Петр Краснов - Картины былого Тихого Дона. Книга первая

• Название: Картины былого Тихого Дона. Книга первая
• Автор: Петр Краснов
• Жанр: История

Генерал Петр Николаевич Краснов вошел в историю России прежде всего как доблестный воин, один из лидеров Белого движения, а также как военный историк и писатель. Литературное творчество П.Н.Краснова многообразно. Его перу принадлежат прекрасные путевые дневники, яркие исторические работы, любопытные мемуарные очерки, глубокий труд по военной психологии, исторические романы и исследования. П.Н.Краснов был большим знатоком и патриотом донского казачества. Одна из его лучших исторических книг - "Картины былого Тихого Дона" (в нашем издании "История войска Донского"), где он ярко и увлекательно описывает славные страницы истории Дона, традиции, быт казачества, рассказывает о казачьих героях - Краснощекове, Денисове, Платове, Бакланове и др. По мнению Краснова, слава Дона связана именно с самоотверженным служением казаков общерусскому делу. Причем имперский период дал наибольшее число казачьих имен, ставших национальной гордостью всей России.

«Печатано по распоряжению Войскового Наказного атамана Войска Донского генерал-лейтенанта Самсонова»

переиздавалось издательством «Граница» в 1992 году (правда, без указания автора)

---

Решительный успех, полная победа одержаны были нашими войсками на Кавказе. Но мир, заключенный нами в начале 1856 года, был невыгоден для нас. И виною тому были наши неудачи в Крыму, где нашим войскам, вооруженным старыми кремневыми недальнобойными ружьями, пришлось бороться против англичан и французов, вооруженных пистонными, более скорострельными, нарезными, дальнобойными ружьями, где наши парусные корабли должны были воевать с паровыми судами союзников турок. Тяжело пришлось там нашему войску, особенно в Севастополе, и часть, и не малую, этой тяготы приняли на себя донские казаки.

Оборона казаками Азовского моря 1855 г.

Наши корабли на Черном море в Синодской бухте захватили турецкие корабли и все их, 18 ноября 1853 года, уничтожили. Тогда за Турцию вступились ее союзники англичане и французы, а впоследствии и сардинцы (итальянцы), и отправили свои пароходы и свои войска во все моря, принадлежащие России. Русскому Государю нужно было наблюдать и оберегать и Балтийское море с Финским заливом, и Черное с Азовским моря, и берега далекого Восточного океана, и Белое море. Всюду появлялся неприятель. Для охраны берегов понадобилось множество конных полков, и вот, по призыву императора Николая Павловича.

Всколыхнулся, взволновался
Православный Тихий Дон,
И послушно отозвался
На призыв Монарха он.
Он детей своих сзывает
На кровавый бранный пир,
К туркам в гости снаряжает,
Чтоб добыть России мир.
С Богом, дети, ведь широкий
Переплыть вам лишь Дунай,
А за ним уж недалеко
Цареград и наших знай.
Сорок лет тому в Париже
Нас прославили отцы,
Цареград - еще к нам ближе…
В путь же, с Богом, молодцы!
Стойте крепко за святую
Церковь - общую нам мать -
Бог вам даст луну чужую
С храмов Божиих сорвать,
На местах, где чтут пророка,
Скласть Христовы алтари,
И тогда к звезде востока
Придут с запада цари!
Над землею всей прольется
Мира кроткого заря,
И до неба вознесется
Слава Русского Царя!

Всколыхнулось, взволновалось Донское войско; опять, как в 1812 году, поголовно, без очереди шли все. И кончающие свой срок службы казаки с седыми усами становились рядом с безусыми мальчиками. 87 полков и 14 конно-артиллерийских батарей, а всего 82000 человек выставили донцы в это тяжелое для России время. На далеком севере Финляндии - заставами и постами по берегам Ботнического и Финского заливов, стали донцы. Между скал и сосновых лесов, у холодных берегов раскинули свою наблюдательную сеть постов лейб-казаки атаманцы и с ними л.-гв. б-я Донская батарея. По берегу Черного моря, вокруг Азовского моря стали полевые полки. Началась тяжелая, изо дня в день, из ночи в ночь, без сна и отдыха, бессменная казачья служба.

Пошли полки и на Дунай, пошли и на подкрепление частей, действовавших в Грузии, наполнили Польшу, потому что и там было неспокойно. Оставивши свои дома, покинувши родные степи, бросивши все свое, ушли казаки на кровавый бранный пир!

Неприятель заглядывал в самые глухие части нашего побережья, и его можно было ожидать везде. От устья Дона и до Азова растянулись постами полки 62-й подполковника Зарубина 2-го и 66-й подполковника Кострюкова, в Таганроге стал 68-й полк подполковника Краснянского, и вся эта линия была под начальством донского генерала Краснова. Недолго простоял здесь 62-й полк - его отозвали на Дунай, и для защиты Азовского моря осталось всего два полка. В Таганроге поставили 2 сотни полка Краснянского, а по всей линии до самого Ростова устроили сторожевые посты и поставили сигнальные, вышки. В Ростове был 59-й полк и небольшой отряд под командой генерал-майора Карпова. Так, одним казакам было передано дело защиты родного им Азовского моря. Но все было тихо. В Таганроге жители жили как и раньше, и полевые работы нигде не прекращались.

