Олег Шушаков - На сопках Маньчжурии

• Название: На сопках Маньчжурии
• Автор: Олег Шушаков
• Жанр: Альтернативная история

…Жаркое лето тридцать девятого года… Советско-монгольские войска окружили и разгромили крупную группировку японских войск в районе реки Халхин-Гол Преподав самураям кровавый урок и укрепив восточные границы, советское руководство обратило все свое внимание на западные… Так было. А что было бы, если бы войска Забайкальского и Дальневосточного фронтов, воспользовавшись благоприятной военно-политической ситуацией и своим подавляющим преимуществом в живой силе и технике, развили Халхин-Гольский успех и нанесли удар в Маньчжурии и Северо-Восточном Китае? И разгромили Квантунскую армию Японии не осенью сорок пятого, а осенью тридцать девятого?.. А, ведь, все могло случиться именно так…

---

При этом первостепенное внимание уделялось подготовке нападения на МНР. Быстрый захват ее территории позволил бы японским войскам выйти к советским границам в районе озера Байкал, а затем перерезать единственную железную дорогу, связывающую европейскую часть Советского Союза с Дальним Востоком.

Кроме того, успешная агрессия против СССР и Монголии могла поднять престиж японской армии, сильно пошатнувшийся после серьезных неудач на Хасане и в Китае…

Командир двадцать второго истребительного авиаполка майор Глазыкин сидел у себя в кабинете и смотрел в раскрытое настежь окно. Серебряный тополь, стоящий прямо у его подоконника, шуршал своей еще не успевшей потемнеть листвой на теплом ветру… Тополь, тополь… Глазыкин задумчиво крутил в пальцах остро заточенный двухцветный командирский карандаш и размышлял о превратностях судьбы.

В двадцать девятом он окончил школу фабрично-заводского ученичества в своем родном городе Вольске. Но слесарил не долго. По комсомольской путёвке его направили учиться в Вольскую объединенную военную школу летчиков и авиатехников. Впрочем, в летчики он не собирался.

Но как-то так вышло, что вскоре оказался в третьей военной школе лётчиков и летнабов в Оренбурге, и даже выучился летать на разведчике Р-5. Чтобы потом не один год прослужить в девятнадцатой лёгко-штурмовой эскадрилье ЗабВО – сначала командиром звена, а затем отряда. В феврале прошлого года его даже наградили орденом Красной Звезды. И он уже стал, кажется привыкать.

А через месяц был назначен помощником командира истребительного авиаполка. И всего через полгода принял этот полк у капитана Куцепалова, назначенного на бригаду и получившего по этому случаю очередное воинское звание.

Ему тоже кинули вторую шпалу на петлицы. Впрочем, и он это отчетливо осознавал, стать командиром полка в двадцать семь, было не таким уж и большим достижением…

Надо было раньше свою дорогу выбирать! Или идти по ней более решительно!

И, тем не менее, под его командованием оказалось более полутысячи человек. Шестьдесят три истребителя… Двадцать восемь И-16 и тридцать пять И-15бис.

Глазыкин перевел взгляд на дребезжащий телефон… Чтобы вернуться к реальности ему потребовалась лишь пара секунд.

– Товарищ комполка! – докладывали со старта. – Прибыл товарищ комбриг!

Глазыкин надел фуражку и поспешил навстречу начальству.

Куцепалов прилетел не на связном У-2, а на своем собственном 'ишаке'. И одно это уже могло насторожить… И насторожило.

– Здравствуй, Николай Георгиевич! – Куцепалов протянул руку Глазыкину, когда тот закончил рапорт.

– Здравия желаю, товарищ комбриг! – козырнул Глазыкин и пожал твердую ладонь.

Куцепалов оглянулся. Никого рядом не было. И пилоты, и красноармейцы, являя собой образцы деловитости, занимались обслуживанием материальной части и несением внутренней службы, благоразумно держась подальше от начальства.

– Как полк? – спросил он.

– Готовы к выполнению любого приказа командования! – как и положено, ответил Глазыкин.

– Приказ имеется, Николай Георгиевич! – Куцепалов понизил голос. – Без проверок! Сколько тебе надо, чтобы подняться и вылететь?

– У меня три площадки, Федор Тимофеевич! Да, вы же сами все знаете… Че плюс тридцать… Первая эскадрилья через пятнадцать минут. Вторая по зрячему. Третья и четвертая – сбор на маршруте…

– Значит так! Полный боекомплект! Топливо – под крышку! Я – лидирую! Летим в Баян-Тумен. Но об этом ни слова! Даже Калачеву!

– Что-то случилось, Федор Тимофеевич?

– Да!.. У монголов уже неделю стрельба идет, а вчера был атакован и сбит связной самолет сто пятидесятого сбап… Летел над своей территорией. Но это его не спасло… Летчик погиб, а летнаб выпрыгнул с парашютом. Идем на усиление.

К тревогам в первой эскадрилье за последнее время успели уже привыкнуть. Итоговая ожидалась со дня на день, поэтому матчасть была готова к проверке в любую минуту. И техники, и летчики, были переведены на негласное казарменное положение. Все (кроме боевых подруг, конечно) относились к этому с пониманием. Служба!

