Найо Марш - Премьера убийства

• Название: Премьера убийства
• Автор: Найо Марш
• Издательство: «Грифон М»
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-98862-002-7

Молодая девушка приезжает из Новой Зеландии в Лондон, мечтая продолжить театральную карьеру, успешно начатую в английской труппе во время гастролей той у нее на родине, а затем и в Австралии. Сначала ей очень не повезло — её обокрали в порту, некоторое время она безуспешно скиталась по Лондону в поисках работы, уже почти отчаявшись, согласилась занять случайно подвернувшееся место костюмерши в одном из театров, но тут последовало чудесное превращение Золушки в принцессу…

---

— Простите, доктор Резерфорд, вы не будете возражать, если вас обыщут? — с сомнением спросил инспектор.

— Что?! — взревел Резерфорд, взвиваясь.

Фокс, шедший к нему, остановился.

— А кстати, вы, как медик, скажите — мог ли удар в скулу, который получил Беннингтон, чуть позже обусловить кратковременную потерю сознания? Учитывая его общее, так сказать, затемненное состояние? — отвел готовую разразиться бурю Аллейн.

— А почему вы решили, что его били по морде? — переспросил Резерфорд недоверчиво. — Чего вы от меня хотите?

Последняя фраза была обращена к Фоксу, который все-таки не оставлял надежды обыскать доктора.

— Выньте, пожалуйста, руки из карманов, — попросил Фокс.

— Ну что ж, не будем портить свое реноме в глазах нашего покойного товарища, — насмешливо протянул Резерфорд и вытащил руки.

Ему удалось сделать это так ловко, что карманы вывернулись наизнанку и на пол вывалилось множество разнообразных предметов — карандаши, клочки бумаги, программки, коробочка с порошками, табакерка, блокнот, недоеденная плитка шоколада со следами огромных зубищ… И надо всем этим повисло легкое облачко разлетевшегося нюхательного табака…

Фокс издал горестный стон и, кряхтя, присел на корточки. Но сразу же после этого, вдохнув табаку, Фокс зашелся в приступе кашля, перемежающегося чиханием. Доктор злорадно захохотал и, протопав по своим вещичкам, как Кинг-Конг по Нью-Йорку, прошел к креслу и рухнул туда, сломав один из подлокотников.

— Доктор Резерфорд! — Аллейн пытался говорить спокойно. — Перестаньте вести себя как ребенок, давайте-ка посерьезнее… И не пытайтесь трогать эти вещи.

Доктор откинулся в кресле, задрал ногу и с интересом стал рассматривать слипшуюся массу из шоколада и раздавленной коробочки порошков на подошве ботинка.

— М-да, черт вас всех раздери, целая унция прекрасного табаку… — вздохнул он. — Мой недельный рацион!

Фокс, отдуваясь и отплевываясь, собирал с пола разбросанные и примятые жестокими ногами доктора вещи. Сложив предметы в кучку, Фокс намел горку нюхательного табаку и завернул его в бумажку, а бумажку сунул в конверт…

— Напрасно, легавый, напрасно, этот табак мне недешево обошелся! — прогремел доктор, наблюдая за действиями Фокса. — Хотите нюхнуть, как только окажетесь дома?

Аллейн потемнел.

— Хватит, доктор! — бросил он резко. — Порезвились — и будет!

Доктор только скривился, словно у него от слов Аллейна заболел зуб.

— Вы разыгрываете какой-то спектакль, доктор, — продолжал Аллейн. — Но ваша игра, простите за отзыв, совершенно неубедительна… Я точно знаю, что Беннингтона ударили в скулу. Я точно знаю, когда это произошло. Я также знаю, что кровоподтек был тщательно закамуфлирован толстым слоем пудры. Я прошу вас пройти со мной и понаблюдать, как я буду снимать сейчас эту пудру. Где ваш пиджак?

— Подайте мантию мою, подайте мне корону! Душа предчувствием полна, безумной жаждой трона… — запел Резерфорд, почесывая под рубашкой свой огромный живот.

Фокс вышел и вскоре вернулся с пиджаком доктора.

— В карманах ничего нет, сэр, — мрачно сообщил он Аллейну.

Аллейн кивнул, принял пиджак и передал его Резерфорду. В молчании они все втроем проследовали в подвал, где находилось тело Беннингтона.

* * *

За эти несколько часов с момента смерти труп успел заметно окоченеть. На лице актера даже под грубым гримом можно было увидеть выражение причастности к некоей высшей тайне, которое часто встречается у покойников… Аллейн принялся скребком снимать грим с правой щеки и складывать на картонку. Движения его напоминали работу художника у мольберта…

— Ну вот, взгляните, — сказал Аллейн, отходя в сторонку.

Резерфорд поглядел.

— Да, удар мастерский, если это только был удар… Так кто же его так разукрасил?

Аллейн молчал.

— Но мысль о том, что от этого удара Беннингтон мог отбросить коньки или получить сотрясение мозга, просто нелепа, — продолжал доктор. — Ведь вы же сами сказали, что между маленьким сеансом бокса и смертью прошло какое-то время? Нет, невозможно, невозможно.

