Сыченко Игорь Алексеевич - Полет Ястреба

• Название: Полет Ястреба
• Автор: Сыченко Игорь Алексеевич
• Жанр: Киберпанк

---

-- Мы найдём здесь будущий экипаж,-- не согласилась Молния.

Все с недоверием посмотрели на неё, но никто не спросил, хотя вопрос был у всех одинаков: неужели эти дети и будут экипажем нового корабля? Ни за что не поверю!

Мы уже стали взбираться на холм, как стало ясно, что нас встречают... дети. Да, обыкновенные дети, были среди них и подростки лет четырнадцати-пятнадцати, но таковых я насчитал всего троих из десятка трёх ребятишек. Среди прочих я заметил уже знакомого мальчика со странным именем Яоа. Мы остановились, разглядывая детей. Все они были одеты в странную на наш взгляд одежду, точнее, странным казался материал. Он слегка отдавал серебром, словно свитый из едва различимых блестящих волокон. Помнится, Молния впервые появилась в подобном. А по форме я не заметил ничего оригинального: обычные туники, рубанки и штаны, на некоторых девочках платья -- всё это меня несколько удивило. Многие из них смотрели на нас как на австралопитеков и молчали. Даже между собой не переговаривались, что совершенно не свойственно детям, хотя враждебности я не ощущал, да и ребята не казались испуганными. Они не были ни худенькими, ни полными, ни на одном из них я не заметил ни царапинки, ни ссадины, словно кто-то невидимый постоянно заботился о них. И вообще каждый из них казался произведением искусства, настолько правильными были черты лиц, а что говорить о ярко-голубых глазах...

Молния подошла к ним, не говоря не слова. Эта тишина казалась такой противоестественной, что мне даже стало неуютно.

-- Привет!-- сказал я.

-- А вы смешные,-- сказала одна из девчушек. На вид её было лет семь.

-- Они не часто пользуются речью,-- пояснила Молния.

"Да, мог бы и догадаться",-- подумал я.-- "Всё никак не могу привыкнуть".

-- Пойдёмте, они приглашают вас,-- сказала Молния, повернувшись к нам.

Детская деревня состояла из двух рядов "бамбуковых" домиков, расположенных вокруг центра. Чем-то мне это напоминало селения индейцев, но сходства казались лишь отдалёнными, хотя в центре, как полагается, горел костёр. Удивительно, но он ничем не питался, а просто висел в воздухе, словно поленья были невидимы, хотя они не трещали. Было в нём что-то сверхъестественное, необычное. И дело вовсе не в "парении" огня, а в той энергетике, которую он излучал. Мягкое тепло огня умиротворяло, проникало вглубь самого естества и завладевало сознанием. Он казался живым, мыслящим и смотрел на меня, изучал. Хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, слиться с ним, раствориться в его красном блеске. Кто-то схватил меня за руку -- я дёрнулся. Это был Северин, а я стоял около костра. Все с недоумением смотрели на меня. Что произошло?

-- Странно,-- сказала Молния.-- Зов на тебя очень сильно действует.

-- Что это?-- ошарашено спросил я.

-- Vivus ignis, живой огонь,-- сказала она.

-- Это центр нашего мира,-- услышал я знакомый мальчишеский голос.-- Мы поддерживаем его. Каждый из нас должен вложить крупицу себя, чтобы он горел и согревал. Иначе, он просто погаснет.

Непривычно было слышать такие слова от мальчика. Его взгляд и ощущение мира свойственны скорее мудрым взрослым.

-- А почему вы его поддерживаете?-- спросил Белоусов.-- В этом есть какая-то цель?..

-- Обучение.

-- Весь мир представляет собой тренажёр,-- пояснила Молния.-- Дети учатся управлять им, чтобы в дальнейшем уйти на новый уровень. Для этой цели и преобразовывалась эта планета и ближний космос.

-- Преобразовывалась? Значит, он не создавался... с нуля?-- удивился учёный.

-- Давайте сядем. Это длинный разговор,-- сказала Молния.

Все не без некоторой опаски подошли к огню. Здесь происходило нечто невероятное, скрытое от нашего сознания, неизвестное, то, что всегда пугает. Я постоянно вглядывался в него, словно пытаясь что-то увидеть, даже не понимая, что именно. Мне казалось, он то смеялся, то грустил, то плакал, то восхищался, хотя никаких видимых изменений я не замечал. Несмотря на нашу настороженность, мы сели вокруг него. Дети тоже присоединились к нам по-прежнему не говоря ни слова, хотя я чувствовал, что они активно общаются между собой: их лица и глаза выражали всю гамму чувств. Я подумал, что огонь и есть зеркало их эмоций. Настолько схожи были волны от него и детей. Встретившись взглядом с Яоа я понял, что прав.

-- Этот мир, действительно, создавался как тренажёр, но не из ничего,-- сказала Молния.-- Вы заметили смену космоса, когда летели сюда?

