Мэг Кэбот - Отчаянная девчонка

• Название: Отчаянная девчонка
• Автор: Мэг Кэбот
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007

Трудно быть непризнанным гением, а еще иметь старшую сестру, самую популярную девчонку в школе… Еще хуже – влюбиться в ее парня… И вдруг меняется все! Но самое главное – приходит настоящая любовь!

---

Ужасно стыдно. Я ревела как младенец. Нет, хуже, чем младенец: я рыдала, как Люси в тот день, когда дантист велел ей оставить брекеты еще на две недели.

И тут случилось нечто странное: телохранитель обнял меня за плечи. Он крикнул что–то своим напарникам, и они покорно отошли в сторону, к машинам скорой помощи. Телохранитель открыл дверь одной из них и подсадил меня внутрь. Я была спасена от холода и дождя, звуки сирен почти не были слышны, санитары завернули меня в теплое полотенце. Все это было так неожиданно, что я перестала плакать.

«Ну вот, – сказала я себе. – Все не так уж плохо. Жизнь налаживается».

И она наладится целиком и полностью, если родители не узнают, что я пропустила художественную школу.

А может, все обойдется? Может, служба охраны быстренько меня расспросит, поймет, что я не принадлежу ни к какой террористической организации, и отпустит? Тереза наверняка застряла в пробке, и вот, когда она приедет и поинтересуется: «Что вы сегодня делали на уроке?», я отвечу: «Да ничего». И это будет чистой правдой.

Санитары спросили, не ранена ли я. И, несмотря на то, что мне было стыдно за весь этот переполох и мои рыдания, я гордо протянула им правую руку: если я и пострадала, то потому, что спасала жизнь президента.

Пока санитары осматривали руку, телохранитель переписывал со школьного удостоверения мое имя и адрес. Я не хотела ему мешать, но тем не менее не выдержала и решила быстро спросить.

– Простите, сэр! Он поднял взгляд.

– Что, детка? – Если честно, меня никто так не называл. Даже мама. Вернее, назвала всего один раз, когда в Марокко я хотела спустить в унитаз папины кредитки (в качестве

мести за та, что он притащил нас в чужую страну).

Так вот, обращение «детка» поразило меня до глубины души. Я подумала, что будет крайне невежливо спрашивать, когда это все закончится. В конце концов, он делает свою работу. И, немного поколебавшись, я спросила:

– С президентом все в порядке? Телохранитель улыбнулся:

– Да, солнышко. За это спасибо тебе.

– Здорово! А как вы думаете, мне… э–э–э… скоро можно будет уйти?

Санитары многозначительно переглянулись.

– Боюсь, что нет, – ответил один из них. – У тебя, девочка, сломано запястье. Надо сделать рентген, но десять к одному, что тебе наденут гипсовую повязку, на которой потом распишутся твои поклонники.

Поклонники? Какие еще поклонники? И мне нельзя, совсем нельзя ставить гипс! Тогда уж родители точно узнают, что я пропустила занятия.

Хотя… можно будет что–нибудь соврать. Например, сказать, что я поскользнулась на лестнице, ведущей в студию. А вдруг они спросят про меня Сьюзен Бун?

Боже, до чего убогая у меня фантазия.

– А может, – промямлила я, – может, я все–таки пойду? А завтра схожу ко врачу. Мне уже намного лучше.

Санитары и телохранитель посмотрели на меня как на ненормальную. Я только сейчас увидела, что рука у меня распухла до невероятных размеров и дергалась, как дергаются сердца, приготовленные для имплантации, в научных телепередачах. Но она почти не болела. Если я не шевелилась.

– Просто за мной вот–вот должны заехать. Так что я, наверное, все–таки пойду, – предложила я довольно–таки неуклюжий аргумент.

Телохранитель не прерывал меня, а затем ласково произнес:

– Солнышко, скажи номер телефона, по которому я смогу связаться с твоими родителями! В любом случае им надо позвонить насчет твоей медицинской страховки.

Боже! Все, теперь они точно узнают правду. Итак, выбора у меня не было.

– Послушайте, – быстро и сбивчиво забормотала я. – Не надо им об этом рассказывать. То есть, об этом, конечно, надо, но не о том, что я прогуляла художественную школу и все это время проторчала в «Статике». Ведь эту часть можно опустить? Иначе у меня будут еще большие неприятности.

Телохранитель сморгнул: он явно не понял, к чему сводилась моя патетическая речь. Хотя это и очевидно: какая художественная школа? Какой «Статик»?

Наконец он, по–видимому, решил, что со мной надо быть осторожнее. А вдруг я повредила еще и голову?

– Ты, главное, не волнуйся, – еще более ласково сказал он.

