Евгений Красницкий - Отрок. Богам — божье, людям — людское

• Название: Отрок. Богам — божье, людям — людское
• Автор: Евгений Красницкий
• Жанр: Альтернативная история

Наш мир — мужской мир, и кажется, что таким он был всегда, но это не так…

XII век… христианство вживается в славянскую Русь, принося вместе с новой верой и новое отношение к женщине, но так ли уж новы слова: «Жена, да убоится мужа своего»? А не принял ли христианский бог эстафету борьбы с пережитками матриархата у Отца дружин — Перуна? И не было ли ответом массового сознания, сохранившего особое отношение к женщине-матери, формирование особого культа Богородицы? Ведь как привычно у нас дополняют обычное восклицание христиан «Господи!» еще двумя словами: «Господи, Царица Небесная!».

Ты можешь быть атеистом и не верить в богов, ты можешь быть нигилистом и не верить вообще ни во что, ты можешь быть эгоцентристом и верить только в самого себя, но берегись — боги способны наказать, даже если их на самом деле не существует. Наказание будет осуществлено либо руками людей верующих, либо обстоятельствами, ибо ты, в высокомерном неверии своем, не сможешь правильно понять и просчитать мотивации людей, а значит, правильно предвидеть или интерпретировать их поступки. Но и наказать боги умеют по-разному, например, приоткрыв на мгновение завесу над тем, чего по твоему атеистическому убеждению вовсе нет….

В данной версии учтены замечания бета-ридеров, но отсутствуют правки сделанные по требованию издательства.

---

— Ага, рубить-колотить! — перебил Сучок — Хоромы тебе, значит, понадобились, наподобие княжьих.

— Ну, я же не князь… мне бы чего поскромнее…

— Поскромнее не выйдет! — безапелляционно заявил плотницкий старшина. — Сам сказал: «место власти», а оно скромным быть не может! Да и не получится скромно, вот смотри.

Сучок попытался рисовать на земле щепочкой, но грунт в крепостном дворе был утоптан почти до каменной твердости, и он достал из поясной сумки металлическую чертилку, которой обычно наносил разметочные риски на дереве.

— Вот, значит, подклет. — Плотницкий старшина уверенно начертил на земле несколько четких и прямых линий. — Вот так он с боку выглядит, а вот так сверху. Понятно? В подклете место для всяких хозяйственных дел и кладовок, но можно и жилье обустроить — для челяди, там, или для холопов…

Плотницкий старшина принялся излагать прописные истины издевательски-нравоучительным тоном, словно малому ребенку, но Мишке даже не пришло в голову обижаться или перебивать, настолько сильное впечатление произвел на него чертеж в нескольких проекциях, до сих пор представлявшийся ему для XII века чем-то запредельным.

«Да, учитель у мастера Сучка, по всему видать, был хорош… интеллектуал, наподобие Нинеи! Однако, сэр, это что же татары над нашим народом учинили, что такие знания были напрочь растеряны? Нет, похоже, что оставшиеся вам сорок с лишним лет жизни, действительно есть на что с толком потратить — создать систему, способную противостоять беспределу кочевников, цель вполне достойная… как изволит выражаться вдовствующая графиня Палий, цель на всю жизнь!».

Плотницкий старшина, в очередной раз не дождавшись реакции на свою подначку, заговорил, наконец, по делу.

— Впрочем, подклет — дело обыкновенное, а по-настоящему, место власти начинается со второго яруса, и перво-наперво, с крыльца. Вести крыльцо должно прямо на второй ярус и быть таким широким, чтобы на каждой ступени могло три или четыре человека встать. А еще крыльцо должно быть либо целиком крытым, либо на самом верху накрыто деревянным шатром. Вот под этим-то шатром стоит или сидит князь, когда суд вершит, просителей выслушивает, что-нибудь народу вещает или смотрит на что-то… вот, как на тебя смотрел, когда ты в Турове воинское учение показывал. С крыльца же и бирючи указы возглашают, а рынды неугодных посетителей или провинившихся княжьих людей кувырком спускают. В общем, все, что надлежит творить на глазах у народа, происходит на крыльце.

А еще на крыльце сразу видно бывает, кто из бояр к князю ближе, а кто дальше. Когда князь, по каким-то торжественным случаям на крыльце восседает, то бояре на ступенях стоят — ближники повыше, остальные пониже. Тебе, кстати, крепко подумать придется: кого выше ставить — ближников своих или наставников Укудемии. Гляди: тут и уважение надо выказать, и степень каждого из начальных людей простому народишку показать, и не обидеть никого! Так что, думай!

«Ага! Вот откуда термин «вышестоящий» появился! И «служебная лестница», надо понимать, из этого же обстоятельства произрастает. А ведь, действительно, как-то народ расставлять придется… «табель о рангах», туды ее!».

— Теперь дальше. — Сучок добавил к своему чертежу еще несколько линий. — С крыльца прямо в хоромы попасть невозможно, для этого надо по гульбищу пройти. Вот, смотри: помост, вроде, как на заборолах у вас, идет по всей передней стене второго яруса. Бывает, что и не только по передней стене, а и вокруг всего здания… это уж, как ты сам решишь. Снизу его столбы поддерживают, а сверху, на таких же столбах над ним крыша… ну, и перила, конечно, по всей длине, чтобы не сверзился никто.

Вот на гульбище-то княжьи ближники целый день и толкутся, если, конечно, князь их в хоромы с каким-нибудь делом не призовет. Тут они промеж себя шушукаются, всякие хитрости задумывают, договариваются, ссорятся, мирятся, дела обсуждают… много всякого. Заодно и покой княжий берегут — кого попало к князю не допускают, а случись беда, собой князя от ворога заслонят.

Хе-хе… — Сучок неожиданно ухмыльнулся. — Погоды-то у нас, сам понимаешь, всякие случаются, а гульбище всем ветрам открыто, разве что, только от дождя крышей прикрывается, от того у бояр привычка завелась во всякое время в шубах ходить. Иной так в гордыню боярскую занесется, что и летом, в самую жару, в шубе преет, чтобы все видели — боярин! Придурки, прости Господи.

«Ага, вот, значит, как шуба стала чем-то, вроде придворного мундира! А что? Дорогой мех, покрытый не менее дорогой импортной тканью, да еще с каким-нибудь золотым или серебряным шитьем, не слабее камергерского мундира будет. И никакие они не придурки — одежда в сословном обществе работает, как удостоверение личности, даже покруче будет, «корочки-то» издалека не видно, а прикид сам собой в глаза бросается. Интересно, а если гульбище застеклить, что они придумают? Так и будут в шубах париться, или иные знаки отличия изобретут?».

— Так вот, боярич, если начинается «место власти» с крыльца и гульбища, то самая суть его в сенях! Это в простых домах сени ладят для сохранения тепла, да для того, чтобы сразу с улицы в жилье не лезть, а в княжих хоромах, да у бояр, что поважнее, сени для другого предназначены. На сенях князь пиры устраивает, послов принимает, боярскую думу собирает или совет с малым числом ближников устраивает. Здесь же и княжий стол находится — помост такой возвышенный над полом…

— Да знаю я, что такое стол…

— Не перебивай! — Сучок сердито ткнул чертилкой в землю. — Спросил совета, так слушай, я зря не болтаю! Стол, значит… а на столе столец — седалище княжеское, навроде кресла, что ты измыслил, только попроще будет. Ты, вот, если деду твоему понадобится к князю Туровскому подольститься, возьми да и присоветуй ему, чтобы кресло князю привез. Князь Вячеслав, сказывают, телом излиха дороден, а такие люди любят с удобством восседать, вот и удоволите владыку своих земель! Еще бы узнать, какое у Вячеслава знамя, так можно было бы его на спинке кресла вырезать… или же знамя Рюрика — атакующего кречета — тоже почетно.

— Да! — подхватил мысль Мишка. — Можно еще и для княгини кресло чуть поменьше изготовить!

— Ну, не знаю… — засомневался Сучок — я тебе для чего про стол и столец рассказывать взялся? Потому, что столец — единственная постоянная мебель на сенях, а все остальное сменное. Надо устроить пир — соорудили столы на козлах, надо боярскую думу собрать — натащили скамей для бояр, надо принять послов — вынесли все, сидит один князь, остальные стоят, надо посоветоваться с ближниками — поставили небольшой стол и скамьи вокруг него, притащили напитки да закуски… еще всякие разные случаи бывают, и все это на сенях происходит. Из-за этого сени делаются как можно больше просторными — во всю клеть.

Окна в сенях устраивают большими, не только для света, но и для воздуха, а то, ведь, бывает, что на пиру несколько десятков мужей соберутся, выпьют-закусят, да так надышат… и прочее, что в волоковые окошки[10] этакий дух и не пролезет! Ну а на ночь, или в непогоду эти окна ставнями закрываются.

«М-да, симбиоз актового и банкетного залов с кабинетом и совещательной комнатой. Вот тебе и сени! Пожалуй, звание «сенной боярин» соответствует примерно чину тайного или действительного тайного советника, а «сенная боярыня» — ну, никак не ниже фрейлины».

— Слушай, старшина, а ты-то откуда это все знаешь? — Заинтересовался Мишка. — Можно подумать, что ты сам боярином у князя был…

— Можно подумать, — передразнил Сучок — что в княжьих или боярских хоромах пожаров не случается, что не ветшают они или не перестраиваются!

— Да, верно… это я как-то не подумал…

— Да неужто тебе дед этого не рассказывал? — удивился Сучок. — Он же по молодости при князьях покрутился вдоволь!

— Рассказывать-то рассказывал, но у него взгляд-то на эти дела воинский, а у тебя строительный, чувствуешь разницу?

— Воинский, воинский… — сердито проворчал Сучок — Только и мыслей, что разломать или поджечь, а попробовали бы хоть раз что-то выстроить…

— Ладно, старшина, не ворчи! — примирительно произнес Мишка. — Когда, никогда, а жениться мне все равно придется, вот и терем сгодится, а пока мы туда девиц поселить можем, чтобы, значит, у них постоянное место в крепости было. Глядишь, им с верхотуры-то по ночам к парням шастать труднее будет…

— Ага, рубить-колотить, так ты их и удержал! Дело молодое, природа своего требует…

— Ну, тебе виднее… молодое дело или не молодое, сам-то в Ратное за тем же самым мотаешься… бешеной собаке семь верст не крюк, как говорится…

— Ты не в свое дело-то не лезь! — взвился Сучок. — Молод еще меня попрекать! Говорим о стройке, рубить-колотить, так о стройке и говорим! И нечего тут…

— Да будет тебе, старшина! Что ты, как кипятком ошпаренный? Ходишь и ходишь, кто тебе запретит? И не попрек это вовсе… Радуюсь за тебя, женишься — сам первый тебя поздравлю! Такого мастера, как ты, еще поискать, а через женитьбу ты у нас ведь и насовсем остаться сможешь…