Александр Горохов - Аферисты - Славные времена

• Название: Аферисты - Славные времена
• Автор: Александр Горохов
• Жанр: Детектив

---

По прикидкам Альфреда Викторовича температура в этой сауне к моменту, когда смолк гул калорифера, достигла 150 градусов, если не больше. Вся публика в сауне неминуемо должна была уже очень хорошо протомится, словно телятника или гусятина в печи духовки. Но двери не открывали - устроители давали время халявщикам продумать свой скверный стиль жизни. По общему молчанию, сопровождаемому лишь слабыми стонами, можно было понять, что халявный народ обессилел настолько, что ни к какому возмущению был непригоден.

Альфред Викторович держался мужественно, силы ему придавали мысли о том, что месть с его стороны устроителям пытки - неизбежна. Такие вещи пан Комаровский никому не мог спустить и, чтобы не потерять злости, он представлял себе, как будет выламывать ребра из тела обидчика или вываривать своего врага в котле с кипящим маслом и приговаривать при этом: "Помнишь, урод, ту сауну на поминках Феди?!"

Но несуразность мечты о мести заключалась в том, что лица своего врага Альфред Викторович и представить себе не мог! За что и кто поместил его, Комаровского, в эту гнусную компанию и подверг незаслуженным пыткам он понятия не имел, вот что обидно! Ведь этот убогий Котяра - всего лишь навсего холуй, исполнитель чужой воли! "Черный список" наказуемых составлял другой человек! А убогий Котяра не достоин проварки в кипящем масле, с него достаточно утопления в жиже сортирной ямы.

- Фашисты! Гестапо! Я вашу маму зарежу! - раздался в сауне истошный крик и по характерным интонациям Комаровский определил, что возмущение выражает южный человек Меламед. - Я вашему папе кишки на уши намотаю!

Но и у него, Меламеда, вроде бы привычному к жаркому солнцу Юга, на длительное возмущение сил не хватило - задохнулся и смолк.

Температура становилась непереносимой - видимо жар оседал с потолка.

Чьей-то сиплый голос произнес.

- За что, суки? Я же не халявщик... Я всегда по честному...

- Умираю, господа, умираю...Доктора позовите, умираю.

Судя по тому, как Воронцов прохрипел эту последнюю фразу, дела его обстоятельно действительно на полном и трагическом серьезе.

Альфред Викторович сориентировался в темноте, прикидывая, где должны быть двери, привстал, подполз к ним и ударил пяткой в стену, закричав.

- У нас один уже не дышит!

Ему никто не ответил, а гимнастика в раскаленном воздухе вышибла из Альфреда Викторовича весь дух. Он растянулся на полу, чувствуя, что если и не умирает, то через несколько секунд сознание потеряет наверняка.

Широкая дверь (обратная той, сквозь которую всех втолкнули в сауну) распахнулась рывком, яркий свет брызнул во тьму сауны, блеснула вода небольшого бассейна и Котяра заржал.

- Шпана! Всего-то восемь минут и девяносто пять градусов вам накачали! Кто желает - ополоснитесь!

Открылась и вторая дверь - в предбанник, но Альфред Викторович на коленках доскакал до бассейна и обвалился в него с головой.

Когда вынырнул и перевел дух, до обнаружил, что палач с мордой сытого кота ещё продолжает вещать у края бассейна.

- Значит так, босяки и оборванцы. Мы все-таки люди православные. Приведете себя в порядок и, если ещё есть желание, - к столу! В спортзал! Жрите-пейте от пуза! Но в дом не таскаться, к вдове - не приставать! Ничего не кляньчить на память, не выпрашивать, ясно вам?! Сел к столу и надирайся, пока не свалишься или домой не увалишь. Скромно себя ведите! Ясно вам, шакалам?!

Вот теперь, осмыслил Альфред Викторович - все, действительно, ясно. Попросту некие заинтересованные люди провели привентивные меры, оберегая имущество неопытной молодой вдовы от нападение на него алчных коршунов в лице того же Воронцова, возмечтавшего иметь общие дела с фирмой Чуракова.

Кто-то по примеру Альфреда Викторовича плюхнулся в бассейн, кто-то выполз в предбанник, а Воронцов как лежал одетый на полу, так и остался лежать неподвижно и тихо. Даже обычного астматического дыхания у него не наблюдалось.

Но оказалось, что Котяра к этому был подготовлен - двое молодцов подняли тело владельца автосалона и куда-то унесли.

Из бассейна Альфред Викторович прошел в душ, ополоснулся, нашел свою одежду и в предбаннике тщательно восстановил свой прежний элегантный вид, который, если верить отражению в громадном зеркале, от проведенной экзекуции не пострадал, а стал и того привлекательней - свежей и импозантней. Сорок три года, юноше, и - ни днем больше!