14 мая 1855 года пришло известие, что неприятельские пароходы ворвались в город Керчь, разрушили его и вошли в Азовское море. Таганрог решил обороняться и не пускать к себе непрошеных гостей. В нем было 300 человек гарнизонного полу батальона, 20 жандармов, 2 сотни полка Краснянского, да еще 2 сотни можно было снять с постов - вот и все, что мог иметь Таганрог против неизвестных сил неприятеля. Из Таганрога отправили институт, вывезли присутственные места, а из жителей составили небольшую команду охотников… Наконец, 19 мая, в Таганрог пришел из Новочеркасска учебный полк. С приходом этих превосходно обученных молодцов жители весьма ободрились. Казаки же с нетерпением ждали неприятеля, и не только ждали, но желали его; им хотелось оборонить священный для них город, в котором скончался их обожаемый государь император Александр I Павлович, и доказать свое усердие к царской службе.

22 мая неприятель, наконец, начал подходить к Таганрогу. Впереди шло восемнадцать пароходов, за ними в морской дали можно было рассмотреть еще 50 судов и плавучих батарей. Суда обложили Таганрог дугою и от них отделилась шлюпка с белым флагом. Неприятель послал пе-реговорщиков. Переговорщики объявили, что адмирал, командующий кораблями, требует, чтобы наши войска удалились из города, так как он войдет в Таганрог и истребит все казенные здания и склады. Жителям не будет сделано ни малейшего вреда. Ответа он ожидает полтора часа.

В это время благовестили к обедне, и генерал Краснов и губернатор Толстой находились в Таганрогском соборе. Отслужили молебен, Краснов приказал передать врагу, что военная честь запрещает войскам оставить город, вверенный их охранению, что войска наши готовы умереть за своего Государя и предлагают выйти на берег и оружием решить, кому сегодня владеть Таганрогом.

Как только лодка с переговорщиками дошла до судов, все суда окутались дымом, и в город полетели ядра и гранаты. Началась непрерывная бомбардировка города. Под прикрытием ее неприятель на пятидесяти лодках отправил свои войска для высадки. Лодки шли, направляясь к бирже. Не дойдя до берега на несколько саженей, лодки выстроились и открыли огонь по войскам, бывшим у биржи, из маленьких пушек и ружей, но войска были заведены в улицы и поставлены за зданиями в полной готовности стать на место, как только неприятель подойдет на такое расстояние, чтобы наше ружье могло достать до него. С кораблей продолжали посылать в город бомбы и ядра, и скоро по всему городу начались пожары. Городская пожарная команда успешно боролась с ними и тушила, где могла. Шесть часов продолжалась бомбардировка. Наконец, неприятель высадил около 300 человек и повел атаку на крутую гору, у церкви св. Константина. Наши посты заметили их. Ближайшая рота гарнизонного полубатальона побежала туда, туда же послали учебный полк. Гарнизонные солдаты, под командою отставного подполковника Македонского, рассыпали цепь и открыли огонь, а потом с криками «Ура» бросились на англичан и столкнули их штыками с крутой горы к лодкам. В это время прискакал и учебный полк. Первый приступ был отбит. Неприятель продолжал до сумерек бомбардировать город, но потом на судах засветились огни и они отошли дальше в море. От этой бомбардировки Таганрог сильно пострадал. Многие мирные жители были убиты и ранены, сгорело 19 домов и 77 магазинов. Обжегшись на Таганроге, англичане послали свои суда к Мариуполю. Там к командиру 66-го казачьего полка Кострюкову тоже явились переговорщики с требованием сдать город, но Кострюков, имевший всего 4 сотни, предложил им выйти и взять город. После долгой бомбардировки англичане отправили лодки с пушками и стрелками в устье речки Калмиуса. Кострюков сейчас же поскакал туда с двумя сотнями, спешил их и обстрелял лодки, входившие в Калмиус, - и тут англичане не отважились высадиться против казаков и отошли. Так же, как и под Таганрогом, к ночи неприятельские пароходы задымили и ушли в море.

После бомбардировки Таганрога туда пришло 800 человек матросов, а учебный полк был отозван в Новочеркасск и вместо него пришли полки 74-й, под командой подполковника Леонова, 76-й полковника Кушнарева и 70-й Демьянова. Эти полки стали по берегу моря для наблюдения за неприятельскими кораблями. Полки эти состояли почти сплошь из малолеток, но урядники в них были опытные, бывалые старики-казаки, помнившие, как отцы их дрались в 1812 году.

- Встал на Русское царство, - рассказывали они молодым, - племянник того самого Бонапарта, про которого вы слышали от дедов такие диковинки. Старый Бонапарт был первый в свете воитель, завоевал все царства в Европе, да и пришел было в нашу Москву; но деды наши, все до единого на Дону, и старый и малый, встали, как один человек, прибежали к Москве, выгнали вместе с нашими храбрыми солдатами вражью силу, а после проводили с честью по всей России и уложили навеки почивать в снегах наших. Теперь же племянник его только что нарекся царствовать, а что задумал? Собирается нападать на нашу святую землю, на которой никогда, на памяти самих прадедов наших, нечистая вражья нога не бывала. Враги похваляются отнять у нас тихий Дон. Да разве мы допустим так посмеяться над нами? С какими глазами явимся тогда на тот свет, к старикам нашим, как покажемся перед батюшкой Матвеем Ивановичем, перед старинным воителем Ермаком Тимофеевичем? Нет, братцы, лучше умрем все до единого, а не дадим на посрамление родной земли нашей.