Андрей Круз - На пороге Тьмы

• Название: На пороге Тьмы
• Автор: Андрей Круз
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9922-0616-6

Любая дорога начинается с одного, первого шага. Даже дорога в другую реальность. Иногда этот шаг можно сделать случайно. Всего лишь один шаг, и ты оказываешься на пороге Тьмы, в странном, потерявшемся среди слоев времени мире, среди таких же потерявшихся людей. Этому миру будущее не сулит ничего хорошего, но все же люди в нем остаются людьми, то есть обустраивают свою жизнь, любят, дружат, ссорятся, враждуют… и все равно ищут пути обратно, пусть это и выглядит безнадежным.

---

– Еще кого-то накрыли, – пробормотал молодой с бородкой.

– Накрыли, – кивнул старший с чуть преувеличенным оптимизмом, явно старательно избегая продолжения в виде «или кто сам накрылся».

– Я, может, глупость спрошу, но у меня образование, сами понимаете, из фильмов ужасов, – заговорил я шепотом. – Эти самые «пионеры» – они от пуль нормально дохнут? Не надо там только в определенное место или еще как?

– Нормально, только не так нормально, как люди, – ответил старший. – Где тебе пуля нужна, им не меньше трех. Но если в башку изловчишься, то и одной хватит, это уже как у всех. И еще момент такой: пока он не свалился и не сдох – он опасен.

– А чем нападает? Ну зубами там в смысле или топором каким?

– А хрен его разберет, если честно, – подумав, ответил собеседник. – Когтями вцепляется так, что мало точно не покажется, и полосует как кот, но по ходу че-то еще делает, прямо жизнь тянет. Кое-кому доводилось с такими в рукопашной сойтись: говорят, что в глазах сразу темнеет, начинаешь сознание терять, – в общем, если сразу не отбился, то секунд через пять ты уже не боец.

Мне показалось, что я увидел какое-то движение. Вдали, у самого буфета, но такое смутное, что даже не был уверен, показалось на самом деле или я просто подумал, что мне что-то показалось. Огляделся на соседей, но они ничего не заметили.

Нет… вроде как движется. Наверху. Я не движение вижу, а край тени, скользящий по торцевой стене. Что-то перемещается прямо по потолку, скрытое от нас перекрытием прямоугольной арки, какие рассекали гладкий потолок вестибюля в нескольких местах.

До этой секунды я воспринимал все отстраненно, словно меня здесь и нет, мозг пока не свыкся с реальностью происходящего вокруг, но вот это малозаметное движение словно какую-то заслонку в голове открыло. Я почувствовал, что все это на самом деле. Дыхание зачастило, спина похолодела, даже руки задрожали слегка. Просто страшно стало. Банально страшно, без всяких примесей – чистый, сильный и давящий страх.

– Че-то есть там, – сказал я негромко, переведя дыхание.

Федулыч с молодым молчали минуты две, всматриваясь, но так ничего и не увидели. То, что двигалось, – а я уже был уверен, что так и было, – замерло.

– Не, нет ничего, – сказал молодой тихо.

– На потолке, – уточнил я. – Эти самые «пионеры» по потолкам умеют лазить?

– Никто не умеет, – решительно сказал старший. – Они как люди, некоторые – как обезьяны. Если есть за что зацепиться, то могут залезть куда хочешь, но по гладкому потолку – без вариантов.

– Семин говорил, что вроде видел, как мартыхай по стене на потолок забрался, помнишь? – спросил молодой.

– Семину верить – себя не уважать, – отмахнулся старший. – Второго такого трепача на весь Отстойник не найдешь.

– Это верно, – не слишком уверенно согласился младший.

А я задумался. С одной стороны, со мной люди опытные, знают, что говорят. Если бы была вероятность того, что там что-то есть, то сходили бы проверить. Или еще что сделали. Но тут такой момент: если что-то сидит на потолке, а все уверены, что так быть не может, то… ну пойдет Федя со своими обратно, а что-то им свалится прямо на голову. Или что другое. Или оно затаится, а потом сбежит в город.

– Может, проверим все же? – спросил я.

– Мы от фонарей отходить не имеем права, – сразу отговорился старший. – Ни на шаг. Бывало уже, что твари старались нас без света оставить, а если так выйдет, то у нас шансов ноль.

Чувствуя, что совершаю глупость, но не в силах удержаться, я сказал:

– Я бы сходил, если прикроете.

Так вот, правильно, борьба со страхом путем парадного марша ему навстречу. Идиотизм в чистом виде – решение, принятое воспаленным мозгом, в котором все смешалось в кучу, а потом переварилось в кашу. И теперь я вдруг вызываюсь добровольцем. Молодец. Медаль мне и орден Сутулого, с закруткой на спине. Инициатива поимела инициатора.

– Прикроем, – с готовностью сказал старший, поудобней укладывая прямо на фонарную треногу свой карабин. – Шагай. Не боись.

В его голосе послышалось заметное облегчение, и я заподозрил, что от фонарей им отходить все же можно. И, возможно, даже нужно – просто они не очень хотят это делать.

– Ага, прикроем! – засуетился и младший.

