Людмила Ситникова - Прайс на прекрасного принца

• Название: Прайс на прекрасного принца
• Автор: Людмила Ситникова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-28620-1

Как женщине поднять себе настроение? Конечно, сходить в парикмахерскую или заняться шопингом. Катарина Копейкина, устав от придирок свекрови, решила так и сделать. Подходя к машине, она увидела бомжиху, лежавшую в сугробе. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что у бродяжки ухоженные ручки с безупречным маникюром. Лицо убитой девушки, переодетой в сомнительное тряпье, было все в крови и оказалось хорошо знакомым самой Копейкиной. Ева Германова – владелица крупного агентства. Но зачем обеспеченной даме рядиться нищенкой? И кто отправил ее на тот свет? Катарина известна своей принципиальностью и страстью к раскрытию преступлений, она докопается до правды, а заодно отвлечется от склок со свекровью – неугомонной скандалисткой и выдумщицей Розалией…

---

– Что ты ржешь, любимица свиней?!

– Он так забавно похрюкивает во сне.

– Хрюкай вместе с ним! Вы наконец нашли друг друга.

– Вы так и будете стоять всю ночь у окна?

– Представь себе. Ни один нормальный человек не заснет в помещении, когда рядом дрыхнет свинина!

Катарина накрыла лицо одеялом.

Утром она проснулась от хрюканья Гоши. Повернув голову, Катка едва не закричала. Картина, открывшаяся взору, поражала и пугала одновременно.

Очевидно устав дежурить у окна, Розалия сдалась и под утро все же улеглась на кровать. А Гоша, не придумав ничего лучшего, подсуетился и прильнул к свекрови.

От выпавших на ее долю приключений Розалия спала как убитая. Какие именно сновидения к ней пришли, остается загадкой, но факт был в том, что в данный момент она прижимала к себе поросенка, а он, в свою очередь уткнувшись пятачком в ее намакияженную щеку, шершавым язычком освобождал личико свекрови от косметики. Покрывшись холодным потом, Катарина попыталась оттащить Гошу от спящей Станиславовны и… Пронзительный визг оглушил комнату.

Розалия открыла глаза, увидела напротив своего лица рыло свиньи, и двухэтажное строение, в котором, помимо бабы Светы, проживало еще семь семей, содрогнулось от неслыханного ранее ора неизвестного животного. Почему именно животного? Да потому что, после того как Копейкины уехали в гостиницу, местные жители еще долго гадали, какой зверь проносился утром мимо их жилищ, напугав своим хрипом всех обитателей.

Глава 2

В воскресенье вечером, расположившись в купе, Розалия Станиславовна выудила из сумки один из бутыльков, купленных у бабы Светы.

– Старуха сказала протирать лицо трижды в день. Не будем откладывать дело в долгий ящик и приступим немедленно.

Ката попыталась возразить:

– Потерпите до дома. Какая необходимость заниматься омолаживающими процедурами в поезде?

– Детка, давай договоримся: ты закрываешь рот и до самой Москвы молчишь как рыба. В противном случае я отселю тебя в тамбур.

Копейкина скривила губы в ухмылке:

– Вы хорошо подумали, прежде чем принять окончательное решение касательно настойки?

– Не поняла.

– Надо протирать чистую кожу, а у вас наложен толстый слой косметики. Неужели вы пойдете на жертвы и смоете с лица всю боевую раскраску?

Розалия задумалась. Но уже через секунду уверенно закивала головой:

– Пойду! Ничего страшного не случится. Все продумано до мелочей. Сейчас умоюсь, а перед самой Москвой накрашусь вновь.

Катка едва было не сказала, что в таком случае Розалии надо начинать краситься сразу же, как только ее лицо станет девственно-чистым, но, сдержавшись, промолчала. Посудите сами: дорога от Питера до Москвы занимает пять часов, а свекрови, для того чтобы предстать пред взором окружающих во всей красе, требуется не менее ста пятидесяти минут.

Пару часов они уже едут, выходит, до конечной остановки осталось всего каких-то три часа. Любая другая женщина за это время успела бы не только накраситься, выспаться и проштудировать журнал, но и начала бы скучать. Розалия же дама штучная – у нее все не как у людей.

Она даже утром, перед тем как выйти из спальни к завтраку, проводит перед зеркалом не менее двух часов. Почему-то свекрови кажется, что, покажись она на глаза домочадцам в неприглядном виде, как с нее сразу же слетит налет гламура.

Катарина внимательно наблюдала, как Розалия, поставив на стол круглое увеличительное зеркальце, принялась аккуратно снимать грим. Минут через семь возле зеркала покоилось не менее сорока ватных дисков, смоченных в специальном косметическом молочке, предназначенном для снятия макияжа. Если учесть, что Катке в среднем для очистки лица обычно требовалось максимум пять-шесть дисков, то можно представить, какое количество косметики имелось на физиономии молодящейся свекрищи.

Накладные ресницы Розалия положила в коробочку, а контактные линзы ядовито-зеленого цвета были помещены в специальные контейнеры с раствором. Если кто-то подумал, что у свекрови плохое зрение, то он глубоко ошибся. Видит Розалия Станиславовна – дай бог каждому. Линзы она носила, по ее собственным словам, для гламурного антуража.