Котяра взглянул на него с изумлением.

- А тебе, Альф, все нипочем, да?!

- Пся кревь. Быдло.

С этим комплиментом презренному холую пан Комаровский перекинул через локоть дубленку, небрежно отшвырнул в угол пропитанную собственным потом шляпу и независимо вышел из сауны.

Свежий воздух окончательно восстановил его бодрость и, слегка поколебавшись, он обогнул сауну с угла и вошел в спортивный зал, обычно оборудованный тренажерами и всякими снарядами, а сейчас здесь накрыли длинные столы покоем, за которыми только ещё рассаживались участники поминок.

Альфред Викторович разом увидел то, что и ожидал - здесь собрали публику второго сорта. Стол был обилен и щедр, ничего не скажешь, - но без изыска в наборе блюд.. И подчеркивался этот общепит убогостью сервировки алюминиевые приборы, пластмассовая посуда. Заправлял этим филиалом - Ишак. Кристально трезвый, сдержанно деловитый, он на правах доверенного лица вдовы приглашал к столу, отдавал указания по части раскупоривания бутылок, ему же будет принадлежать честь первого тоста, при котором прозвучит напоминание "Не чокаться". Он же потом, позже, примется вышвыривать всю шушеру за двери - те, кто хоть сколь либо почтенен, будут погружены в автобусы, а вовсе мелкая дрянь - попрет домой пешком. Посреди тризны появится на минутку вдова, примет соболезнования и уйдет в виллу, чтобы разделить своей горе в кругу людей достойных.

Альфред Викторович Комаровский мог позволить себе подохнуть от голода и жажды, но уровняться за этим позорным столом с его заседателями НИКОГДА!

- Прошу, пан Комаровский! - Ишак указал на стул по правую руку от себя. Тон приглашения был сдержанный, почти приветливый, но глаза настороженные, неулыбчивые.

- Благодарю. - в манере повешенного достоинства ответил Альфред Викторович. - Предпочитаю помянуть друга у себя дома. До свидания.

Ишак помолчал, не сводя с Комаровского внимательных глаз.

- Брезгуете угощением несчастной вдовы, пан?

- Отнюдь.

- Не устраивает компания?

- Пред ликом смерти все равны.

- В чем же дело?

- Состояние здоровья.

- Но со мной поминальную рюмку - не откажетесь?

- Почту за честь, Петр Васильевич.

Ишак коротко кивнул и Альфред Викторович проследовал за ним в угол зала, к круглому сервированному столику, накрытому под рыбную закуску, к хрустальному графину с водочкой.

Ишак разлил по высоким рюмкам и выпили молча, но с неприязнью глядя в глаза друг другу. Память покойного обоих не волновала ни на грамм - оба были озабочены собственным будущим, а будущее это у них переплеталось, что оба достаточно хорошо понимали.

- Надеюсь вы на меня не в обиде? - спросил Ишак негромко.

- За что?

- За нашу последнюю встречу.

- Это я забыл.

- Понятно. - Ишак улыбнулся. - Сегодняшний... Сегодняшний номер не моя инициатива.

- Надеюсь. Вопрос в другом...

- Слушаю.

- Вы нарушили свой профессиональный долг. Оставили хозяина без защиты. В лучшем случае.

Ишак прищурился, отвернулся, неторопливо налил по второй, спросил не глядя в лицо.

- А в худшем?

- В худшем случае, вы сами принимали участие в убийстве своего хозяина. Не скрою, если у меня возникнут неприятности, Петр Васильевич, я своей позиции скрывать не намерен.

- Разумеется. Я тоже выскажу мнение, что вы могли вернуться. После того, как освободились от... Палки и веревок.

- Будем соблюдать очередность. До меня дойдет. Почему ВЫ покинули хозяина?

- По его требованию. - слишком быстро ответил Ишак. - Он не желал иметь свидетелей во время семейной разборки.

- По кодексу своей службы вы не имели права покидать его ни при каких обстоятельствах. - твердо произнес Комаровский.

- Я вас не учу ВАШЕМУ делу. - жестко ответил Ишак и Альфред Викторович вынужден был отметить, что с телохранителем за эти последние дни произошли заметные перемены - из тупого мордоворота, владеющего костоломными приемами борьбы, он превращался во вполне респектабельного человека, во всяком случае в Отечественном понимании.

- Наши личные мнения оставим. - сбавил напор Комаровский. - . У нас есть общее дело.

- В таком случае, пан Комаровский, я бы советовал вам для пользы здоровья прекратить отношения с хозяйкой этого дома.

Без всякого предложения Альфред Викторович дернул залпом дополнительную рюмашку и произнес решительно.

- Брось, Ишак! На место хозяина метишь?

Ишак моментально принял изменившийся стиль джентльменской беседы.