Евгений Некрасов - Муха и самозванный принц

• Название: Муха и самозванный принц
• Автор: Евгений Некрасов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03956-2

Маша Алентьева по прозвищу Муха сама не ожидала, что проведет каникулы в санатории "Райские кущи" с детьми богачей и артистов, депутатов и министров. Только "роскошная жизнь" складывается у нее странно и опасно: драки с незнакомцами в масках, найденное в номере подслушивающее устройство… Раскрывая тайны своих загадочных противников, Маша узнает, что в санатории готовится ограбление века…

---

Раньше Ваха про это не думал. Обычаи предков — святое. А как попал к русским, так и подумал: если земли не хватало, может, не надо было из-за нее соседей резать, свои головы класть? Пошли бы туда, где земли много. Тогда и чеченцев было бы много. Глядишь, сейчас бы русские от наших по горам скрывались…

Эх, поживешь с кафирами, сам начинаешь думать по-кафирски. Ничего, скоро назад. Сначала в Грузию, а по весне через перевал — в родную Ичкерию. Там все забудется: и шайтанские мысли, и русская девчонка Маша, которая гладила его по щеке. Сегодня Ваха сделает работу и будет свободен и богат. Захочет — бросит воевать, дом построит, жену возьмет. Он бы Машу взял, но в Ичкерии ей не будет жизни.

Пришел президентский охранник. Ваха и не знал бы, а сразу бы понял, кто такой. Взгляд быстрый, цепкий, по углам шарит, что увидит — запомнит навсегда. А Ваха, как умел, глаза вытаращил, встал против лампы, чтобы уши просвечивали — ребенок и ребенок. Охранник ему:

— Один живешь?

— С братом, дяденька.

— Ну, смотрите, к Президенту не лезьте, с биноклями-фотоаппаратами к окну не подходите.

Ушел, а Ваха — бух на колени молиться. Чемоданы-то вот они: два под кроватью, два не поместились, в углу стоят. Дорогие чемоданы: из небьющейся пластмассы, с колесами и выдвижной ручкой, чтобы катить их, как тележку. Жалко будет, когда такое добро разнесет вдребезги.

Затемно привезли собаку. Ваха слышал, как она тявкает, рвется с поводка. Заперся и опять стал молиться.

Прошла собака по коридору, порыла ковер у Машиной двери — учуяла старый запах от дымовухи. К Вахе не повела. Через его дверь взрывчатку не вносили, поднимали в окно. И уложены толовые шашки в чемоданах надежно: пленкой обернуты, запаяны, табаком посыпаны.

Из Вахиного окна было видно, как собаку водят по бальному залу. Удобную комнату выбрал Хозяин, а ведь не знал все заранее. У него в «Кущах» четыре таких же чемодана, а номер — точно над апартаментами, которые оставили для Президента… Значит, Аллах ему помогал, хотя Хозяин и жрет ветчину.

Когда увезли собаку, Ваха раскрыл окно и вылез на карниз. Вчера ночью два раза тренировался. Первое опасное место — под Машиным окном. Надо пригнуться и два шага идти на корточках, а карниз шириной с подошву. Хорошо, не обледенелый, не скользкий… В простенке он выпрямился, передохнул. Здесь его не видно. Второе окно… Передохнул. Крыша бального зала была под ногами, близко, а прыгать нельзя — услышат внизу. Надо спускаться по водосточной трубе, а она ржавая, того и гляди развалится на куски. Зато держится на крепких железках, и к одной железке Ваха вчера привязал веревку. Она незаметно висела за трубой: со двора не увидишь, из окон — только если высунуться, но кто станет высовываться на морозе…

Спуститься по веревке, и тихо — до чердачного люка. Жалко, снег не идет, как вчера. Свет в окнах горит, падает на крышу — могут заметить следы. Хотя если заметят, подумают на президентскую охрану — она везде лазила, могла и по крыше.

Ваха добрался до чердачного окна. Здесь он тоже все подготовил. Окно было забито досками, и они остались на месте, только гвозди Ваха перекусил клещами, приспособил проволоку, и вместо сплошного щита получилась дверка. Ваха отодвинул дверку, нырнул ногами вперед и сразу откатился, уходя с линии огня.

Лежал долго. Тишина постепенно наполнялась шумами, которых Ваха раньше не слышал из-за собственных движений. Внизу ходили и переговаривались, возили по полу какую-то мебель и звякали посудой. Готовятся.

Не вставая, Ваха высоко поднял руку с фонариком. Включил. Если будут стрелять на свет, в худшем случае попадут в руку. Бутылка, которую он вчера поставил на чердачный люк, опрокинулась, а следов в пыли не было. Выходит, заглянули охраннички в люк, посветили, а дальше не пошли. Брезгливые они, вот что. Любой моджахед оставил бы на чердаке боевое охранение. И русские, кто воевал, оставили бы. А эти побоялись костюмчики испачкать.

Ваха покрутил во все стороны лучом, огляделся. Старье: комоды какие-то, засохшая краска в бочках. Несущих балок четыре, доски между ними засыпаны шлаком, чтобы не уходило тепло, да в зале на потолке тонны штукатурки. Зал старый, клали ее слой за слоем, ремонт за ремонтом. Когда рухнет потолок, под этой штукатуркой, под шлаком все и останутся.