Ну что же, пусть хоть так. Я дала ему мамин и папин рабочие телефоны, закрыла глаза и прислонилась к спинке сидения. Ведь все могло быть намного хуже. Скажем, вдруг мне бы имплантировали в нос куриную кость? 

Вот перечень обстоятельств, которые свидетельствуют о том, что спасение жизни президента США полностью изменило твою жизнь: 

10. Машину скорой помощи, в которой тебя везут, сопровождает полицейский эскорт. Более того, вы едете не просто в больницу, а в больницу имени Джорджа Вашингтона –ту самую, куда привезли президента Рейгана после покушения. 

9. Тебя везут по отдельному коридору мимо истекающих кровью бомжей, беременных женщин, людей, случайно выколовших себе глаз карандашом, и т.д. 

8. За тобой повсюду следует толпа телохранителей в черных костюмах. 

7. Когда ты наотрез отказываешься надевать больничную рубашку, потому что у нее огромный вырез на спине, тебе приносят вторую, которую можно нацепить задом наперед и, таким образом, прикрыться с обеих сторон. Ни у кого в больнице, кроме тебя, нет двух рубашек. 

6. Тебя кладут в отдельную палату, а у дверей ставят вооруженную охрану, хотя ты всего–навсего сломала руку. 

5. К тебе заходит доктор и восторженно восклицает: «Так это ты спасла президента!». 

4. А когда ты смущенно что–то бормочешь, доктор с придыханием заявляет: «Теперь ты национальная героиня!». 

3. Сообщив, что у тебя сломано запястье, и что тебе придется шесть недель носить гипс до локтя, он, вместо того, чтобы дать тебе леденец, просит у тебя автограф. 

2. Ты ждешь, пока тебе придут накладывать гипс, и тем временем смотришь телевизор. По всем каналам показывают срочный выпуск новостей, в котором говорится, что полчаса назад было совершено покушение на президента, которое предотвратила героическая девочка. И показывают во весь экран твою фотографию со школьного удостоверения.

Ту самую, на которой запечатлена ты, сморгнувшая во время съемок.

Ту самую, где волосы у тебя торчат в разные стороны.

Ту самую, которую ты никогда никому не показывала из страха, что тебя засмеют. 

И наконец, первый признак того, что твоя жизнь кардинально изменилась: 

1. Когда ты, увидев на экране самую неудачную свою фотографию, вопишь от ужаса, в палату врываются тридцать телохранителей, вооруженных пистолетами, и спрашивают, что случилось.

7

И вот только тут–то до меня понемногу начало доходить, что, собственно, произошло. Нет, я, конечно, знала, что произошло. Я знала, что прыгнула на мистера Соседская Девчонка и тем самым помешала ему выстрелить в президента. Но я не слишком–то задумывалась над тем, что спасла жизнь лидеру мировой демократии.

По крайней мере, до того, как родители вбежали ко мне в палату (мне уже наложили гипс и я видела свое лицо по всем телеканалам), испуганные до невозможности.

– Саманта! – закричала мама? сжимая меня в объятьях и основательно сдавив больную руку (кстати, мне никто не предложил даже аспирина). Мне казалось, что девочка, спасшая президента, заслуживала болеутоляющего, но, по–видимому» я ошибалась.

– Господи, как мы перепугались!

– Привет, мам, – слабым голосом выговорила я. Я решила давить на жалость, поскольку не знала, сообщили секретные службы родителям о том, что я прогуляла занятия, или нет.

Однако они, похоже, ничего не знали, а если и знали, то решили пока тактично промолчать.

– Саманта, – повторяла мама, гладя меня по голове. – Ну как ты? Как твоя рука? Что–нибудь еще болит?

– Нет, – тихо и жалобно отозвалась я. – Рука ничего. Со мной все в порядке.

На всякий случай я продолжала говорить умирающим голосом.

Но, наверное, не стоило так волноваться. Родители вообще не вспоминали про художественную школу и были безумно счастливы тому, что со мной все в порядке.

– Если тебе недоставало нашего внимания, Сэм, стоило просто об этом сказать. Совершенно необязательно было бросаться под дуло пистолета, – ласково пошутил папа.

Очень смешно.

Работники секретной службы не стали нарушать семейную идиллию и тактично вышли. Но ненадолго. Оказалось, им надо было меня допросить, а так как я несовершеннолетняя, сделать это можно было только в присутствии родителей.

Вот отрывки нашей беседы: 

СЕКРЕТНЫЕ СЛУЖБЫ: «Ты знала того человека с пистолетом?». 

Я: «Нет, я его видела в первый раз в жизни». 

СЕКРЕТНЫЕ СЛУЖБЫ: «Он что–нибудь говорил?». 

Я: «Нет, ни слова». 

СЕКРЕТНЫЕ СЛУЖБЫ: «Совсем ничего? Даже когда спускал курок?».