Екатерина Минорская - Женского рода

• Название: Женского рода
• Автор: Екатерина Минорская
• Издательство: «Издательство ACT»
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 5-17-033894-5

Екатерина Минорская

Женского рода

Если в ком-то из героев вы случайно узнаете себя, значит,

мы с вами знакомы или кто-то просто рассказал мне вашу историю…

Их мир совсем другой. И они — Другие. Но живут рядом с нами, среди нас, и мы редко можем выделить их лица в толпе.

Их мир пугает нас и манит одновременно. Он — забавное при­ключение для тех, кто не знает о нем ничего. Он — ад для тех, кто хоть ОДНИМ глазком смог заглянуть внутрь.

Лесбиянки… Что нам известно о них? Что правда и что вымысел в рассказах об их «красивой» и «модной» жизни?..

Книга взята с сайта http://temaknigi.ru/ - Блог тематической литературы.

---

— Всенепременно, — ответила Настнна топом челове­ка, разговаривающего со стеной.

Каждые пять минут ей докладывали, что Пуля давно готова, а Пантера никак не даст о себе знать. Поставить Пулю в пару абы с кем из зала было нельзя, на Кирш рас­считывать не приходилось, а трое других постоянных уча­стниц боев были сейчас на сборах. Настена обходила сто­лик Долинской стороной и посвистывала себе под нос. Вошедшая в зал с дорого одетой подругой Ли Лит, увидев Галину и быстро оценив ситуацию, дружелюбно улыбну­лась Настене:

— К счастью, она нас не спонсирует, пускай себе не­рвничает. Больше нервов — больше адреналина!

Настена безразлично пожала плечами. Она знала, что, наживи она врага в лице Долинской или ей подобной осо­бе, посетителей в «Перчатке» не убавится; две трети лес­бийского сообщества Москвы и Подмосковья, в силу воз­раста, воспитания или достатка не озадаченные заботой о респектабельности, все равно придут сюда.

Свист в зале усиливался — бои задерживались; нако­нец в коридорчике, ведущем к рингу, появилась крепкая скуластая девушка в красных спортивных трусах и с над­писью на майке: «Пуля». Когда она пронырнула под ка­нат и девушка-диджей выкрикнула ее имя вместе с регали­ями, по ту сторону ринга словно из-под земли возникла девушка-секундант с капой и шлемом.

Алиса видела кикбоксинг только в кино и знала, что здесь, в отличие от бокса, борющиеся вовсю орудуют но­гами и, бывает, дерутся насмерть. Глядя на Пулю, с каменным лицом пружинящую то на левой, то на правой ноге в своем красном углу ринга, Алиса почувствовала, как по спине бегут мурашки: во всех движениях Пули ей виделся почти магический смысл. Вот она вставляет в рот какую-то штуку — для защиты зубов, а возможно, для устраше­ния противницы. Вот проверяет, хорошо ли затянуты на ногах странные, не закрывающие ноги бутсы, больше по­хожие на сандалии римских гладиаторов, чем на «боксер­ки» спортсменов, сражающихся одними руками. Вот на­девает перчатки и медленно оглядывается… В этот момент Алиса переключила внимание; в конце коридора, ведуще­го из раздевалки, появилась вторая спортсменка, разгля­деть которую пока было трудно, но по залу прокатилась волна удивления — одновременно несколько десятков человек выдохнули, присвистнули или сказали: «Ого…» Тут Алиса почувствовала, как в такт участившимся ударам ее сердца голос из диджейской объявляет:

— В синем углу ринг — Кирш!

— Ничего себе…— выдохнула Ада и посмотрела на Алису.

— Ее же милиция ищет… — громко удивился кто-то рядом.

Кирш была выше Пули, но заметно уступала ей в весе. Но Алиса увидела не это: у Кирш были красивые, по-дет­ски распахнутые глаза (на этот раз не скрытые очками), плотно сжатые губы, и она шла к рингу уверенными раз­машистыми шагами, глядя прямо перед собой; что-то не то было сегодня в ее лице: оно было расстроенное или на­пряженное… И лишь когда Кирш вышла на ринг, покач­нувшись, стало ясно: она пьяна. Алиса испуганно осмот­релась: не заметил ли этого кто-то кроме нее. Но Кирш как ни в чем не бывало встала в своем синем углу, распра­вила плечи и спокойно взяла из рук секунданта шлем.

Настена нависла над столиком Ли Лит, опершись на него большими ладонями, и они обменялись непонимаю­щими взглядами —Ли Лит дружила с Кирш, Настена была управляющей клубом, но для обеих этот выход на ринг был полной неожиданностью.