Снимать русый парик Станиславовна не захотела. Собрав локоны в хвост, она стянула их на затылке резинкой и удовлетворенно посмотрела на свое отражение.

– Красотка, правда?

Ката обкусывала губы. Насчет красотки свекрища, конечно, погорячилась. Узрев Розалию без грима, Копейкина едва не спросила: «Вы кто?»

– Посмотри, у меня ни одной морщинки, – хвасталась Станиславовна. – Лицо как яблочко налитое! Теперь посмотри на себя. Вечно морщишь лоб, отчего он напоминает карту мира.

В купе постучали.

– Нельзя! – взревела свекровь. – Мы голые! Обнаженные! Как нудисты! Не входить!

За дверью стояла проводница.

– Чаю не желаете?

– Желаем, – крикнула Розалия. – Но только позже. Приходи-ка ты, детка, часа через два с половиной.

– О! Так мы уже в Москве будем. Может, я сейчас вам принесу?

– Отвали, сказала!

Пожимая плечами, проводница отвалила.

Промокнув платком вспотевший лоб, свекровь прогудела:

– Обстановочка, должна сказать, нервозная.

– Я вас предупреждала.

– Не каркай. Ой!

– Что с вами?

Розалия держалась за живот.

– Не знаю. Кольнуло сильно. Ой! Опять.

– Не надо было утром есть селедку и запивать ее йогуртом.

– Ката, заткнись! Ах, как же болит! Принеси мне стакан холодной воды. Хотя нет, постой. Лучше из купе не выходить. Нет, иди… Стой!

– Решайтесь наконец.

– Сядь. Отпустило.

Трясущейся рукой свекровь взяла бутылку.

– Времени мало, надо приступать.

Обтерев лицо настойкой, от которой воняло гнилой картошкой, Розалия Станиславовна застонала.

– Живот! Сил нет, как болит.

– Чего вы ждете, идите в туалет.

– В таком виде? Да меня все засмеют.

– Вас тут никто не знает. – Ката высунула голову из купе. – Никого нет, бегите.

Проклиная всех и вся, свекровь пулей понеслась в туалет.

Закупорив бутылку, Катарина дотронулась до висков. Надвигавшаяся головная боль свидетельствовала об обязательном продолжении нервотрепки.

Минут десять спустя в купе несмело постучали. Полагая, что за дверью стоит проводница, Копейкина крикнула:

– Нам не нужен чай.

Дверь открылась.

Высокая миловидная шатенка с кукольным личиком и чуть раскосыми карими глазами тихо спросила:

– Простите, вы Катарина?

– Да.

– Тогда срочно идите к сестре. У нее случилось ЧП.

– У меня нет сестры, вы ошиблись.

– Нет, – стояла на своем шатенка, – купе ваше, а вас зовут Катарина. Значит, туалет оккупировала именно ваша сестра.

– Там моя свекровь.

Незнакомка топнула ножкой:

– Мне по фигу! Она отказывается освобождать помещение, пока не переговорит с вами. Представилась вашей сестрой, а кто она вам на самом деле, мне до лампочки. У туалета начал собираться народ! Советую поскорее вытащить оттуда вашу родственницу.

Сгорая от стыда, Ката понеслась по узкому коридору в конец вагона.

Полная мамаша с рыжеволосым мальчуганом, седовласый дедок и прыщавый парень с гневом уставились на Копейкину.

– Безобразие, – злилась женщина с ребенком. – Сколько можно ждать?

– Уже двадцать минут не выходит, – поддакнул дедок.

– А орет-то как, – усмехнулся парень. – Интересно, что она там делает?

Ката вплотную подошла к двери.

– Розалия Станиславовна, это я. Вы в порядке?

– Она-то в порядке, – вещал дед, – это мы сейчас будем не в порядке. Я сдерживаюсь из последних сил. Мне семьдесят пять лет, я не могу долго терпеть!

– Ката, беда! Несчастье! – причитала свекровь. – Помоги!

– Откройте.

– Нет! Не могу.

– Дверь заклинило? – переполошился парень.

– У меня кое-что улетело.

Старик покрутил пальцем у виска.

– Она ненормальная. Ей-богу, ненормальная. Что может улететь в туалете?

– Ката, приказываю тебе очистить коридор от придурков! Я не выйду, пока тамбур не опустеет.

– Произвол!

– Где проводница?

– А давайте дверь выломаем?

– Прекратите. – Незнакомка с карими глазами положила руку Катке на плечо. – Люди, вы что, офонарели? Зачем ломать дверь, зачем орать, может, у человека действительно несчастье случилось.

Дед зажмурился.

– Чтоб вам всем… – не договорив, он побежал в другой вагон.

– Один сдался, – заржал парень и, саданув ногой по дверке, потопал в свое купе.

Мать с ребенком удалилась со словами:

– Если через пять минут она не выйдет – вам всем не поздоровится.

Оставшись наедине с шатенкой, Ката крикнула:

– Розалия Станиславовна, выходите.

– Все ушли?

– Практически да.

– Это как?

– Никак, – отчеканила шатенка, – я тоже испаряюсь.

Как только Копейкина увидела лицо свекрови, ее аж передернуло. Кожа по цвету напоминала перезрелый помидор. Из глаз Розалии лились слезы, а самое ужасное… на ее голове отсутствовал русый парик.