Илья Тё - Свобода для Господа Бога

• Название: Свобода для Господа Бога
• Автор: Илья Тё
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9942-0385-9

Всемогущество. Всезнание. Вечность.

Три «В» космического абсолюта.

Акционер Корпорации, создающей вселенные на заказ, Гор искренне полагал, что обладает указанными качествами. Оказалось – не так. Перенесенный врагами в тело узкоплечего, слабого, а главное, смертного существа, он с удивлением осознает, что искренняя любовь и настоящая дружба с боевыми товарищами, спаянная мукой и кровью на полях сражений проклятой «сервской войны», способны творить чудеса, превосходящие все, на что способны даже Бог-Роботы, создававшие для него искусственные миры.

Став простым человеком в далеком заброшенном мире, всемогущий, всезнающий и бессмертный Бог Мщения познает истинные пределы своей свободы – свободы долга, преданности и любви.

© FantLab.ru

---

«Итак, – подумал бывший демиург, – есть Трэйт и есть кардинал. Ну что же, посмотрим…»

Не медля далее, рабский полковник вышел вперед, чуть дальше, чем стоящие вокруг бойцы, но в то же время не сильно высовываясь из общей массы. Он сосредоточился, стараясь отвлечься от постороннего шума и движения тысяч тел. Картинка окружающего мира привычно сдвинулась. Изображение заиграло, дернулось и превратилось наконец в подобие двух отменного качества слайдов, наложенных друг на друга. На одном по-прежнему виднелись грозные солдаты в доспехах и без, а также красивый старинный дворец, а на другом…

Пашкот-палас окружало тонкое, едва различимое фиолетовое сияние с четко очерченной границей – так сверкало силовое поле. Незримая, почти невидимая даже для нарождающегося Тшеди, но при этом незыблемая и несокрушимая материальным оружием стена отделяла его от последних врагов восстания в древней и великой столице. Ну, с Богом, сказал он себе. С тем, который Иешуа, конечно, а не Хепри.

Гор подал знак, и Никий с одним из стрелков вывели из рядов сервов связанного по рукам кардинала.

Амир стоял на ногах, но при этом шатался словно пьяный. Голова его болталась из стороны в сторону, а по подбородку стекала слюна.

Гордиан отступил снова в толпу солдат и там, уже невидимый для гипотетического наблюдателя в Пашкот-паласе, опустился на землю. Он сел в традиционную для медитации позу «лотоса» и медленно потянулся к спящему мозгу Амира. Мысленно коснулся входного отверстия шунта и рухнул вниз, в самый центр «я» пленника.

Секунда. Две. Веки Амира медленно разлепились, и Гор посмотрел на мир глазами кардинала. Как всегда после проникновения, Гордиан испытывал легкое головокружение. Это сказывалась разница в общих физиологических параметрах у него и у Амира, но через несколько минут все должно было пройти.

Гордиан сделал шаг, другой, привыкая к новой оболочке. Повернулся и скользнул взглядом сквозь ряд солдат по застывшему без сознания собственному телу. Все хорошо.

В этот момент из рядов вышли старшие офицеры – Бранд и Крисс. Они подхватили его, стараясь держать так, как держат пленника. Бранд взял Гордиана (точнее, тело Амира) за шею и приставил к его виску заряженный пистоль. Крисс же, габеларская рожа, отработанным приемом заломил пленнику руку и железной хваткой вцепился в плечо. В такой связке они и прошли к воротам древнего дворца и остановились прямо перед закрытыми створками.

Разумеется, за ними наблюдали.

Чугунные решетки ворот, украшенные замысловатым литьем, имели забавные витые загогулины внутри вензелей и орнаментов. Две из них медленно и почти незаметно для глаза вертелись из стороны в сторону, поблескивая красной точкой оптического зрачка. Видеокамеры, понял Гордиан. Две на воротах, две чуть дальше на ближайших секциях забора и дальше – раз, два, три, – он насчитал, по меньшей мере, еще восемь скрытых камер, после чего бросил это занятие. Судя по всему, видеонаблюдение велось по всему периметру ограды. Может, разбить ближайшие из мушкетов? Пожалуй, нет, мерцающая стена силового поля проходит прямо перед створками. Да и не стоит разговор начинать со стрельбы, по крайней мере, нам. Лишь бы с той стороны палить не начали.

– А не шмальнут ли в нас, а, Гордиан? – Бранд, видимо, подумал почти о том же самом. – Стоим ведь голые посреди площади. Свинцом в лоб – милое дело.

Фехтовальщик дернул щекой – вот бы кто ему на такой вопрос ответил!

– Не знаю, – сказал он вслух, – но надеюсь, что стрелять не станут. Видишь вон те узоры в чугунном литье? Да, те, с красной точкой. Они медленно шевелятся. Это их глаза. Они видят нас и видят лицо своего кардинала и твой пистоль у моего виска.

Бранд посмотрел на пистоль нехорошим взглядом.

– Странно мне все это. Ты вроде – а вроде и кардинал! Ненавижу эту рожу. Так что не обессудь, если я тебе в этом теле полбашки снесу.

– Да ну, какие обиды, – попытался пошутить бывший демиург, – полбашки твои. Сноси на здоровье.

– А не заткнуться ли вам обоим? – прошипел Крисс. – Юмористы хреновы! Похоже, к нам делегаты с той стороны забора.

