Леонид Резник - Последний Еврей

• Название: Последний Еврей
• Автор: Леонид Резник
• Издательство: Иврус
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2008

Рей Брэдбери говорил «я не предсказываю будущее, я его предотвращаю». Эти слова можно отнести и к повести Леонида Резника «Последний еврей».

Резник Леонид Михайлович родился в 1956 году в Белоруссии. Окончил Ленинградский Политехнический Институт. До 1990 года жил и работал в Ленинграде. Первые произведения опубликованы в 1989 году. С 1990 года живет в Израиле. Автор четырех книг. Печатался в России, Израиле, Финляндии, Австралии.

«Последний еврей» — это головокружительные приключения, немыслимые ситуации и неожиданные решения. Это роман о том, что может произойти с Израилем и всем цивилизованным миром, если исламистам удастся создать Всемирный Халифат. Это роман о человеке, последнем оставшемся на планете еврее, который в одиночку спасает цивилизацию от катастрофы. Мы привыкли, что, когда ситуация безнадежна, на помощь приходят крутые американские парни и в очередной раз спасают мир. Если не получается у них — на защиту человечества встанут русские. Увы! На этот раз ни те, ни другие даже не понимают, что происходит, и делают ситуацию еще хуже. Только человек, выживший в кошмарном мире победившего ислама и нашедший укрытие в нашем времени, может изменить ход мировой войны. Его ноша невероятно тяжела, враги сильны и беспощадны. А поле боя — современный Израиль.

---

— Зачем ему шлем? — зашипел рядом со мной Моше. Ему никто не ответил. Очень интересный вопрос. Зачем мотоциклетный шлем автомобилисту, да еще не внутри машины, а снаружи? Веред, кажется, заинтересовало то же самое. Во всяком случае, она что-то сказала и показала на шлем. Мужчина засмеялся, тряхнул шлемом, потом чемоданчиком и показал на машину.

— Говорит, что из машины у него воруют, — перевел пантомиму Морис.

А незнакомец, как ни в чем не бывало, одел шлем и уверенно зашагал к двери нашего дома. Даже обгоняя Веред! Кого это мы заманиваем на свою голову? Он что, ожидает, что его тут начнут лупить тяжелыми предметами?

И тут на меня навалилась усталость четырехлетнего пребывания в подполье и двухдневной борьбы с тенями. Было еще совсем рано, даже не начало темнеть, но мне так захотелось спать! Кто-то стал напевать… Кто и где? Кто здесь может петь на русском: «Спи, моя радость, усни»? А на английском: «Гуд бай, май лав, гуд бай»? И на иврите поют и даже, кажется, на арабском. Я «клюнул носом», потом вспомнил про какого-то мужика в шлеме. Но было так темно!

Мне снилось, что я перебираюсь через границу. Неизвестно через чью, но главное — ползком. По-пластунски. Очень неуклюже, ударяясь о какие-то валуны. Нет, я кажется ранен, кто-то меня тащит, поэтому я ударяюсь.

Движение прекратилось, меня схватили за плечи и стали трясти. Женский голос сказал:

— Что-то наш умник слабоват оказался.

— Побей его по щекам, — сказала вторая женщина.

Я открыл глаза одновременно с первой оплеухой. Била Сара. Я огляделся. Саре ассистировала Веред. Все происходило в маленьком дворике рядом с домом. Вечерело, на западе заходило солнце. Что здесь произошло? Шайтан!

Я сел, посмотрел на ноги и увидел, что на левую одета проволочная петля, к которой прикреплено что-то длинное из тряпок, веревок и проволоки. Значит, подружки тащили меня за ногу?

— Рассказывайте, — скомандовал я, — язык во рту был тяжел и невкусен. С волос упал клок пыли. Я чихнул и обнаружил, что Веред выглядит примерно так же неаккуратно, как и я. Надо понимать, ее тоже притащили волоком через дом и двор.

— Было так, — начала Сара, — я вернулась и увидела машину у дома. Сначала подумала, что Адамс ее купил. Потом решила — нет, слишком дорого и невместительно. На всякий случай заглянула внутрь: радиотелефон, аппаратура какая-то. Эта аппаратура меня и насторожила. Ну прямо — самолет с системой АВАКС, а не машина! Огляделась — все тихо. Решила, что осторожность не повредит, и подкралась к боковому окну в салон. Вижу — все лежат мертвые. Ну, я так подумала. Что делать — не знаю. Потом чувствую — голова кружиться начинает, и такая усталость наваливается… А я раньше думала: как вас всех убили? Крови же никакой нет, и следов борьбы не видно. Так догадалась, что газ какой-то из дома через окна выходит. Отбежала — действительно, легче стало. Потом вижу — силуэт в доме двигается. Достала нож метательный, подошла еще раз к окну. Вижу кто-то в шлеме мотоциклетном. Здоровый мужик. А мне опять плохо. Отбежала. Отдышалась, набрала воздуха побольше, задержала дыхание… Потом рванула к окну, левой рукой жалюзи перерубила, правой — нож кинула. Успела увидеть, что попала, а у самой все поплыло. Закружило, спать хочу — сил нет. Упала на землю под окном и тысячу лет отползала. Вот, думаю, подохну тут рядом с полным домом трупов. А потом отдышалась и решила: может быть, там еще кто-то живой есть? Надо попробовать откачать. Да и газ, думаю, улетучиться должен.

— Это не газ, — сказал я.

— А что же? — удивились Сара с Веред.

— Электромагнитное поле. Специальное. Высокая частота, особая модуляция. В чемоданчике у этого сукиного сына был излучатель, а шлем у него — для защиты. Одел, подошел к дому, нажал выключатель в ручке чемоданчика — мы все и посыпались.

