Юзеф Крашевский - Древнее сказание

• Название: Древнее сказание
• Автор: Юзеф Крашевский
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1996

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.

Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.

Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.

Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.

---

Мужчины осматривали топоры, длинные ножи, долота, металлические круги для накладывания на плечи, которых не может пробить стрела и нож.

Когда Хенго начал выкладывать эти круги на скамью, молодые парни с жадностью бросились на них: глаза у мужчин сверкали, руки дрожали. Даже старый Виш подошел к скамье. Хенго вынул из ножен острый блестящий нож с красивою рукояткою и подал его Вишу. Старый улыбнулся, взяв в руки оружие, которое сверкало на солнце.

— Это лучше всех ваших старых костей и камней, — сказал Хенго, смеясь, — дольше прослужит, лучше защитит, да и внучатам останется в наследство. Человека ли, дикого ли зверя, — лишь бы рука сильна, — наверное победит; а дома, кто умеет с ним обращаться, ко всему пригодно.

Когда Хенго говорил с мужчинами, показывая им острый меч и все его достоинства, женщины понемногу, одна за другою, приблизились к скамье и пожирали глазами кольца, иглы и металлические шипы. Хенго посмотрел на них. Все были одеты в полотняные белые юбки и такие же рубахи, а все-таки среди всех хозяйских служанок и работниц очень легко было узнать двух невесток и двух дочерей старого Виша. Зеленые венки украшали их головы. Несколько проще одетые служанки стояли за ними.

Из двух дочерей та, которая стояла впереди всех, была так красива, что и среди самых прелестных женщин могла бы занять первое место. Лицо ее было белое и менее загорелое, чем у сестры: видно, она не была охотницей бегать по полям, а больше сидела дома за ткацким станком. Красавица широко открытыми большими голубыми глазами смотрела то на кольца и другие блестящие безделки, то на чужестранца, бросая по временам тревожные взгляды на своих сестер и братьев. Но она не приходила в восторг от этих игрушек. Со сложенными на груди руками, она смелее всех заглядывала рыжему немцу в его бегающие глазки. На белой рубахе, на груди красавицы, красовались янтарные бусы, к которым были примешаны куски синего и красного вещества, имевшие форму больших зерен. На волосах весело зеленел свежий венок. На лицах других женщин блуждали веселые детские улыбки, а ее лицо было печально, и глаза смотрели задумчиво. Среди других она казалась владычицею.

Хенго несколько раз бросал взгляд на нее. Красавица, покрасневши, отошла в сторону, но, оправившись немного, опять возвратилась на прежнее место. Немец взял со скамьи большое кольцо и, подержав немного у самого окна, чтобы все могли заметить его достоинства, подал красавице.

— Вот гостинец за гостеприимство, — сказал он, обращаясь к дочери Виша, которая, немного смутившись, гордо посмотрела на немца и отошла в сторону.

— Прими его, он тебе принесет счастье, — уговаривал Хенго.

Не отвечая ни слова, не протягивая руки за кольцом, дочь Виша оставила свое место и спряталась за другими. Отец посмотрел на нее, красавица встряхнула головою. Хенго предложил кольцо второй дочери Виша, которая, улыбаясь и покраснев до ушей, протянула к нему руку, закрытую передником, и с радостью приняла подарок. Сейчас же женщины и работники окружили ее, желая рассмотреть это чудо… Они бросились с кольцом в соседнюю избу — к матери… Слышен был шепот, сердитое ворчанье, но вскоре получившая подарок вышла оттуда с завернутым в самый кончик передника куском янтаря. Она посмотрела в глаза отцу, который кивнул головою, и кусок темного янтаря положила на скамью.

— Возьми это! — сказал Виш. — Нам не следует брать подарков за ночлег!

Хенго улыбнулся, внимательно осмотрел янтарь и опустил его в небольшой мешок, привязанный к кушаку под верхнею одеждою. Однако ж, прежде чем положить его туда, немец плюнул на него так ловко, что никто этого не заметил, — Хенго боялся, что янтарь заколдован.

Виш стоял молчаливый и угрюмый, положив меч на скамью… Мужчины шептались между собою, любуясь на топоры и ножи… По их глазам видно было, как охотно взяли бы они эти сокровища, но хозяин все еще молчал, а без его ведома и согласия в этом доме ничего не делалось. Он был главою и господином; никто здесь не смел иметь своей воли. Хенго, разложив все, что у него было, на скамье и на полу, смотрел с гордостью на окружающих.

Женщины вышли, одни только мужчины остались в избе… все молчали: вдруг глаза старика увидели что-то такое на скамье, чего ему еще ни разу не случалось видеть. Это был блестящий крестик с колечком… для ношения на груди. Он так странно светился и блестел, что обратил на себя внимание всех…

— А это что такое? — спросил Виш, показывая на крестик. Хенго, кажется, только теперь заметил, что вынул его из сумки

и старательно начал укладывать в мешок под платьем.