Ли Лит повернулась к столику Долинской и усмехну­лась: Галина пальцами ломала сигару и не отводила глаз от ринга. Кто-то обратился к Долинской— она даже не повернула головы, она была сейчас далеко — вспоминала свой день рождения, когда точно вот так же сидела у это­го самого ринга, переживая сердечную обиду. Решив уст­роить себе праздник по полной, Долипская заказала не только банкет, она заказала себе, если можно так выра­зиться, самый большой приз — Кирш. И все вышло, как она хотела: и гости, и стол, и подарки, не получилось толь­ко с этой дрянной самоуверенной девчонкой! Не выдер­жав, она позвонила Кирш из ресторана и властно поинте­ресовалась причиной ее отсутствия на почетно отведен­ном месте рядом с именинницей. Эта дрянь ответила влюб­ленной Долинской так резко и безжалостно, что именин­нице едва удалось сохранить перед гостями лицо. Переж­дав с минуту, расчетливая и хладнокровная обычно До­линская, решившая во что бы то ни стало исправить поло­жение, не придумала ничего лучше, как самой поехать и уговорить Кирш. Оставив гостей, она поспешила в «Пер­чатку», надеясь застать Кирш там. «Мерзкая девчонка! — Думала она по дороге. — Я совсем потеряла из-за тебя го­лову… Строптивая моя. Дерзкая, безупречно сложенная, искушающе необузданная…»

— Кто сегодня на ринге? — как можно более бесстрас­тно поинтересовалась она у Настены.

— Кирш будет, — с едва заметной усмешкой ответила та, давно успев заметить, как Долинская пожирает глаза­ми самого пластичного в клубе буча.

Ринг был таким же освещенным квадратом, и Кирш появилась в нем так же неожиданно: длинные спортивные ноги и узкие бедра, широкие плечи и тонкая девичья та­лия… Заметив тогда в зале Долинскую, Кирш улыбнулась ей, попросила у развлекающей зал трансухи микрофон и, глядя на нес, объявила: «Этот бой, с вашего позволения, я посвящаю даме, у которой сегодня праздник!» В ту же се­кунду Долинская простила свою обиду и с трудом дожда­лась конца боев, в надежде увезти эту ловко управляющую своим телом девушку-мальчика к себе. Она уже умилялась мысли, что природа создала существо со столь милым по­жилой даме упругим телом юноши и с такой желанной для искушенной дамы неприступностью, женским знанием каждого дамского нерва, на котором можно сыграть ярче и больней… Однако Кирш никуда не собиралась ехать. После боя она как ни в чем не бывало развалилась в крес­ле и улыбалась, наблюдая за девушкой, пытающейся при­сесть к ней на колени. Долинская рассвирепела: «Так не поедешь?! А что тогда значили твои слова перед боем?» «Ничего, — Кирш пожала плечами. — Кроме дружеского жеста, нормального человеческого отношения». «Ненави­жу тебя, ненавижу!» — Галина с ужасом почувствовала, что готова расплакаться, как малолетка, и поспешила тогда покинуть клуб, пообещав себе непременно расквитать­ся с этой дрянью за оскорбление…

Сигара чуть не обожгла палец, и Долинская поспеши­ла вернуться из мира воспоминаний, на всякий случай ог­лядевшись; не заметил ли кто-нибудь ее недолгого, по все же отсутствия в настоящем. Впрочем, ей было наплевать на всех, кроме себя, сидящей за столиком, и Ее, стоящей на ринге и по-прежнему безразличной к ней, Долтнской…

— Эта и сдать может, если в курсе, — задумчиво про­тянула Настена, кивнув на Галину…

— Надеюсь, что нет, хотя у нее к Кирш свои счеты… — Ли Лит привстала, чтобы пробиться к рингу и предупре­дить Кирш о присутствии Долинской, но тут судья ско­мандовал: «Fight!», и в зале наступила гробовая тишина.

Кирш не почувствовала привычного желания драться; у нее не было желания нападать, но не хотелось и прятать­ся, просто была потребность почувствовать себя живой и совершить что-то отчаянно-бессмысленное…

О ее намерении прийти в клуб до последнего момента не знал никто — даже она сама. С той секунды, как Кирш стала подозревать в причастности к смерти Лизы конк­ретного человека — Долинскую, ей невыносимо было от­сиживаться на Стеллиной даче, и она, распрощавшись поутру с Кот, отправилась в Москву своим ходом. Долин­ской не оказалось дома, и Кирш целый день слонялась по городу, покупая во всех встречных палатках жестяные бан­ки с отвратительным ей самой газированным алкоголем. Когда позвонила ее привычная спарринг-партнерша с просьбой заменить ее, Кирш уже было все равно, что пред­принять в этот вечер: она была безнадежно пьяна, Панте­ра пыталась что-то объяснить: и то, что Кирш много кру­че ее и всегда побеждает, и то, что Пулю обязательно нуж­но «сделать». Кирш были безразличны доводы Пантеры: ей просто надо было подраться.

Стоя перед незнакомой ей Пулей, Кирш ощущала со­сущее чувство тоски; та явно видела в ней соперницу, а ей, возможно впервые, был совершенно безразличен бой.

Посторонние были уверены, что она, как всегда, побе­дит; мало кто заметил, что она пьяна и не в духе. Посто­ронние оттого и называются посторонними, что не заме­чают дрожь в коленях, стоящие в глазах слезы и грустные складки на лбу; Алиса же, не видящая ничего, кроме это­го, как раз в этот миг и поняла, что Кирш ей уже не посто­ронняя…

Сначала Кирш не подпускала Пулю близко, но ноги ее двигались, как в замедленном кино, и скоро соперница по поединку начала у нее выигрывать. От сильного удара в челюсть у Кирш заныли зубы и засвербило в ухе; тоска не прошла, но почему-то захотелось смеяться. Пуля осмеле­ла и пустила в ход ноги —следующий удар пришелся Кирш по голове. Она отшатнулась и, неслышно выругавшись, скинула с себя шлем.