Александр Горбатов - Годы и войны

• Название: Годы и войны
• Автор: Александр Горбатов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Потом они снова появились в нашем полку. Якир серьезным тоном спросил меня:

- Так вы, товарищ Горбатов, все еще придерживаетесь своего активного решения? Не хотите обороняться, а думаете атаковать бригаду? Подумайте, пока не поздно.

Озадаченный этим вопросом, я стал проверять последние сведения о "противнике" и снова услышал голос командующего:

- Ну как, товарищ Горбатов, изменили вы свое намерение или остаетесь при прежнем?

- Остаюсь при прежнем, - ответил я.

Ворошилов и Якир наблюдали атаку. После нее они о чем-то поговорили с посредниками, а когда те объявили результат, командующий округом подошел ко мне и сказал:

- Передайте от нас благодарность полку за лихую и успешную атаку. Хочется верить, что это не последняя удача на наших маневрах. - А затем добавил: - Я не был уверен, что вы не откажетесь от своего правильного решения. Хорошо, что вы его не изменили.

Успех сопутствовал нам и дальше.

Дивизия "синих" сделала попытку захватить с ходу, без огневой подготовки, рубеж, который мы, спешившись, обороняли. Атака была признана неудачной.

Мы были уверены, что "противник" через три-четыре часа повторит наступление, подготовившись более тщательно. Принимаю решение: оставить на этом рубеже все станковые пулеметы и артиллерийскую батарею, а весь полк отвести на левый фланг в село и перелесок. Пусть "противник" атакует рубеж, а мы тем временем нагрянем на него в конном строю со стороны, откуда он не ожидает удара.

Расчет наш оказался правильным. "Противник" начал сильный обстрел нашего рубежа артиллерийским и пулеметным огнем. Кроме того, он поставил дымовую завесу на всем фронте. Наблюдатель с колокольни доложил, что за дымом движется масса конницы. Приказываю пулеметам и артиллерии усилить огонь сквозь дымзавесу, а эскадронам приготовиться к конной атаке, которую начнем, как только "противник" проскочит рубеж и подставит нам свой правый фланг.

Мы контратаковали "синих", хотя у них было три полка (один оставался в резерве). "Противник" был ошеломлен неожиданностью. Посредники и на этот раз присудили нам полный успех.

В ходе маневров мы еще трижды наносили поражение "синим". Прощаясь со мной, К. Е. Ворошилов пошутил:

- Придется вас направить комбригом в 3-ю дивизию. Поучили бы их, как нужно работать в поле.

На разборе маневров нарком похвалил нас за хорошую разведку, за умелую оценку обстановки, правильность решений и инициативу.

Словам наркома относительно моего перевода в 3-ю кавдивизию я не придал большого значения, считая, что это было сказано так, между прочим, скорее всего, в укор стороне, не имевшей успеха. Другого мнения держался командир нашей дивизии Григорьев: "Вот увидишь, заберут тебя от нас".

Так оно и случилось. Вскоре пришел приказ о назначении меня комбригом в 3-ю кавалерийскую дивизию. Назначение на более высокую должность было приятно. Но жаль было расставаться с полком, которым командовал семь лет.

Командир 3-й дивизии Е. И. Горячев, мой недавний "противник", встретил меня радушно. А командир корпуса К. Н. Криворучко взглянул на меня косо и проворчал: "Посмотрим, каков ты есть, хваленый!"

Первой бригадой командовал хорошо мне знакомый А. Е. Зубок, образованный офицер, долгое время прослуживший начальником штаба дивизии. Я уже знал, что он очень умело организует занятия и учения. У такого есть чему поучиться. Узнав, что через три дня Зубок проводит очередные занятия с командирами, я попросил у него разрешения присутствовать на них. Он не только согласился, но и предложил взять у него ряд методических разработок. Большую пользу принесли мне его советы по организации учений.

Понемногу я втягивался в новую работу. В бригаду к нам несколько раз приезжал командир корпуса, присутствовал на занятиях и учениях, но редко делал существенные замечания. К моему удовольствию, наши взаимоотношения стали быстро налаживаться.

Бригада, которой я теперь командовал, с гордостью носила присвоенное ей наименование кавалерийской бригады имени "Незаможных селян Украины". Почетным председателем организации незаможных селян был всеми уважаемый председатель ЦИК Украины Г. И. Петровский, бывший депутат от рабочих в Государственной Думе.

Съезды крестьян-бедняков Украины проводились периодически в Харькове, тогдашней столице республики, и Г. И. Петровский принимал участие в их работе от начала до конца. Представители нашей бригады всегда присутствовали на съездах, и я докладывал делегатам о состоянии дел в соединении.