Действительно, из резных дверей в главном фасаде здания вышли три человека, один из которых носил традиционное церковное одеяние – длинный черный камзол с поднятым коротким воротничком и маленькой серебряной пекторалью на шее, а двое других в военной гвардейской форме.

Церковник был высок и строен, хорош лицом и вообще имел вид, необычайно благолепный, хотя и несколько бледный. Именно людей с подобным обликом всегда рисует воображение, если представляешь себе служителя церкви. Гордиан усмехнулся и мысленно одернул себя. Местная богадельня менее всего, по его мнению, попадала под понятие «церкви» и, скорее, являла собой пример отлаженного коммерческого предприятия, промышлявшего в числе прочего производством оружия и рабов. Так что перед ним не «отец», не «падре», а всего лишь топ-менеджер враждебной организации.

«Топ-менеджер» вышел вперед, подойдя вплотную к незримой силовой линии, отделявшей дворец от остального мира.

– Ваше преосвященство? – спросил он, внимательно глядя в лицо Гору-Амиру.

Тот молча зыркнул в сторону схватившего его Бранда. Бранд засопел, сильнее надавил дулом на висок Гордиана и … ничего не сказал. Только железной хваткой вцепился в шею пленника, да так что тот рефлекторно поморщился от боли и от досады на товарища: вот же дубина, двух слов связать не может!

– Им нужен Трэйт, – сказал Гордиан, стараясь хрипеть и говорить как можно более подавленным голосом, чтобы собеседник не уловил изменившейся манеры речи у мнимого первосвященника и его оригинала. – Отдайте им маршала и меня отпустят.

Церковник еще внимательнее вгляделся в Гордиана, одновременно прислушиваясь к какому-то сообщению, явно прозвучавшему в этот момент у него в шунте, и медленно покивал головой:

– Обмен возможен. Но нам нужен кардинал, а не то, что я вижу перед собой. У меня есть средства, которые позволяют думать, что передо мной не Его преосвященство. Вы ведь не Амир, не так ли?

Это был критический момент. Гор понял, что у церковника, очевидно, имеются приборы, снимающие ментальные спектры людей, и то, что там можно увидеть, кардинально отличается от того, как выглядит спектр кардинала Амира.

Гор почувствовал, как напряглись руки гвардейцев, стоящих за спиной церковника, как легла на рукоять сабли ладонь Крисса, и собственным виском ощутил, как Бранд притер палец к спусковому крючку прижатого пистолета. В этот момент Фехтовальщик внезапно и вполне отчетливо осознал, что через мгновение вместо шести крепких, здоровых мужчин перед воротами может оказаться шесть крепких, «здоровых» трупов.

– Спокойно! – воскликнул он, осторожным движением отвел пистолет Бранда от своей головы и затем вывернулся из рук своих спутников.

Встряхнулся, улыбнулся, поднял руки и посмотрел в глаза собеседнику, мнение которого в этой ситуации было решающим.

– Да, я – не Амир, – просто заявил Гор.

Церковник улыбнулся краем рта. Его рука лежала на поясе, а за поясом был пистолет. Все висело на волоске.

– И?..

– И я предлагаю вам его, вашего кардинала! Тело, которое вы видите перед собой, это тело Амира, в нем заключена его личность. Сознание кардинала подавлено. Если в этот момент тело Амира погибнет, его «я» умрет навсегда.

Церковник покачал головой:

– Это невозможно. Аппаратура, отслеживающая души погибших в Эшвене, стара как мир и сбоев не дает никогда. Если тело убить, Его преосвященство очнется в новой оболочке в своем дворце. – Он показал большим пальцем назад. – Именно здесь, в Пашкот-паласе, в покоях верхнего этажа.

– Отлично! Но насколько вы уверены в этом? – продолжил Гордиан. – Аппаратура воскрешения не давала сбоев ни разу. Замечательная статистика! А сколько раз сознание Его преосвященства оказывалось подавлено сильным медиумом и сколько раз в его тело вселялся «чужой»? Опять же сколько именно раз вы видели свечение ауры, подобное моему? Один раз? Два? Может быть, три? – Гор сделал шаг вперед, и под его напором враг-собеседник неожиданно для себя отступил на тот же шаг назад. Гор же буквально рокотал, а не произносил слова: – Ты не знаешь этого! Но я – знаю! Стоит мне нанести этому телу смертельный удар и твой босс сдохнет, как последний серв, не имеющий шунта. Вот так!

Гор сделал быстрое движение. Его и церковника отделяло всего двадцать или тридцать сантиметров друг от друга, и он решил подавить решимость собеседника еще одним доводом, мелким, но всегда производящим впечатление – ловкостью фехтовальщика. Рука потянулась к поясу врага, чтобы выдернуть оттуда чужой пистолет и приставить к его же животу.

Но, к своему стыду, он начисто забыл про силовое поле.

Треск! Искры! Незримая стена, все это время отделявшая двух людей, сработала как надо. Короткий разряд пробежал сквозь присвоенное тело кардинала и ушел в землю, унося с собой мысли и контроль над собой. Мир красочно распался на пазлы и собрался вновь, но уже с другого ракурса – Гор, хрипя, лежал на земле у ног Бранда и Крисса.