Поэтому пока летчики прибывали на стоянку и надевали парашюты, техники уже успели подготовить самолеты.

Один за другим истребители выплевывали в небо короткие звонкие очереди. Такая методика была введена в полку для определения готовности к боевому вылету. Между экипажами развернулось настоящее соревнование, кто первым засветит залп. И на этот раз, как всегда, поперед всех успел экипаж лейтенанта Райкова.

Никаких секретов! Просто воентехник третьего ранга Копысов быстрее всех пробегал стометровку. Всё по честному!

Обычно после приведения самолетов в боевую готовность эскадрилья возвращалась к мирной жизни. Хотя, иногда поднималась в воздух, шла на предельно малой высоте между сопками, маневрируя направлением и высотой, и, выскочив на полигон, стреляла по мишеням.

Младший летчик Пономарев терпеливо парился в кабине. Обычное дело – проверка кончилась, а отбоя нет. Видимо, итоги еще не подведены…

В этот момент в воздух одна за другой взвились две зеленые ракеты.

В з л е т!

Дружно поднявшись, а затем, развернувшись на сто восемьдесят градусов, эскадрилья вслед за командиром прошла над аэродромом. Внизу должны были выложить специальный сигнал.

Радиостанции пока имелись только на тяжелых бомбардировщиках, поэтому истребителям приходилось обходиться мимикой и такими, вот, сигналами. В верхнем левом углу большого белого полотнища на старте лежал красный квадрат. Этот сигнал означал единицу, то есть команду 'Выполнять задание'. А какое – ведомо лишь командиру…

Дело опять же привычное. Держи строй и не пропадешь!

Черенков повел эскадрилью на восток. Владимир знал, что там расположен штаб полка и сидит вторая эскадрилья. Похоже, что это все-таки полковые учения…

Когда они подлетели, звеньями стала подниматься вторая. Но не только. Вот взлетело штабное звено… А это… Это же комбриг!

Командир бригады занял место лидера и, следуя за ним, эскадрильи встали на маршрут, как гуси за вожаком. А когда к ним пристроились третья и четвертая эскадрильи, зрелище стало еще более впечатляющим!

Они шли как на параде в День Воздушного Флота – колонной клиньев эскадрилий с превышением от первой к последней! Сначала 'ишаки', а за ними – 'бисы'. Шестьдесят с лишним машин!

Озеро Харанор… Река Борзя… Озеро Зун-Торей… Соловьевск…

Комбриг, покачивая самолет с крыла на крыло, подал сигнал 'Внимание, сомкнись', и, выполнив горку, двадцать второй истребительный полк покинул пределы СССР.

Степь, да степь кругом!..

Владимир, удерживая дистанцию и интервал от ведущего, краем глаза с любопытством смотрел на чужую землю, проплывающую под крылом. За границей он ни разу еще не был. Впрочем, то, что он видел, на заграницу не походило. Всё то же самое. Степь, да степь… Как море… Никаких ориентиров. Только компас, да часы…

Вскоре они пролетели над тонкой темной линией перечеркнувшей степь пополам.

'Вал Чингисхана!' – догадался Владимир.

А затем под крыло выполз Баян-Тумен. И вот это они называют городом? Юрты, сараи, коровы, лошади… И степь… Как это комбриг его нашел? А впрочем, да! Компас и часы…

Одна за другой, выстроившись в круг, садились эскадрильи.

Сели так же дружно, и без происшествий. Полк выстроился поэскадрильно, как на смотру – в одну линеечку, благо места хватало. Стройся хоть до горизонта.

Владимир огляделся. Голое, ровное поле без каких-либо построек. И это авиабаза?

Сразу после посадки – построение личного состава. А как же иначе! Как Отче наш! Выключил мотор – сбор напротив самолета командира. Бегом! И доклад о выполнении задания. Затем выслушать замечания. Замечания у командования есть всегда! Потом получить очередную задачу и усвоить порядок ее выполнения. Задачи у командования тоже никогда не кончаются!

– Сегодня самураи напали на Монголию, и мы прибыли защищать ее! – Куцепалов взмахнул летным шлемом. – Я верю в то, что вы в бою будете достойными воздушными защитниками и своими подвигами прославите свой полк и нашу славную Родину!

Строй застыл в безмолвии…

– А сейчас, рассредоточить и заправить самолеты горючим, переложить полетные карты и быть готовым к новому вылету! Для боя! Для отражения налета противника! За ВКП(б)! За Сталина!! Ура!!!

Летчики разошлись по стоянкам. Рассредоточить, так рассредоточить. Навалились и откатили ведомых. Одного вперед, другого – назад. И, все равно, выстроили так, чтоб красиво было. Начальник штаба поруководил… Ну, не выносит армейская душа бардака. Ни в казарме, ни на плацу, ни в столовой! Что тут поделаешь!

Заправить самолет – тоже дело не хитрое. Если, конечно, не ведрами из бочки переливать. Боекомплект – в лентах. Карты переложить? Не фиг делать! Толку от них! Тут один ориентир – речка Керулен. Собственно, и не речка, а так – мутный ручей с глинистыми берегами. Есть, правда еще одна река – Халхин-Гол. Да, до нее еще километров триста лететь…