— Что же ты сразу не сообразил? — спросила Сара.

— Кто я вам, Господь Бог? Кто же мог предположить такую хитрую систему? Ну, как ты нас спасала? — я вернулся к рассказу Сары.

— Толкнула дверь и отпрыгнула. У самых дверей Веред лежала.

— Я отрубилась раньше, на улице, — сказала девушка, — он меня втащил потом и оставил у дверей.

— Плохо ты его совращала, — пошутил я, — если он тебя у дверей оставил.

— Он считал, что у него в запасе уйма времени, — в тон мне ответила Веред.

— Лучше не вспоминать, — Сара скромно продолжила рассказ о своих подвигах, — из чего я сделала веревку и как накинула ее на Веред. Я же ее проволочным крюком зацепила и вытащила! Делаю и всего боюсь. И чтобы из прохожих никто не увидел, и чтобы прямо у порога не свалиться.

— Молодец, — я решил прекратить этот героический эпос. Несмотря на блестящую выучку, отвагу и сообразительность, Сара не стала бездушной военизированной женщиной с повадками киборга. Что-что, а поговорить она любила. — Теперь наша задача — вытащить сюда этого ублюдка в шлеме.

— Зачем?

— Как это, зачем? Чтобы снять с него шлем, одеть на себя, зайти, выключить чемоданчик… Неужели неясно? Приступаем!

— Знаешь, шеф, — мягко возразила Сара, — я не согласна. Пока мы здесь копаемся, то да се, — не беда. Люди посмотрят и пройдут мимо. Но этот тип…, ему нож попал в грудь, он весь в крови там лежит. Представляешь, если кто-то увидит, как мы сюда окровавленного мужика за веревку тащим?

Сара была права. Но что же тогда сделать?

— Надо уточнить, — сказала Веред, — где стоит чемоданчик. Мы сбегаем в супермаркет, купим там ножей и будем вместе с Сарой метать их в этот чемоданный генератор. Он может быть из металла?

— Не знаю, скорее всего — нет, как-то же он должен излучать.

— Отлично. Будем кидать ножи и что-нибудь где-нибудь испортим.

— Или попадете в какой-то регулятор мощности, и люди заснут во всей Афуле-Цеире. А мы уснем самые первые.

— Что ты тогда предлагаешь?

Выбор был небогат. Я не знал характеристики поля, излучаемого чемоданчиком, но первое, что приходило на ум, — защитный металлический шлем на голову. А за неимением шлема…

— Сара, ты из нас троих лучше всех выглядишь. Главное — чище. Беги быстро в супермаркет, он может скоро закрыться. Купи металлическую кастрюлю. Самую большую, чтобы моя голова влезла. Это будет мой шлем.

Сара помчалась в магазин, а я повернулся к Веред.

— Расскажи, что тебе говорил этот тип?

— Все очень обычно. Спросил, не живет ли в этом доме семья Шуман. Ему дали адрес, просили что-то передать. Говорю, что нет. Ну, он поглядывает так, «со значением», говорит, что телефон сломался, а ему надо позвонить. Просится в дом зайти. Я согласилась. Потом спросила, зачем он шлем берет. Он мне в ответ — мальчишки такие шлемы любят, могут из-за него даже стекло в машине разбить. Ну, а дальше сам знаешь.

Веред стала приводить в порядок свой внешний вид. Я последовал ее примеру. Еще через минуту примчалась Сара с огромной блестящей кастрюлей. Как раз на мою гениальную голову. Еще Сара по своей инициативе купила моток прочной веревки. Не исключено, что меня придется вытаскивать за ногу еще раз. Так пусть уж не будет никаких опасений, что веревка не выдержит. Умная девочка Сара, догадливая.

К ноге привязали веревку. Я стал ближе к дому, огляделся по сторонам: не хватало мне только случайных свидетелей!

С кастрюлей не голове я ухитрялся скошенно-выпученными глазами видеть кусочек пола рядом со своими ногами и кое-какие вещи прямо под собой. Кастрюля очень сильно ослабляла поле, но полной защиты не давала. Уже через минуту глаза начали слипаться, я злобно рычал сам на себя, щипал себя за ногу. Только бы не уснуть!

Слава Богу, чемоданчик нашелся. Выключатель под рукояткой был тщательно замаскирован от случайного обнаружения, но когда знаешь, что ищешь на таком маленьком предмете, — успех гарантирован. Я нажал кнопку, почувствовал, как схлынула волна сонливости, и с удовольствием стащил с головы кастрюлю.

— Входите, девушки, — разрешил я, — за наших не волнуйтесь, они проснутся. Попробуем разобраться с парнем. Может быть, он еще жив?

Самое удивительное, что он и в самом деле был жив. Но ненадолго. Огромная потеря крови и неизвестно какие повреждения внутри. Если доставить человека с такими ранениями в реанимацию — шанс выжить есть. Но подобная доставка настоящее безумие. Засветимся мгновенно. Такая уж у парня нехорошая судьба. И как бы кощунственно это не выглядело, я должен задать парню несколько вопросов до того, как он умрет. А самое главное — получить ответы на эти вопросы. «На войне — как на войне».

Пока Сара с Веред очень осторожно, не извлекая узкий метательный нож без рукоятки, что-то делали с незнакомцем, я изучал его вытащенные из кармана документы. Удостоверение личности на имя Игоря Стекольникова, русского. Адрес тель-авивский. Вместе с удостоверением личности — целый набор «Виз» и прочих «Мастеркардов». Вообще человек с таким чемоданчиком и должен быть богат.