За высокий уровень боевой и политической подготовки ЦИК УССР наградил меня малахитовым письменным прибором изумительной работы. Его я храню до сих пор как дорогую память о покойном Григории Ивановиче. Другим нашим шефом был Днепрострой - одна из крупнейших строек того бремени. Бойцы часто бывали на строительстве, участвовали в работах. А днепростроевцы в свою очередь помогали нам, чем могли. Величайшим событием и для рабочих стройки, и для наших конников был торжественный пуск электростанции, на который были приглашены многие из нас.

Осенью 1930 года я снова был послан на учебу, на этот раз в Москву, на Высшие академические курсы. Учили нас основательно, и мы жалели, что учеба длилась всего десять недель. Возвращаясь в дивизию, мы, вздыхая, говорили о том, как многому можно научиться за год, а тем более за три года в академии и как счастлив тот командир, кому выпадает эта возможность.

11 января 1933 года меня назначили командиром 4-й кавалерийской дивизии. По пути в Белоруссию, где , дивизия дислоцировалась, я сделал остановку в Киеве, чтобы попрощаться с командующим округом и поблагодарить его за науку и за выдвижение на столь высокую должность. Я сказал также, что с удовольствием остался бы в его подчинении.

- Видите ли, товарищ Горбатов, - сказал Якир, - вакансий на такие должности у нас сейчас нет, а продолжать держать вас заместителем комдива я считаю нецелесообразным.

Он обещал иметь меня в виду и в свою очередь поблагодарил за службу.

В Минске я вручил свое предписание командиру корпуса С. К. Тимошенко. Он информировал меня о состоянии дивизии, подробно остановился на ее недостатках, высказал свое мнение о каждом командире полка и о других старших командирах.

Поскольку дело было к вечеру, Семен Константинович предложил переночевать у него.

На другой день я был в Слуцке, где размещался штаб дивизии. Познакомился с его работниками, два дня ездил по полкам, изучая положение дел. И вдруг вечером позвонили из Главного управления кадров: получилась досадная ошибка я назначен не в эту дивизию, а в 4-ю Туркменскую горнокавалерийскую, которая находится в Средней Азии.

Через неделю я был уже в Ташкенте у командующего войсками округа П. Е. Дыбенко, В Мерве меня встретили начальник штаба дивизии Юрчик, начальник политотдела Байназаров и его заместитель Муравьев. Они рассказали мне о дивизии и ее людях.

Дивизия дислоцировалась в гарнизонах, разбросанных на обширной территории. Одно из подразделений было в Кушке, у афганской границы. Когда-то в Кушку посылали за провинности, а потому среди командиров ходила поговорка: "Меньше взвода не дадут, дальше Кушки не пошлют". Дивизия только что развернулась из отдельной бригады и была укомплектована, за исключением одного полка, туркменами. Большинство командиров были тоже туркменами, в той или иной степени знающими русский язык.

При первом же знакомстве я залюбовался людьми дивизии - худощавые, хорошо сложенные, стройные, подтянутые. Радовало, что бойцы заботливо относятся к лошадям: кони здоровые, чистые, в рабочем теле.

Дел нам предстояло много. Конники до этого вели бои с басмачами, на учебу времени не оставалось. Сейчас надо было все занятия начинать заново. Пришлось уделить много внимания методике обучения, проводить показные и инструкторские занятия для младших и средних командиров. Обязали всех командиров глубже изучить уставы. Уточнили распорядок дня. Потребовали строже относиться к соблюдению правил караульной и внутренней служб.

Для меня основная трудность заключалась в том, что я не знал туркменского языка и вначале приходилось объясняться с подчиненными через переводчика.

Но все оказалось преодолимым. Через год дивизию проверяла окружная комиссия во главе с заместителем командующего войсками. К нашей общей радости, дивизия получила хорошую оценку. Многие из командиров и начальников получили подарки и денежные награды. Я был награжден двухмесячным окладом и приглашен на заседание Революционного военного совета СССР в Москву. Мы заняли первое место в округе среди кавалерийских дивизий.

Осенью провели методические сборы: в дивизионном масштабе - для старших, в полках - для средних, а в эскадронах - для младших командиров. Проводили бойцов, отслуживших свой срок. На их место пришла молодежь, которую надо было учить с азов. Но мы уже накопили некоторый опыт, и дело пошло на лад. Командный состав дивизии сплотился в крепкий работоспособный коллектив. Я до сих пор с благодарностью вспоминаю товарищей Исмаилова, Лучинского, Тишинского, Иванова, Саултаура и других командиров, отдававших все силы обучению и воспитанию подчиненных.