о другом. О том, какие масштабы приняло «арендаторство», и как крепко успели насолить пришельцы местному населению. В Варшаве спохватились, созвали общее ополчение шляхты. Но Хмельницкий наголову разгромил его под Пилявцами, недалеко от г. Староконстантинова, и гнал врага 300 км, до Львова.

Еще в начале восстания гетман созвал раду, постановившую обратиться в Москву с просьбой о помощи и принятии в подданство. В России к этому отнеслись сперва осторожно — уже привыкли, что «черкасы» постоянно восстают, просят о подданстве, но в случае войны поддерживают поляков. Требовалось посмотреть, как дальше дело пойдет. Но царь начал помогать Хмельницкому оружием, деньгами, велел отпустить к нему донских казаков. Они и до царского указа, помня о казачьем братстве, поддержали украицев. Направленный к Хмельницкому посол Унковский доносил «Козаки донские обещались выступить немедля, и многие из них уже пришли». Под Пилявцами сражался полк донцов. Позже прибыли отряды атаманов Сергеева и Медведева [32].

Москва осторожничала еще и потому, что сам Хмельницкий не до конца определился. Не терял надежды, что с поляками получится договориться. В это время умер король Владислав, и казаки требовали избрания его сына Яна Казимира, наобещавшего им решить все проблемы. И под давлением повстанцев сейм возвел его на престол. Но бывший иезуит Ян Казимир, которого папа римский ради короны освободил от монашеского обета, выполнять своих обещаний не думал. Решил раздавить Украину. В 1649 г. война возобновилась. Хмельницкий не дал двум частям вражеского войска соединиться, одну осадил под Збаражем, а шедшего на выручку короля разбил под Зборовом. От полного уничтожения поляков спас союзник казаков, хан Ислам-Гирей. Он не хотел крушения Польши, ему было выгоднее неустойчивое равновесие, чтобы иметь возможность вмешиваться. И был заключен Зборовский договор. Реестр казаков увеличивался до 40 тыс. Киевское, Брацлавское и Черниговское воеводства приобрели автономию — все руководящие посты там передавались православным, запрещалось размещение коронных войск, въезд иезуитов и евреев. Киевскому митрополиту предоставлялось право заседать в сенате, при его участии сейм должен был решить вопрос об отмене унии.