Вопрос, конечно, был риторическим. Мы переглянулись, вспоминая чёрноту непроглядной ночи и едва видимые очаги света, которые сменились этим ярким миром.

-- Наши Вселенные связаны между собой. Именно потому мне удалось привести вас сюда, но наш Универсум гораздо старше и почти растворился сам в себе. Звёзды расположены на расстоянии миллионов световых лет друг от друга, а некогда бурлившие жизнью галактики превратились в кладбища. Таких звёздных островов больше не существует.

-- Как грустно,-- сказал Мирослав.

-- Это как посмотреть.

-- Я -- пилот. Мне без новых миров никак.

-- Всё меняется. Как старая трава умирает, давая жизнь молодым росткам, так и миры сменяют друг друга. Физический мир выполнил свое предназначение. Это уже пустая квартира, из которой выехали жильцы, переселившись в иные дома. Как я уже сказала, все солнца почти погасли, но мы научились обманывать время, замыкая его на самом себе. Таким образом, создаётся подобие петли Мебиуса, только большей мерности. Вы меня понимаете?

-- Ну, в общем, да,-- ответил я, пытаясь вспомнить, что из себя представляет эта петля.

-- Получилось несколько вложенных слоёв реальности. Это было сделано для усиления эффекта.

-- Но как?-- спросил Белоусов.

-- Мы поддерживаем этот мир, позволяя ему существовать, ответила Молния.-- Здесь существует договор двух разных систем: нас и этой планеты. Мы сокрыли от неё время, а она изменила условия на своей поверхности, распределив энергию таким образом, что нет ни холода, ни жары.

-- Но всё-таки, как?-- не унимался учёный.

-- О, взрослые очень любят цифры. Им почему-то кажется, что они так лучше воспринимают мир.

Некоторые дети засмеялись, другие просто улыбнулись. Отчего-то слова показались мне знакомыми, только я никак не мог вспомнить, откуда они.

-- Сент Экзюпери,-- ответила девочка, та самая, которая назвала нас смешными.

-- Откуда вы?..-- только и смог произнести я, поражённый услышанным.

-- Мы знаем всё, что было до нас,-- сказал Яоа.-- Все мы части одно целого. Единство во множестве и множество во единстве -- таков первый базовый принцип Природы. Весь мир -- одно живое существо.

-- И откуда ты это знаешь?-- с недоверием спросил Белоусов.

-- С рождения. Каждый рождается с нужным ему набором знаний,-- ответил мальчик.

-- Яоа самый старший. Он уже почти всему научился,-- пояснила Молния. Археолог кивнул и спросил у мальчика:

-- А в чём состоит ваше обучение, кроме поддержания огня?

-- Всё начинается с малого. Сначала нужно научиться терпению, отвечать за свои поступки, осознать причину и следствие каждого действия. Растительный мир как нельзя лучше подходит для этого. Мы лечим растения, помогаем им расти, располагаем их в самых удобных местах. И только от тебя зависит, как будет развиваться цветок.

-- Но как возможен лес без насекомых и зверей?-- удивился Белоусов.

-- Это как мы для детей заводим животных,-- понял я.-- Только здесь весь мир...

Дальше было больше. Мальчик снова заговорил. Кроме нас его слушали и самые младшие. Как он сказал, этот мир является их материнским. Миллиарды лет назад они начали свой путь с этого шарика, осваивали космос, двигались от него вглубь галактики. Как и любые разумные существа, они обладали волей и желанием познавать. Они узнавали мир, но сами для себя оставались загадкой, сложной и многомерной. Изучив строение своего тела, их предки научились лечить все болезни, но всё равно умирали и от голода, и от тех же самых болезней потому, что не могли наладить свою жизнь должным образом. Не хватало чего-то, где-то была ошибка. Они сотни лет совершенствовали знания о себе, пока, наконец, не сделали прорыв, осознав, что всё вокруг, наша реальность, не является закреплённой, статичной, её законы можно менять на самом глубоком уровне, перестраивать и надстраивать. Как вода запоминает информацию, принимая структуру, так и мир запоминает указания любых существ, обладающих самосознанием. "Теперь вам ясно, как мы меняли мир?"-- спросила Молния.

"Неужели именно там скрыта вся её сила и сверхвозможности, которые недоступны для нас?"-- подумал я.-- "И необходимо осознать своё этот самый закон Природы? Единство во множестве и множество в единстве. Но будет ли это достаточным условием?" Ответа я не знал, хотя и подозревал, что нет. Думаю, Молния слышала мои мысли, почему-то оставив их без внимания, и продолжила.

-- Осознание факта возможности влияния на мир в последствие привело к простой истине: тело, оболочка существа -- лишь иллюзия, как и весь мир. Таким образом, гонка накопления материальных средств стала очевидным для всех безумием и невежеством, как коллекционирование воздуха доступного всем. Тогда-то и стало возможным построение идеального общества с вашей точки зрения. Думали ли вы об этом, Бернар, взрывая склад?-- спросила Молния, обращаясь к Проговскому.