– Ну… схожу, – кивнул я, чувствуя, что сам себя загнал в безвыходное положение и деваться уже некуда.

Пошел я медленно, вслушиваясь в каждый свой шаг, удерживая приклад у плеча и водя стволом «американца» из стороны в сторону. Шаг, еще, десяток шагов, два десятка… Каменный пол слегка поскрипывал под резиновыми подошвами сапог. Фонари светили в спину, и моя длинная тень расчертила собой все свободное пространство впереди, шевелясь в такт движениям.

Действительно, чего полез? Сказали же русским языком, что по гладкой поверхности ничего карабкаться не может. Ну сам себе попробуй объяснить, кто и как может зацепиться за гладкий потолок у меня над головой? Муха разве только. Люстры на нем висят простенькие, маленькие, за такую кошка уцепится – сразу на пол грохнется. Нет, погнал я что-то со своими подозрениями, надо было на месте стоять и никуда не ходить.

Стоп, стоп, что-то я очень удачно самому себе все объяснил и сам себя уговорил. Если пошел, то иди. Если там ничего не может быть – так иди тем более, чего ты тогда боишься так, что волосы шевелятся. Я даже дышу через раз, с присвистом. А почему? Потому, что где-то в глубине самого себя уверен – там что-то есть. И оно меня ждет.

Вернуться? А если оно кинется на выходящих, то они отобьются, народ там опытный, вооруженный, чего сразу я? И не молчал, сигнализировал, а вот старший и опытный товарищ верить отказался. Не принял во внимание, отнесся халатно. И моя хата с краю.

А если кого-то порвут? Это же прямо на голову: там тоже дверь, и они там выйти могут. А если именно Федьку, который у меня пока здесь за единственного товарища? А я «сигнализировал»?

Еще пара метров позади и еще… Вперед продвинуться, как раз до уровня открытой двери, там присесть – и я, пожалуй, сумею разглядеть, что там, за перекрытием арки. И совет помню стрелять по всему, что увижу.

Я даже начал на ходу сгибать колени и пригибаться, стараясь оказаться как можно ниже, почти в полуприседе шел уже. Еще чуть-чуть, немного… нет, пока не видно. Вижу темный зал кинотеатра, освещенный лишь бликами от наших фонарей. Длинные ряды сидений, уходящие в темноту. Фанерные боковины с кривовато написанными номерами рядов, поднятые сиденья.

Как-то неуютно оставлять эту дверь сбоку, а то и вовсе за спиной. Кажется, что стоит ее пройти – и из темноты появится непонятная злобная тварь и бросится на спину. Как это они умудряются «саму жизнь тянуть»? Бр-р, даже представить не получается, плечи сразу зябко передернулись.

Ствол влево, на арку, затем направо, на дверь в зал. Если кто-то лезет по потолку в вестибюле, почему он не может лазить по потолку темного зала? Боевые группы могли туда и не глянуть, наверное. Вернуться? Затребовать помощь? Крикнуть, чтобы кого-то прислали?

Кричать страшно. Крикнуть хочется так, что в голове звенит, но кажется, что стоит нарушить воцарившуюся тишину – и это как сигнал будет: на меня бросятся со всех сторон.

В полной растерянности я продолжал крутиться на одном месте, не в силах хоть что-то решить. Куда дальше? Что делать?

Тень шевельнулась. Опять шевельнулась там, за аркой, почти незаметно. Словно выпуклость на темной грани тени, отбрасываемой аркой на дальнюю стену, сдвинулась. Но сдвинулась на этот раз явственно, по-настоящему, там что-то есть, и это что-то шевелится.

Назад, пятясь, плевать на храбрость. Возвращаюсь к фонарям, а уже там поднимаю шухер. Стрелять начну в конце концов в ту сторону, постараюсь спугнуть, заставлю себя проявить – «пионер» оно или вовсе «октябренок» со звездочкой, где козлиная голова в пентаграмме.

Чуть повернувшись, я боком, по-крабьи начал медленно пятиться назад, ожидая крика от фонарей: «Очканул, новенький?» – но там молчали. Где-то в самом верху моего поля зрения что-то неуловимо изменилось, что-то произошло, что я уже увидел, но не смог с помощью набора шаблонов, хранящихся в моем мозгу, хоть как-то классифицировать. Поэтому мозг выдал сигнал «Опасность!» со значительным опозданием.

Рука. Я даже не сразу понял, что это именно рука. Оно было черным и словно окутанным облаком черного, как сажа, дыма, сразу растворяющегося в воздухе бесследно. Эта рука ухватилась за верх двери с неправильной стороны, тут же вторая, подтягивая за собой нечто столь же темное, дымное, непонятное. Оно перелезало через притолоку, как через забор, с потолка или стены зала на потолок вестибюля. И замерло, уставившись на меня.

Я не видел лица, не видел глаз, не видел ничего, кроме смутного черного клубящегося силуэта, но я понял, что оно не просто смотрит на меня – оно смотрит в меня, внутрь, на что-то, чего оно бесконечно и жадно алчет. Как душу действительно тянет этим взглядом.