Дик Портер - Преданное сердце

• Название: Преданное сердце
• Автор: Дик Портер
• Издательство: Астра
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-900481-04-2

Вниманию читателей предлагается замечательный роман о любви современного американского писателя Дика Портера "Преданное сердце".

Из чего состоит жизнь? Учеба, работа, немного или много политики, семья, вера и, конечно, ЛЮБОВЬ.

---

— Может, пойду попозже, а утром посижу дома.

— Боюсь, тебе придется сидеть в одиночестве. У меня собрание, а девочки еще спят.

— Я бы хотел с тобой поговорить, пока ты не ушла.

Сара Луиза посмотрела на меня так, словно я предложил ей пожонглировать тарелками или попробовать проглотить шпагу. Она села напротив меня за стол, держа в руке чашку с кофе; все ее лицо выражало изумление.

— Постараюсь тебя не задержать, — сказал я. — Просто я хотел тебе сообщить, что, по-моему, пора с этим делом кончать.

— Кончать?

— Кончать.

— С каким делом?

— С этим самым — с нашим браком.

— Пора кончать с нашим браком — я не ослышалась?

— Боюсь, что нет.

— Боже, я готова рвать на себе волосы.

— Из-за чего?

Сара Луиза взяла сигарету, закурила — на моих глазах она после университета не курила ни разу — и отпила из чашки.

— Я готова рвать на себе волосы из-за того, что ты мне это сказал, а не я тебе. Ты даже представить себе не можешь, сколько раз мне хотелось это сделать.

— Думаю, довольно часто.

— Каждый божий день. Когда тебя нет, я не могу понять, зачем мне нужен муж, которого никогда не бывает дома. Когда ты дома, я не могу понять, зачем мне нужен муж, который не вылезает из своей скорлупы. У тебя есть только два занятия: читать и бегать. Даже с собакой было бы интереснее жить, чем с тобой. С нами ты разговариваешь только в одном случае: когда хочешь сказать, что мы слишком много тратим. Знаешь, почему я тебя терпела все это время?

— Должно быть, по доброте душевной?

— Потому что, дура, женила тебя на себе. Я считала, что раз увела тебя от той немки, то теперь обязана, несмотря ни на что, жить с тобой. Так, значит, говоришь, пора кончать? Забавно, в чем же тут дело? Неужели ты нашел себе другую? Неужели она немка, все эти три недели ты был с ней, а мне вешал лапшу на уши насчет всяких деловых встреч? Нет-нет, это невозможно.

— А может быть, ты нашла себе другого? И, может быть, я его знаю?

— Ах, какие мы, оказывается, любопытные! Ты еще найми детектива следить за мной.

— Полагаю, нам нет смысла лезть в дела друг друга.

— Я и не знала, что интересоваться подругами мужа значит лезть в его дела.

— Сара Луиза, я хочу развестись.

— Пожалуйста, дорогой мой, и чем скорее, тем лучше. Но давай договоримся: это не ты разводишься со мной, а мы разводимся друг с другом. Кстати, для твоего сведения: если бы мне не было тебя жалко все эти годы, тебя бы уже давным-давно отсюда вышибли под зад.

Когда мы вечером сообщили обо всем девочкам, они не сразу поняли, что случилось, а потом Элизабет радостно закричала:

— Я выиграла! Я выиграла!

— Что ты выиграла? — спросил я.

— Эсель поспорила, что вы разведетесь в прошлом году, я — что в этом, а Мэри Кэтрин — что в будущем. Так что выиграла я.

— Так что же, нам теперь уменьшается содержание? — спросила Эсель.

— Мы еще не говорили с нашими адвокатами, — ответила Сара Луиза, — но я уверена, что ваш отец никогда на это не пойдет. — И она посмотрела на меня с ангельской улыбкой.

— А как насчет всякой там платы за обучение? — спросила Мэри Кэтрин. — Они вот ходят в колледж — значит, ты будешь за них платить, а я не хожу. Ты будешь мне давать столько же?

— Постараюсь, чтобы все было по справедливости, — ответил я.

— Не сомневаюсь, что ваш отец не станет скупиться, — сказала Сара Луиза. — Он, безусловно, хочет, чтобы его вспоминали добрым словом, когда он будет жить вдали от вас.

— А куда он уезжает? — спросила Эсель.

— Об этом мы тоже собираемся вам сообщить, — ответила Сара Луиза. — Ваш отец едет работать в Германию.

— Тебя выгнали из банка? — спросила Мэри Кэтрин.

— Нет, — ответил я, — просто один старый друг в Мюнхене предложил мне приличное место.

— Уверена, что у тебя там какая-нибудь подружка, — сказала Эсель.

— Уверена, что ваш отец тоже в этом уверен, — ответила Сара Луиза — но он у нас безумно чувствительный и не хочет скандала.

— Я прошу только одного, — сказала Элизабет, — чтобы вы развелись пристойно. Пошлятины я не вынесу.

— Постараемся без пошлятины, — ответил я. Потом я ушел и допоздна бегал трусцой. Когда я вернулся, девочек не было дома, а Сара Луиза уже переселилась в спальню для гостей.

— Спокойной ночи, Хэмилтон, — сказала она, — тебе уже недолго осталось нас терпеть.