Ваха погасил фонарик и встал на ноги. Обвязанная вокруг пояса тонкая леска не мешала двигаться, он и забыл про нее. Потянул, и за леской из окна его комнаты полез стальной тросик. Ваха вытянул его до конца, закрепил на несущей балке. Получилось вроде канатной дороги. Хозяин и железки дал, чтобы по ней лазить. Сверху ролики, снизу ручки. Тянешь ручку вперед — ролики катятся, а назад не идут. Удобно, а то на руках по тонкому тросику вверх не забраться.

Обратно к своему окну Ваха взлетел за полминуты и не устал. В горах бывает, висишь на одной руке, другой ищешь, где зацепиться, а за плечами автомат и рюкзак с консервами.

Переправить чемоданы было плевым делом: одна забота — не громыхнуть по крыше. Умный Хозяин. Без тросика Ваха не справился бы. В чердачное окошко чемоданы прошли впритирку. Оказались бы чуть побольше, пришлось бы ломать раму, шуметь. Тоже непонятно. Или Хозяин все заранее промерял (с его-то пузом!), или Аллах помогал Вахе.

Дальше дело было совсем легкое, потому что привычное: четыре балки — четыре чемодана; уложил, соединил все красным детонирующим шнуром. Достал два телефона. Нужный был обвязан белой ниткой, чтобы не перепутать. Второй тоже нужный: по нему Ваха будет звонить на тот свет. Этот телефон он спрятал в карман, а обвязанный ниткой начал приспосабливать под взрыватель. Ножом, которым собирался резать Машу, вскрыл его, как раковину, вырывая с мясом винты. Обнажились телефонные внутренности, в которых Ваха знал только пищалку, а больше ему и не надо. Пластмассовую крышку отбросил: не пригодится. Включил телефон, для пробы набрал «100». Послушал женский голос: «Двадцать один час тридцать минут». Работает, ничего не сломалось. Присоединил к пищалке провода от электродетонатора. Открыл чемодан, подцепил кончиком ножа полиэтилен и надрезал на весу, не касаясь спрятанных под пленкой толовых шашек.

Шашки лежали плотно, похожие на очень большие костяшки домино с одной повторяющейся точкой — гнездом для детонатора. Двухсотграммовые, Вахины любимые. Сунь такую шашечку под рельс, под гусеницу — все перебьет. Кинь ее в амбразуру блок-поста, как гранату — тоже мало не покажется. Ваха положил поверх шашек распотрошенный телефон и вставил детонатор в гнездо.

Вот и все. Осталось позвонить, а новогоднее поздравление говорить не надо — некому будет слушать.

Тросик пришлось отвязать, а то заметят. Обратно Ваха лез прежним путем: по крыше, потом по карнизам. В жилых комнатах музея было темно, все уехали в «Райские кущи» на ужин. Ваха влез в свое окно, втянул тросик, отвязал от батареи, свернул, потому что был аккуратный, и зашвырнул далеко в сугроб.

В тот вечер Ваха молился, как никогда в жизни. Четыре несущие балки, четыре чемодана. Тонны дерева, шлака, мусора и штукатурки. И Маша с голубой жилкой на шее. Молится Ваха, а в глазах торчащая из-под обломков рука, которую он целовал. Часы у нее хорошие, кто-нибудь сорвет. Хозяин дал десять минут на то, чтобы добить раненых и пограбить. Все сокровища «Райских кущ» там будут, сколько снимешь с мертвых — все твое.

Она стучалась, Ваха не открыл. Молился без света.

Когда по стенам заскакали синие всполохи мигалок, он успокоился, потому что время пришло, и уже ничего нельзя было изменить.

Ваха оделся и вышел в коридор. Здесь из окна был виден подъезд и толпа, высыпавшая встречать Президента. Женщины с голыми руками мерзли, мужчины набрасывали им на плечи пиджаки. Прошла охрана, расширяя живой коридор, и за ней — быстрый худой человек.

Ваха проверил телефон в кармане. Выйти, посмотреть с улицы в окна бального зала, там ли Президент. Номер в памяти телефона, остается нажать две кнопки. Он — главнокомандующий, он посылает солдат на войну, а теперь война придет к нему.

«Интересно, сколько Хозяин возьмет за голову Президента? — некстати подумал Ваха. — Наверное, больше, чем стоят все сокровища «Райских кущ».

Глава X МУХА И ПРЕЗИДЕНТ

Подвыпившие за праздничным ужином гости «Райских кущ» подкатили к музею кавалькадой иномарок, гудя клаксонами и ухитряясь на ходу пускать в небо ракеты. Автобус привез осторожных, побоявшихся садиться за руль. Официанты, одетые в ливреи, выстроились коридором к входу в бальный зал. Туда еще не пускали, и толпа превратила ожидание в парад нарядов, драгоценностей и знакомых всей стране лиц.

Маша вышла из номера, чтобы разыскать маму и получить втык за пропущенный ужин. Втайне она рассчитывала, что втык будет отложен по случаю праздника, но обнадеживать себя не хотела.