— А! Это, — сказал он, смутившись немного, — это знак… для людей другой веры — не вашей… он им счастье приносит…

— А нам не принес бы счастья? — спросил Виш.

Хенго не ответил ни слова. Полная тишина снова воцарилась в избе. Этот, так быстро спрятанный, таинственный знак занимал всех. О нем теперь думали. Немец зоркими глазами старался угадывать их мысли.

— Трудно устоять, — проговорил хозяин, — когда что-нибудь само в дом приходит, а в жизни может пригодиться. В былые времена у жрецов только да у жупанов можно было встретить такие вещи, а теперь и мы, кметы, волей- неволей должны их приобретать. Не возьмут девки, да и она отцовского дома не оставит, пока ей к венцу не прибавят блестящих колец и иголок.

Виш поманил рукою старшего сына и шепнул ему что-то на ухо… Сейчас же он и другой брат его вышли из избы. Виш сел на скамью и начал откладывать в сторону, что ему хотелось оставить для себя и для своих. Он отложил красивый меч, несколько топоров, молот, один, другой, ножницы, несколько колец, два ожерелья с блестками… Старик призадумался и начал считать, хватит ли для всех отложенных вещей.

Хенго, пользуясь удобною минутою, взял со скамьи пару железных наплечников и поднял их вверх.

— Вот это пригодилось бы старому Вишу, — сказал он, — да не только что пригодилось бы, но это ему и пристало.

— А мне на что? — спросил хозяин. — Разве, чтобы сыновья со мною вместе сложили в могилу… Воевать мне уж не придется, на то есть у меня взрослые парни, а дома на что?

— Ты сказал: "в могилу", — начал Хенго, — да хранят тебя боги долгие лета, но и в могилу взять это с собою не мешает… У вас ведь обычай такой, что на костер одевают оружие и лучшие одежды, как следует богатому кмету…

Старик рукою махнул в ответ на эти слова.

— Что ты, что ты! — сказал он. — Желать да брать очень легко, но что дать взамен? У нас теперь запасы небольшие.

— Ну, мех да янтарь должен же быть у вас; море у вас под руками; а в земле вашей разве его мало?…

Виш молчал, дожидаясь возвращения своих сыновей. Вскоре оба появились в дверях: один из них нес большой мешок, другой вязку кож и разных мехов. Когда сыновья Виша разложили принесенное на земле, немец начал вынимать из мешка куски янтаря, большие комки земли, светящиеся местами. Глаза Хенго блестели; он внимательно осматривал каждый комок земли, каждую грудку янтаря: некоторые куски отливали прелестным желтым цветом, другие казались окаменевшею жидкостью… Меха были великолепны. Хенго щипал их пальцами, ни один волосок не остался у него в руках.

Виш и Хенго начали торговаться молча, без слов. Хенго откладывал в сторону янтарь и меха, которые ему хотелось получить взамен за свои металлы; старый Виш отбрасывал, чего не хотел дать в обмен. Несколько раз они пересчитывали кожи и то, что лежало на скамьях, весили в руках куски янтаря, прибавляли, убавляли… То один, то другой выражал неудовольствие… То Виш что-нибудь прибавит или отложит в сторону, то Хенго возьмет кольцо со скамьи или кусок янтаря прибавит к ранее отложенным. Иногда оба задумывались: казалось тогда, что обмен не совершится, что между ними не будет согласия. Хенго делал вид, что свои вещи укладывает в сумки, а парни, по приказанию Виша, убирали кожи… Наконец, Хенго протянул руку, а старый Виш ударил по ней своею рукою. Сделка увенчалась успехом. Виш пересчитал приобретенный товар и сейчас же разделил его среди всеобщего восторга. Сыновья кланялись ему в ноги, женщины смеялись от радости… Немец складывал кожи, связывал их и укладывал янтарь.

Хенго совсем выбился из сил за этой работою: он напился воды и присел на скамью…

— Ну вот, смотри, — сказал хозяин, — сколько мы тебе дали, а взамен, что мы получили! В две руки все спрячешь! Почему это все ваше так дорого, а наше — дешево?

Хенго улыбнулся.

— Во-первых, — начал он объяснять, — я жизнь подвергал немалой опасности, пробираясь к вам с моим товаром. Не легко путешествовать! А то, что я вожу с собой, этого земля не дает и люди не делают, а только одни духи, живущие в пещерах… Они похожи на крошечных людей… За этим металлом они должны входить в самую глубь земли… Немало земли потопчешь, пока вымолишь у них хоть немного этих вещей… Не день и не два, но целые месяцы и годы едешь к ним… да! Каждый день жизнь в опасности: дикие звери, да и чужие люди, всегда готовые обокрасть путешественника, — это ведь не шутки! Хотя и знаешь все реки, овраги и горы, но не раз заблудишься… Иногда есть нечего, а часто и отдохнуть негде… Хорошо и то, что жизнь сохранишь! И что же тут удивительного, что за малый кусок металла много берешь. Для вас лес и дикий зверь — это забава, янтарь море дает и земля рожает…