Олег Абазин - Пришелец

• Название: Пришелец
• Автор: Олег Абазин
• Жанр: Научная Фантастика

Аннотация: Пришелец - это насмешливое прозвище новичка, над которым хотели поглумиться, но… он не только показал себя, но и… потом выяснилось, что пришелец он и есть. Волосы встали дыбом и бегали по коже мурашки от того, что творилось в этой детской больнице

---

– Конечно, пошли! - усмехнулась она. - Полетели! Я сейчас только летать умею.

Брат понял, в чём дело и подставил ей своё плечо.

Когда они вышли из леса и подходили к больнице, брат обратил внимание, на что больше всего смахивает этот девятиэтажный корпус.

– Летать! - усмехнулся он, вспомнив её последние слова (после этого они выходили из леса молча, словно боялись произнести хоть слово - нарушить царившую вокруг больницы абсолютную тишину: даже ни единой вороны не было слышно). - Я думаю, в больнице этой удастся полетать! То-то она смахивает на НЛО!

Сестра не обращала на слова брата ни малейшего внимания, словно была загипнотизированной марионеткой… Хотя, нет, скорее всего, всё её внимание сосредотачивала на себе ноющая боль ноги.

Двери больницы были открыты, так что стучаться, как предполагал брат по пути, не пришлось…

19

709-я палата.

– Куда ты подскочил, козёл! - гаркнул 13-летний Паша Тидоров на 11-летнего соседа по палате, Гошу Кучко, - доигрывай, давай!

– Да я срать хочу! - объяснил ему Кучко как можно откровеннее, - а не то вонять у нас в палате будет.

– Ладно, ублюдок, Чукчо, бежи в туалет, дрочи там…

– Ты только карты мои не поднимай!

– Конечно-конечно! - ухмыльнулся Тидоров. - Я в замочную скважину буду подглядывать и на видеокамеру запишу твою мастурбацию.

– Подъе…ёшь, когда я срать сяду, - ответил исчезающий за дверью Кучко.

Павел тут же поднял брошенные рубашкой карты своего единственного соседа по палате, изучил все до единой, просмотрел все до единой карты в коло-де, разложил как положено, на своё усмотрение, подождал Гошу ещё немного… Потом ещё немного подождал… Гоша из туалета так и не возвращался…

– Точно дрочит! - поднялся Паша с места, чтоб отправиться в сторону туалетной комнаты и выдавить дверь, если что. Он часто хлипкую туалетную дверь выдавливал по разным причинам.

Вот он подошёл к двери, взялся за ручку, собрался дёрнуть на себя (дверь открывалась вовнутрь), и чуть не потерял сознание, отлетев от толкнувшей его двери на два метра.

Гоша в это время тоже заходил в палату. Только он вовсе не заходил, а врывался, словно что-то страшное и зловещее пыталось удержать его в больничном коридоре. Поэтому-то сосед его и отлетел на пару метров…

– Ты чё, ублюдок проклятый!!! - вне себя от ярости взревел поднимающийся на ноги Павел. Он поднимался и не видел, "ЧТО" входит в палату, поэтому орал. А если б он увидел, "что" входит в палату, орать бы не стал. - Я ж от тебя сейчас живого места не оставлю!!! Я тебя сейчас… Э! - попал ему в поле зрения вошедший, перед тем как он (Паша) загоготал во всю глотку. - Чё это ты?!

Недолго он не мог успокоиться. Когда смех его стал пробирать чуть меньше обычного, он поинтересовался у Гоши, - ты чё, толчок с 714-й перепутал?! - всё ещё держался он за живот. - И тебя девчонки, как вчера Говнюковича, изнасиловали?!

– Нет, - затравленно отвечал тот, даже и не думая прикрывать руками свои ещё не обросшие природной растительностью гениталии, как он всегда делал из стеснительности (а в бане он мылся в трусах), а спокойно стоял в "младенческом одеянии", и коленки его дрожали.

– Не нет, а да! - твердил тот. - Признавайся как на духу, не стесняйся никого, здесь все свои.

– Я просто… - хотел было тот что-то произнести, как Тидоров его перебил:

– Э, а чё это ты так похудел-то?! - пригляделся он к нему. - Ты ж, когда выходил, не был таким худым! Чё с тобой стряслось, ну-ка расскажи.

– Я не могу ничего рассказывать, - проговорил он каким-то ослабленным голосом - каким-то бессильным и истощённым. - Там очень тяжело и время течёт быстрее.

– Чё ты городишь!? - посерьёзнел Паша - так уж ему не понравился вид соседа по палате. - Давай, оденься во что-нибудь, сядь и расскажи всё по порядку.

– Не хочу я одеваться, - опять проговорил он своим слабеньким голосом обезвоженного организма, - без одежды лучше.

– Если кто-то тебя незаслуженно обидел, - попытался Паша войти в доверие соседа, - то ты меня знаешь, я даже тех троих дзюдоисток могу вырубить. Рассказывай и ничего - никого не бойся.

– Без одежды ведь лучше, - произнёс он, словно пропустил последние Пашины слова мимо ушей.

– Почему без одежды лучше? - спросил тот. - И ты никого не стесняешься?! Даже девчонок?!