Сидя за стаканом пива на кухне, я попытался разобраться в своих ощущениях. Если бы раньше меня спросили, как я буду себя чувствовать, когда стану разводиться, я бы ответил: ужасно. Я бы не сомневался, что буду мучиться, — тем более, что в глубине души я страшно сентиментален. Отец, расстающийся со своими детьми, муж, говорящий жене «прощай» после двадцати лет совместной жизни, мужчина, бросающий работу, которой отдал все силы, — если бы я прочитал об этом в книжке или увидел бы в кино, то наверняка расстроился бы. Грустный, я пошел бы прочь, размышляя о том, что все могло бы выйти по-другому. Но вот я сам оказался в центре событий, причем событий реальных, не вымышленных, — и что же я чувствовал? Да почти ничего. Когда мои дочери были маленькие и беспомощные, они преклонялись передо мной, а я был готов отдать им всю свою душу. Теперь же, когда беспомощными их нельзя было назвать даже с большой натяжкой, им, казалось, нужно было от меня только одно: деньги. Они это знали, я знал, что они это знают, они знали, что я знаю, что они это знают, и так далее, до бесконечности. И еще одну вещь они знали: нет смысла делать вид, что они испытывают ко мне привязанность, ведь все их хитрости я видел насквозь, и им это было прекрасно известно, а раз так, то зачем лишний раз себя утруждать? Если бы они меня любили, то я бы, наверно, их тоже любил. Но они не любили меня, и я не любил их. Что же касается Сары Луизы, то я тщетно пытался вызвать в себе хотя бы подобие симпатии к ней. Я перебирал в памяти давно ушедшие дни нашей жизни: университет, службу в армии, возвращение домой, — но все казавшиеся тогда такими трогательными минуты теперь начисто потеряли свою умильность. В нашем семейном существовании была только одна положительная черта: то, что все мы впятером, как правило, держались в рамках приличия, и я очень надеялся, что хорошие манеры сохранятся хоть на какое-то время, когда ничего другого уже не осталось.

Когда я сообщил Уэйду, что ухожу из банка, он отнюдь не удивился.

— Что ж, Хэм, наверно, это не так уж и глупо. Конечно, нам будет тебя недоставать и все такое, но ты ведь всегда был каким-то неприкаянным — да ты и сам это знаешь.

— Я бы хотел сдать дела как можно быстрее.

— О чем разговор. Тридцати дней с головой хватит. Твое место займет Хупер Франклин. Человек он знающий, но разъезжать по свету ему, понятно, уже вряд ли придется.

Как только ты уйдешь, бюджет международного отдела будет урезан. Отдел-то, в сущности, был создан специально для тебя — банку он нужен, как рыбке зонтик. Мне и так на совете уже плешь проели: не по карману, говорят.

— По-моему, мы внесли свою долю в общее дело.

— Ну, это с какой стороны посмотреть.

— Послушай, я хочу, чтобы ты знал: мы с Сарой Луизой разводимся.

— Признаться, и это меня не удивляет.

— Я благодарен тебе за то, что ты поговорил с Эрикой.

— Прелестная женщина. И муж у нее тоже что надо, разве что немного староват.

— Надеюсь, что если ты когда-нибудь сойдешься с Сарой Луизой, то дашь ей больше, чем смог дать я. Она этого заслуживает. И девочки тоже заслуживают лучшей участи.

Уэйд не то чтобы покраснел, а так, слегка порозовел и ответил:

— Жизнь, сам понимаешь, сложная штука. Полная неожиданностей. Я ведь как-никак женатый человек. Но, разумеется, что, если Саре Луизе или девочкам понадобится помощь, они могут на меня рассчитывать.

— Не надо, Уэйд, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Я был бы только благодарен, если бы у тебя получилось лучше, чем у меня.

— У Джоаны может быть другое мнение. — Уэйд улыбнулся. — Посмотрим, Хэм, посмотрим. А пока скажу тебе одну вещь. Хоть мы с тобой и не одного поля ягоды, я всегда, еще с Монтеррея, старался быть тебе другом. Я и сейчас твой друг.

— Знаю, Уэйд. Спасибо.

— Собираешься нас навещать?

— Приеду повидать девочек.

— Что ж, возможно, и со мной повидаешься.

— Надеюсь.

Развод мы решили оформить в штате Невада.[103] Элизабет, узнав об этом, совсем скисла, заявив, что разводиться в Неваде пошло. Как нам объяснили адвокаты, в Нашвилле развод займет четыре месяца, если повезет, а если нет — то и все полгода. В Мексике разводиться было рискованно, поэтому ничего не оставалось, кроме как лететь в Рино.[104]

Так мы и поступили. По совету адвокатов, чтобы избежать в дальнейшем всяких юридических осложнений, мы оба оформили себе жительство в Неваде, а по желанию Сары Луизы летели из Нашвилла в Рино и обратно разными самолетами и останавливались в разных гостиницах. Также по ее желанию на то время, что мне осталось провести в Нашвилле, я переехал жить в мотель. Спустя полтора месяца после нашего первого визита в Рино, мы снова туда вернулись, а еще через три дня состоялось слушание нашего дела. По разводу Сара Луиза получила, впридачу к алиментам, наш дом и все наши автомобили; девочки — месячное содержание в триста долларов каждая, а также оплаченное обучение в колледже или эквивалентную денежную сумму; а я — сто восемьдесят тысяч долга. Расставание с семьей прошло спокойно — без слез и шмыганья носом. Я уже настолько привык уезжать из дома, что было такое ощущение, словно я опять скоро туда вернусь. Девочки чувствовали себя скованно: вся эта церемония была не в их вкусе, а Сара Луиза на прощанье сказала: