Наталия Экономцева - Мастер иллюзий

• Название: Мастер иллюзий
• Автор: Наталия Экономцева
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-050032-1, 978-5-271-19715-4

Он – знаменитый мистик и автор бестселлеров. Необычайно хорош собой. Автор кармических теорий, может быть – автор величайшей иллюзии. И хотя он гениально заставляет верить людей в то, чего нельзя увидеть, сам он точно так же подвержен иллюзиям, как и все остальные. К тому же он всё забывает, по рассеянности не приходит на пресс-конференции, пьет и теряет документы. И поэтому ему срочно нужен персональный помощник.

Она внешне не привлекает, но и не отталкивает. Зато говорит по-английски, по-немецки, по-французски, немного читает по-итальянски. Умеет печатать вслепую, при том без ошибок. Может договориться с кем угодно и о чем угодно.

Возможно, она единственная, кто спасет его и раскроет ему глаза.

А возможно – просто предложит свою иллюзию взамен его собственной…

---

– Каждый день! – Мистик недовольно дернул плечом, как будто я сказала что-то  невыразимо глупое.

– Мы можем договориться о времени, и я каждый день буду приезжать и делать копию  того, что вы написали.

– Вы будете каждый день делать копию текста?!

– Да.

Мистик развел руками и, поскольку гад продолжал демонстративно смотреть в окно,  крикнул в сторону кухни:

– Она похожа на джинна из бутылки! Вы действительно записываете все, что я говорю?  Вы случайно не издеваетесь? – Затем Козаков сел рядом со мной на диван и с любопытством  заглянул в мой блокнот.

«Копия текста. Каждый день», – записала я и подчеркнула жирной чертой.

– Что значит «секретарша»? Почему вы ее зачеркнули?

– Потому что проблема решена.

– Какая еще проблема?! – Козаков не двинулся с места, но я заметила, что его  взгляд беспокойно метнулся в сторону двери. Значит, не все ему с гуся вода? На  кухне не раздавалось ни звука.

– Катя – та, что из издательства, – рассказала мне о вашей предыдущей помощнице.

– Что же она вам рассказала? – Ему даже наверняка не все с гуся вода, потому что  глаза Козакова превратились в две светло-зеленые щелочки, и я подумала, что  совершенно не завидую Кате номер два, если мистику случалось смотреть на нее так  же.

– Только то, что она слишком эмоционально отреагировала на увольнение. Но,  повторяю, эта проблема уже решена.

– Как?

– Она согласна получить выходное пособие и больше вас не беспокоить. Все будет  заверено у нотариуса. Сумма разумная.

– Меня не волнует сумма, – отозвался мистик и не спеша поднялся с дивана. –  Иринушка!

В дверях с большой чашкой чая стояла змея, ее волосы переливались на солнце  всеми цветами радуги, а черные глазищи были похожи на два здоровенных пылающих  угля.

– Вы еще не закончили? – лениво произнесла она. Была ли она недовольна упоминанием  о предыдущей любовнице или тем, что я слишком долго отрываю от нее Козакова? Как  бы то ни было, переживать ей было явно не из-за чего.

– Почти, душа моя, – ответил мистик и двинулся к ней, как будто его тянуло  магнитом. И вряд ли в этом мире найдется хоть один мужчина в здравом уме и  трезвой памяти, который решился бы его осудить.

– Что ж, вы прекрасно поработали, – бросил он мне. – У вас там записано «Леша».  Что это значит?

– Что при деловом общении уместнее пользоваться полным именем. «Леша» оставляет  впечатление чего-то инфантильного. Я знаю, о чем говорю, можете мне поверить.

Змея снова фыркнула, а порядочный гад впервые за все время оторвался от окна и  уставился на меня.

– Я вас услышал, – без всякого выражения произнес Козаков. – А семинары? Что с  семинарами?

– Если нужна помощь с семинарами, я готова ее предложить.

– Этим занимаюсь я, – отрезал Борис, – и помощь мне не нужна.

– Как скажете, – я поднялась с дивана. – Дайте мне знать, когда нужно будет сделать  копию текста. Всего доброго.

Я вышла в прихожую, открыла дверь и закрыла ее за собой. Никто из них не сказал  ни слова и не двинулся с места, чтобы меня проводить. Не думайте, будто я была  этим задета. У меня есть масса и более важных поводов для того, чтобы обидеться  на судьбу.

Мой телефон зазвонил раньше, чем я успела доехать до дома.

– Она на самом деле беременна? – спросил Козаков.

– Об этом, Алексей, я не имею ни малейшего представления. Но вот что я хочу вам  сказать: ваша поездка намечена не на следующую неделю, а на конец этой. В  субботу мы летим в Петербург. Я заеду за вами в десять, будьте готовы.

– Хорошо.

– Катя заказала два билета. Но если нужен еще один – для Ирины – я могу его  найти.

Козаков ответил не сразу.

– Не надо, это лишнее. – И еще через пару секунд: – Может быть, вы спросите ее о  ребенке, Анжелика?

– При всем уважении, Алексей, я очень сомневаюсь, что она будет со мной откровенничать.

Пожалуйста, не забудьте: послезавтра, в субботу, десять утра.

И я повесила трубку. Разрешение моральных противоречий клиента не входит в мои  обязанности.

Но не думайте, что я не заметила: знаменитый мистик и гуру решил оставить свою  сексуальную Змею за бортом.

Утро субботы было холодным и пасмурным, как будто лето постояло у дверей в  нерешительности, а потом развернулось, плюнуло, да и ушло восвояси. Такси остановилось  у дома Козакова в 9.55. Мелкий дождь нещадно сыпал на серый московский асфальт,  и, разумеется, мистика у подъезда не было. Не было его и в 10.15, и в 10.30, а  телефон Козакова отвечал мне протяжными длинными гудками. В 10.45 знаменитый  автор кармических теорий появился на пороге – в плаще и с огромным клетчатым  зонтом в руках. Его лицо было загорелым и улыбчивым, а глаза светились таким  безупречным покоем, которому бесполезно искать объяснения.

– Доброе утро, – весело проговорил он, когда я вышла к нему навстречу. – Ну что,  поедем? – Он сложил свой клетчатый зонт, поставил в багажник дорогой кожаный  саквояж и раскрыл передо мной дверцу: – Прошу вас, Анжелика! – Затем он широко  улыбнулся и сел со мной рядом.

И сразу же еле заметный запах восточных благовоний наполнил воздух. Козаков расстегнул  верхнюю пуговицу плаща, положил руки на колени ладонями вверх. А потом, как и  положено знаменитому мистику, замер и погрузился в себя. И должна вам признаться,  что не восхищаться им было бы невозможно.

– Вы везете с собой ноутбук? – спросила я, когда мы пересекали границу города. –  Если да, то давайте сразу же скопируем на диск то, что вы успели написать.

Он не спеша повернул голову ко мне и улыбнулся:

– Пока не надо. Я не так уж много успел. Нужно было собираться, вы же понимаете…

– И все-таки давайте скопируем. Так мне, да и вам тоже, будет гораздо спокойнее.

– Дорогая Анжелика… Лика… Можно я буду вас называть так? Мне кажется, имя Лика  вам идет гораздо больше! – Козаков легко дотронулся до моей руки. – Так вот,  дорогая моя Лика, я совершенно не хочу вас утруждать.

– Мне не сложно. Это займет всего пару минут.

Мне случалось видеть мужчин, способных быстро распаляться, но никто из них не  мог бы сравниться с Козаковым. Он помрачнел, словно черная туча накрыла его  загорелое лицо, а от покоя не осталось и следа.

– Вы слушаете, что я вам говорю? – очень тихо спросил он, и от этого вопроса по  моей спине побежали мурашки. – Там нечего копировать. Нечего! Неужели это  непонятно?

Его голос был похож на шипение, а раздражение изливалось на меня, как яд. Что ж,  похоже, у мистика и его Змеи гораздо больше общего, чем могло показаться на первый  взгляд. И хотя Козаков говорил очень тихо, водитель заметно вздрогнул, а потом  обеспокоенно глянул на нас в зеркало. А я? Я всегда готова к сюрпризам.

– Что вы застыли, дорогая моя? Разве я непонятно говорю? – еще раз спросил  мистик.

– Теперь понятно, – так же тихо ответила я. – И если вы не против, я предпочитаю,  чтобы меня звали тем именем, которое мне дали родители.

– Извините. Я не хотел вас обидеть, – произнес он, и туча, омрачившая его красивое  лицо, стала медленно рассеиваться.

– Вам не за что извиняться. Вы не сказали ничего обидного.

Автор кармических теорий переживал кризис и воспринимал его весьма болезненно –  это было очевидно. Я бы совершенно не удивилась, если бы мне сказали, что он не  терял свой компьютер, а всего лишь пытался таким образом оправдаться перед  издательством за задержку новой книги. Но это всего лишь мое личное мнение, и,  разумеется, я оставила его при себе.

Что же касается моего звучного имени… Даже человеку, не наделенному воображением,  понятно, что сократить Анжелику до Лики было бы самым простым вариантом.  Выкинуть четыре буквы и навсегда избавиться от нескольких мучительных секунд  после знакомства и слов «Бывает же такое!», которые ясно читаются в глазах  собеседника. Но я никогда не пошла бы на подобное сокращение – ни в четырнадцать,  когда Маркиза Ангелов казалась убийственно жестокой, ни в двадцать, когда я с  успехом прятала лицо за раскрытыми книгами, ни тем более сейчас, когда приняла  свое уродство как данность. Почему я так упорствовала? От обиды на судьбу или от  того, что раз и навсегда смирилась со всем, полученным при рождении? Обе точки  зрения одинаково верны, и то, какую из них вы выберете, не имеет ни малейшего значения.

До самого аэропорта мы с Козаковым ехали в полном молчании, и только капли дождя,  которые вдруг стали большими и тяжелыми, гулко стучали по стеклу.

Все так же молча мы вошли в зал вылета. Видимо, в это пасмурное утро даже путешественникам  не хотелось покидать свои уютные городские квартиры: пассажиров в аэропорту было  на удивление мало.

– Мы успеваем. Регистрация еще не закончилась. Пойдемте, – позвала я Козакова и  достала из сумки билеты.