Дэвид Брин - Искушение

• Название: Искушение
• Автор: Дэвид Брин
• Издательство: Издательская Группа «Азбука-классика»
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9985-0791-5

В моем рассказе “Искушение” — ответвлении от сюжета “Края бесконечности” — мы сталкиваемся с древним зловредным представлением, с вечным искушением мысли, осуществляющей желания. Дельфины приходят к выводу, что можно объединить науку и искусство. Мы можем объединить честность с экстравагантным самовыражением. Мы не ограниченные существа.

Но до настоящего времени огромный вред причиняют те, кто считает, что главное — принуждение.

© Дэвид Брин

---

Пришло «Время Перемен», раскачивая самодовольную цивилизацию пяти галактик. Никто не может считать себя в безопасности, и нет больше ничего определенного. Нельзя доверять ни истории, ни законам, ни биологии, ни даже физике.

Во Вселенной что-то происходит, и все говорит о том, что наступает конец света.

В этом новом рассказе «Искушение» я вскрываю еще один слой этой разворачивающейся саги и изображаю небольшую группу беженцев-дельфинов, которые узнают, какие опасности могут скрываться в очень привлекательном предложении: вам предлагают то, что вы всегда хотели.

Дэвид Брин

МАКАНАЙ

Океан Джиджо гладил ей бока, словно прикосновением носа матери или лаской любовника. Может, это и проявление неверности, но Маканай казалось, что чуждый океан мягче и вкуснее вод Земли, ее родины, которую она не видела уже семь лет.

Легкими ударами мощных плавников Маканай и ее спутник легко удерживались рядом с огромной стаей рыбоподобных существ — с красными плавниками, фиолетовыми жабрами и длинными прозрачными хвостами, которые сверкают в наклонных лучах солнца, как искры плазмы за звездным кораблем. Стая тянется бесконечно, питаясь плавучими облаками планктона, согласованно перемещаясь по прибрежным отмелям, словно медленно извивающееся тело гигантской змеи.

Эти существа прекрасны… и очень вкусны. Стройное серое тело Маканай ловко повернулось, выхватив из кишащей массы одно существо и вызвав этим только легкую рябь среди его соседей. Такой небрежный стиль охоты, должно быть, нов для Джиджо, потому что существа как будто не замечают дельфинов. Упругая плоть по вкусу напоминает экзотические сардины.

— Не могу подавить чувство вины, — произнесла Маканай на подводном англике — языке щелканий и писков, очень хорошо приспособленном к подводному царству, где звук важнее света.

Спутник Маканай плыл рядом со стаей брюхом вверх; его спинные плавники вяло заработали, когда он тоже схватил одно из существ.

— При чем тут вина? — спросил Брукида, а жертва тем временем билась в его узких челюстях. Впрочем, ее биение не препятствовало потоку слов-глифов, поскольку пасть дельфина не участвует в создании звуков. Быстрая серия сонарных импульсов исходит из его лба. — Ты стыдишься того, что живешь? Того, что приятно снова оказаться на просторе, а теплое море трется о твою кожу и волны навевают тебе сны? Неужели тебе не хватает стоячей воды и затхлого воздуха на корабле? Или мертвых эхо твоей тесной каюты?

— Не говори глупости, — ответила Маканай. После трех лет, проведенных в тесноте земного исследовательского корабля «Стремительный», она чувствовала себя как зародыш, зажатый в чреве. Освободиться из этого чистилища — словно родиться заново, — Просто мы наслаждаемся тропическим раем, а наши товарищи в это время…

–..продолжают полет в космосе, терпя все неудобства, преследуемые злобными врагами, на каждом повороте глядя в лицо смерти. Да, знаю.

Брукида выразительно вздохнул. Престарелый геофизик перешел на язык, более приспособленный для выражения ядовитой иронии:

Зимняя буря тратит
Всю свою силу на риф,
Не трогая лагуну.

Хайку тринари выразительны и суховаты. В то же время Маканай не могла не сделать врачебное заключение. Она обнаружила, что сонарные образцы речи ее старого друга насыщены полутонами праймала — природного полуязыка китообразных, которым пользуются на Земле дикие дельфины Tursiops truncatus. Представители современного вида amicus должны избегать этого языка, чтобы их сознание не подвергалось искушению пойти по древним путям. В этом языке таятся ритмы животной чистоты.

Маканай встревожилась, уловив элементы праймала в речи Брукиды, одного из немногих своих товарищей с непострадавшей психикой. Большинство дельфинов на Джиджо в той или иной степени страдали стресс-атавизмом. Утратив мыслительные способности, необходимые инженерам и космическим исследователям, они больше не могли помочь «Стремительному» в его отчаянном бегстве через пять галактик. Логичным решением казалось высадить небольшую колонию на Джиджо; Маканай должна была в мягкой мирной обстановке присматривать за регрессировавшими товарищами, а остальные члены экипажа устремились к далеким новым кризисам.