Фокс подал Аллейну полотенце, и тот стал оттирать со щеки покойного последние следы грима.

— Ну зачем вы меня маринуете здесь? — взвыл Резерфорд. — Хотели услышать мое мнение — получили.

Аллейн спокойно поглядел на него.

— Вы полагаете, его жена захочет взглянуть на него?

— Не думаю. Однако она, вероятно, решит, что обязана это сделать. Ну ладно, у всех свои прибамбасы. Я на ее месте не стал бы расстраиваться из-за такого музейного уродца… Почему бы вам попросту не отпустить ее домой? И меня заодно? Мне безумно надоела компания Бена, даже когда он так чертовски молчалив…

— Подождите немного — на сцене, со всеми, или в конторе. Контора, по-моему, открыта…

— А могу я получить назад свой табачок? — с неожиданно заискивающей интонацией спросил Резерфорд, словно мальчишка, выпрашивающий у отца леденцы.

— Думаю, да, — кивнул Аллейн. — Фокс, передайте доктору его табакерку — у вас ведь остается для анализа тот рассыпанный табак?

Фокс кивнул и протянул Резерфорду коробочку. Доктор сунул ее в карман и пошел к двери с несколько несвойственной ему неуверенностью. Там он обернулся.

— Послушайте, Аллейн, а если я скажу вам, что это я врезал Бену по харе, что тогда?

— Да ничего, — холодно улыбнулся Аллейн, пожимая плечами. — Я ведь не обязан всему верить.

Глава 10 Подведение итогов

Аллейн нашел Элен Гамильтон в ее гримерной. Обстановка там была весьма экзотической. Везде стояли цветы. От их густого запаха, смешанного с табачным дымом и ароматом духов, было тяжело дышать. Элен сидела в глубоком кресле спиной к двери и курила, но как только Аллейн показался в дверях, она, не поворачивая головы, сказала: «Входите, суперинтендент!» таким нежным и приветливым голосом, словно принимать у себя полицейских следователей было ее любимым занятием с раннего детства.

Но, присев напротив нее, Аллейн про себя удивился, как страшно изменилось ее потемневшее от усталости лицо…

Словно прочитав его мысли, Элен прикрыла ладонью глаза и негромко вздохнула:

— Ночь была не из легких, мистер Аллейн…

— Надеюсь, по крайней мере для вас все скоро закончится, — заверил ее Аллейн. — Я пришел к вам сообщить, что мы готовимся забрать тело.

— То есть… Что от меня требуется? Мне, наверное, надо… Надо взглянуть на него?

— Только если вы пожелаете. Лично я не вижу в этом… гм!.. настоятельной необходимости.

— Я не хочу… — покачала головой Элен. — Не люблю притворяться. Я не чувствую особого горя. И не люблю смотреть на покойников. Это зрелище меня только испугает.

Суперинтендент вышел в коридор, где ждали его распоряжений Фокс и сержант Джибсон. Аллейн отрицательно помотал головой, полицейские развернулись и потопали по направлению к подвалу.

Аллейн вернулся к мисс Гамильтон. Она подняла на инспектора усталые глаза:

— Что-нибудь еще?

— Да, буквально пара вопросов. Вы знаете или, может, слышали о человеке по имени Отто Брод?

Элен удивилась.

— Что за странный вопрос! — воскликнула она. — Отто Брод? Ну конечно! Он интеллектуал, писатель, только вот не помню, чех или австриец… Мы встречались с ним во время нашего турне по Европе. Он накатал какую-то пьеску и дал моему мужу прочесть… Хотел знать его мнение. Но знания немецкого у Бена хватало только на то, чтобы заказать двойную порцию шнапса в кафе, но не читать пьесы. И поэтому Брод, собственно, просил Бена найти в Англии кого-нибудь, хорошо знающего немецкий, и попросить оценить его опус. Бен обещал. Но поскольку он не имел вредной привычки держать свое слово, думаю, пьеса все еще не прочитана…

— А вы не в курсе, они переписывались?

— Вы знаете, странное дело, но всего несколько дней назад Бен сказал мне, что получил письмо от Брода. Наверное, бедняжка Брод время от времени спрашивал насчет своей злополучной пьесы, но я не уверена, что Бен ему отвечал… — Элен прижала ладони к вискам, чуть морщась от боли. — Если хотите увидеть это письмо, оно у него в кармане.

— То есть? — переспросил Аллейн. — В пиджаке или в плаще?

— В пиджаке. Он вечно прихватывал мой портсигар вместо своего и перед самым отъездом в театр вернул мне портсигар, и в том же кармане у него было письмо. Он его вынул вместе с портсигаром. Бен пришел в страшное возбуждение от этого письма…

— Что именно он говорил? — спросил Аллейн.

Тут было что-то неладное. Слова Элен совпадали с показаниями Мартины — та тоже заметила особое отношение Беннингтона к письму Брода…

— Бен так обращался с конвертом, словно это была драгоценность. Или козырной туз. Он радовался письму как-то очень неприятно, недобро… Не могу объяснить точно, потому что не знаю, в чем тут дело… Одним слоном, я взяла свой портсигар, а письмо он засунул обратно в карман пиджака.