– Причём здесь девчонки! - не менялся его голос (всё также, с трудом выдавливал он из себя слова). - Просто обнажённое тело лучше соприкасается с космосом.

– С космосом? - переспросил Тидоров, словно решил, что ему послышалось.

– С мирозданием, - поправился Кучко.

– Насколько мне известно, - говорил Паша, - то лучше всего обнажённое тело соприкасается с противоположным ему полом, или… или, как у вас, соплячков, с рукой. Так что там всё-таки происходит-то? - Поднялся он с места и направился к двери.

– НЕ ХОДИ ТУДА!! - отчаянно вскрикнул Георгий, тоже подскочив с места и приготовившись стоять до последнего, но этого самоуверенного здоровяка не выпустить в коридор.

– Да что такое-то, я не пойму?! - остановился он - так сильно крикнул Кучко. - Объясни ты толком!

– Лучше тебе ничего не знать, - ответил он. - Лучше сидеть в палате и никуда не выходить. И желательно зашторить чёрные шторы.

– Какие чёрные, - посмотрел он на шторы. - Они же разноцветные. Ты что, дальтоник?

– С улицы будут казаться чёрными. Я знаю.

Тидоров сел на пустую, (ждущую новичка) койку. - Ну хоть намекнуть можешь, что там делается?

– Там… - говорил Кучко, -…там…там…

– Там-толька-там-толька-там… - скороговорочно пропел он "Блестящих", - знаю я такую песню, "Кореец, Анатолий Там" называется. Больше ты ничего сказать не можешь?

– Там кошмар, - вырвалось вдруг у Кучко. - Видишь, какой я пришёл? А тебе достанется ещё больше…

– МНЕЕЕЕ??? - протянул он. - Да я же всю больницу урою! Я же каратист, сынок! Ты забываешься! - бахвалился он, поднимаясь с места и направляясь к двери. - Опять, небось, эта дура, санитарша! (вспоминал он о Свете Олеговне) Вот по ком палка-колокол плачет!

– НЕ ОТКРЫВАЙ ДВЕРЬ!!!!! - разрывался оттолкнутый в сторону Кучко. - ОНИ тебя в такого же как я инопланетянина превратят!!!! - но Тидоров его уже не слышал. - Там всё с ума посходило, и больница превращается в космический корабль. Скоро улетим отсюда к чёртовой матери. - Хоть голосочек его был и истощён от обезвоживания, но он старался как мог игнорировать свою "беспомощность" и орать, чтоб этот придурок-Тидоров мог услышать хоть словечко и вернуться назад, переспросить, а не ослышался ли он.

20

– Ох ты, полегчало! - произнесла сестра (звали её Лизой) брату (звали его Петром), войдя в проникнутые зловещей настораживающей тишиной коридоры детской больницы.

– Нога, что ли? - осведомился Петя.

– Ну! - не верила та сама своему состоянию. - Как-то меньше болит. Как будто больница эта какая-то целительная.

– Какая-то в ней, значит, хорошая энергетика, - изрёк Петя. - Где-то я читал про это. Может пройдём чуть-чуть вглубь больницы, так у тебя нога вообще пройдёт?

– Да я тебе наврала, дурак! - вскрикнула Лиза. - Дочего же ты у меня тупорылый!

– Как, наврала?! - остановился он и отдёрнул её руку с своего плеча. - Ты за дурака-то и за тупорылого у меня ответишь!…

– Нога на самом деле стала болеть ещё больше, - объяснила она ему, стоя на одной ноге, - как мы сюда вошли. Ты ж к оттенку того, что я говорю приглядывайся-то, не только слушай слова, и не будешь тогда таким лохом.

– Слушай, ты прямо наказание у меня какое-то! - отреагировал Пётр на все вместе взятые совокупности её поведения. - И я должен после этого помогать тебе идти?

– Всё равно, больница-то добрая, - проговорила она. - Разве ты по царящей вокруг атмосфере не чувствуешь доброты? Она ведь так и веет вокруг, так и летает вместо воздуха.

– Ты что, напердела? - принюхался он и Лиза в одно мгновение разразилась хохотом.

– Боже мой, какая же ты всё-таки дура! - пытался он перекричать её хохот. - Не выросла с трёх лет ни на сантиметр!

– Сам ты дурак! - перестала она хохотать. - Ты привёл меня сюда зачем?, чтоб пешком бродить по всем девяти этажам; лифты в этой заброшенной больничке наверняка не работают!

– Почему, заброшенной? - полюбопытствовал он.

– А ты посмотри вокруг. Или, хотя бы, прислушайся…

– Опять воздух испортить собралась?

– Я серьёзно, - сделала она серьёзную мину.

– Ну почему же, - отозвался он на её серьёзность, - я, когда мы сюда входили, что-то слышал… Не то, что беззвучно прозвучало позже, а… По-моему, чьи-то голоса слышал.

– Детские или взрослые?

– Кажется, взрослые.

– А ты перекрестился? "Кажется"!

– А чё ты испугалась-то тогда? - решил он, или сменить тему, или ответить на её вопрос.

– Решила тебе подыграть, - ответила она.

– Слушай, пошли отсюда! - наскучило ей это присутствие в пустынной больнице, поскольку старший брат её безмолвствовал.

– Да подожди ты! Пешком что ли пять километров пойдёшь с вывихнутой ногой?!