Она и сейчас слышит их, охотящихся за обильной добычей всего в ста метрах. Тридцать неодельфинов, выпускников самых престижных университетов. Лучшие специалисты, отобранные для этой экспедиции, — теперь они резвятся и пищат и думают только о пище/сексе/музыке. Их примитивные призывы больше не смущают Маканай. После того, что пережили ее товарищи после отлета с Земли — они отправлялись в рутинный исследовательский полет, который вместо предусмотренного одного занял целых три адских года, — удивительно, что они вообще сохранили здравый рассудок.

Такие страдания истощили бы человека и даже тимбрими. А нашей расе всего несколько столетий. Неодельфины храбро вступили на долгий путь Возвышения. Мы еще неуверенно держимся за разум.

И прежние тропы все еще манят нас.

Высадившись вместе с пациентами, Маканай узнала местную религию шести рас, которые тайно поселились на этой изолированной планете. В центре этой религии — концепция тропы Искупления. Считается, что спасение может быть найдено в благословенном невежестве, в отсутствии разума.

Достичь этого не на словах, а на практике оказалось очень трудно. Из всех шести «недавних» рас, которые незаконно прилетели на эту планету и искали убежища в простоте, пока это удалось только одной, и Маканай сомневалась, чтобы человеческие поселенцы смогли бы когда-нибудь вернуться к невинности животных, как бы отчаянно ни старались. В отличие от возвышенных рас люди сами трудным путем заработали свой разум на старой Земле; каждая новая способность, каждое новое вдохновение стоили им тысяч трудных тысячелетий. Они могут стать невежественными и примитивными, но никогда не опростятся. Никогда не обретут невинность.

Но для нас, неодельфинов, это просто. Мы такое короткое время пользуемся инструментами — в качестве дара от наших человеческих патронов, дара, который мы не просили. Легко отдать то, что получил без борьбы. Особенно если соблазнительно зовет альтернатива — Сон Китов, — зовет всякий раз, как ты засыпаешь.

Соблазнительное убежище. Сладкая западня безвременности.

Маканай слышала щелкающие сонарные излучения. Это ее помощники, добровольцы, полностью сохранившие сознание, старались удержать регрессировавших вместе. Здесь все так спокойно, но никто не знает, какие опасности таятся в обширном океане Джиджо.

У нас и так потерялись уже трое. Бедная маленькая Пипоу — и ее два злополучных похитителя. Я обещала Каа послать группу, чтобы освободить ее. Но как? Заки и Мопол намного нас опередили, и в их распоряжении половина планеты, чтобы укрыться.

Сейчас ее ищет Ткетт, и как только пациенты окажутся в безопасности в постоянном поселении, мы расширим поиски. Но теперь они могут уже быть на другой стороне Джиджо. Единственная надежда для Пипоу — каким-то образом сбежать от этих идиотов и приблизиться к нам, чтобы мы услышали ее призыв о помощи.

Маканай и Брукиде пора возвращаться, чтобы, в свою очередь, охранять невинных счастливых пациентов. Но ей не хотелось возвращаться. Она нервничала.

В ее пасти вода отдавала легким металлическим привкусом — привкусом ожидания.

Маканай поворачивала чувствительную к звукам голову в поисках разгадки. И наконец уловила далекую дрожь. С запада слабый знакомый резонанс.

Брукида этого еще не заметил.

— Что ж, — сказал он, — думаю, очень скоро мы полностью сольемся с этим миром. Спустя несколько поколений наши потомки перестанут пользоваться англиком или любым галактическим языком. Мы снова будем безвинными и невежественными, готовыми к открытию и вторичному Возвышению. Интересно, какими будут наши новые патроны.

Друг Маканай слегка насмехался над ней, описывая горькую и одновременно сладкую участь этой колонии в мире, словно нарочно созданном для китообразных. В мире, где комфорт — самый надежный способ достичь быстрого упадка их дисциплинированного разума. Без постоянных угроз и вызовов Сон Китов, несомненно, снова овладеет ими. Казалось, Брукида спокойно воспринимает такое будущее, и это тревожило Маканай.

— У нас по-прежнему есть патроны, — заметила она. — И на самой Джиджо есть люди.

— Да, люди. Но необразованные. У них нет научных знаний, необходимых для того, чтобы и дальше вести нас. Так что единственным возможным выбором для нас остается…

Он замолк, уловив наконец усиливающийся звук с запада. Маканай узнала характерное гудение скоростных саней.

— Это Ткетт, — сказала она. — Возвращается из разведывательного маршрута. Давай послушаем, что он нашел.